Всегда есть что-то

В комнате, оснащённой сильными противомагическими щитами, было невыносимо жарко, поэтому, когда при очередном ударе с Джона сорвали куртку, он с облегчением выдохнул. Надо было же снова так глупо попасться в ловушку этих тупых гоблинов. Шерлок его со свету сживёт. А он ведь просто хотел с ним увидеться. В тот первый раз, когда был заключён договор связи, а затем скреплён древним светлым заклятием, Джон даже и не понял, как именно это решение может отразиться на его жизни. Не совсем честная операция тёмных ожидаемо провалилась, закончившись почти полным уничтожением их самых лучших воинов, что заставило оба клана затаиться. Судьи, естественно, не приняли ничью сторону, и в мире воцарилось временное перемирие. То, что брат главного Обвинителя заключил брачный договор со светлым охотником, знали только они двое. Редкие встречи были наполнены невысказанными вслух признаниями и яростными поцелуями. Пытаясь обуздать скрывающуюся внутри энергию, им приходилось скрывать свою связь, зарывая следы и оправдывая неровную походку внезапно разболевшимися старыми травмами. Оба прекрасно понимали, что бесконечная война не давала и шанса на нормальные отношения. Они смирились. Короткие записки через проверенных людей, редкие ночи, когда на разговоры вообще не оставалось времени – это всё, что у них было. Именно поэтому сегодня (Джон не видел Шерлока больше месяца), он решил прогуляться по довольно неспокойному району и неожиданно набрёл на это законспирированное под простое уличное кафе логово тёмных. Конечно, не стоило в одиночку лезть в самое пекло, но когда подобное останавливало Джона? Дежавю. Его снова катали по стенам два гоблина, и ещё трое стояли около стены, видимо, ожидая очереди. Шерлок теперь его точно убьёт. Но нельзя открывать рот. Джон упорно молчал, зная, что будет, если он выдаст своего любовника. Правда, тот строго настрого запретил ему появляться в этом районе, но Джон так соскучился, что, позабыв про осторожность, пришел попить чаю в это старенькое кафе, где от внезапного удара по голове потерял сознание. Очнулся уже в подвале, окружённый скучающей охраной, которые, видимо, решили поразвлечься, играя его безвольным телом в футбол. - Давайте веселиться, - рослый противный гоблин, одетый в жуткий ярко-красный пиджак довольно болезненно ударил его в живот. – Вон какой миленький. Налетай, ребята! Джон застонал и сполз по стене. Его уже украшали несколько синяков на скуле и под глазом, пара рёбер при очередном вдохе отдавались тупой болью, а значит, если они еще каким-то чудом не были сломаны, так следующий удар совершенно точно заставит его харкать кровью. Джон вытер тыльной стороной ладони губы, понимая, что и рот превратился в сплошное месиво. Чёртовы ублюдки. Он сфокусировал взгляд на двери, стараясь просчитать возможность побега, поэтому даже не понял, когда чужие руки с лёгкостью подняли его тело вверх, перевернули и с силой бросили на стоящий около стены добротный дубовый стол. - Давай, малыш, доставь нам удовольствие, - прошептал на ухо скрипучий голос, обдавая зловонным дыханием щёку. Джон тут же начал вырываться, чувствуя, как толстые пальцы гоблина забрались под рубашку. До него, наконец, дошло, что именно с ним хотят сделать. На спину надавила огромная ладонь, припечатывая к холодной поверхности стола, а рёбра прострелила очередная вспышка боли. Его тело гладили, щипали, мяли, хорошо ещё пока только через одежду. Но от пошлых комментариев и противного громкого смеха у Джона поджимались пальцы на ногах. Понимая, что шанс вырваться минимален, он мысленно прикидывал, какие именно пытки проделает с ним Шерлок, когда узнает, что он припёрся в логово тёмных совершенно один, где был изнасилован пятью здоровыми гоблинами. Джон услышал, как открылась дверь, и в комнате внезапно наступила полная тишина. «Нет, шестью гоблинами», – промелькнуло в голове. - Какого чёрта здесь происходит? – прозвучал голос, который явно привык раздавать команды. Вот и главарь подоспел. Джон, уткнувшись лбом в холодную поверхность, застонал. Что за день-то такой? Ему