Incoming call

POV Луи. Я с силой стукнул локтем по шкафчику, проклиная все на свете, когда он не поддался. На нем было несколько вмятин, так как Родни имел обыкновение толкать меня прямо в шкафчик. Так что... да, теперь он сломан. Я еще раз попытался открыть его и облегченно вздохнул, когда дверца открылась. Я взял свои потрепанные книжки и засунул их в сумку. У меня едва хватало денег купить учебники, хотя бы в таком состоянии. Мистер Сандерс ни за что не даст мне денег, он еле дает мне деньги на обед. - Эй, педик,- кто-то прошипел мне в ухо, заставляя сердце колотиться. - Отличные синяки, Томлинсон, откуда они у тебя? - Оставь меня одного,- прошептал я, закрывая дверцу. Чья-то рука схватила меня за запястье и резко развернула, больно толкая об шкафчик. - Осторожней, Родни,- ухмыльнулся Патрик, - Ты же не хочешь обзавестись микробами этого психа. На лице Родни появилось отвращение, и он грубо толкнул меня на пол. - Скажи-ка мне кое-что, педик,- зашипел Родни, когда я отполз к стене. Я посмотрел на Родни, чувствуя как боль и унижение заполняют каждый миллиметр моего тела. - Зачем ты, блять, живешь на свете? Ты никому не нужен. Ты сплошная трата места и воздуха. Сделай нам одолжение, иди, убейся. Люди, как ты, заслуживают гореть в аду,- плюнул он, с силой пиная меня ногой по животу. Я вздрогнул, сгибаясь от боли. - Давайте оставим этого ублюдка здесь. Никто не заметит, что он исчез. Никто не заметит, что он исчез. Четыре парня оставили меня в коридоре, хорошенько заехав в живот еще несколько раз. Никто не заметит, что он исчез. Эти слова врезались в мою голову, и мир вокруг покачнулся, от наплывающих слез. Они медленно катились по щекам и капали на пол. Никто не заметит, что он исчез. Это правда. Никто не заметит, что я исчез. Я медленно поднялся на ноги и снова открыл дверцу шкафчика. Просунув руку как можно дальше, я вынул разные листочки, мусор и прочий хлам. Наконец, мои пальцы наткнулись на холодный метал. Я мог видеть свое отражение в нем: бледный, слабый, запуганный мальчишка, потерявший охоту к жизни. Взяв свои книжки, я закрыл шкафчик и прошел по пустынному коридору. Учитель наверняка разозлится из-за опоздания, но я не спешил. Я дошел до туалета и встал напротив разбитых стекол, закатывая рукав выше и открывая вид на свежие порезы. Проведя пальцами по ним, я зашипел от боли и взял металлический осколок. Прижав его к коже, я начал смотреть на первые капли крови и резко провел им по кисти. Я закусил губу, вздрагивая, и смотря как кровь скатывается по руке и капает в раковину. Я поднял осколок вверх и снова сделал порез выше кисти. Никто не заметит, что он исчез. И еще один. Никто не заметит, что он исчез. И еще. Порез. Порез. Порез. Снова. И снова. Я уронил окровавленный осколок в раковину. Смотря в зеркало, я \ненавидел человека в нем. Родни прав. Я никому не нужен, даже моей семье - людям, которые должны были любить меня больше всех. Я отвратителен. Псих. Кто-то кто должен быть уничтожен сию минуту. Кто-то по кому никто не будет скучать.

