Ледяная кровь

POV Дмитрий       Прошло чуть больше двух недель. Я полностью оправился и смог подняться на ноги для достижения самой главное цели на данный момент — отыскать Розу. Всем было известно: если стригой не хочет, чтобы его нашли, никто даже не узнает, где он находится. Нападения стригоев заметно сократились, и это было не очень хорошо с нашей-то проблемой. Не-мертвые больше не охотились на мороев, питались людьми. Не в одном общественном месте они не были замечены, значит, действовали очень осторожно. Василиса уже наполнила своей магией кол, и у нас была лишь одна цель: найти Хэзевей и вернуть обратно. Никто не знал, что Роза обращена, она числилась в списках пропавших. Эйб Мазур подключил все свои связи, но пока и это оставалось безрезультатным. Стригои затаились. Их раса была практически уничтожена.       Джанин организовала поисковую группу. Они отправились в Монтану — там, среди гор, в пещерах обычно находились стригои. Она надеялась найти там дочь. Но мы с Лиссой были уверены, что ее там не было. Мы потеряли след стригоев, когда они уехали из Пенсильвании. Я был уверен, что Розмари в Монтане и Пенсильвании не было. Стригой, который ее обратил, будет охранять ее очень тщательно и навряд ли сунется так близко к Академии. Мы их сразу вычисли бы и нанесли удар. Нас осталось не так много, но этого хватило бы, чтобы навсегда покончить с не-мертвыми. Такой расы больше не будет, если только в книгах. Василиса Драгомир дала распоряжение на тщательную охрану моройских общественных заведений. Некоторые человеческие заведения тоже находились под нашим надзором. Под присмотром оказались все города, где раньше были замечены стригои. Монтана, Пенсильвания, Колумбус и его близлежащие города, Москва, Санкт-Петербург, Сибирь, Бийск и многие другие. Все дампиры и алхимики России внимательно следили за передвижениями стригоев.       Через неделю страна будет отмечать великий праздник. Новый год. Минусовая температура и небольшой покров снега давали понять, что сейчас была зима, хотя снега обычно в Пенсильвании не бывало, разве что в горах. В Бийске, наверное, все уже замело, и очень холодная погода не давала выбраться на улицу. Моя семья уехала сразу после церемонии прощания с погибшими дампирами. Многие умершие дампиры были удостоены медалей. Все пришло уже в норму, ученики разъехались по своим академиям, а многие семьи покинули двор и уехали в свои дома, понимая, что им больше нечего бояться.       Кристиан освободил меня на время от работы, хотя я все время таскался за Лиссой, чтоб хоть как-то отвлечь себя. Но это плохо получалось. Я на время съехал из нашего с Розой дома — там было невыносимо находиться. Каждая вещь напоминала о ней и отдавалась в сердце глухой болью. Сейчас я временно проживал в комнате для стража, расположенной в дампирском секторе. Далековато от покоев королевы и моего дома. Дома, где не было той, которая создала этот дом, наполнила своей энергией и теплом. Подарила любовь и нежность. Запах ее тела остался на постели, на моих вещах, в доме. Это невыносимая мука, мне так ее не хватало. Та Роза, которую я любил, умерла, забрав с собой все мое сердце. Я должен был, обязан ее спасти от вечного плена — она когда-то спасла меня, подвергая свою жизнь риску. Она делала все, что было в ее силах, она любила меня — это было главным. Сейчас, наверное, она скрывалась именно от меня, как когда-то я. Убежал, чтобы не повстречать ее. Возможно, она даже захочет меня обратить, когда мы встретимся.       