Мир - театр, люди в нём - актёры

До сих пор для меня оставалось загадкой, почему одна из самых сильных техник клана Учиха названа в честь богини солнца. Вроде бы доброе божество, рис возделывать помогало, покровителем Хокаге считается, ну, или людей, имеющих привилегированное положение в обществе. Но нет, Аматерасу безжалостна и не знает пощады. Потушить её пламя невозможно, так говорил Джирайя, и сомнений в его словах я не испытываю. Гореть бы мне синим (в данном случае — чёрным) пламенем до самого скелета, что неэстетично, согласитесь, не окажи Лис посильную помощь. Внешне ситуация казалась хуже некуда — демон бушует, проблеска разума не разглядеть в узких зрачках-щёлках. А на самом деле биджу негромко ворчал, но защищал мой слабый, хрупкий организм от сжигания и обугливания. Именно поэтому я, даже ввязываясь в передряги, несовместимые с жизнью, остаюсь относительно цел и невредим. Чакра Лиса оберегает от ожогов, сращивает переломы и исцеляет внутренние органы. Слава хоть какому-нибудь богу, что голову мне ещё не отрубали. Что-то не очень хочется проверять, прирастёт ли она обратно к шее или нет. Я не мазохист, но новых ощущений за всю жизнь получил сто-о-олько… На тысячу маленьких Наруто хватит, честное слово. И вот, представление в самом разгаре. Итачи великолепно справился с задачей — постепенно Кьюби утихал, не желая «гореть» точно свеча, ведь приятного в этом мало даже для демона. Вообще идея, возникшая в моём шальном мозгу ещё в тот светлый миг, когда мы всей бравой командой покидали Коноху, не отличалась гениальностью и отнюдь не блистала чем-то оригинальным. Сравнить можно лишь с пресловутым убийцей-садовником, уж он-то представляет собой неожиданный поворот событий, а мой план… А что мой план? Объяснять, по сути, нечего. Бестолково проведя целый день в разговорах, заговорах и унылом пинании чужого самолюбия, я добился главного: заключил мир с Акацки и доказал преступникам, что меня слушать можно и иногда полезно. В конце концов, как иначе им удастся получить столько льгот и хорошее отношение со стороны скрытой деревни? Не спорю, у Пейна мог быть (и наверняка есть) свой гениальный план по захвату мира, или ещё что-то подобное, но раз он заранее, подчёркиваю — заранее! — составил договор, то это хоть что-то, да значит. Смею надеяться, что всем известна истина: «Гении мыслят одинаково». Кто не понял, второй гений — я. «Как скромно, — одёргивает Лис, хмуро разглядывая стоячую воду, не достигающую его хвостов и тела. Внутренний мир не радовал демона ни богатством, ни красотой. Про удобства я умолчу. — Не забывай, спектакль всё ещё идёт. Скоро предстоит „подчиниться“ Акацки и вернуть разум, так что готовься к долгим беседам и нежным тумакам со стороны слабого пола». Спасибо, утешил. Итачи и Кисаме подошли ближе ко мне и стали складывать печати подчинения — хотели вернуть в «нормальное» состояние, тем самым показав Какаши и Ямато, что не желают враждовать. Другое дело — поймут ли это бывалые ниндзя, прошедшие сквозь огонь, воду и бамбуковые заросли? Верить врагам? Нет, не слышал. Маловероятно, что за возвращение Узумаки на Акацки тут же польётся рог изобилия и золотые горы, но попытка стоит затраченных усилий. По крайней мере, Хатаке не кинется с Чидори наперевес к Учихе-старшему, а Ямато не станет пеленать меня своими деревьями. Я на это надеюсь. «Надейся, надежда умирает последней!» Эпичность постепенно сходила на нет — никто никого не бил, лишь хвосты из чакры втягивались обратно в тело, а следом и облик демона блёкнул и таял, как радиоактивная туманная дымка. То ли печати сработали, то ли сам Кьюби постарался, сложно сказать, но теперь я сидел в воронке, хлопал глазами и делал вид, что ничего не понимаю. Судя по одобрительному хмыку рыбочеловека, получалось у меня правдоподобно.  — Зачем вы помогли нам? — Какаши тут как тут, возник у меня за спиной, и было очень жалко, что я не мог видеть его лица. Только если голову задеру, но ведь подозрительно и проблематично… Кстати об этом. Шикамару остался возле настоящей базы. То ли дипломатические мосты строить, то ли играть в сёги уже с Какудзу — я, право слово, не интересовался. Но лицо друга было таким хитрым и задумчивым одновременно, что не догадаться про строящиеся замыслы просто невозможно. Серое вещество водится не только у меня, и не один я могу им пользоваться по назначению. Итачи холодно посмотрел на Копирующего ниндзя — не будь я свидетелем того, как он пытался отомстить Дейдаре за съеденные без спроса данго, точно испугался бы и постарался сбежать хотя бы на край света. Или куда-нибудь поближе да быстрее. Неподалёку я заметил Сакуру, склонившуюся над бессознательным Гаарой. Девушка явно только что закончила лечение и с интересом посматривала в нашу сторону. Лезть в драку она не будет, похоже, ей не улыбается попасть в гендзюцу Учихи. Так что потихоньку, полегоньку…  — Лидер приказал нам не уничтожать Девятихвостого и его джинчурики, — толкнулось мне в спину пояснение красноглазого. Всё верно. Брат Саске вольно перефразировал то, что я говорил всем Акацки, но суть осталась неизменной. — Его напарников тоже.  — Подчинять демона и загонять его обратно в Наруто тоже было частью приказа? — недоверие сквозило в каждом слове учителя. На его месте я бы тоже не поверил. Ответ Учихи пролетел мимо меня. Важнее было добраться до Сакуры, не тревожить ожоги, который хитрый Лис «подарил» для достоверности, наплевав на моё мнение и то, что это больно. Очень больно! Пришлось встать с четверенек, чтобы не разодрать колени до крови. Вид у меня был удручающим и крайне печальным, и медик не стала ничего комментировать, даже не заикнулась про тот момент, когда я чуть было не напал на своих же. Из сострадания или просто слов не нашлось, это не важно, и в целом мне приятно, что после случившегося на меня не смотрят волком. Хотя могла бы.  — Сакура-чан, — чешу в затылке и нервно улыбаюсь. Аматерасу оставила следы на теле, но не тронуло лицо. Лис, гад такой, видно, решил придать мне брутальности и харизмы, шрамы украшают мужчину и всё такое прочее. Женская чушь, придуманная женщинами для женщин. Отметины на теле разъедают плоть, просачиваются в самое нутро, душу. Калеча её, иссушая виной и воспоминаниями. И забыть же не смогу, не выйдет. Точно так же становится мерзко, когда вижу шрам Извращенца, нанесённый уже собственно самим Кьюби. Но какая, к чертям, разница, если рука с когтями была именно моя? — Как Гаара? Что с ним? По правде, мне самому нужна была помощь, но спросить нужно, пусть и для вида. Всё спланировано загодя, Песчаный жив и здоров, ничуть не пострадал, может быть, несколько ушибов заработал при падении с птицы Дейдары. Он, кстати, приземлился на месте битвы Сакуры и Мастера, постоял немного, склонив светлую голову. Со стороны могло показаться, что парень опечален или, вдруг, плачет, но нет. Подрывник прекрасно знал тонкости авантюры, в которую ввязался. И изумительно честно, с полной отдачей играл свою роль. Последую-ка я его примеру.  — Всё нормально, — мне слабо, но улыбнулись. — Его жизни ничего не угрожает. А вот тебя я сейчас осмотрю! — грозно добавила ученица Цунаде. Впрочем, заметив искренний ужас в голубых очах, девушка смягчилась. — Это правда нужно, Наруто.  — Я знаю, — выдавливаю из себя улыбку, хотя совсем не до смеха. Пусть план претворяется в жизнь и скоро мы отправимся домой, но сколько ещё дел маячит на горизонте! Не хочу и думать о них пока. Розоволосая участливо усадила меня на землю, не обращая внимания на шипение и болезненные охи. Врачи всегда хладнокровны и не позволяют эмоциям брать верх над разумом. Осторожно освободив места ожогов от пригоревшей к плоти ткани комбинезона, она щедро налила что-то прямо на рану. Меня бросило сначала в жар, а потом в холод, боль была адская, гораздо сильнее и мучительнее, чем от проклятого Аматерасу. Сцепив зубы и показывая, как стоек и терпелив, я сидел и ждал конца пытки. Тем временем Итачи закончил разговор