Встреча

Аид нервно расшагивал туда-сюда, заложив руки за спину. Он что-то бормотал, недовольно посматривая на своих приспешников. Черти-метаморфы, как всегда поджав хвосты, рассыпались в лестных словах. И всему виной внезапно увеличившийся поток смертей. Бог упал на трон, теряя всякую надежду на своеобразное спасение. Пусть он и бессмертный, но тоже может устать. А направлять души целый день — занятие не из простых и далеко не для ленивых. В какой-то момент вереница прозрачных душонок начинает плясать перед глазами, не желая заканчиваться. И отделаться от них, просто закрыв глаза, не получится. Они будут продолжать тихо постанывать, прося успокоения. — Ну, должна же быть весомая причина этой смертности! Души уже не помещаются в Стикс! – его, по обыкновению, синяя шевелюра загорелась красным пламенем. Он подлетел к обрыву над Стиксом и посмотрел вниз: тысячи, миллионы душ кружили в реке, плотно прижавшись друг другу. — У меня есть предположения, ваше Темномыслие. Возможно, это другие боги как-то влияют на ход жизней? — один из чертей обнажил свои клыки в льстивой улыбке, едва заметно притопывая ногой. Словно в озарении Аид открыл глаза. Ну конечно, просто кто-то из его единомышленников заскучал. Ему надо найти этого кретина и вразумить. Мысли бешеным водоворотом крутились в голове, ища достойные рассмотрения предположения. — Так, кто у нас там из плохишей? Арес, Танатос и Гипнос, Фобос и Деймос, еще Керы и Эринии. Арес держится на добром слове — Зевс его не особо жалует. Гипнос, Фобос и Деймос — безобидны, в принципе, — продолжал вслух размышлять Аид. — Танатос, друг мой, я бы знал, он бы меня так не подставил. Ну, и Керы с Эриниями просто зависят от меня. Но тогда кто? Он посмотрел на прислужников, и губы растянулись в убийственном оскале. — Найдите мне его! Живо! Я должен знать этого кретина в лицо. Раскланявшись, Боль и Паника исчезли в хлопке. День склонился к вечеру, если мы можем говорить об этом в царстве Мертвых. Однако прошло достаточно времени прежде, чем метаморфы вернулись. Они были довольны, как никогда. Кажется, это было одно из немногих заданий, с которыми они справились. Они лишь говорили о том, как много сделали за сегодняшний день и ни слова по делу. — Ну же! — не вытерпел бог, вновь загораясь. — Как его зовут? — Это ближайший родственник Танатоса, и это не совсем он, ваша Беспросветность. — В смысле? — с каждой секундой они бесили его все больше. Это раздражение зудило под кожей. Он был готов подпалить их, но если так, то они бы еще сутки причитали. С ними всегда надо было проявлять терпение, иначе ничего не добьешься. — Это его сестра — Эрис, богиня Хаоса. Аид смотрел на приспешников, пытаясь уловить нить разговора. В голове как-то не укладывалось, что какая-то девчонка пошла против него. Он ее даже в расчет не брал, забыл, что такая вообще существует. Но все сходилось: раз она богиня Хаоса, значит, все ссоры, перебранки, недовольства, драки между людьми ее рук дело. И с каких пор все такие исполнительные? — Эрис? — переспросил он, получив в ответ два незамедлительных кивка. — Где она обитает? — Ее царство — Тартар. — Нехило для той, кто даже не входит в главный пантеон богов, — заметил Аид. — Значит, на этаж ниже. Ну что ж, наведаемся к этой Эрис прямо сейчас. Он спустился в самые низины мира, где царят разруха, хаос и, как ни странно, Эрис. Картина перед ним предстала довольно своеобразная: на весь Тартар раскинулась пустыня, в которой утопают руины каменного дворца. Куполом над ним нависло темное небо с созвездиями разных морских гадов. — Миленько, — бросил Аид, осматривая обстановку. Подойдя к дворцу, он увидел трон. Его одинокий и величественный вид угнетал, заставляя вести себя тише. Наверняка так чувствовали себя те, кто ненароком сюда попал. — Э-э, любезная! — однако стояла тишина, нарушаемая только порывами ветров. — Эрис! — снова безответное молчание. — Вот только не говорите мне, что она опять на бравых подвигах! — Кто ко мне пожаловал! — внезапно донеслось до него сзади. — Не это ли гроза всех мертвых, Аид? — это был томный, растягивающий слова голос. — Без подарков? А я так люблю асфодели с полей твоего загробного мира, — печально выдохнула она. Эрис обошла его, представая спереди. М-да, девчонкой ее не назовешь, как минимум из-за взгляда. Убивающий, завлекающий и такой же томный, как манера разговора. В нем читалась игра. И улыбка, больше смахивающая на оскал, хищный и ядовитый. Было видно, что она любит вводить в заблуждение, убеждать в своей правоте и губить эти невинные душонки, которые каждый день прилетали к нему в гости. Она определенно была недурна. — Что тебя привело? — спросила она, падая на трон. — Ну, слушай, Эрис, дорогуша, — начал Аид, — не знаю, с чем это