За перевалом в Морозных Горах.

Стражи должны были прибыть в Денерим ранним вечером. В честь приезда самого Командора Серых, король Алистер приказал устроить большой пир как в самом замке, так и за его пределами, поэтому в центре города были установлены столы с едой, играла музыка, молодежь танцевала и пела, наслаждаясь праздником. Алистер, лицом изображая безразличие и скуку, сидел в тронном зале, окруженный баннами, эрлами, наместниками и слугами, ожидая приезда Героини Ферелдена и своей лучшей подруги, с которой не виделся уже давно. Настолько давно, что, кляня себя на чем стоит свет, стал забывать черты ее лица. Управление королевством, дворцовые интриги, доносчики, надоедливые советники — все это бывший Серый Страж искренне ненавидел, но это и затянуло его в бездну, не давая шанса на спасение. Король трепетал, ожидая Стражей, он все смотрел на двери и ждал, ждал, ждал… Ждал бесконечно долго, когда же Анис Сурана появится в дверях. Тейрин вспоминал худощавую эльфийку. Ее неровно отрезанные черные волосы, сжатые губы, сложенные в добрую улыбку, и всегда печальные и тревожные глаза. Глаза светлые и полу-прозрачные. Почему-то они первыми стали стираться из памяти, уступая место каким-то королевским обязанностям, и Алистер корил себя за это, злясь на весь мир. — Когда уже прибудут Стражи? — в нетерпении спросил король, пожалуй даже грубее, чем следовало. — Они уже в замке, Ваша Светлость. Еще минутку, — ответил один из советников, стоявший недалеко от трона, и Алистер удивился: как он об этом узнал, если все это время молча стоял на месте. Стража наконец открыла дверь и глашатай громко объявил: — Командор Ферелденских Серых Стражей, Героиня Ферелдена, признанный маг Круга, Анис Сурана со своими спутниками. И она вошла в зал. Король не узнал в этой эльфийке свою соратницу. Хотелось даже закричать от возмущения, мол, кого это вы сюда привели? Но спустя секунды, когда Серая братия склонила колени перед своим королем, Алистер смог разглядеть те самые глаза цвета лунного камня. Тейрин быстро сказал речь, которую ему сказали выучить, Командор ответила ему такой же заученной речью, и на этом официальная часть была окончена, начинался пир, чему ни Алистер, ни Анис рады не были. Король взяв эльфийку под руку медленно, соблюдая этикет, повел ее в зал, где гости уже сидели на свои местах и поднялись, завидев виновников торжества. Анис сидела по правую руку от короля, печально и устало глядя на всех пирующих, громко смеявшихся, кричавших какие-то поздравления в адрес стражей. К чему были поздравления Анис не знала, но мягко улыбаясь, благодарила. Алистер жалел подругу, он уже успел привыкнуть ко всем этим пирам и бессмысленным речам гостей, но Анис, хоть и являлась эрлессой, совершенно ничего не понимала. Тейрин ухаживал за Командором, предлагая еду и выпивку, все еще сравнивая ее с той девчонкой, которую встретил в Остагаре. Анис сильно изменилась. Волосы, раньше доходившие лишь до подбородка, теперь были заплетены в ажурную толстую косу до середины спины, под глазами уже не было синих кругов от недосыпания, или они были хорошо скрыты по средствам макияжа. Эльфийка сильно похудела, на руках были хорошо видны все сухожилия, а на кистях рук выступали острые косточки, лицо же сильно осунулось, глаза слегка впали. Анис выглядела ухоженной, красивой, но уставшей так сильно, будто она не Командор и не эрлесса, а пленная на войне. А взгляд магессы стал в разы печальнее. Во времена Мора, Алистер не удивлялся этой тревоге и грусти в глазах подруги, но теперь, когда война окончена и даже разумные порождения тьмы устранены, он не понимал этой внутренней печали. Для себя он решил, что это просто особенность ее лица, что она всегда была такой, будто ничто ее сейчас не гложет. — Ты совсем исхудала в этом своем Амарантайне, поешь, — улыбался