явно не везло. Вопрос застал охранников врасплох, поэтому они тут же принялись наперебой рассказывать невидимому командиру про охотника, про его появление в кафе, про мнимое сопротивление, а ведь они хотели просто мило поболтать с этим странным светлым. - Вы все здесь с ума посходили? Он же ничего не сделал. Как вы объясните нападение Обвинителю? А Судьям? - Но Хозяин, он же не простой светлый охотник и явно зашёл не чайку попить, - возразил тот самый противный гоблин, который первым предложил развлечься с Джоном. - И поэтому вы решили его избить, а потом трахнуть? Вопрос был скорее риторическим, потому что, пока они беседовали, руки одного из охранников уже успели расстегнуть молнию на джинсах Джона и спустить их вместе с бельём. Почти голый, избитый, лежащий на холодном столе, тот ощущал себя выставленным напоказ. Было мерзко чувствовать себя под прицелом стольких липких взглядов, оглаживающих его спину и ягодицы. Горячая волна стыда вперемешку с отвращением прокатилась по телу. Какой же он идиот. А всё потому, что жутко соскучился по одному невыносимому тёмному. Вот и доигрался. - Ну, мы решили совместить приятное с полезным, - зло усмехнулся гоблин. Его противные толстые пальцы по-хозяйски зарылись в отросшие волосы на голове Джона и спустились по шее вниз. - Смотрите, а на нём какая-то цепочка. Джон повёл плечами, пытаясь избавиться от ненавистного прикосновения. Это был ответный подарок Шерлока. Ведь договор был заключён по всем правилам, поэтому обмен магическими амулетами только закрепил связь. – Похоже на… - Дай сюда, - не позволил ему закончить командир. Холодные пальцы обожгли разгорячённую боем кожу. – Вот как? Наш пленник женат? - Да ещё на каком-то демоне, – вставил свои пять копеек другой гоблин. – Вон какие странные брачные руны. Джон, повернув голову набок, видел только небольшой кусок комнаты, да и то его постоянно загораживали снующие туда-сюда охранники. От волнения его начало трясти. - Этот светлый не расколется. Мы его полдня катаем, а он даже слова не сказал, - начали перебивать друг друга гоблины, пока командир не крикнул. - Тихо! Заткнулись все! Я сам разберусь, - судя по звуку, он оттолкнул стоящего рядом с Джоном гоблина и, наклонившись к самому уху, прошептал: - Ты ведь понимаешь, чем всё это для тебя закончится? Джон упрямо молчал. Он только закрыл глаза стараясь отключить все чувства, готовые вырваться из-под контроля. «Шерлок меня убьёт. Теперь уже наверняка», - бились в голове последние здравые мысли, а жгучее чувство стыда растворилось в новых прикосновениях. Чужие руки по-хозяйски огладили спину, замерев в районе поясницы. - Вот сейчас посмотрим, как твоя пара отреагирует. - Хозяин, вы же видели, он меченый, - испуганно возразил один из гоблинов. – Его парню явно не понравится, когда он узнает, что вы с ним сделали. - Почему сразу я? – рассмеялся командир.- А «вы», значит, уже передумали развлекаться? По комнате пронёсся неодобрительный гул. Изнасиловать простого охотника и убить – куда ни шло, а вот покалечить светлого, состоящего в полноценной связи с каким-то неизвестным тёмным демоном – было подобно смерти. Сам порочный противоестественный союз не одобрялся постоянно воюющими сторонами, но любые проявления привязанности, закреплённые таким магическим способом, считались у обоих противоборствующих кланов священными. Охранники попятились. - Нет, мы на это не подписывались, - гоблин в красном пиджаке отпрянул в сторону и прислонился к стене, скрестив руки на груди. – Если вы берёте на себя ответственность, тогда сами и … - Именно это я и собираюсь сделать, - командир с силой хлопнул Джона по ягодице, заставляя того со стоном удариться лбом о столешницу. – Хочу проучить поганца, чтобы не повадно было лезть, куда не следует. Вот же идиот, так глупо попасться. Джон изо всех сил старался абстрагироваться от лишних звуков, концентрируясь только на внутреннем ритме сердца, которое билось как у загнанного зверя. «Охотник и его жертва», - пришло в голову непрошеное сравнение, от чего стало только хуже. - Сейчас посмотрим, - ловкие