Призрак Оперы

- Эй, здесь кто-нибудь есть? Заржавевшие петли со скрипом зашевелились, отворяя поистине громадную дверь, что еще пару сотен лет назад была каким-нибудь величественным дубом. Сейчас же на нее было жалко смотреть: цвет потускнел, искусная резьба скрылась под толстым слоем пыли и грязи, позолоченные ручки совсем ободрались, напоминая теперь обыкновенные железячки. Яркий белесый свет фонаря осветил только часть зала, представляющую собой места для зрителей. Спинки кожаных кресел еле проглядывались сквозь толщу паутины, хранящуюся здесь не один десяток лет. Я поднял руку, освещая полуразрушенные балконы. Большая их часть валялась внизу, лишь несколько балконов еще держались под потолком. На секунду показалось, что на самом крайнем из них стояла чья-то фигура. Рука на автомате дернулась в его сторону. Но балкон был пуст, лишь дряхлые рваные шторы чуть покачивались, разыгрывая воображение. Я сделал несколько шагов вперед, чтобы лучше рассмотреть сцену, и в тоже время дверь за спиной захлопнулась. Обернувшись, я, конечно же, никого не увидел. Страх медленно начал заползать в душу, липкой смесью обволакивая внутренности. Сейчас я чувствовал себя героем типичного американского фильма ужасов, и мысль эта совершенно меня не радовала. От сцены осталась лишь груда пыльных булыжников, каким-то образом еще держащих былую форму. Половицы противно скрипели от каждого шага, будто вот-вот сломаются, но я упорно продолжал идти вперед. Когда я занес ногу, чтобы ступить на остатки сцены, за спиной раздался смех. Холодный зловещий смех эхом разнесся по залу, заставляя сотрясаться стены. Но не успел я даже дернуться, как раздался хлопок, от которого заложило уши и потемнело в глазах. Стоило зрению прийти в норму, и я понял, что нахожусь уже не в том забытом человеком месте, я оказался в разгаре представления. Люди в ярких костюмах один за другим выходили на сцену, что-то говорили, показывали, а я слышал лишь тихую мелодию, неторопливо расходящуюся по помещению. К краю сцены подошла девушка и...запела таким ангельским голосом, что я неосознанно задержал дыхание, чувствуя, как по спине прошел ряд мурашек. Хотелось слушать ее голос вечно. И пока слух наслаждался пением, взгляд зацепился за человека в тени. Он стоял неподвижно, словно фарфоровая кукла в полный рост, и выделялся из общего фона всей своей сущностью. Мир вокруг был полон света, легкости и изящества, а человек был практически неразделим с тенью. Часть его лица скрывала белая маска, почти сливающаяся с мертвенно-бледным лицом. Он стоял облокотившись о стену и, скрестив руки, загадочно улыбался. Казалось, что его светящиеся зеленые глаза смотрели на меня, извивающимися змеями заползая прямо в душу. Я не мог оторвать взгляда от его глаз. Я не мог пошевелиться. Я мог лишь медленно погружаться в забытье, чувствуя на себе чары зеленых глаз и ангельской музыки. Половица на сцене скрипнула под ногами девушки, и будто разряд тока прошелся по телу. Как половица могла скрипнуть на каменной сцене? В ту же секунду мир погрозился во тьму. Я очнулся уже на полу, в темноте и с мерзким запахом затхлости в носу. Попытка приподняться увенчалась резкой болью в затылке. Круто же меня приложило. Но что это было? Сон или же древние воспоминания? Я мотнул головой и принялся шарить рукой по гнилым деревяшкам в поисках своего фонаря, потому что находится в кромешной тьме больше не хотелось... - Он закатился под кресло, - подсказал кто-то. Я машинально кивнул и забрался под сиденье, где действительно лежал фонарь. Но когда до меня дошло, что в заброшенном театре кроме меня никого быть не должно, я резко попытался выпрямится, ударяясь и без этого ноющим затылком во второй раз. Глаза забегали по залу, ища источник звука. - Если ты меня ищешь, то я здесь, - снова произнес кто-то. Я повернулся и направил свет на сцену. На самом ее краю, в нескольких шагах от меня сидел тот самый человек из...