Воспоминания, которые убивают изнутри

Мака коротким, легким поцелуем касается губ Хроны. Девушка смущенно улыбается в ответ. С некоторых пор, Мака поняла, что готова все отдать за ее улыбку. Лишь бы она улыбалась, лишь бы она была счастлива. Албарн осторожно сжимает ладонь подруги в своей руке. Ведет ее за собой. Хрона охотно следует за ней. Рядом с ней, такой жизнерадостной, увереной в себе, сияющей, словно солнце, она всегда чувствует себя в безопасности. Чувствует, что Мака сможет защитить её. Вот только, страх однажды стать ей обузой, становится сильнее с каждым днем. Их отношения пересекли черту дружбы около четырех месяцев назад. Все вышло несколько спонтанно. Просто Мака случайно нашла написанное Хроной стихотворение, в котором девушка, в свойственной ей депрессивной манере признавалась ей, Маке, в любви. Просто тогда повелительница Косы была рада узнать, что ее чувства, о которых она предпочитала молчать и вовсе пыталась убить их в себе, оказались взаимными. В тот же день Мака и сказала ей заветное «люблю». Этот миг стал самым счастливым в жизни Хроны. Впрочем, с того момента, как Мака стерла круг на песке в ее душе, каждый новый день наполнялся яркими красками. Счастливые воспоминания покрыли пеленой воспоминания, наполненные лишь тьмой и болью. Хрона боялась, что однажды прошлое вернется, дабы вновь окрасить ее жизнь в красно-черные цвета. Ночь. В темном небе сияет полная луна, освещая город Смерти серебристым сиянием. Небольшая комната в Макиной квартире наполнена приятным полумраком. Эту ночь Соул проводит в гостях у Блэк Стара, и потому все время до рассвета девушки могут провести наедине друг с другом. Мака осторожно освобождает подругу от одежды. Ее тонкие пальцы нежно касаются кожи девушки. Русоволосая долго готовилась к этому моменту. Моменту, когда будет стерта последняя грань в их отношениях. Больше всего она боится совершить какую-либо ошибку из-за своей неопытности. Боится причинить боль Хроне или напугать ее своими действиями. Мягкие объятия и нежные поцелуи, дают чувство покоя, но вместе с тем пробуждают память о том, что Хрона всегда хотела забыть. Почувствовав легкую дрожь девушки, Мака отстраняется от нее. — Если ты не готова, мы можем прекратить. Не нужно заставлять себя. — Всё в порядке. Я… просто не знаю. Не знаю, как вести себя в такой ситуации, — дрожащим голосом отвечает Хрона. Мака улыбается в ответ. Ее открытая, добрая улыбка согревает Хрону. Это тепло — то, чего всегда ей не хватало, то, чего у нее никогда и не было. И вроде стоит радоваться тому, что все же появился в жизни такой человек, дарящий свое тепло и доброту абсолютно безвозмездно, однако, это лишь пугает. В мире нет ничего вечного. Всему рано или поздно приходит конец. Хрона боится представить, что произойдет, когда этот лучик света покинет ее жизнь. Боится представить, какие чувства ей придется испытать, когда Мака скажет ей однажды «Прощай». Но это ведь будет потом. А сейчас, все, что она может — лишь нерешительно прижаться к обнаженному телу Маки. Девушка ласково гладит ее по голове, успокаивая. — Всё хорошо. Ничего не делай. Просто доверься мне. И Хрона доверяется ей. Всецело. Позволяет нежным рукам девушки путешествовать по своему телу. Поцелуи становятся все более страстными и настойчивыми. Происходящее сейчас кажется нереальным, будто видение или сон. Если так, Хрона предпочла бы навсегда остаться в этом прекрасном сне. Но все же, где-то там, в глубине сердца затаилось беспокойство. Что-то подобное с ней уже происходило. В памяти возникают картины из давно забытого