Другой выбор

Хатаки Какаши вывел своего ученика в коридор, подойдя к лестнице, он взял Наруто на руки и продолжил путешествие по зданию. В это время мальчик, полностью доверившийся учителю, пытался хоть как – нибудь восстановить зрение. Но после встречи с саннином это стало делать труднее. И хотя было уже все равно, новые ощущения, что его ведут в неизвестность, захватили все мысли. К тому же, сенсей не отпускал его, согревал своей рукой его ладошку. Что было приятно. И идея отдаться без боя Орочимару снова ушла на задний план. С горем пополам Наруто смог рассмотреть то место, куда его привел Какаши. Кажется, это была средних размеров зала. Посередине стояли зажженные свечи, горка каких – то предметов, а на полу нарисована печать. Или что – то похожее на то. Сейчас Наруто ни в чем не был уверен. - Наруто, расскажи, пожалуйста, о своих глазах. Я никогда не слышал и не видел такого. - Это называется Глазами Правды. Это кекегенкай. - Но их всего три. Бьякуган, шаринган и риннеган. Причем неизвестно есть ли последний в природе или нет. - По вашим доводам можно судить, что и моего нет. Но он как – то же проявился у меня. Значит есть. - И ты о нем, естественно, ничего не знаешь. - Только то, что я умею благодаря им. - Ох. Как ты себя чувствуешь? В целом. - Плечо жжет. - Это печать. Она пытается завладеть твоим разумом, подчинить, заставить идти за Орочимару. Знаешь для чего? - Сосуд. - И это ты знаешь. Да, раз в три года, по нашей информации, он выбирает себе сильного человека с уникальными способностями. Например, кекегенкай, ранее никому неизвестный. Далее он применяет свою технику переселения души. В новый сосуд вселяется душа Орочимару, вытесняя и, по сути, уничтожая душу человека. Естественно, что весь опыт и все свои техники саннин сохраняет в новом теле. Ко всему этому прибавляются способности сосуда. А эта печать помогает ему в подавлении воли сосуда. Ты хоть понимаешь, что тебя ждет, если ты пойдешь за ним? - Да. - И, надеюсь, ты понимаешь, что я так просто своего ученика ему не отдам. - Да. - Хорошо. Тогда приступим. Снимай куртку и вставай на колени в центре. Иначе не выдержишь. Наруто снял куртку и сетчатую футболку. Он прошел к центру печати и встал на колени. Какаши начал длинную серию печатей, потом положил руку на Проклятую печать и вокруг нее стали появляться письмена. Мальчик долго держался, тяжело дышал, но в конце сорвался на крик отчаяния и боли. Плечо жгло, разрывало, распространяло волнами ядовитую боль. Тело сотрясалось в лихорадке, глаза закатывались от нестерпимой боли, конечности свело судорогой. В это же время Копирующий ниндзя молился всем богам, которых знал. Он и представить не мог, что будет с мальчиком. Сердце кровью обливалось, когда он смотрел на него сверху, видел лицо искаженное болью, страданием, с мольбой в глазах. Он понимал, о чем безмолвно просит его ученик, знал, что чувствует. Но останавливаться нельзя. Слишком долго Какаши увиливал от себя, других, обязанностей. Слишком долго прятался за придуманной ложью. Настолько долго, что пропустил момент, когда самый непослушный, веселый, вздорный, непоседливый и глупенький ученик со всего выпуска стал сильным, не понимаемым, закрытым, чужим. Момент, когда в его глазах появилась усталость к жизни, умудренность, боль, грусть. Хатаки решился. Он сделал другой выбор. Он не отдаст своего, пожалуй, самого любимого ученика в лапы этой гнилой змее. Он будет сражаться, бороться, защищать. Наконец сдерживающая печать была наложена. Наруто провалился в спасительный сон. Но во сне он не увидел Саске, с которым гулял по парку, разговаривал, признавался вновь и вновь. Он не увидел, как Саске успокаивающе обнимал его, гладил по голове и спине, не целовал его украдкой. Только темнота. И чувство полета. Как будто падаешь спиной вниз, и дна у этого темного колодца нет. Спокойствие, умиротворение, блаженное неведенье. Какаши с болью смотрел на худенькое тельце, на выступающие ребра и позвонки. Всего этого не видно, когда на нем просторная оранжевая курточка. Он присел рядом, накрыл курткой, взял на руки, с замиранием в сердце, понимая какой он легкий, и понес ученика в медицинский пункт. Там он положил его на кровать, с тревогой и грустью вглядывался в личико Наруто и, тяжело вздохнув, пошел на арену. По дороге он осознал груз на своей душе. Паршиво стало и как – то неуютно. Сам не углядел. Да и та история с Саске. Он - то думал, что Наруто решил посмеяться, прикольнуться или ударился головой, или Сакура достала кулачком, что он подошел к Учихе и признался в любви. Или все же все так тяжело, что в тринадцать знаешь, кто ты. Блин! Проворонил, упустил