Ассассин, несущий смерть

Смерть… Что мы, живые люди, о ней знаем? Вот именно, что ничего… А цена жизни?.. Как может быть цена жизни известна человеку, который никогда не испытывал на собственной шкуре опасностей, приключений? Как она может быть известна человеку, который жизни никогда не забирал?.. Как?.. Так и я думаю. Я, Эдвард Элрик, ассассин высшей степени, с прозвищем «Стальной Алхимик». Достаточно странное прозвище для ассассина, но уместное. Никто не вправе решать за нас. Никто не вправе заменять наши имена. Никто. Люди неприкосновенны. Так думает каждый, но на самом деле это не так. Далеко не так. Ассассины могут спокойно убить любого, кто станет их целью. Будь то ребенок, будь то женщина, подросток, старик, невинные люди, младенец, все… они находятся под властью ассассинов. Бюро ассассинов находится в каждом городе, в каждом городе, где есть те, кто будет делать заказ. Заказ, ценою в жизнь. За жизни расплатиться невозможно. Невозможно ассассину, который убил десятки, нет, сотни человек, искупить свою вину перед Богом, родителями, знакомыми и друзьями убитого. Нет, невозможно. И не будет возможным никогда. Я стал ассассином не по своей воле. У меня есть младший брат, Альфонс. Ну, я его зову Ал. У него нет прозвища и он не состоит в гильдии ассассинов. Я на этом настоял, ведь ненужно человеку, никогда не пятнавшему свою душу кровью, делать это. Особенно, когда есть возможность. Возможность бороться и жить спокойной жизнью. Хах, а я ничего об этой спокойной жизни не знаю… просто помню, как-то расплывчато, обрывками, жизнь. Свою собственную жизнь в детстве… Кажется, что это было так давно и не правда. Кажется, что это всего лишь плод моей фантазии, порыв быть кому-то нужным и надежда на возврат в спокойный ритм жизни. Такого не произойдет, я-то знаю. Ну, я был обыкновенным ребенком, жил хорошо, имел мать, брата, бабушку и подружку… теперь я понимаю, что она была моей любимой и единственной. Ее звали Уинри. Уинри Рокбелл. Очень хороший механик, надо сказать. Машины у нее находятся на высшем классе, как и остальная мото-вело техника. У меня была спокойная жизнь, правда, я отличался от своих сверстников в школе. Я был слишком невысок, агрессивен и… силен. Да, я мог заниматься физической подготовкой днями, часами, месяцами. Однажды ко мне домой пришли люди. Страшные и вносящие в душу суеверный страх. Да, помню, что тогда был хороший денек. Лето, трава зеленеет, а за городом, в деревне, так хорошо и свежо… Но в тот роковой для нашей семьи день меня это не волновало. Потому что те люди убили нашу с Алом мать. Мы тогда сидели на кухне, ждали ее возвращения, а потом услышали жуткий крик. Предсмертный. Просящий помочь. Женский и до жути знакомый. Мы тогда поняли, что кричала мама. Когда прибежали к двери, мужчины уже отходили. А я успел увидеть их лица до того, как они заметили нас и одели капюшоны. То, что мы увидели, потрясло нашу детскую психику. Прямо на пороге двери в луже яркой алой крови лежала наша мать. Это было страшно. Было страшно смотреть, как кровь неравномерными толчками выбивается из огромной дыры, по другому это не назовешь, на шее. Как дергается в предсмертных судорогах ее тело. Как такие родные глаза потухают и стекленеют на глазах… Мы были слишком поражены. Ал закричал. От души, я помню… так отчаянно, громко и протяжно, словно издал последний свой вой одинокий волк, бредущий в лесной чаще. Словно это не мама умерла, а он. Как будто это он лежал на твердом деревянном полу коридора и истекал свежей кровью, которая еще осталась в его теле. От этого крика убийцы насторожились и заметили нас. Один хмыкнул и, оскалив белоснежные клыки, произнес: «Детишки-то остались… Хааа… Похоть, надо их убить, а то нас рассекретят!» - Валяй, только, чтоб не один не остался в живых и не увидел твоего лица. Все должно пройти чисто, Зависть. Я пошла, догонишь, и сожжешь дом вместе с ними. До пепла, стелющегося к ногам. Этот страшный человек пошел на нас. Что было дальше я помню плохо из-за болевого шока, но я помню кровь. Много крови и моей и Ала. Тогда мне стало страшно за жизнь. Не за свою, а за жизнь брата. Я испугался, а многочисленные рваные раны продолжали испускать мою кровь, текущую по полу, смешивающуюся с кровью моей мамы и брата… Я пытался доползти до брата, но все было бесполезным, только мокрая от алой жидкости одежда сочувственно хлюпала в ответ на мои бесполезные попытки. Передо мной зажегся огонь. Дом горел. Дикий адреналин подобрался к мозгу и дал отсчет моим телодвижениям. Три… два… один… БЕГИ! Я послушался. Схватил Ала и выбежал из горящего дома, оставив там свою мать. Свою мертвую мать, с остекленевшими от ужаса и боли глазами. Почему-то вспомнилась ее последняя фраза, которую она сказала перед приходом убийц: - Ребята, несмотря ни на какие преграды, несмотря ни на что, не становитесь на путь убийств. Никогда. Обещаете? - Конечно, мам, о чем ты? Потом нас вылечили врачи в специальной больнице. Как оказалось позже, больнице для убийц. Ассассинов, с которыми в скором времени мне пришлось работать. Они вылечили меня, но у Ала было слишком тяжелое состояние. Он умирал. Денег на оплату не было – в сгоревшем до тла доме хрен чего найдешь, а бабушка Пинако итак истратила