пальцы продолжали ощупывать, исследуя тело Джона, будто их хозяину было действительно интересно, на какое прикосновение тот ярче отреагирует, сильнее прогнётся в спине, громче вскрикнет. Ненужные ласки только на первый взгляд казались хаотичными. Они подчинялись определённым правилам, главным из которых было, как ни странно, доставить пленнику удовольствие, и, возможно, немногочисленным зрителям. Толпа гоблинов с одобрительными криками встречала каждый задушенный рукой стон. Джон непроизвольно сжимался, приподнимался на локтях, понимая, что делает лишь хуже. Сильнее расслабится, быстрее закончится его мучение. - Осторожнее, моя нога, - прошептал он, надеясь, что послание дойдёт до адресата, но на жалость рассчитывать не приходилось. Сам виноват. Пальцы, смазанные лишь слюной, беззастенчиво вторглись внутрь, заставив привстать на носочки от резкой боли, пронзившей поясницу. - Вот так, - бесплотный голос над ухом не принёс утешения. – Давай, расслабься! - Да! Да! Давай, покажи класс, малыш! – подбадривали гоблины, попутно выкрикивая ещё что-то на своём древнем языке. Слава Богу, Джон не понимал, что именно. Он изо всех сил цеплялся пальцами за скользкую отполированную столешницу. В голове гудела кровь, разгоняемая по венам разбушевавшимся адреналином, поэтому он не услышал, как звякнула пряжка ремня, но почувствовал холодные руки, которые бесстыдно раздвинули ягодицы. Скользкая от естественной смазки головка члена толкнулась внутрь и тут же обратно. Джон застонал. У него целый месяц не было секса и грубое вторжение оказалось довольно болезненным. Командир, подбадриваемый воплями охранников, вцепился руками в его бёдра, чтобы начать осторожно проникать внутрь, раздвигая понемногу расслабляющиеся стенки ануса. Он даже не дал привыкнуть, вынуждая Джона, позабыв про другие раны, скрежетать зубами от боли. Движения, вначале тягучие и медленные, постепенно становились сильными толчками, попадающими точно по простате. Чёртову ублюдку с первого раза удалось нащупать это слабое место, заставляющее Джона постыдно стонать и подставляться. Боль от унижения и невозможность оказать достойное сопротивление не давали и шанса скрыть, что он получает настоящее удовольствие. Ведь его мучитель довольно виртуозно справлялся с задачей показать своим воинам класс, поэтому и старался изо всех сил. Джон обессилено уронил голову на руки, полностью признав поражение. Сейчас главным стало только распирающее изнутри горячее чувство, скрутившееся внизу живота. Пошлые шлепки кожи и сдерживаемые крики пленника постепенно наполняли комнату. Гоблины даже дышать перестали, настолько развратная картинка предстала перед их глазами. Светлый бесстыдно подставлялся под их командира, не забывая громко постанывать. Им, видавшим и не такие извращения, стало жутко неудобно, будто они подглядывали за чем-то интимным, сокровенным, связывающим только этих двоих. Жар двигающихся в особенном ритме тел, казалось, даже разогрел воздух в комнате. Джон больше не пытался сдерживать крики, чувствуя, как собственная спина горит в огне против гладкой груди невидимого главаря. Они скользили друг против друга, будто отлично смазанные детали какого-то замысловатого механизма. Сильные руки, плотным кольцом опоясавшие живот и мышцы, задрожали от перенапряжения. Джону пришлось держать практически весь немаленький вес своего насильника, но то, как чужие губы осторожно покусывали его ухо, как горячие поцелуи опаляли шею, говорило, что и командира накрыло волной похоти. Давно Джон не был настолько возбуждён, а его член, оставленный без должного внимания, болезненно ныл, размазывая по столу вязкие капли смазки. Вынужденное воздержание сделало своё дело, потому очень скоро перед глазами начали мелькать яркие искры. Конечно, Джон не догадывался о планах командира гоблинов и подогреваемый жаркими взглядами непрошеных зрителей, не смог сдержать разочарованного всхлипа. Ему стоило подумать обо всех последствиях заранее, а теперь только и оставалось, что расслабиться. Пальцы заскользили по столу от особо сильного толчка, и, когда