момент. Знал же, как Саске отреагирует. Надо было подбодрить, не отпускать, пожалеть, помочь. А где он был в этот момент? Книжку читал на дереве! Придурок, а не сенсей! Что бы сказал Минато, если бы узнал? Как бы он свернул голову нерадивому ученику за то, что не помог его сыну? Мать твою за ногу!!! Как же тяжело!!! Ругая и отчитывая себя за все грешки и за слепоту, он вышел на арену и поднялся на смотровую площадку, где его встретили Саске и Сакура. Какаши пристально посмотрел на потомка клана Учих. Еще не так давно он видел талант, перспективное будущее, способности, достойные самого лучшего Хокаге. А теперь видит злого, ненавидящего всех и вся, потакающего своим жалким желаниям, сопливого щенка. Какая – то слепая злость родилась в сердце, глядя на него. И тут же он начал сомневаться, когда в его глаза посмотрели черные омуты. Что – то опять случилось, изменилось. И снова он пропустил это. Какой из него, на хрен, учитель, а!? - Сенсей, как Наруто? С ним все в порядке? – обеспокоенно спросил Саске. Какаши запаниковал. Да что происходит!? Мир что, перевернулся с ног на голову!? Либо у Учихи крыша поехала после встречи с Орочимару, либо он осознал свой сволочизм и догнал примитивным мозгом, что натворил. Почему – то Хатаки больше всего склонялся к первой версии. - Нормально. Почему интересуешься? – сухо спросил сенсей. - Но, - ошеломленно протянул Саске. – Просто … - опустил голову и тяжело вздохнул. – Волнуюсь. - Ты? Помнится раньше ты Наруто просто нена … - Я знаю, что я делал и как относился, - тихо шептал Саске. Потом поднял голову и с вызовом посмотрел на Какаши. – Он заслуживает большего. Не сожаление, не жалость, а спасение. - Хм. Мир снова изменился, а Хатаки это пропустил. Видимо что – то случилось в лесу, и Саске изменился так кардинально. Интересно что? - Саске, ты же не в первый раз видел кекегенкай Наруто? - После того как на нас напал змеиный саннин и поставил печать, Наруто заснул. Мы перенесли его в пещеру. Через некоторое время на нас напали, а потом проснулся Наруто и прогнал их своим кекегенкаем. - И что же ты увидел? - Правду. О себе, о нем. Я – придурок, сенсей. Скажите … я могу … хоть что – нибудь исправить? – с мольбой посмотрел Саске. - Не знаю, - честно ответил сенсей, удивляясь такой длинной тираде ученика и его чувствам. – Не знаю, Саске. Сейчас все слишком сложно. - Зачем он ему? - Наруто становится новым сосудом для души Орочимару. Он уничтожит его душу и вселится в его тело, получив при этом кекегенкай Наруто. Печать служит для того, чтобы подавить волю, заставить следовать за Орочимару. - Ками – сама! Вы сняли эту печать? - Нет. Но поставил сдерживающую печать. Она поможет Наруто не сломиться, не поддаваться, давать отпор. - Ками – сама, - прошептал Саске. Какаши с огромным удивлением смотрел как Саске бледнеет, опирается руками на перила, лихорадочно смотрит по сторонам. Он действительно все понял, принял, осознал. А это значит, что они смогут помочь Наруто. Не отдадут Орочимару. - Есть кое - что, что мы можем сделать, - Саске с надеждой посмотрел на учителя. – Если мы не допустим близко Орочимару, если сможем помочь Наруто преодолеть и победить печать, то есть вероятность все вернуть, как было прежде. - Правда? - Есть вероятность этого. Саске с облегчением вздохнул. Он уже все решил для себя. Он поможет Наруто, поддержит и вернет. Теперь – то Саске понимает его, принимает. И то, что когда – то Наруто признался ему в любви, теперь согревает душу. Он откликнется, отзовется, сам скажет. Вернет. Отборочный тур прошел как по маслу. Из двадцати участников остались только девять. Перед Хокаге стояли восемь из них, так как Наруто еще не пришел в сознание и лежал в медицинском пункте. Оттуда его сразу же доставят в госпиталь. Саске, Шино, Шикамару, Гаара, Канкуро, Тэмари, Досу, Неджи. Всем им выдали номера и распределили на спарринги. Наруто будет драться с Хьюго Неджи первой парой. Это ему передали на следующий день после того, как он очнулся. Так же как и то, что у него месяц на тренировки с новым учителем. Все это время Саске, Сакура и Какаши самобичевали себя. И как только они оказались в пределах Деревни, понеслись в госпиталь, где в отведенной палате лежал бледный, худой тринадцатилетний мальчик. Они просто стояли рядом и смотрели в его уставшее лицо, что – то решая для себя. Как ни упрашивал Какаши Третьего Хокаге, но Наруто отдали на месяц только что пришедшему Джираи – одному из трех легендарных саннинов. А самому Хатаки приказали тренировать Саске. За что Третий получил злые взгляды джоунина. Наступал тревожный месяц подготовки к третьему этапу экзамена на чуунина.