сна, назовем то событие так. Итак, сейчас он находился прямо напротив меня и единственным объяснением происходящему мог быть только удар головой. - Я не плод твоего воображения, - будто читая мысли, произнес он. - Ты читаешь мои мысли? - поинтересовался я. - Мне незачем этого делать, - покачал головой собеседник, спрыгивая со сцены, - просто твои догадки слишком очевидны. - Ты Призрак Оперы? - на это заявление он лишь хмыкнул. - Альфред, - представился я, протягивая ему свободную руку. К моему удивлению он не только пожал ее, но и представился в ответ: - Можешь называть меня Артуром. - Это твое настоящие имя? - я мог поклясться, что в момент рукопожатия его рука была теплой. - Это имеет какое-то значение? У меня много имен, я назвал лишь одно из них, - повел плечами Артур. - Да, имеет, я же представился настоящим. Зеленые глаза вновь загорелись зловещим светом, а губы сжались в тонкую линию. - Я не хочу продолжать этот разговор, - его голос ни на секунду не дрогнул, оставаясь совершенно беспристрастным. - И что теперь, просто исчезнешь? - Нет, не хочу потерять такой интересный экземпляр, - теперь на его лице сияла добродушная улыбка. Он сцепил руки в замок за спиной и большими шагами мерил расстояние от одной стены до другой, переступая с пятки на носок, от чего по залу разносились громкие шлепки его обуви. Я ни на секунду не переставал освещать его, и многочисленные украшения на его одежде переливались всеми цветами радуги. - Может прекратить светить мне в глаза?! Я никуда не денусь! - вот теперь я отчетливо слышал нотки раздражения. - Ты хочешь, чтобы я поверил призраку? - приподнимая брови, с нескрываемым сарказмом спросил я. - Я хочу, чтобы ты выключил свой фонарь. Я вздохнул и решил довериться своему новому знакомому, но как назло кнопку переключения заело, и мне пришлось направить свет на себя, чтобы наконец выключить его. - Знаешь, я сразу не заметил, но...ты прямо ее точная копия, - задумчиво произнес Артур, в одну секунду оказавшись недопустимо близко к моему лицу. - Я очень за тебя рад, - сквозь зубы процедил я, пытаясь отойти подальше от него, - только вот не понимаю, о чем ты. - Я сказал, что ты похож на нее, - он сделал несколько шагов вслед за мной, и поняв, что отступать мне действительно некуда, одной рукой приподнял мое лицо за подбородок и выжидающе уставился в глаза. Я ощущал его обжигающее дыхание кожей, и все больше сомневался в том, что передо мной призрак. Взгляд снова зацепился за маску. Зачем она ему? И поддавшись мимолетному желанию, я одним движением сдернул ее. Но ничего обычного не увидел - под ней скрывалось обычное человеческое лицо. Артур громко рассмеялся, отходя от меня, а я замер, непонимающе сжимая маску в руке. - Что смешного?! - вспылил я. - Ты второй человек, кто осмелился это сделать! - смахивая выступившие слезы, восхитился он. - Первым была она, да? - я уже понял, о ком шла речь. - Совершенно верно. Она была прекрасной женщиной, но мне пришлось отпустить ее. - Ты не уродлив, - вдруг вспомнил я. - А должен? - спросил он, снова присаживаясь на край сцены, - Она сказала то же самое, - грустная полуулыбка появилась на его лице. - Но я не она, и мы совершенно не похожи. Кристина была брюнеткой, а я блондин. И ее глаза никогда не были голубыми. - Внешность не имеет значение. - Ты только что сказал, что мы одинаковые. - Я не это имел в виду, - вздохнул Артур, задирая голову к потолку, - я хотел сказать, что вы похожи внутренне. Проще говоря, у вас одна душа на двоих. У меня даже глаз дернулся от такого заявления. - И вообще, с чего ты взял, что она была брюнеткой? - его взгляд был направлен на меня. - Так написано в книге, - не растерялся я. - И в ней же написано, что я должен быть уродлив? - Да, - и будто в подтверждение своих слов, киваю. - Интересная точка зрения, - заключил Артур, переводя взгляд на дверь. Точно. - Думаю, мне пора уходить, - я теперь отлично видел в темноте, так что даже не стал брать фонарь, пока не уперся в стенку, где по идее должна была быть дверь. - Ха? Какого черта? - выругался я, проводя рукой по идеально гладкой поверхности. Казалось, что здесь вообще никогда не было двери. - Куда это ты собрался? - чужое дыхание достигло шеи, медленно поднимаясь чуть выше. Сильные руки тут же обняли меня со спины, мертвой хваткой обвивая тело и лишая возможности вырваться. Я мгновенно напрягся, стараясь успокоить учащенное сердцебиение и растущее чувство страха внутри. - Я больше не дам тебе сбежать, - горячий язык прошелся по краю уха, заползая в ушную раковину и оставляя за собой влажные дорожки, которые тут же покрывались холодком от дыхания. Рука же медленно заползла под толстовку, поглаживая мгновенно напрягшиеся мышцы живота, - Да, Даэ? Гипсовая маска с грохотом ударилась о пол.