все свои запасы просто на наш осмотр в этой больнице. Выбора не было, но я хотел, чтобы Ал выжил. Жутко хотел. До дрожи в коленях, до сжимания кулаков с такой силой, что они впивались в кожу ладней и оставляли там кровавые следы моей решимости. Решимости, ставшей моей жизнью. Мне предложили, чтобы я стал ассасином, как подрасту. Я сначала, конечно, отказался, но потом они мне напомнили про состояние Ала. Ну, и, как бы невзначай, сказали, что для работников услуга лечения проходит бесплатно. Ох, как же я тогда скрипнул зубами и прожег своего начальника взглядом, это надо было видеть! В конце концов, я согласился на поставленные ими условия. Я стал ассассином. С тех пор я не видел больше ни своего родного городишки, ни бабушки Пинако, ни Альфонса, ни Уинри… Я стал знаменит. Из-за моей невероятной выносливости, ума и всяких хитрых штучек, которые я использовал для развлечения мне и дали это прозвище… «Стальной Алхимик». Жизнь текла своим чередом, задания для убийства. Тихие, чтобы все слышали или чтобы услышали только некоторые. Все просто. Выживает сильнейший. Этот закон неминуем, и его сила неописуема. Однажды я на улице встретил ее – девушку-механика из семейства Рокбелл. Девушку, которую я люблю. Рядом с ней был Ал и Пинако. Они… заметили меня. Ошеломленные мы стояли за преградой в виде стекла и смотрели друг на друга с неизмеримой радостью, тоской и печалью. Тогда я в первый раз за 10 лет улыбнулся. По-настоящему, искренне. Хех, взял отпуск, чтобы провести его с моей семьей. Провел я его неизмеримо прекрасно. Как будто не было тех изматывающих десяти лет, в которые я трудом и потом старался забыться. Но не смог. Я не рассказал им, что являюсь ассассином. Им не надо это знать, нет, нельзя. Строго запрещено. Я не мог ввязать их в это. В эту страшную пучину отчаяния и ужаса. Не мог. Потом я вернулся на свою работу. Вечерами, за чашкой чая вспоминая приятные моменты моего отдыха, я тихо и грустно улыбался. Никто этого не видел и мне от этого становилось жутко херово. Я стал вести себя агрессивно и теперь стал одиночкой. Ни с кем, кроме начальства, причем, по делам, не общался или посылал. Все это заметили и однажды мой непосредственный начальник – Рой Мустанг – вызвал меня к себе в кабинет на разговор. - Стальной, что с тобой? – спросил он, явно намереваясь продырявить мне весь оставшийся мозг, - Это все из-за твоего отпуска? - Нет, Вас это не касается, - холодно ответил я и собирался было уйти. - Осталось совсем немного. Потерпи. – его голос стал сочувствующим и понимающим, - Мы их уже нашли… - Ясно. Я потерплю. – сказал я и вышел. На душу осел тяжелый осадок слов Мустанга. Я вспомнил, нежданно негаданно, последние слова матери. А то, что я собирался сделать, было явным противоречием тем словам. Я запутался. В неведении я долго сидел и раздумывал над этой проблемой, пока ко мне не пришла весточка от Роя. Записка. «Мы нашли. Приходи на ул. ***, заметишь нас тут же. Я даю тебе один шанс на месть, Эдвард!» Я тогда пришел туда. Пришел, не зная, что делать. Хех, но то, что я задержал самых опасных преступников всего мира, докучающих и убийцам и полиции, меня возвысило в моей самооценке. Я не убил тех, кто убили мою мать и чуть не убили моего брата. Я просто их избил и попросил нашего тюремщика, чтобы они мучились до самой смерти в его тюрьме. Он согласился, а я не подвел мать. Именно тем, что не убил их во имя мести. А то, как говорят, месть порождает только месть. Я вернулся к своей семье, перестал быть ассассином, но остался в великолепных дружеских отношениях со всеми из отдела. Я признался Уинри, а вскоре мы женились. Женился и Ал. Хэх, теперь моя жизнь стала простой, но интересной. Ну, а как же ей быть не интересной, если спишь в одной кровати с девушкой и гаечным ключом, готовым в любую секунду опуститься на твою измученную макушку, и в гости к тебе приходит куча совершенно уникальных людей. Доверенных и хороших. На которых всегда можно опереться в трудную минуту. Конец! ** Эдвард Элрик устало положил ручку на исписанные листы тетради и с удовольствием облокотился на спинку мягкого кожаного кресла. В его доме парила тишина и спокойствие. Все было хорошо. Всего лишь раннее утро в его родном городишке. - Дорого-ой, - послышался подозрительно приторный голосок из другой части дома, где находилась спальня. Парень вздрогнул и с силой вжался в кресло, поджав ноги под себя, - Ты где? Я тебя ищу, отзовись! Красивая блондинка с хорошей фигурой, голубыми глазами, милым лицом и страшным гаечным ключом появилась в дверном проеме комнаты, где расположился Эд. Сначала она не нашла ничего подозрительного, а потом… Весь дом оглушил громкий звук удара железа о голову вкупе со всеми матами на всех языках. Потом началась погоня. А вы, наверное, спросите меня, как жена нашла мужа?! А я вам отвечу. Помните знаменитую, единственную из всех волос выпирающую волосинку?.. Ее заметить сложно, но можно. ** Все хорошо, что хорошо кончается. Но это могло бы быть и по-другому. Это зависит от того, на какой путь люди становятся и что выбирают в жизни. Каждый человек зависит от каждого человека. Никто не исключения. Так было всегда и так будет, что ж, ничего с этим не поделаешь! Главное выбрать свой путь!..