король. — Это твой Амарантайн, а не мой. И я оказалась там по твоему велению, — смеясь, отвечала Анис. — О, так значит, это я во всем виноват? — деланно возмущаясь, говорил Алистер, всем своим видом изображая обиду, но через секунду смеялся. Пир казался невыносимо долгим и скучным. Даже барды пели свои песни уже по второму разу, а скоморохи выбились из сил. Алистер заметил, как Анис то и дело оглядывается на дверь из зала и нетерпеливо ерзает на стуле, желая убраться с приема. — Когда это кончится? — спросила Командор шепотом, чтобы не привлечь излишнее внимание. — Понятия не имею. Наверное, когда последний гость свалится под стол, — так же тихо отвечал Алистер. — Я могу ведь, сославшись на усталость, ретироваться в опочивальню, правда? — Имеешь полное право, — король улыбнулся, — Я провожу тебя. Король и Командор встали, вежливо распрощались с гостями, приказав пировать без них, и направились прочь из приемного зала. За ними двинулись стражники, но Алистер остановил их одним лишь движением руки. Он вел эльфийку на второй этаж, в комнату, которую сам лично выбрал для нее. Анис любила красивые виды, потому бывший Страж выбрал комнату, балкон которой выходил не на пыльный город, а на дворцовый садик, с высокими грушами, яблонями и сливами. Король вел чародейку по плохо освещенному коридору, иногда оглядываясь на девушку, натыкаясь на ее взгляд и улыбаясь от этого. Анис улыбалась тоже, улыбалась своей доброй и усталой улыбкой, почти такой же, как прежде. Тейрин галантно открыл дверь перед Анис, пропустил ее в довольно большую комнату, где стены были выкрашены в бирюзовый цвет и украшены золотой росписью растительного мотива. Внутреннее убранство комнаты тоже было на высоте: большая кровать с балдахином, инкрустированные прикроватные тумбы с обеих сторон кровати, темного и тяжелого дерева шкаф за высокой ширмой, пол застелен дорогим и мягким ковром и каменный камин, в котором уютно трескали поленья и пучки мяты. — Надеюсь, тебе здесь нравится, мне казалось, что бирюзовый — это твой любимый цвет, — Алистер улыбнулся, — Твои вещи уже сюда доставили и разложили в шкафу. Если что-то не понравится… — Мне все нравится, — перебила Анис, — Здесь чудесно. Чародейка вышла на балкон, а король двинулся за ней. Старые друзья стояли, опершись о балконные перила, стараясь надышаться прохладным и чистым воздухом, которого так не хватало в приемном зале. Они молчали, почти ни о чем не думая, даже забыв ненадолго о существовании друг друга, лишь наслаждаясь легкими мурашками, пробежавшими по телу, и глубоким дыханием. Вокруг них витал аромат последних осенних цветов, дыма и мяты, прогоравшей в камине. Молчание, нависшее над Алистером и Анис, слегка затянулось, но оно не было неловким, оно лишь тихо звенело в ушах. Первым заговорил Алистер. — Ты сильно изменилась, Командор. Я даже сначала не узнал тебя. — Изменилась? Волосы отрастила, только и всего, — Анис улыбнулась, повернувшись к мужчине, — Мы даже не обнялись при встрече, Алистер! Я скучала. С этими словами Анис обняла Тейрина за пояс, и он обхватил ее за плечи в ответ, погладив по спине. Алистера на секунду смутило то, что от чародейки пахнет миндальным маслом, а не горьким дымом костра, и как-то на душе стало тяжело. Король соскучился по запаху гари от одежды и волос, ведь он так долго был частью жизни Стражей. — Странно не слышать запаха костра от тебя, — озвучил Алистер свою мысль. — Да, я тоже слегка удивилась сначала, — пожала плечами Анис, снова вплотную подойдя к перилам, — Но вспомнила, что королю не положено так пахнуть. — Будь добра, не напоминай мне сейчас о том, что я король. Я был им на пиру, а здесь я твой друг и никак не правитель. — Хорошо, — Командор улыбнулась, — Тогда рассказывай, как у тебя дела? И Стражи долго рассказывали о том, что с ними произошло