***

- Куда ты идешь? Я остановился, в то время как моя рука лежала на дверной ручке. Мистер Сандерс смотрел на меня с холодным выражением на лице. - Погулять,- прошептал я. - Где? - Просто... вокруг. - Ты же не будешь принимать наркотики? Я закрыл глаза, пытаясь отогнать нахлынувшие воспоминания. Воспоминания, которые возвращали меня обратно к старой жизни, где все было пропитано кокаином и дымом. Секс, наркотики и алкоголь. Проституция. Безумие. Смерть. - Нет. Лучше бы это было правдой, - зарычал мистер Сандерс,- если ты придешь домой, и от тебя будет нести травкой или еще чем, я тебя вышвырну из дома, ты понял? - Понял. - Иди. Я повернул ручку и яростно распахнул дверь, выходя наружу. Захлопнув ее, я посмотрел в небо. Темные облака собирались, кажется, пойдет дождь. Я надел шапку и, засунув руки в карманы, медленно пошел вниз по улице. Я не обращал внимания на людей, проходящих мимо и занимающихся своими повседневными делами. Вдалеке я заметил аллею. Довольно часто прихожу сюда. Теперь я вернулся и, к счастью, в последний раз. Я аккуратно закрыл дверь, чтобы никто не знал, что я здесь. Рядом была лестница, ведущая наверх. Я медленно подошел к ней и взялся за перила. Забираюсь. Вверх. Вверх. На самом верху была табличка, с надписью «КРЫША» большими красными буквами. Я облегченно вздохнул, когда дверь оказалась открытой. Я оттолкнул дверь и увидел еще одну лестницу, ведущую наверх. Тихо закрыв дверь за собой, я начал снова взбираться по лестнице. Внутри здания было тихо, что я мог слышать собственное дыхание. Раньше это был клуб, где люди продавали свои тела и торговали наркотиками. В ночное время это место было похоже на Чикаго 20-ых годов, а в дневное время оно было похоже на заброшенное, грязное здание. И сейчас, я рад тому факту, что никто не будет лезть до меня. Найдя вторую дверь, я открыл ее и оказался на крыше. Было ветреней чем внизу, на улицах, но это был всего лишь успокаивающий бриз. Маленькие камни зашуршали под подошвой, когда подошел к краю и посмотрел вниз. Та же свойственная людям суета. Они даже не подозревает, что кто-то стоит там, наверху и хочет покончить с собой, спрыгнув с крыши. Я сел и вновь закатал рукава, разглядывая свои порезы. Наверное, пока я взбирался по лестнице, я нечаянно задел рукой выступ и, теперь они снова кровоточили. Я вздохнул и, подперев рукой подбородок, я начал смотреть на мир оттуда, с высоты. Он был намного лучше, чем там, внизу, где были люди. Если бы я только мог остаться там навсегда. - Давай же, трус,- пробормотал я сам себе, - Просто сделай это. Сделай миру одолжение. Я медленно встал на ноги и снова подошел к самому краю. Жизнь все еще кипела подо мной. Чтобы сохранить равновесие, я придержался за столб. Глубоко вдохнув, я снова посмотрел на свои шрамы, на отметины от пальцев Родни. Наконец. Я отпустил столб и сделал шаг. Внезапный звук заставил меня соскользнуть и отчаянно схватиться за столб. Только моя хватка удерживает меня от того, чтобы не упасть вниз на улицы. Мое сердце колотилось в груди, готовое выпрыгнуть наружу. Я засунул руку в карман и взял телефон. Неизвестный номер. Я сглотнул и посмотрел на слова, высвечивающиеся на экране. «Входящий вызов». Принять или Отклонить? Если неизвестный номер, наверняка, это какой-то придурок из школы, решил поиздеваться надо мной. Мой палец завис над словом «Отклонить», но потом я засомневался. Какой смысл? Я итак сейчас умру, я уже знаю, что я простая трата места. Почему бы не услышать последний голос, перед смертью? Я нажал на «Принять» и прижал телефон к уху. - Ало? - Ты не Челси,- послышался грубый мужской голос. Ошиблись номером. Совершенно бесполезно было отвечать. Я уже