с Какаши — оба мужчины выглядели крайне довольными, и сенсей не порывался отправить Учиху в иной лучший мир. Кисаме вообще напевал себе под нос какой-то весёлый мотивчик, прекратив музицировать лишь после откровенного посыла к Темари. Мечник поворчал, но перечить напарнику не посмел. Пришёл в себя и Ямато и, прихрамывая, побрёл в нашу сторону. У его ног крутились призванные Хатаке собаки и мои лисы. Существа косились друг на друга с неприязнью и тихо порыкивали, что явно означало непонятную человеку речь. Решив не привлекать интерес окружающих к детищам Кьюби, я вернул их обратно, сложив печать. На меня цыкнули, приказав «сидеть смирно и не мешать лечению!», на что оставалось только тяжко вздохнуть и смириться с незавидной участью.  — Как это понимать?! — громкая и шумная, умная и расчётливая, Темари сочетала в себе несочетаемое, за что ей честь и хвала. Правда, прямо сейчас сочинить оду во славу прекрасной девы с волосами цвета песка и веером вместо метлы, как и положено приличным ведьмам, у меня бы не вышло. Зубы заняты сцеплением друг с другом, а не то заору, как резанный, и ни капельки не стыдно будет. Когда на плоть, только-только прекратившую сочиться сукровицей, льют жидкость, по запаху очень похожую на спирт, молчать и казаться весёлым крайне сложная задача. Я не железный, в конце концов! — Почему они не убиты или хотя бы не связаны? — девушка злобно сверлила взглядом Хошикаге и Учиху. Мечнику уже не хотелось петь, судя по тому, как он баюкал левую руку. Похоже, бойкая куноичи не стала терпеть обращение к себе как к слабому полу и наглядно показала мужчине его место. Угораздило же Шику влюбиться в феминистку со стажем. Впрочем, противоположности, вот парадокс, притягиваются, несмотря на заштампованность такого хода в литературе. Жизнь пишет свои истории совсем по другим правилам.  — Успокойся, Темари, — попытался образумить девушку Какаши, и это вышло у него отвратительно. Блондинка ещё сильнее разгневалась, хотя было заметно, что разум её не улетел в дальние края вместе с крышей.  — Не могу я быть спокойной! — упрямилась куноичи и обвиняющее махала веером в сторону Тсукури, который стоял в сторонке, словно бедный родственник. На его лице я прочёл множество эмоций, одна из которых — огромнейшая усталость. Раньше уже я упоминал, но психолог из меня, как из Хидана преподаватель изящной словесности. Так что понять подрывника было не суждено, к тому же внимание то и дело отвлекалось на боль в разных участках тела. Ай-ай, не хочу лечиться, хочу жениться! Или нет? Если среди невест окажется кто-то с характером сестры Гаары, мы определённо разнесём полдеревни до брачной ночи, а остальное — после. В общем, лучше прекратите меня мучить и быстрее соображайте, друзья-товарищи! Всё, что мог, я сделал.  — А ты попытайся, — ласково посоветовал Ямато Темари, и началась бы новая тирада на повышенных тонах, но, слава Джашину, очнулся Казекаге. Как вовремя-то! Мгновенно Акацки оказались забыты, словно их и нет. Хорошая всё же сестра у Гаары, жаль, что немного не в моём вкусе. Волнуется о брате, хлопочет над ним, как мать над единственным ребёнком…  — Наруто? — меня окликнули. Неужели я настолько сильно засмотрелся на воссоединение семьи?  — А? — переспрашиваю и невинно так смотрю на Харуно. Медик сидела рядом, аккуратно складывала в сумку лекарства. Техники, они, конечно, хороши, но, как показала практика, против ожогов чакрой Лиса не помогают от слова совсем. Пришлось по старинке, а это больно. И врагу не пожелаю такого времяпровождения.  — Ты точно в порядке? — Сакура повесила сумку на плечо, помогла мне встать.  — Не волнуйся, — опускаю голову, чтобы глаз было не видно. В такие моменты я особенно остро ощущаю, как края маски впиваются в кожу. Эх, Шикамару бы сюда. Уж с ним я мог бы говорить откровенно, но смысл мечтать о несбыточном? — Благодаря тебе я в норме! — бью себя кулаком в грудь, нарочито фальшиво улыбаюсь. Оказывается, устал я не меньше, чем Дейдара. Странно, вроде бы не делал ничего выдающегося. «Душевная боль сильнее физической». Ты это к чему? «Не бери в голову, — Кьюби мудро щурится и отмахивается от меня хвостами. — Иди давай, нечего нюни распускать!» Дельный совет, ничего не скажешь. Иду. Оставив брата и сестру выяснять отношения, мы подошли к Итачи и Кисаме, похожим сейчас на безмолвные статуи. Холодные, неприступные и крайне напряжённые. Наступила самая важная часть плана, провалить его — значит пустить Шуукаку под хвост все приготовления.  — Итак, — Хатаке скрестил руки на груди, демонстрируя недоверие — любая книга по психологии это подтвердит. Спасибо хоть без ненависти обошлись. Одного неуловимого мстителя мне хватит по горло. — Мне кто-нибудь скажет, что вообще происходит? Учиха-старший невозмутимо скопировал позу Какаши, вызвав тем самым недовольный вздох. Спустя некоторое время тишина разорвалась, лопнула мыльным пузырём, выпуская наружу слова, ценность которых невозможно определить. Но я не слушал. Ведь прекрасно знаю про мирный договор, который Сакура в эту минуту передала Ямато. И про то, что Акацки тщательно планировали данную операцию под кодовым и до жути банальным названием «Ост», хоть Суна находится немного южнее, если следовать карте. Мои познания в географии оставляют желать лучшего, однако допустим, что я прав. Суть дела от этого не изменится, а я снова отвлекаюсь на всякую ерунду. Также довольно понятным для меня действием послужило «усмирение» Лиса — и свои шкуры не подпалили, и очки в глазах коноховцев заработали. Плюс Гаара, отпущенный Темари на волю в наш кружок по интересам, подтвердил слова Итачи. Конечно, сперва капитаны отнеслись ко всей этой радости с откровенным скепсисом — ну как так можно, Красную Луну да в союзники, да бок о бок жить?! Возмущение было оправдано, однако в противовес Кисаме упрекнул Сакуру в смерти Сасори. Дейдара, сидевший поодаль и лениво разглядывающий собственные руки, кивнул, мгновенно нацепив маску несправедливо обиженного и оскорблённого. Будто деточку последней куклы лишили, примерно такой вид был у подрывника. Сообщать приятную весть о том, что Акасуна жив, никто из заговорщиков не стал. Только вот интуиция подсказывает ненавязчиво, что неспроста Сакура долго и упорно останки своего противника разглядывала, ой собака там зарыта, и крупная. Или Скорпион. Тоже, в общих чертах, не мелкое создание. *** Единогласно решили только одно — пленных не брать, разборки не устраивать, дебаты на тему «Ты меня уважаешь?!» не разводить. Сыты по самое не хочу, хватит. Эпичная битва нужна была всего лишь одна, при слишком больших дозах вызывает аллергию и хроническое несварение желудка. Проще говоря — надоело драться за мир во всём мире. В Конохе он худо-бедно установится, и ладушки, мне же лучше. Про Суну и заикаться не буду — возвращение блудного Казекаге восприняли на «ура», почти вся деревня высыпала нас встречать с почётом, уважением, чуть ли не хлебушком и солью. Ах да, почему я не упомянул про такое немаловажное лицо во всей истории, как Старейшина Чиё? Разумеется, она сыграла решающую роль, добила врага в самое сердце, вынесла мозг и испортила нервы. Но по какой-то странной случайности божий одуванчик занялся славными делами не тогда, когда я из кожи вон лез (в прямом смысле) на поле боя, а уже во время возвращения на родину Гаары. Остальные часы бабушка Акасуны благополучно проспала на полянке, где её оставил Нара. Всё лучшее — старикам! Утро благополучно слиняло, испугавшись хмурых лиц моих напарников и уступив место жаркому, удушливому, омерзительному и солнечному дню. Снова, буквально ползя по пустыне, на этот раз в компании Великой кучки преступников высшего класса, я пытался не расползтись неаппетитной лужицей, не упасть и не послать всех и вся по давно уже известному маршруту. «В лес за грибочками?» Не-а. Хролопластусу под корень. С этим выкидышем приличного растения меня познакомил Ямато-сенсей. В глазах мужчины плескался нешуточный научный интерес к данной