за эти два года, пока они не виделись. Алистер — о скучном правлении, о трех покушениях на его жизнь, о нескончаемом потоке герцогов, рыцарей и баннов, которые пытались сосватать ему своих дочерей. Анис — о победе над разумными Порождениями Тьмы, о зачистке Амарантайна и окрестностей от различных бандитов, разбойников и мародеров, об обучении новых рекрутов и улучшенных отношениях с орлейскими Серыми Стражами. Алистер слушал рассказы подруги с завистью, потому что его жизнь приключения оставили. Все шло ровно и тихо, а самой страшной проблемой был неурожай тыквы, на который ему жаловались все без исключения в течение месяца. Тейрин, тяжело вздыхая, вспоминал Мор и понимал, что хоть тогда и было тяжело, но было прекрасно. Вечная опасность заставляла двигаться, не позволяя покрываться толстым слоем пыли, просиживая штаны в зале Совета. Анис все рассказывала и рассказывала, пока король завистливо скрипел зубами. Вдруг Анис вздрогнула, и это не ушло от глаз бывшего Стража. — Ты дрожишь, — забеспокоился Алистер, приобнимая девушку за плечи, — Замерзла? Пойдем. — Замерзла? Хм… — Чуть улыбнулась Анис, - Нет, здесь тепло, по-настоящему я замерзла в Морозных Горах. Помнишь? — Помню, — осекшись, ответил король и поежился, — Пойдем в комнату.

***

Алистер действительно помнил Морозные Горы. Помнил острые и мелкие льдинки, больно резавшие лицо, сумасшедшие шквалы ветра, сбивающие с ног. Он смутно помнил день, когда их отряд смог лишь недалеко уйти от перевала, где их и настиг самый пик холода. Мороз был настолько сильным, что воздух чуть ли не замерзал в легких. Алистер тогда отморозил правую руку и не мог держать меч. Он помнил, как почти теряя сознание от боли и холода, боролся с усталостью, навалившейся за все путешествие. Он сидел у костра, не чувствуя его тепла, и не в силах пошевелиться, а потом понял, что не шевелится никто. Стэн, с трудом дыша, тупо смотрел в огонь, Морриган бессильно лежала на снегу, завернутая во все самое теплое, Лелиана пыталась согреть руки, дыша на них, Огрен и Винн сидели рядом, смотрели в костер, Зевран прижимался к мабари, стараясь не закрывать глаза. Единственным, кто был еще в состоянии двигаться, была Анис. Она со злобой кинула в костер еще несколько веток, принесенных откуда-то, оглядела друзей и хрипло сказала: — Потерпите, я сделаю бальзам и станет теплее… Обещаю… — окоченелыми пальцами вытряхивая из мешка ингредиенты, она попросила Стэна переложить Морриган ближе к костру, — Потерпите, прошу… Никто не ответил ее мольбам, только Винн едва заметно кивнула. Анис взялась за приготовление Теплового бальзама. Замерзшими руками бросала в чан с растопленным снегом разные травы, вылив туда маленький пузырек с Целебной припаркой, и помешивала все это. Чародейка ругалась на холод, Стражей, Мор, Логэйна и всех, кто вообще встретился их маленькому отряду в пути. В особенности ругалась на гномов, обещая каждого выкинуть на мороз, после того как покончит с Мором. Алистер понял, что она говорит лишь для того, чтобы отвлечь всех и отвлечься самой. Холодный ветер забирался под одежду, под кожу… Холод забирался в душу, вымораживая и притупляя все чувства. Отряд с ужасом понимал, что им суждено замерзнуть за перевалом в Морозных Горах. Сначала ежиться и бороться со стихией, а потом сдаться, закрыть глаза, услышать последнее завывание ветра и умереть. Стать льдом, стать бугорком, присыпанным снегом и упавшими ветками. Алистер, осознав все это, попытался пошевелиться. Не смог. Тогда он попробовал позвать на помощь, но и здесь потерпел поражение. Паника обхватила горло стража, внутри все будто бы затряслось, захотелось кричать. Но вместо вопля, из раскрытого рта вырвался густой белый пар, и Тейрин смог только выдохнуть, поняв, что спасения нет, и закрыть глаза, проваливаясь в темное и вязкое ничто.