прошлого. Резкие, небрежные прикосновения. Длинные ногти, оставляющие на теле царапины. Обманчиво нежный голос. И вместо любимых, знакомых черт лица Маки, девушке видится лицо совсем другого человека. Вместо обеспокоенного взгляда зеленых глаз — острый, будто пронзающий насквозь, взгляд Медузы. Ведьма нежно проводит языком от ключиц до уха девушки, скользит ладонью по распростертому перед ней нагому телу дочери. Пальцы грубо сжимают сосок. Медуза не пытается доставить ей удовольствие — чувства Хроны никогда не имели для нее значения. Все, что ей нужно — снять напряжение. А поскольку в этот момент нет другой, более подходящей кандидатуры на роль подстилки на одну ночь, она использует для этого собственного ребенка. Впрочем, ведьма никогда не видела в ней свою дочь. Вещь. Не более того. Кукла, которой можно попользоваться, а потом выкинуть, предварительно вытерев о нее ноги. Хрона привыкла к боли. Это чувство преследует ее едва ли не с рождения. Но то, что она испытывает в этот момент, и болью-то не назовешь, по сравнению с теми муками, которые мечнице не повезло перенести. Почему-то сейчас девушка предпочла бы окунуться в столь привычный ей омут боли. Лучше так, чем это отвращение. Тошнотворное омерзение от осознания самой ситуации. От понимания того, что родная мать прикасается к ней совсем не так, как дозволено родственникам. Хрона чувствует, как к ее глазам подступают слезы. И лишь одна мысль бьется в голове: «Поскорее бы это закончилось.» Медуза резко вводит сразу три пальца в тело девушки. Та лишь судорожно сжимает в руках простынь. Ни единого звука не срывается с ее губ. Ведьма усмехается, а после касается губ Хроны дерзким поцелуем. Отстранившись, она задерживает свой взгляд на пустых, ничего не выражающих серых глазах дочери. Сейчас девушка еще больше напоминала Медузе куклу. Сломанную куклу. Свободной рукой женщина мягко касается лица Хроны. — Посмотри на меня, — голос ведьмы тих и спокоен, но в нем ясно слышны приказные нотки. Хрона знает, что будет наказана за непослушание, но сейчас она физически не может смотреть в глаза своей матери. Поэтому она зажмуривается сильнее и отворачивает лицо. — Я сказала — посмотри на меня, — уже громче говорит Медуза. — Хрона! Да что с тобой? Эй! Ну посмотри же на меня! — взволнованный голос Маки вырывает девушку из внезапно нахлынувших воспоминаний. Страх острыми иголочками расползается по телу. В голове все еще туман. Сиреневолосая дрожит, не в силах подавить в себе этот липкий ужас. В ушах до сих пор звучит ее голос. Как будто она здесь, совсем рядом. Стоит только обернуться. «Уходи! Пожалуйста, оставь меня в покое!» Мака притягивает девушку к себе и обнимает, крепко-крепко, надеясь хоть так вытащить Хрону из ее кошмарного видения. Сейчас повелительница Косы понимает, что, вероятно, совершила большую ошибку, решившись на этот шаг в развитии отношений между ними. Нельзя, пока они обе не будут к этому готовы. Невозможно, пока хотя бы некоторая часть ран на сердце и в душе Хроны не заживет. Девушка медленно приходит в себя. Туман в голове рассеивается. Облик ведьмы исчезает с поля зрения, но как-то легче от этого не становится. Место страха заменяет острое ощущение грязи и желания поскорее смыть ее с себя. Только вот теплый душ тут точно не поможет. Эту грязь никак не смыть. Грязная, никчемная, сгнившая изнутри. Черная кровь и душа того же отвратительного цвета. Недостойная. Не имеющая никакого права быть рядом с таким светлым существом, как Мака. Такой она видит саму себя. Странно, Хрона думала, что подобные мысли давно успели уйти из ее головы. Оказалось — нет. Они лишь спрятались где-то, в глубине души и вот, сейчас, почему-то, вновь вырвались на волю. Сиреневолосая попыталась вырваться из объятий Маки, но та лишь крепче прижала ее к себе. — Отпусти, ты можешь испачкаться, — попросила девушка, из последних сил сдерживая рвущиеся наружу рыдания. — Прекрати. Я виновата в том, что затеяла все это. Прости меня, — русоволосая тоже напугана. Она и предположить не могла, что все так обернется, что ее действия повлекут за собой такие последствия. Девушка ласково гладит подругу по спине, пытаясь успокоить. Хрона плачет, уткнувшись в ее плечо. — После всего, как ты можешь… быть такой доброй ко мне? Когда… когда она вернется, я… я ведь опять… предам тебя. — Её нет. Медуза мертва. Она больше не причинит тебе боль, — Мака отстраняет сиреневолосую от себя и мягко касается ладонью ее щеки, смахивает слезы с ее ресниц. — Она никогда не вернется, а я всегда буду с тобой. — Но… почему? — похоже, девушка никогда не разучится задавать этот вопрос. — Потому что я люблю тебя, — отвечает русоволосая улыбаясь. И от этой улыбки на душе у Хроны становится теплей. Девушка трет покрасневшие от слез глаза и натянуто улыбается в ответ. Даже сейчас она не может понять, что Мака в ней нашла? Почему полюбила такую, как она? — Давай я принесу воды, — предлагает повелительница Косы, поднимая со стула, который стоял возле кровати, свой халатик. Хрона качает головой. — Не нужно. Прости, что вечно доставляю тебе проблемы. — Вовсе нет. Все хорошо, правда. И все же, что случилось? — Ну… я вспомнила кое-что, — Хрона отводит взгляд. Сейчас ей совсем не хочется обсуждать это. Нет, она просто хочет снова забыть о произошедшем когда-то. Да и не только об этом — обо всем, что связано с Медузой. — Можно мне не отвечать на этот вопрос? — Как хочешь, — кивает русоволосая. — Заставила же ты меня поволноваться… — Прости… — Я же говорю, все в порядке. Тебе не за что извиняться, Хрона. Просто я действительно хочу знать, что тебя так напугало, чтобы в следующий раз не получилось так же, как сегодня, понимаешь? — Мака хотела бы спросить, почему девушка вдруг вспомнила о своей матери, но предпочла не касаться этой, весьма болезненной для Хроны темы. — Ладно, наверное стоит лечь спать. Как бы плохо не было сегодня, не стоит расстраиваться, ведь впереди нас ждет новый день, — процитировала она слова из книги, названия которой уже не помнила. В комнате темно и тихо, лишь из окон вырываются лучики света, разгоняя ночную темноту. Девушки лежат в постели, прижавшись друг к другу. Мака тихо посапывает во сне, ее рука покоится на талии Хроны. Сама же сиреневолосая никак не может заснуть, и потому тихо лежит, наслаждаясь уютными объятиями подруги. Теплота, спокойствие, безмятежность — все эти замечательные чувства разрушаются из-за неприятных мыслей, настойчиво лезущих в голову. Мысли о Маке, которая может однажды понять, что совершила ошибку, полюбив ее. Мысли о собственном несовершенстве. Мысли о той, кого уже нет в живых. Девушка задерживает взгляд на лице спящей подруги. Больше всего Хрону мучает мысль о том, что однажды им двоим придется расстаться. Мечница глубоко вздыхает и старается выкинуть все посторонние мысли из головы. Ей нужно заснуть. Она не хочет заставлять Маку волноваться. Она не хочет видеть грусть на ее лице. К сожалению, Хрона знает, что во сне она вновь увидит то, что так хочет забыть, ту, что уже мертва. Сиреневолосая закрывает глаза и вновь погружается в свой личный кошмар. Воспоминания могут принести радость. Воспоминания могут ранить. Воспоминания могут убить.