Каждую ночь мысли о ней, словно звездопад, гроздьями падали и сгорали во тьме, оставляя только обжигающий след грусти и печали. Мне не отогнать тоску. Она маленьким мотыльком прилетала, как только спускался сумрак, и незаметно садилась на моё плечо, постепенно превращаясь в большую печальную птицу, окутывающую меня своими крыльями… Сейчас был день. Для мороев — время отдыха и сновидений, но не для меня. Я не мог уснуть, а если и засыпал, то просыпался в холодном поту и с любимым именем на губах. Ночные кошмары не покидали меня. В них я видел ее в ужасном облике стригоя. Видел ее смерть... она умирала на моих глазах... Иногда слезы пробивались через барьер, который я так старался построить, но вода просачивалась через него и становилось легче, но боль не отпускала мое сердце.       Сейчас я сидел в уютном кресле, в руках была горячая кружка кофе, на прикроватной тумбочке лежала книга и фотография Розы. Мой взгляд был приковал к неизвестной картине. В коридоре послышались шаги, но я не отрывал взгляд от картины. В дверь постучали.       — Входите, — будничным тоном произнес я.       В комнату вошел молодой дампир.       — Здравствуй, Дмитрий.       Я кивнул. Его звали Майкл Хардсон — новый страж королевы Василисы. Выглядел он на лет тридцать, короткие темно-русые волосы и карие глаза.       — Что-то произошло? — спросил я, поставив кружку на тумбочку.       — Королева просит вас незамедлительно зайти к ней в кабинет.       — Понял, — сказал я и, встав с кресла, направился к Василисе.       За мной шел Майкл.       — Ты что-нибудь знаешь о том, почему она меня вызвала?       — Нет, — коротко ответил страж.       Остальную дорогу мы молчали. В душе зародилась надежда, что пришли известия о местонахождении стригоев, и я чуть ли не бежал, но изо всех сил пытался идти наравне с Майклом. Войдя в административный корпус, мы поднялись на второй этаж, пройдя вдоль коридора, вышли к двери. Майкл постучал, и через несколько секунд она открылась и мы вошли в комнату.       Василиса сидела в кресле, по ее виду стало понятно, что что-то произошло. Глаза были красными и опухшими от слез.       Стажи стояли по периметру кабинета: два у дверей, двое у окон.       — Добрый день, Ваше Величество. Вызывали меня? — спросил я, поклонившись Василисе.       — Здравствуйте, страж Беликов, рада вас видеть, — обеспокоенно ответила королева. - Присаживайтесь.       Я быстренько подошел к королеве и присел на стул, стоящий у стола Василисы.       — Майкл, не могли бы вы выйти? — любезно обратилась Василиса к начальнику охраны.       — Ваше Величество, мы не..       — Прошу вас.       Майкл и стражники быстро покинули кабинет, убедившись, что не было угрозы.       Лисса протянула мне небольшой листок.       Расскрыв его, я пробежался взглядом строчкам на бумаге.       Почерк я сразу узнал, сердце забилось чаще.       "Дорогая Василиса.       Прости меня. Я знаю, что, может быть, в сложившейся ситуации есть и доля моей вины. Извини, но я вернуться не могу. Не ищи меня, Лисса, я не хочу возвращаться к старой жизни. Я не смогу жить в мире, где нет его. Я виновата, что Дмитрия больше нет, он умер, спасая меня. Жаль, что не в моих силах изменить все обстоятельства, которые держат нас на расстоянии. Я больше не буду той Розой. Моя душа умерла с ним. Знаешь, я чувствую. Да, в это сложно поверить, но я не утратила свою душу, но скоро это произойдет... Мне так сказали. Некоторые стригои после обращения ощущают эмоции, но лишь несколько дней. Всю мою жизнь ты внушала мне, что я чего-то стою только потому, что нужна тебе. Но Дмитрий любил меня. И он бы не хотел, чтобы я так жила. А жить без него я не смогу... Прошу, не ищи меня, ты в надежных руках, а я найду смерть сама. Передай старикам, что я их люблю. Я ведь этого никогда им не говорила. Лисса, спасибо тебе за все, я люблю тебя. Прощай. Роза Хэзевей"       Прочитав письмо, я ничего не понял. В душе поднялось столько эмоций, что я сам не понимал их, они сменялись очень быстро. Радость, надежда, печаль, любовь, грусть, злость. Судорожно схватив конверт, я стал внимательно рассматривать его.       — Письмо отправили быстрой почтой. Адреса нет.       Я положил конверт и взглянул на Лиссу. Ее лицо немного побледнело, а с глаз потекли слезы.       — Она думает, что я умер? — недоумевая, спросил я.       Лисса кивнула.       Сердце больно защемило. Даже будучи стригоем, она отличалась от всех бездушных монстров. Она еще чувствовала и продолжала любить. Но почему она решила, что я умер? Меня спас Эдди, он убил того стригоя. Ну, конечно, теперь стало понятно. Тот, кто обратил ее, имел к этому причастие. Это он сказал ей, что я погиб, чтобы сломать ее. И, кажется, у него это получилось. Она хотела умереть, она не хотела, чтобы Лисса ее спасала. Но если эмоции и вправду исчезли, ей, думаю, совершенно не хотелось умереть. Я был уверен, что она сейчас жива. У того стригоя определенно были свои планы на Розу и, как бы она не напрашивалась на неприятности, а она это хорошо умела, он ее не тронет.       — Как думаешь, она еще жива? — вытирая слезы, спросила Василиса.       — Уверен.       Девушка кивнула.       — Розу обратили семнадцать дней назад, несколько дней она все понимала и написала это письмо. Значит, письмо доходило до нас две недели? Тебе не кажется ли это странным?       — Возможно, но почта непредсказуема, у них могут быть перебои в системе.       — Да, но две недели?       — Как я понимаю, первые дни эмоции она ощущала и, следовательно, могла натворить дел. Я уверен, что тот стригой ограничил ее действия, чтобы избежать дальнейших проблем, значит, она никак не могла отправить письмо, у нее был свой посыльный, точно не стригой, скорее всего, человек.       — Дмитрий, откуда такие познания?       — Личный опыт.       — Не волнуйся, мы ее найдем... - приободряющие произнесла Василиса, внимательно разглядывая меня.       Я вопросительно посмотрел на моройку.       Увидев мой взгляд Василиса произнесла:       — Твоя аура так быстро меняет цвета, удивительно.       Я молча кивнул и направился к двери. Василиса так же завороженно наблюдала за мной, пока я не вышел из ее кабинета. Ее стража незамедлительно прошла к ней в кабинет.       Выйдя из административного корпуса, я решил прогуляться по пустым аллеям. Все морои сейчас находились в своих кроватях и видели сны. Я же, совершенно пустой и обреченный на страдания, шел по пустым тропинкам. Маленькие снежинки затеяли танец и медленно падали на холодную землю.       Я до сих пор вспоминал с улыбкой те былые времена, когда я был счастлив, когда жизнь мне казалась бессмысленной без неё. У меня было лето, лето любви, и я был благодарен ей за это. Потом настала осень, золотая осень любви, и вот наступила зима, холодная, суровая зима слез и разочарований, полная боли и угасающей надежды...       Прошло время, а я также бродил по одиноким аллеям и днем, и ночью, вспоминая самый прекрасный и любимый образ. Прошло уже полгода, а я так и не смог дотянуться до неё, словно ее и не было никогда, будто я выдумал ее, но печальные глаза Василисы убеждали меня в обратном: она была, она существовала, моя бедная, родная, дорогая, единственная и неповторимая, самая красивая, мудрая моя, тонкая, проницательная, хрупкая… Она существовала, ходила по земле и дышала тем же воздухом, но больше не жила для меня, для мира мороев, для них она теперь мертва. Надежда практически угасла, оставляя после себя глубокие порезы разочарования. Почему я молчал? Почему бездействовал? Мне нужно было убираться из дворца, я стал бы странствовать и с последней каплей надежды искал бы ее, свою Розу.       