***

Анис тем временем уже поила бальзамом Морриган. Дикая ведьма, стеная, принимала эликсир, из последних сил хватаясь за руки чародейки, напрочь забыв о своем пренебрежении к подобным вещам. Когда смерть стискивает пальцы на твоем горле, ты принимаешь любую помощь, забыв о том, что всегда держался ото всех в стороне. Анис говорила что-то успокаивающее, пока ведьма, под действием бальзама, не смогла наконец самостоятельно встать и распрямиться. Морриган рассеянно поблагодарила, испытывая колкое чувство стыда, за свою слабость и стала помогать опаивать эликсиром остальных. — Вот, Алистер, бальзам, — проговорила ведьма, подходя к Тейрину, — Как выпьешь — станет легче. Но Алистер не ответил, не открыл глаз, не пошевелился. Морриган занервничала, быстрее приблизилась к мужчине, дернула его за плечо. Она не была уверена, но он, кажется, не дышал. — Страж! — в панике закричала Морриган, обращаясь к Анис, — Он… Он… - Ведьма задохнулась, а эльфийка в пару прыжков оказалась рядом с ней. — Алистер! Нет! — зарычала чародейка, взяв в ладони лицо Стажа, — Кто-нибудь! К костру его! Стэн отреагировал быстрее всех, взял Алистера в охапку и отнес к огню. Анис села рядом, положила его голову себе на колени, стала вливать в его полураскрытый рот целебный бальзам. Мужчина вдруг закашлялся, отряд облегчением вздохнул. Он был жив, он не замерз насмерть. — Винн, я прошу, осмотри его! — взмолилась Анис. — Я осмотрю, но вряд-ли смогу что-либо сделать, — пожилая чародейка присела рядом, — Я ослабла, Страж. Я не могу колдовать. — Просто скажи, что с ним, я сама его вылечу. — Он очень сильно замерз, теряет сознание от холода и ненадолго приходит в себя… — Говорила Винн, рассматривая расширенные зрачки Алистера, — А тут… Создатель! О, Создатель! Анис, гляди! Винн, сняв с руки Стража перчатку, показала Анис его пальцы. Эльфийка охнула, на худое лицо легла тень ужаса и в уголках полупрозрачных глаз сверкнули слезинки. Кончики пальцев Тейрина почти на сантиметр были обморожены, они были сине-багровыми и покрытыми кровянистыми маленькими волдырями. Поражены были указательный, средний и безымянный пальцы правой руки, а при малейшем прикосновении к ним Алистер дергался и постанывал. — Если рука обморожена, то может он и ноги отморозил… — дрожащим голосом проговорила Анис, и приказала, — Разбейте палатку для Алистера. Пока Зевран и Морриган выполняли приказ, эльфийка, дрожа всем телом, гладила Тейрина по голове, и шепча обезболивающие заклинания. Она шептала их невпопад, не могла закончить хотя бы одно до конца. Стальными тисками страх за жизнь принца сковывал горло эльфийки и вдавливал из глаз слезы, которые замерзали прямо на щеках. Анис чувствовала, что еще чуть-чуть и она просто умрет от горькой обиды на то, что не обратила на Алистера внимание раньше. Сердце бешено колотилось в груди, как сердце воробья, зажатого в ладонях. Когда Тейрина втащили в палатку, Анис попросила всех уйти. Она глубоко вздохнула и аккуратно стала раздевать друга. К ее неизмеримому счастью, ноги будущий король не отморозил. Эльфийка даже слегка улыбнулась. Она села к Алистеру ближе, взяла его пальцы в свою узкую ладошку, прижала их к губам. Принц