Чан-чан

"Вернется", она себе говорила и дальше под ключ, под засов, себя заточила. Точила-скребла тихо время бежало, она все ждала. А тот ее за нос водил. Сам то в снах,  а то в книжках, иль в мысли чужой  хороводы водил, а она - всё одна, всё с собой... Тот был в пути - из песен селенья  хотел обойти, из Альто Седро пешком в Маркане, оттуда  в Куэрто, и там в Майари Одумайся, милая, ей мать говорила, смотри, какой мир большой,  твой-то, небось, уж невесту себе побогаче нашёл! Тот построил жильё для радушных людей, тем отплатив за добро. Но даже помня о ее красоте,  вольное море сильнее влекло... Ей молитвы слагать стало самым приятным занятьем, танцевала она, сея песок,  как когда-то Хуаника с Чан-Чаном Он девушек вкус узнал разный, все дальше идя по дорогам,  но первой любви не мог позабыть - не мог позабыть недотрогу Историй так много узнала она, из книжек, и увы, от соседок - сказала одна: разбился твой парень,  разбился уж год как в Гуиамаро... Дороги всегда неизменны - в них легкость признаний и радость надежд  с несчастьем частенько встречаются...   "Дорога, отпустишь ли ты, наконец?" Уставший, в пыли, он вернулся домой, и песню под окнами спел недотроге,  Не вышла она, не открыла окна, он так и уснул на пороге К заутрене колокол прозвонил, Он вышел напиться к колодцу, Оттуда виднелся святой монастырь, В долине Манзано зелёной Сердце сжалось предчувствием быстрым.  Её зная характер, туда побежал. "Родная моя, это слишком..." Словно молитву он повторял В спокойном Манзано служба была, Под сводом парил ее голос, Он будто отдельно, своей жизнью жил, И раны души омывал... Из Альто Седро полдня в Макарне,  оттуда в Куэрто и там в Майари... Путь старый, уже для него знакомый, А песня впервые одна на двоих...