внутри разлилось мягкое пульсирующее тепло, Джона просто накрыла волна жара. Плевать, что несколько пар глаз, не отрываясь, наблюдали за каждым движением, плевать, что насильник, излившись внутрь, даже не удосужился вытащить из него член, потому что именно в этот момент оглушительной силы оргазм восхитительной волной растёкся по телу. - Чёрт-чёрт-чёрт, - лоб несколько раз встретился со скользкой поверхностью стола. Амулет на его шее засветился, отбрасывая на стены яркие голубоватые отблески, и Джон почувствовал, что там, где он соприкасался с телом, кожу обдало неестественным холодом. Свет от него разительно напоминал цвет родных глаз, которые окрашивались красным, стоило их хозяину ненадолго потерять контроль. Шерлок всё-таки был демоном, и за это происшествие он его точно четвертует. Глубоко вздохнув, Джон под радостные крики и улюлюканье гоблинов принялся торопливо натягивать брюки. Рубашка была безвозвратно испорчена, поэтому, морщась от болезненных ощущений, ему пришлось надеть куртку прямо на голое тело. Задница нещадно болела, по ногам стекала чужая сперма, а сильные руки бережно придерживали за пояс, не давая упасть. - Вот и всё. Теперь передашь своему суженому, чтобы больше не смел присылать в наше логово своих прихвостней. В следующий раз ты просто так не отделаешься, - напоследок командир несильно хлопнул его по ягодице, и от одобрительного хохота развеселившихся охранников казалось, что даже стены подвала заходили ходуном. - Хозяин, - позвал один из гоблинов. – А как же его тёмный? - А что с ним? Джон напряжённо топтался около стола, боясь поднять голову и сверля взглядом не очень чистый пол. Амулет до сих пор казался очень холодным и продолжал светиться, хотя и был спрятан под курткой. - Он же его покалечит, - вступился другой гоблин, кивнув в сторону Джона. - А тебе его вдруг жалко стало? – главарь всё ещё продолжал стоять рядом. – Сам полез, вот пусть сам и расхлёбывает. К тому же, если его парень истинный тёмный, значит, придёт к нам разбираться. Вот тут-то мы его и встретим. Все вокруг одобрительно загоготали, а Джон немного расслабился, подозревая, что на этом издевательства, похоже, закончились. Не дав опомниться, его подхватили под руки и поволокли к выходу. От оглушающего оргазма и унижения хотелось завалиться в какой-нибудь угол, чтобы пожалеть себя и отоспаться. Джон еле передвигал ноги. - Не попадайся больше нам на глаза! И передай привет своему парню! Его бесцеремонно вышвырнули на улицу прямо под колёса проезжавшего мимо такси. Хорошо ещё шофёр успел вовремя затормозить. Джона качало от напряжения и усталости, когда он почти ползком добрался до дома. На ходу придумывая слова в оправдание своей глупости, он начал стягивать грязную куртку и порванные джинсы. Небольшие синяки и ссадины доставляли не такие неприятные ощущения, как постепенно нагревающийся амулет. Шерлок явно был в ярости. Пристально изучая себя в зеркале, Джон осторожно обрабатывал обеззараживающим раствором разбитые губы, пока взгляд не наткнулся на сваленную в углу грязную одежду. Надо бы постирать. Бросив носки в корзину с бельём, он начал привычно обыскивать карманы джинс. В одном из них и обнаружил записку. Конечно было очень самонадеянно думать, что Шерлок оставит всё без своих обычных замечаний. Но сегодня Джон отличился и был готов получить по полной за свой глупый поступок. «Вернусь через пару дней, и твоей великолепной заднице точно не поздоровится». Джон поёжился. Он, казалось, до сих пор чувствовал, как горячая ладонь со всей силы опускается на его ягодицу. Что-что, а рука у его любимого тёмного, в данный момент за своё очередное безрассудство работающего под прикрытием в чине простого командира небольшого отряда гоблинов, была очень тяжёлой. Магический амулет на его шее, сверкнув в последний раз, потух, мгновенно став обычной температуры, а значит, Шерлок простил его. Джон довольно улыбнулся, прикидывая, сойдут ли синяки до его возвращения, и полез мыться. Как-никак он давно понял, что всё в этом мире подчиняется единственному закону, главное - соблюдать правила.