Руку мне дай...

Болтовня Мэри быстро наскучила и вскоре Лили перестала поддерживать разговор и уставилась в окно на пролетающие мимо пейзажи. Мэри сконфуженно замолчала, почесывая своей Матильде розовое брюшко. Эванс покосилась на подругу: надо же, крыс любит... странные эти чистокровные все-таки. Мэри посидела еще несколько минут и под предлогом сходить в туалет свалила к своим хаффлпаффкам. Лили считала тех глупыми деревенскими девчонками, которые, собравшись шумной кудахтающей кучей, могли болтать лишь о рецептах, нарядах, шитье-вязании, делились схемами для вышивок и разнокалиберными спицами и крючками, в общем, вели себя точь в точь как тетка Стейси, бабка и сестра. Зачем все это нужно? Ведь они живут в цивилизованном мире, где все эти вышивочки и вязаные вещи давно производят в промышленных масштабах на фабриках — к чему тратить столько времени на это рукоделие, портить глаза и колоть руки об иголки? А поесть при необходимости можно и в кафе, если не успеешь приготовить. Неужели обязательно надо выбиваться из сил и торчать все свободное время на кухне? Этого она не понимала. Лили зевнула. Впрочем, кто она такая, осуждать других? Каждый сходит с ума по-своему, их право. Ей вот, к примеру, не давала покоя та красотка, заступившаяся за Снейпа. Неужели и правда французская кузина Малфоя? В любом случае, даже если и так, маловероятно, что она заинтересовалась им всерьез. Потому что Северус не тот, за которым следовало бы гнаться. Как партия — абсолютно бесперспективен. Лили как-то разговорила его, и тот нехотя выложил, что из семьи Принцев мать выгнали окончательно и бесповоротно, а значит, и внука не примут никогда. А у таких полукровок, без зацепок, без связей и поддержки рода или семьи шансов нет на светлое будущее. Конечно, можно попытаться пробиться наверх собственными силами, но... сколько лет это будет длиться — неизвестно, возможно, что и всю жизнь. А ради такой призрачной перспективы ни одна уважающая себя девушка не станет рисковать связывать свою жизнь с нищим Снейпом. Так что, скорее всего, Малфоевская родственница просто немного пообщалась с Севом, скуки ради, и чтобы не обидеть близкого приятеля Люциуса. Ничего серьезного. Хуже, что Петунья ее слушать не станет. А письма писать — на бумаге ведь толком не объяснишь, что к чему. Разве что на Рождество наведаться домой... Да, так она и сделает. Надо бы утешить сестрицу, все же родная кровь не вода. В купе заглянул староста седьмого курса. — Эванс! Ты почему в вагон старост не явилась? — Отстань, Шон, мне надо было побыть одной, — бросила Лили. Шон Браун был известным бабником и подбивал к ней клинья. Поттер это видел, но не связывался. Шон был старше, и к тому же отличным дуэлянтом, мог так приложить, что костей не соберешь. — Ну и дура, — староста не церемонился. — Все самое интересное пропустила. Там сегодня Джейсон с Рейвенкло отмечал совершеннолетие. Проставлялся. Притащил спиртного и пива магловского. И торт. Все наклюкались, — он заржал. — И что, никто вагоны не патрулировал, что ли? — лениво спросила Лили. — Ну почему? Пятикурсников погнали. Им пить рано, испытания старост еще не прошли, пусть поработают за старших, — довольно сказал Шон, масляными глазами уставившись на ее колени. — А еще прикольные новости из Косого там рассказывали... — Ой, только не начинай! Я уже наслушалась этих сплетен... — поморщилась Лили. — Ты что, это же сенсация, вся школа обсуждает, — хохотнул Шон. — Твой бывший-то оказался не так прост... — Он не мой, — в очередной раз отказалась Лили. — Слушай, Шон, иди отсюда! Я хочу побыть одна. — Ага, ревнуешь, небось, — ощерился Браун. — Вот веселуха будет... — не объяснив насчет предполагаемого веселья, он внезапно захлопнул дверь. Лили взвыла. У нее разболелась голова от всего этого. А зелья нужного не было. Только аспирин. Ну что за жизнь! Она так и провела оставшееся время одна. Закрыла дверь за задвижку и даже немного вздремнула. Поезд прибыл в Хогсмид поздно вечером и школяры, как горох, посыпались из вагонов, переодетые в школьные мантии. Лили вышла позже всех и стоя на подножке, невольно поискала