Вдыхая звуки колокола

Есть ли смысл прятаться? Возможно, но гарантии на спасение нет. С этими мыслями я осматриваю церковь и постепенно впадаю в печаль. Было время, когда в этот день бой колокола расплывался по всей округе, и я задерживал дыхание, замирая, прислушивался. Все замолкали, и будто уличный шум становился тише, уважительно уступая место звону. Люди толпились в церкви, утопая в вере, что все останется таким же, как раньше. С каждым днем количество прихожан увеличивалось, и даже те, кто самозабвенно отвергал веру, с легким румянцем на лице, пробирались в храм. Разве они обрели веру? Нет. Они лишь хотели быть там, где и все. Они искали защиты. У людей, но не у Бога. Теперь здесь пусто. Я никогда не боялся тишины. Но сейчас, когда улицы смолкли, меня охватывает жуткое чувство. Никто не умер. Люди покинули город и свои пристанища. Но кое – кто все же остался. Мало кто. Бывает, что за поворотом я слышу шорохи и вижу проблеск надежды, кто-то вышел из скорлупы, и я должен поговорить с ним. Я прибавляю шаг и, завернув, с огорчением провожу взглядом облезлую дворнягу. Люди все еще живут лишь одной надеждой, что под землей они в безопасности. Я оглядываю дома и ряды деревьев. Мне становиться жаль их, ведь прятаться им негде. Такое редкое чувство родства и ностальгии протекает в моем сердце. Будто я в совершенно ином городе, но все вокруг так знакомо. Впереди виднеется автобусная остановка. На лавочке одинокая фигура пожилого человека. Опершись о трость, он словно ждал автобуса. Иногда посматривая на часы, он переводит свой взгляд на меня. Я кивком приветствую его и сажусь рядом, так осторожно, будто лавочка трещит по швам. Мне хочется хранить тишину. - Мне нравится ждать автобус, - тихо начал незнакомец, - Это время, когда можно подумать. А что вы делаете, когда ждете автобус? - Тоже думаю. О будущем. На лице мужчины мелькнула ухмылка. - А теперь думаете о будущем? - Думаю, - проговорил я, не веря в свои слова, - Почему вы все еще здесь? Все кто мог, спрятались. Незнакомец рассмеялся. - Вы думаете, что они спасутся? Даже если кто и выживет, хватит ли им духу выйти наружу. Они похоронили себя, утешаясь бессмысленной надеждой. Сначала Вашингтон, Нью-Йорк, Бостон и Лос-Анджелес, затем Лондон и Париж. На очереди мы. Я не желаю трястись от страха в сыром подвале. Лучше останусь здесь, где мне и место. Заплачу за все сполна. Мне стало не по себе. Уговаривать его отправляться в укрытие – я не горел желанием. И это меня взволновало. Долей чувств я согласен с ним, но в остальном – надежда все еще теплилась во мне. Этот пожилой мужчина, хоть и казался сплошным сгустком безразличия, плакал в душе. Он слишком привязан к жизни. Я узнал его. Пару недель назад видел его по телевизору. Это был физик-ядерщик. Посмотрев пару секунд, я тогда выключил телевизор. Не мог больше слушать о грядущем. Попытался расслабиться и на некоторое время забыть обо всем. Не вышло. Уничтожил половину содержимого домашнего минибара. Лишь усугубил. Я глупец. От этого не убежать. Вернусь домой. В доме над потолком нависает тошнотворный туман. Словно комната наполнена машинным маслом, и я тону в нем. Щелчок замка - я заперт в коробке с мебелью, телевизором и спиртным. Имеет ли смысл прятаться? В подвале темно и сыро. Пусть я выживу, но существовать в месте без солнца и свежего воздуха – приговор намного хуже. Стоит проверить. Лампочка зажглась и залила дрожащим светом полость под домом. Я закрываю за собой дверь и окидываю взглядом стеллаж с консервированными овощами. Несколько садовых инструментов покоятся в углу – уже никогда не пригодятся. Электрогенератор и больше ничего, что могло бы помочь хоть ненадолго. Сыро, грязно, мрачно, преисполнено отчаяньем и одиночеством. Не уверен, что хочу остаться в подвале. Гостиная куда лучше. Я иду на кухню и достаю из шкафа хрустальный бокал и бутылку самого дорогого вина. Никогда не пользовался хрусталем, а для вина ждал подходящего момента. В гостиной я усаживаюсь в кресло и, вкусив запах выдержанного напитка, подношу бокал к губам. Кисло-сладкий вкус наполнил сознание кратковременным удовольствием. Эйфория быстро проходит, как кончается вино в бутылке. Я слышу глухой грохот неизвестно где. Началось. Выйдя из дому, я устремляю взгляд к востоку, и над линией горизонта виднеется прозрачное грибовидное облако. Мне не страшно. Вокруг никого нет. Я не буду закрывать дверь. Дорога простирается к облаку. Я ступаю по ней и иду вперед. Тем же шагом, каким иду на работу. Я вспомнил звуки колокола, когда в глаза ударила вспышка света…