флоре, даже страшно стало: а вдруг он собирается наваять три диссертации и две книги ботаника-любителя, причём большую часть работ продаст на сторону? После взглядов, бросаемых на изрядно увядший цветочек, всякое может быть. Правда, Сакура по секрету поведала, что фанатизм учителя уже не столь ярко выражен. Сходит на нет, как болезнь какая-нибудь? Кто знает. Было жарко. Акацки сохраняли нейтралитет, дивились оттого, каким наивным и глупым притворяется Кьюби, а я молча страдал. Ни минуты отдыха, ни сигаретки выкурить, поглумиться — и то не над кем! Примерно в таком состоянии я и вернул Гаару общественности. Договор о мире, дружбе и ненападении благоразумно прихватил с собой Ямато, мне же досталась роль пафосная и скучная. Ненавижу стоять на солнцепёке и выслушивать длинные речи благодарности.  — Спасибо тебе, Узумаки Наруто, — брат Темари казался довольным и спокойным, как удав. Не сожалеет, наверное, что Шуукаку из него извлекли. Интересно, он до сих пор верит, что я был под твоей властью, Лис? «Скорее всего, — Кьюби фыркнул. — По крайней мере, говорил парень об этом на полном серьёзе и вполне убедительно. Я аж заслушался. Не знал бы тебя, заразу такую, поверил бы, как пить дать!» Наивность — не порок. Наивность — болезнь. «Любовь Ямато к растениям — вот болезнь, которую лечить нужно, а я просто нуждаюсь в ласке и заботе! Совсем ты меня не любишь…» И это мне говорит грозный демон, едва не уничтоживший деревню, едва не испортивший мне жизнь и… «Едва! — Лис задорно рассмеялся. Он не чувствовал моего гнева, потому что его и не было вовсе. — Поверь, от сосуществования со мной сплошные плюсы!» Ладно, спорить не буду.  — Ой, да ладно, — чешу в затылке и улыбаюсь так, как бы это сделал любой дурак на моём месте. Слава Джашину, я вспомнил про душещипательную сцену расставания. Нужно ещё слезу пустить. Или лучше не надо? Нет, просто руку пожму. И так Гаара слишком странно себя вёл, до сих пор не понимаю всех его мотивов. Загадочный. И этим всё сказано. — Мы же друзья! Казекаге робко выдавливает ответную улыбку, пожимает протянутую руку. Ладонь шершавая и тёплая. Словно песка коснулся.  — Да. Друзья, — жители Суны кричат от радости, а у меня болит голова. Солнце печёт нещадно. Домой бы… Холодный душик, курево, еда и сёги. И Шикамару, с которым можно обсудить дальнейшие планы. Уход Саске ведь ещё никто не отменял, верно? Наконец толпа рассосалась, остались лишь враги народа в лице Акацки и наша бравая команда, спасшая хоть кого-то из очередной передряги. Сакура покосилась на Дейдару, что плевать хотел на суровый климат и неприятности товарищей, путешествуя на птичке. Делиться удобствами подрывник и не подумал, видно, совесть где-то потерял по дороге. Или тоже продал Орочимару. Ему вообще всё ненужное тащат, змей и рад. Не саннин, а хомяк запасливый, честное слово. Хотя мой мстительный «друг» сам к нему пришёл, почти. В пору кричать: «Не виноватый я…». Правда, на месте Орочимару я бы орал «Полундра!» и «Заберите меня из этого дурдома!». Кому что ближе, собственно.  — Ну так что, — Харуно высказала вслух мысли, временно отставив в сторону сомнения. Ведь Акацки здесь, рядом, не нападают и ведут себя прилично и галантно. Ругань Хидана не стоит того, чтобы поминать её всуе, так что я не вру. — Возвращаемся? Пейн усмехнулся:  — Новый дом нас уже ждёт? Хатаке напомнил себе про мирный договор и достаточно вежливо ответил:  — А вот это вы обговорите с Цунаде-сама, — Краснолунцы фыркнули, а шиноби повернулся к Сакуре: — Возвращаемся. Надо ли говорить, что дорога домой заняла гораздо меньше времени? Кстати, чуть не забыл. Темари на прощание, смутившись и покраснев аки солнышко в зените, поцеловала Шикамару в щёчку. Детский сад, штаны на лямках. Но друг после этого нехитрого знака внимания, приправленного пинком для остроты ощущений, шёл жутко радостный и ни разу не буркнул своё коронное «проблематично». Это чего-то да стоит, я считаю. Интересно, на свадьбу меня всё же пригласят?..