Богема

      Эта история произошла в маленьком провинциальном городке, в те давние времена, когда еще не было центрального отопления, а водопровод в доме считался роскошью. Жил в этом городке обыкновенный трубочист, уже почтенного возраста и серьезно подумывающий о выходе на пенсию: с годами все труднее взбираться на крутые крыши из красной обожженной черепицы, без риска свернуть себе шею. Особенно тяжело работалось после дождя, ведь мокрая черепица становилась скользкой. Поскольку профессия пользовалась большим почетом у горожан, оплачивалась она весьма неплохо, и к моменту начала нашей истории, подумывающему об отдыхе трубочисту удалось скопить достаточно денег для безбедной старости.       И была у трубочиста одна мечта, вот уже много лет не дававшая ему покоя: он хотел стать писателем. Самым настоящим! Ведь быть писателем очень престижно. Он представлял себя сидящим за печатной машинкой, у открытого в сад окна. Очаровательно пахнет сирень, а он с важным видом курит бриаровую трубку, размышляя о тщетности бытия. Красота!       Одна беда: трубочист оказался совершенно безграмотным человеком. Да, да! В детстве у родителей не хватило средств на его образование – надо было кормить большую семью. А потом работа начала отнимать все свободное время. В общем, к своему стыду, наш герой так и не научился ни писать, ни читать. Как это ни прискорбно.       Но ведь мечта осталась! И с годами она все сильнее не давала ему покоя. В отчаянии, трубочист купил себе толстый блокнот в дорогом кожаном переплете и самую настоящую авторучку. Черную, тяжелую, с золотым ободком вокруг колпачка и зажимом, благодаря которому можно воткнуть ручку в нагрудный карман пиджака.       Недалеко от дома, где он жил, в маленьком уютном кафе, размещенном в полуподвале большого трехэтажного здания местного издательства, по вечерам собиралось городское литературное общество. Ну, по крайней мере люди, проводившие там время до самого закрытия, так себя называли. Вернувшись после трудового дня, трубочист тщательно смывал сажу и копоть, въевшуюся в кожу, надевал свой лучший твидовый пиджак, брал блокнот, ручку и шел в это кафе. "Для чего?" - спросите вы. Чтобы хоть немножко приобщиться к тому обществу, попасть в которое так страстно желал. Слушать беседы литераторов, наблюдать за их одухотворенными лицами, дышать с ними одним воздухом!       Скромно сидя в самом дальнем углу, трубочист с замиранием сердца внимал малопонятным для него речам. Дабы не выделяться из общей массы, он осторожно чертил в блокноте разные каракули, делая вид, будто записывает только что пришедшую на ум идею.       Так проходили день за днем, неделя за неделей. Никем не раскрытый, но уже достаточно примелькавшийся, трубочист проводил счастливые вечера в обществе местной богемы, коротая время за чашкой кофе. Правда кофе он недолюбливал, но не выделяться же из общей среды! Пить пиво не пристало уважающему себя служителю Мельпомены. Когда кто-нибудь из посетителей пробовал заглянуть в блокнот, тот с виноватым видом захлопывал его, опасаясь быть рассекреченным, и объяснял любопытствующему, что пока не готов показать записи. Дескать, нельзя раньше времени портить сюрприз.       Но, однажды случилось то, что должно было рано, или поздно произойти: задумавшийся трубочист не заметил проходившего мимо завсегдатая. Молодой человек, направлявшийся в уборную, мельком заглянул через плечо человека в твидовом пиджаке, заметил в блокноте странные иероглифы. Почувствовав чужое присутствие за спиной, тот резким жестом захлопнул записную книжку. - Вы все видели? – Медленно обернувшись, спросил сдавленным голосом. - Видел, - нехотя согласился молодой человек, пряча глаза. - И что Вы об этом думаете? – Холодея от страха, спросил трубочист.       Юноша замялся, начал теребить запонки на манжетах, пытаясь скрыть непонятное волнение. Уши стремительно наливались красным цветом. - Да, как Вам сказать… - Говорите, как есть! – Гордо вскинул подбородок наш герой, готовый к позорному изгнанию из клуба. - Мне понравилось, - выдавил из себя юноша. - Что понравилось? – Опешил трубочист. - Все понравилось: и идея, и сюжет и Ваша манера изложения. – Ответил молодой литератор, краснея еще сильнее.       Привлеченные шумом, к столику начали подтягиваться посетители кафе. Пока трубочист пребывал в состоянии близком к ступору, блокнот пошел по рукам. Со всех сторон стали доноситься возгласы: - Гениально! - Какой стиль! - А как лихо закручен сюжет! - Великолепно! Это же бестселлер – не меньше!       Литераторы принялись шуметь, хлопать трубочиста по спине. Кто-то громко требовал налить всем шампанского. Началась оживленная неразбериха. Трубочиста поздравляли, трясли за руку, упрекали, что так долго скрывал свой талант, предрекали блестящую карьеру писателя. Бедняга, ошалелый от внимания, едва успевал отнекиваться, заискивающе улыбался окружающим его лицам, до последнего уверенный в том, что все происходящее: чья-то злая шутка.       Единственными людьми, не поддавшимися общему ликованию, оставались хозяин кафе и его старый друг – клерк, работающий неподалеку в маленькой брокерской конторке. После рабочего дня клерк любил заглянуть к приятелю: выпить кружечку, другую дешевого пива, да обсудить сплетни. А кто еще, как не хозяин кафе, может знать последние городские новости? - Ну чего они там расшумелись? – Сердито ворчал хозяин, протирая стакан тряпкой, сомнительной чистоты. - Пойти посмотреть? – Предложил его приятель. - Сделай милость. Давненько я такого балагана от этой публики не видел.       Клерк неторопливо слез с барного стула – немного великоватого для его щуплого телосложения, протер платком лысеющую макушку и осторожно направился в сторону литераторов. Уже подходя к шумной группе, он начал понимать, в чем причина внезапного оживления. На писательском небосклоне зажглась новая талантливая звезда!       Да, такое редко случается в маленьком провинциальном городке. Событие века! Новость мигом разлетится по городу, завтра ее каждая кухарка будет смаковать.       Воспользовавшись своей щуплостью, клерк, уворачиваясь от локтей, осторожно протиснулся к столу, на котором лежал будущий бестселлер. Взглянул на раскрытые страницы и не удержался от удивленного свиста: - Господа, а от чего такой шум? Здесь же только каракули! Такое и мой внук запросто напишет.       На секунду в кафе образовалась тишина.       «Все, попал!» - мелькнула в голове трубочиста мысль. – «Сейчас выгонят с позором». - Кто пустил сюда это недоразумение? – Прозвучал в тишине голос одного из литераторов.       Трубочист вжал голову в плечи, зажмурил глаза. - Гоните отсюда эту бестолочь! Что он может понимать в литературе?! - Бей его! – Поддержал чей-то голос.       Началась катавасия. Испуганный хозяин выбежал на улицу и что есть силы стал дуть в свисток, вызывая жандармов.       «И кто меня за язык тянул?» - думал клерк по дороге домой, потирая отбитые бока. Вырваться из рук разъяренных писателей ему удалось лишь с помощью жандармов, прибежавших на трель свистка.       «Кто их разберет, этих писак? Я то думал: там каракули, а оказывается – шедевр! Ничего не понимаю. Да и кто я такой – обычный служащий. А они – богема!»