Дойдя до корпуса дампиров, я мигом забежал в свою комнату и, собрав все вещи, направился в дом. В наш дом с Розмари.       Как только я вошел внутрь, сердце упало, воспоминания нахлынула на меня, словно цунами. Дом был чист и свеж, но холод дома бросался в глаза. Тут прибрались. Войдя в нашу спальню, я подошел к комоду и, открыв одну полку, я увидел маленькую синюю коробочку. Я со слезами на глазах взял ее и, приоткрыв, увидел кольцо. Глубоко вдохнув, я закрыл коробочку и положил ее в свою дорожную сумку. Собрав все вещи, я попрощался с домом и направился в административный корпус. Сейчас было три часа дня. Василиса уже проснулась и как обычно сидела в своем кабинете, пытаясь разобраться с кучей бумаг. Я зашел в административный корпус, и меня легко пропустили в кабинет королевы.       — Дмитрий? Что случилось? — спросила Лисса, поглядывая на мою дорожную сумку.       — Я уезжаю.       — Куда? — спросила девушка и подскочила со стула.       — Не знаю, по дороге решу. Я не могу сидеть и бездействовать.       — А нам ничего другого и не остается.       — Знаю.       — Дмитрий, прошу, останься. Не уезжай, пожалуйста, - на глазах королевы появились слезы.       — Прости, Василиса, но здесь меня больше не держит ничего.       — А как же моя безопасность? — возмутилась девушка, скрестив руки на груди.       Ее глаза наполнились печалью и тоской. Она потеряла Розу, и девушка не могла лишиться меня, зная, что я единственный человек, которого так любила ее подруга.       Глядя в мои глаза, она видела ее. Я часто замечал, что, поднимая глаза к небу, Василиса покидала реальность — она вспоминала Розу.       — Ты в полной безопасности.       — Дмитрий, ты не... — не успела договорить девушка, как в кабинет влетел Эдди.       Он был очень возбужден и взвинчен, его взгляд метался между мной и Лиссой.       — Что произошло? — спросила моройка и подалась вперед.       — Ваше Величество, в Колумбусе замечены стригои!       Я и Лисса подхватили Эдди и мигом пошли в штаб квартиру стражей.       Увидев королеву, все стали кланяться, но Василиса ничего не замечала.       Мы вошли в небольшой кабинет. Он был забит разными устройствами и компьютерами. Эдди провел нас к одному из мониторов, пару раз кликнул мышью, и появилось окошко с проигрывателем.       — Оно пришло около часа назад, — сказал Эдди, воспроизводя видеофайл.       Мы внимательно стали вглядываться в экран: сначала было темно, а потом появилось огромное помещение, освещаемое яркими разноцветными лучами, играла громкая музыка. Клуб, все понятно. Присутствовало много людей, но я сразу заметил, что это морои, значит, заведение было нашим. За столиками сидели мужчины-морои и дампирки, девушки моройки сидели за барной стойкой и попивали из трубочки напиток. Чуть правее располагался танцпол. Конечно, весь он был заполнен.       — Вот, смотрите! — воскликнул Эдди и указал пальцем в левый угол монитора. Да. Там в тени стоял парень в обнимку с молоденькой моройкой. Он зажал ее в угол. Он обернулся, и я смог рассмотреть его. Я узнал его, это тот длинноволосый стригой, который обратил Розу. Через секунду к нему подошла девушка, длинные темные волосы струились по спине. Она что-то ему шепнула и, развернувшись, направилась в сторону выхода. Как только я разглядел ее лицо, мое окаменевшее сердце забилось в непривычно быстром ритме, словно хотело вырваться из груди.       — Роза... — сорвалось с губ Лиссы.       Она исчезла из виду, подхватив с собой мороя. Она использовала принуждение?       Интересно.       Роза была жива, и теперь я знал, где ее искать! Мое сердце заполнилось теплом и надеждой. Я снова верил, что она будет со мной. Наконец. Я уже полностью отчаялся. Но не тут-то было.       Мы опять будем вместе, моя дорогая Роза, это я тебе обещаю!