застонал, хватанул ртом воздух, но через секунду ослаб. Лицо чародейки скривилось в приступе плача. — Создатель, — прошептала она, закрыв глаза и сосредоточившись, — Андрасте, все эльфийские Боги, имен которых я не помню, гномий Камень, все духи и демоны тени, и все, кто хоть как-то может мне помочь. — Анис вздохнула и затряслась. По щекам покатились слезы, — Помогите мне спасти его. Не дайте погибнуть моему королю. Не дайте умереть этому человеку… Она захлебнулась рыданиями. Эльфийка молилась первый раз в жизни. Она вдруг вспомнила имя того, кто обязательно помог бы и выкрикнула его: — Дункан! Я знаю, ты слышишь! Не дай ему умереть, Страж! Ты же знаешь, что Ферелден падет без него! — и вдруг девушку накрыли злость и отчаяние, и она пригрозила, — Алистер умрет и я не стану спасать эту страну, Дункан. Я двигаюсь вперед только ради этого мальчика… Мне не нужна победа, если он не поможет мне ее одержать. Анис выдохнула, чуть сжала руку Алистера и направила всю свою силу на исцеление. В ушах зашумело, в груди будто образовался комок света и тепла и направился в руки чародейки. Вся магия сосредоточилась в пальцах эльфийки и она отдала ее принцу. Он застонал, напрягся. Анис увидела, как Алистер обмяк и кажется заснул. Эльфийка почувствовала в груди пустоту и дрожь в теле. Она накрыла будущего короля, легла рядом, ощутила подступающую к горлу тошноту и потеряла сознание. *** — Сколько раз ты спасала мне жизнь, Командор? — спросил Алистер, накидывая плед на плечи сидящей на полу у камина чародейки. — А ты сколько раз спасал мою жизнь, король? — Анис улыбнулась, — Мы должны были спасать друг друга. Не делай мы этого и Мор бы погубил всех. — Я… Знаешь, есть вещь, которая меня немного смущала тогда и сейчас. Анис вопросительно посмотрела на Тейрина. — Я защищал тебя не потому что мы остались единственными Стражами в стране. И не потому что мы были единым отрядом. — А почему? — Потому что без тебя мне эта победа не нужна была. Анис не взглянула на короля, только улыбнулась. — Знаешь, — Тейрин решил продолжить, — Я думал об этом и в конце концов пришел к такой страшной вещи. Если бы ты пала в одном из боев, то я бы бросил все. И тут два варианта: либо я бы убежал за море, либо убил бы себя. Скорей второе. — Убил бы себя, если бы умерла я? — чародейка взглянула на него из-под опущенных век. — Да. — Алистер взял девушку за руку. — Зачем мне править страной, в которой не будет тебя? — Винн была права. — В чем? — Любовь — самое эгоистичное чувство, требующее всего тебя без остатка, — Анис улыбнулась, подвинулась к Алистеру и уткнулась лбом в его грудь. — Подумай, Тейрин, какие мы ужасные. Народ мнит нас героями, а мы бы бросили все при первом удобном случае… Забавно, да? — Уж не хочешь ли ты сказать, что… — Хочу. И говорю. Я чувствовала то же самое по отношению к тебе, король. Молчали. Мята полностью прогорела в камине, в комнате было уютно и тепло. На душе у двух стражей было так же. — Когда ты уезжаешь, чародейка? — тихо спросил Алистер. — Завтра, в ночь. — Не уезжай, Анис. пожалуйста. — Не уеду. В Амарантайне сейчас холодно, — эльфийка поцеловала короля в щеку, — Да и нравится мне эта комната. Люблю бирюзовый цвет.