связано, но по твоей вине — а я уверен, что по твоей — у меня переполнились все резервуары. Мощный поток трупаков внизу, — и задумался, — хотя с твоей стороны, сверху, понимаешь? Я, конечно, гостеприимный хозяин, но не настолько. — Я-то тут причем? — с ленивой усмешкой поинтересовалась Эрис. — Скажем так, ты слишком добросовестно относишься к своим обязанностям. Умерь свой пыл. Поиграть в игрушки – это, конечно, хорошо. Но видишь ли, у игрушек богов и жизни есть, которых ты их постоянно лишаешь, откручивая головы. — Ах, ты про это? — она встала и подошла к нему. — Просто чем заняться девушке, которая делит свое царство с одиночеством, ну и парочкой пресмыкающихся и тупоголовых недобогов, — она плавно положила руку на плечо Аида и посмотрела в глаза. — Какие недобоги? — не понял Аид. Она лишь неопределенно махнула рукой в сторону огромной клетки где-то вдали. Под решеткой из молний толпились титаны, ожидая освобождения, однако после той неудачной попытки со свержением Зевса и Геркулеса правила для них ожесточились. — Вот видишь, у тебя и компания есть. Если тебе так угодно, поиздевайся над ними, думаю, Зюся против не будет, — пожал плечами Аид. — Надоело, — она убрала руку, отходя в сторону. — Я хочу получить отдачу со своей работы. Хочу видеть результат их мучений, боли, заблуждений, распрей. Ты не представляешь, как это ласкает слух и глаза, — блаженно произнесла она, струясь вниз по Аиду. Она кружилась вокруг Аида, наклоняясь к его голове. Волосы Эрис окутывали мягкой мглой, заставляя закрыть глаза, вдыхать запах тумана и этих самых людских мук. А она видела, что он медленно, но верно попадает в ее сети. Ведь они были раскрыты для всех желающих. Она считала, что все в большинстве своем примитивны и легкомысленны. Обдуряя каждую новую жертву, она это подтверждала. — А ты кровожадная, — заметил он, поднимая ее. — Все женщины коварны, — почти в губы прошептала она, и со смехом отстранилась. — Я вижу. А теперь представь: ты где-то отдаленно слышишь их крики разочарования и мучений, недолго наблюдаешь картинку перебранок, пусть и судьбоносных, а я каждый день провожаю их в иной мир, ежесекундно слушая стоны. Как тебе? У тебя бы уши в трубочку свернулись! — Я понимаю, о чем ты, но хочу, чтобы ты сказал прямо: чего ты хочешь? — Перестань издеваться над живыми! — незамедлительно ответил Аид. Она лишь расхохоталась. С интересом посмотрев на гостя, Эрис повернулась к своим питомцам: — Вы слышали, мои дорогие? — она заботливо почесала им подбородок. — Перестать издеваться над живыми! — снова смех, как раскат грома. — Это все равно, что попросить тебя, Аид, перестать переправлять людей в иной мир, — она вновь подлетела к нему, на очень маленькое расстояние и прошептала: — Понимаешь? Аид знал, что она снова играет в игры с новой жертвой, в лице которой сегодня он. Он видел искры черного веселья в ее глазах, и это привлекало. Против воли ему нравилась грация и плавность движений, с которыми она скользила по воздуху. — А ты понимаешь, что такими темпами скоро не над кем будет издеваться? Некого будет тискать в своих страшных объятиях смерти, некого будет водить за нос? Как ты без этого? Вернешься к своим пустоголовым титанам, у которых заложена одна программа уничтожения? — его губы растянулись в не менее хищной улыбке. Аид знал, что они как минимум на равных. Подперев рукой висок, она слушала его. Она не думала, что он будет умней тех простофиль, что попадаются ей каждый день. Пусть он и бог, но и там, на Олимпе, дурачков не мало. Они все наивны и легковерны. Привыкшие к роскошной, беззаботной жизни, они плохо представляют себе жизнь за гранью живого. Считают, что безоблачное существование обеспечено всем. Но тем самым пропускают самое интересное. За золотыми воротами Олимпа не увидишь всех прелестей мирской жизни, всех людских пороков, к которым можно подтолкнуть, поспособствовать. — Ну что ж, неплохо, — она вновь подплыла к нему, похлопав для убедительности. — Сразу видно, что ты не с неба спустился. Хорошо, я подумаю над твоей просьбой, — открытая улыбка появилась на мраморном лице. Она должна была получиться более располагающей к себе, искренней, но недобрый огонек темных глаз всегда предупреждал, с кем ты имеешь дело. — Знаешь, что-то мне не верится, дорогуша. Кажется, я слышал про твои махинации в Сиракузах. Эрис усмехнулась. Меланхоличная ухмылка и глаза с поволокой всегда действовали на таких пройдох. — Будь спокоен, Аид, — медленно выдохнула она, продолжая улыбаться. — Отлично. Будь добра уложись в день-два. У меня сроки горят! Асталависта! — он махнул рукой и исчез. Но уходя, знал, что едва он скроется, и Тартар разрежет искренний смех над еще одним обдуренным идиотом. Она ведь и не задумается над его просьбой.