хотел бросить трубку, как вдруг человек заговорил. - Стой! Стой! Кто это? Что-то знакомое. - Я эмм... Луи. - Луи кто? - Томлинсон, - прошептал я. Зачем отрицать это? Я так или иначе не увижу снова этих идиотов. - Хах, клянусь, ты звучишь знакомо. - Я, можно сказать, никто,- признал я, все еще не выпуская из рук столб, для своей дорогой жизни и посмотрел вниз на мир,- Это нормально, что ты не знаешь меня, если только не задираешь меня. - Люди задирают тебя? Я холодно засмеялся. - Ты, наверное, новенький. Я – Луи Томлинсон, псих, полное ничтожество и главная неудача South Clarksons (название школы). - Я ни на секунду этому не поверил,- низкий голос сказал. - Я единственный гей в школе, я заслуживаю гореть в аду. Незнакомец не отвечал несколько секунд, после чего сказал: - Есть же другие геи в школе. Как насчет Найла? - Найл Хоран?- спросил я,- Нет, никто не посмеет задирать его. Он дружит с Гарри Стайлсом и Лиамом Пейном. Думаю, поэтому Родни так издевается надо мной, потому что он не может угрожать Найлу. - Что такого в том, что Найл дружит со мно- то есть с Гарри Стайлсом и Лиамом Пейном?- спросил он. Я вздохнул. - Точно новенький. Это не озвученное правило, так сказать. Ты не задираешь лучшего друга двух самых популярных парней школы или ты мертв. - Да... - Прости,- сказал я, снова сев на крышу,- Как тебя зовут? - Я Гар- Гарви. Гарви эээ... Смит. - Гарви Смит?- спросил я, неуверенно,- Я никогда о тебе не слышал. Ты ходишь в South Clarksons? - Да, как ты и сказал, я новенький,- сказал Гарви поспешно. - Ну, мой совет тебе – стань популярным или убирайся нафиг из этой школы,- пробормотал я, подбирая камушек и кидая его вниз. - А нельзя быть посередине? - Не в этом городе. - Что ты делал?- внезапно спросил Гарви. - Что? - Что ты делал? - Эээ...- я посмотрел на край крыши, где я стоял несколько минут назад, готовый покончить с собой. - Скажи мне,- сказал Гарви командным тоном. - Убивал себя,- сказал я еле слышным голосом. - Что? Я нервно сглотнул. - Убивал себя, - сказал я, немного громче. Тишина. - Ты шутишь, - сказал, наконец, незнакомец. - Нет,- прошептал я,- я хотел спрыгнуть с крыши , н-но мой телефон позвонил... - О боже,- простонал Гарви,- Зачем? Какого черта ты хотел убить себя? Ты с ума сошел? - Ты понятия не имеешь через что я прошел!- вскрикнул я, защищаясь. - Тогда скажи мне,- просто сказал. Я остановился, немного сбитый с толку. - Нет. - Давай же. - Нет. - Скажи мне,- настоял Гарви,- Пожалуйста? И снова этот командующий тон. Он заставляет меня вздрагивать. - Я тебя практически не знаю,- прошептал я. - И какой вред это причинит? Скажи мне, Лу, я хочу знать. Я нахмурился, закусывая губу. - Ты только что назвал меня «Лу»? - Ох, да,- быстро сказал я,- Прости, я хотел сказать Луи... - Нет, то есть, никто не давал мне прозвища,- признал я,- Это... мило. В основном меня называют «педик», «псих» или что-нибудь похуже. - Кто говорит это?- Гарви практически зарычал. - Эмм... Родни и его банда,- сказал я,- Но лучше не лезь до них, серьезно. Они превратят твою жизнь в ад. Поверь мне, я знаю, какого это. - Ладно...- сказал он неуверенно,- Через что тебе пришлось пройти? Я посмотрел на свои запястья и пожал плечами, потом вспомнив что он меня не может видеть. - Я не знаю... обычные вещи, я думаю. Меня избивали, издевались надо мной, обзывали... У меня было плохое окружение раньше, так что я заслужил это. - Никто такого не заслуживает. - Почему ты так уверен?- прошептал я,- Может, я этого заслуживаю. - Нет. Не важно то, что у тебя было плохое окружение, ты смог выбраться оттуда, и это все, что имеет значение. - Может, так и есть,- сказал я, - Может, у меня все еще плохое окружение.