сверху взглядом черную неопрятную макушку Снейпа. Но почему-то его в поле зрения видно не было. Может, сошел самым первым и уже сел в карету к своим дружкам? Поделиться летними впечатлениями? Опять накатило раздражение, и даже злоба. И Мэри куда-то пропала, наверное, так всю дорогу и протрепались о всякой ерунде. Пришлось топать к каретам одной. И сесть вместе с двумя знакомыми рейвенкловками. Те не сплетничали и ни о чем не спрашивали, но изредка посматривали на нее с непонятной усмешкой, кривя тонкие губешки. Это тоже бесило. Лили казалось, что они все говорили в поезде про нее и ее ссору со Снейпом, а теперь тактичненько и многозначительно так помалкивают. И даже не снисходят до расспросов, дескать, все и так ясно. В холле Хогвартса все было, как и прежде. Унылый ворчащий завхоз Филч с шелудивой кошкой на руках, большая доска, на которой фиксировались баллы, присуждаемые факультетам, рыцарские доспехи по обе стороны от двери в Большой Зал... Кстати, слева от них стояли кучкой Мародеры, активно что-то обсуждая, и пристально разглядывая какой-то старый пергамент. Лили скучающе смотрела на изменившихся однокурсников. Мальчишки немного подросли, но остались такими же придурками. А вот девчонки, надо сказать, изменились за лето. Обрели плавность фигур, стройность и пышные формы, легкий загар, научились правильно пользоваться косметикой, а многие щеголяли в драгоценностях — золотых цепочках с кулончиками, сережках и браслетиках. Одна даже выставила ногу — на щиколотку браслет нацепила. Девушки охали, ахали и собирались носить украшения так же — мода на сезон была сформирована прямо на месте. Лили презрительно фыркнула и задрала носик. Чем гордятся-то? Что ведут себя как мартышки, дорвавшиеся до мамочкиной шкатулки с бижутерией? Вот она, например, предпочитает природную красоту. И украшательством дополнительным заниматься не собирается. Кому нужно — тот ее и так увидит. К ней пробилась Мэри. — Уф, такая толчея... как ты? Я приходила, а у тебя купе заперто. Я обратно и ушла... ты спала, что ли? — Нет, — процедила сквозь зубы Эванс. — Просто голова разболелась... — Так сходи к Помфри, она тебе зелья от мигрени даст, сразу все пройдет! — посоветовала Мэри. — Не надо, сейчас уже запускать начнут, — процедила Лили сквозь зубы. И верно — через пару минут величественные двойные створки распахнулись, и толпа хлынула в Большой Зал. Свечи летали над головами, золотые тарелки весело поблескивали на столах, а на возвышении восседали преподаватели. Лили специально уселась лицом к слизеринскому столу. Ей очень хотелось посмотреть на бессовестную рожу Северуса. Но его почему-то не было. Вот сидит Мальсибер, рядом Эйвери обнимается с Каллистой Нотт, вон сопляк-четверокурсник Регулус Блэк — они с Северусом иногда общались, несмотря на то, что тот был младшим братишкой Сириуса. Регулус оказался неплохим мальчиком, спокойным, тихим и хорошеньким, как кукла. Так же, как Малфой опекал первые два года Северуса, так и тот теперь присматривал за отпрыском Блэков — его старшему брату было не до того. Дружба с Поттером, совместные проказы и учеба отнимали у него все свободное время. Да и потом, не любил Сириус слизеринцев... С кузинами Нарциссой и Беллой, когда они учились, он не общался, только с Андромедой поддерживал отношения. Ну да Андромеда после школы сбежала с каким-то маглом и ее выжгли с семейного гобелена. По этому поводу Сириус устроил в гостиной сначала буйную истерику по поводу праведного возмущения изгнанием кузины из Рода, а потом знатную попойку — что не струсила пойти против семьи. Все слизеринцы были на местах, кроме... Северуса. Это было странно. Он никогда... то есть, они все пять лет приезжали в школу вместе и она привыкла видеть его на обычном месте. А тут... непривычно, и пустота какая-то. К тому же, Лили заметила, что почти все озираются и вытягивают шеи, тоже высматривая кое-кого за слизеринским столом. Снейп внезапно стал героем дня и все желали посмотреть на знаменитого ловеласа-Сопливуса. Более менее спокойным остался лишь стол Хаффлпаффа. Там все спокойно переговаривались, усмехаясь и кивая друг другу. Неподалеку Поттер и Блэк ожесточенно шептались друг с другом, видимо, поняли уже, что их врага в зале почему-то нет. Лили забеспокоилась. Не мог ведь этот олух Снейп не приехать в школу! Может... может, с ним случилось что-то? Впрочем, его ведь неделю назад видели в Косом переулке — и вполне себе довольного жизнью. Даже если он и заболел — так Северус сам себе был аптекарь и колдомедик. За столько лет привык лечиться самостоятельно, не бегать же еженедельно к мадам Помфри... Похоже, это вопрос волновал не только ее и Мародеров, а всю школу. Оставалось лишь надеяться, что преподаватели с директором знают побольше них и прольют свет на тайну, покрытую Тьмой, то есть, мраком. Тем временем началось Распределение. Лили с трудом заставила себя следить за малолетками и хлопать юным состоявшимся гриффиндорцам. Наконец вся эта тягомотина закончилась и табуретку со Шляпой унесли вон. Профессор Дамблдор встал, поздравил всех с началом учебного года и велел есть. Столы заполнились едой, но тут гад Блэк нагло выкрикнул на весь зал: — Директор, а вы не в курсе, почему Снейп со Слизерина не присутствует? Он что, ушел из школы? Мы, знаете ли, беспокоимся о своем сокурснике... Все разом зашевелились и заволновались — почти каждого волновал именно этот вопрос, так как слухи ходили самые разнообразные. Начиная от версии, что Северус не хочет больше встречаться со своей бывшей девушкой Эванс и перевелся в Дурмстранг и заканчивая самоубийством от несчастной любви к незнакомке в бирюзовом наряде из Косого переулка. Дамблдор посмотрел на наглеца поверх очков, потом наклонился к сидящему рядом профессору Слагхорну и минуту с ним о чем-то активно переговаривался. Толстяк пожимал пухлыми плечами и делал брови удивленным домиком — видимо, не был в курсе, куда подевался его студент. Затем к переговорам присоединилась недовольная задержкой МакГонагалл. Зал терпеливо ждал. Даже заядлые обжоры перестали стучать вилками. Наконец директор выпрямился и, покашляв, объявил, что учащийся Северус Снейп не уведомлял своего декана о причинах отсутствия в школе. Но они через пару дней, если студент не появится на занятиях, отправят ему сову с предупреждением. Если и на сей раз ответа не будет — декан Гораций Слагхорн наведается к мистеру Снейпу лично домой. Школяры загомонили еще больше, переглядываясь и косясь в сторону Лили. Видимо, недоумевали, почему та помалкивает. Ведь они со Снейпом живут по соседству, не может быть, чтобы Эванс не была в курсе, что случилось с ее дружком, пусть даже и бывшим... Сама Лили сидела прямая, как палка, опустив глаза в тарелку и не обращая внимания на шепотки и вопросы от соседей по столу. — Эй, Эванс, ты же должна знать, куда делся Снейп? — выкрикнул какой-то хаффлпаффец. — Не лезьте к Эванс, она теперь не общается с сальным ублюдком, — раздался довольный голос Поттера. — Эванс, это же правда? — Отвали, Поттер, — сердито ответила Лили. — Это вообще не твое дело! — Да точно не общаешься, иначе бы знала, что с ним. А тебе, я вижу, все равно... — хохотнул Джеймс. Лили швырнула серебряную вилку на стол. — Если ты думаешь, что я теперь буду ходить с тобой, сильно ошибаешься, Поттер! Как я уже говорила, лучше поцеловать Гигантского кальмара, чем тебя, понятно? Поттер неприятно оскалился. — Да ладно, я подожду, Эванс, я терпеливый, — продолжал он. — А все-таки интересно, куда делся Снейп? — робко подал голос Петтигрю. — Тут и гадать не надо. Он прекрасно понял, что после того случая в Косом ему лучше в Хогвартс не возвращаться, вот и сбежал, сволочь! — Сириус ожесточенно согнул кренделем ложку, бросил ее и взял вилку, намереваясь и ее изуродовать. — Трус, он и есть трус! — А я вот слышала, — вклинилась в разговор осведомленная о перипетиях драки простодушная Мэри, — что это тебя, Джимми, трусом назвали. И не один раз! — она глупо хихикнула, прикрывшись ладошкой. Поттер надулся и стал багровым, как гриффиндорские знамена. Мэри наступила ему на больную мозоль. Он чувствовал, что пока не размажет Нюниуса тонким слоем — не будет ему покоя! И так уже вся школа была в курсе неудачного сражения...