Просто вместе

      - Что ты напеваешь, не пойму? – Майлз напряг слух, наклонившись к тихо мурлыкающему себе под нос Алексу, который с хитрой улыбкой смотрел в этот момент на довольного Форда.       Поездка была отчего-то абсолютно не выматывающей. Наверное, кураж держал. Днем прилетели в аэропорт Шарль-де-Голль, затем прокатились на поезде до нужной станции, и оттуда уже в небольшом бусике по живописной дороге поехали в заветную студию, и настроение у всех было приподнятым. Кроме них троих в компанию крайне удачно вписался звукорежиссер Джимми Робертсон. Плюс их ждал на месте совладелец Black Box studio Питер Деймел, высококлассный специалист и профи в своем деле. Пока больше никого и не требовалось.       - Догадайся! – проговорил Тернер и продолжил мурлыкать.       - Мм-м-м? Что-то знакомое, - Майлз наморщил лоб. – Похоже на Битлов.       - Почти, - усмехнулся Джеймс. – Это «Марсельеза», гимн французской революции, который лег в основу песни Битлов.       -«All you need is love»? – догадался Кейн.       - Угу, - кивнул Форд, а Алекс, толкнув приятеля в бок, громко пропел:       Love, love, love       Love, love, love       Love, love, love…       Майлз взглянул на Тернера и понятливо продолжил:       There's nothing you can do that can't be done       Nothing you can sing that can't be sung       Nothing you can say but you can learn how to play the game       It's easy..       Они развернулись друг к другу лицами. Тернер прикусил нижнюю губу, хмыкнул, качнул головой и пропел далее:       All you need is love       All you need is love…       Майлз, перехватив инициативу, чисто вывел:       All you need is love, love…       И в унисон, одинаковыми голосами, переплетающимися в единый созвучный тембр:       Love is all you need…       И уже на следующем припеве к ним энергично присоединились Форд и Робертсон, и даже, вроде, водитель фальшиво подвывал, с улыбкой поглядывая в зеркало заднего обзора.       - Это с намеком? – поинтересовался Майлз шепотом. Алекс загадочно приподнял брови и промолчал, но Кейн почувствовал, как ладонь друга незаметно скользнула по его колену.       - А почему «Марсельеза»? – уточнил Майлз, пряча улыбку, выдающую с головой его чувства.       - Ну… Дело в том, что у Ала как всегда многозначительные отсылки, - хмыкнул Форд. – Студия находится в коммуне под названием Нуаян-ля-Гравайе около реки Верзи – здесь во Франции это наименование минимальной административной единицы, сохранившееся со времен Великой Французской революции, а подобные вещи всегда ассоциируются с баррикадами и гимнами.       - Загнул… - Майлз покосился на человека-метафору Тернера. – Нет ничего очевидного, да?       - А разве не в этом смысл? – пожал плечами Алекс. – В очевидном нет тайны. А вот создавать тексты, каждая строчка которых может дать тысячу смысловых значений...       - Загадочник, - Кейн склонил голову набок, разглядывая друга. Тернер в ответ в зеркальном отражении повторил позу Майлза и пробормотал:       - Нет. Загадочник у нас ты! Wirral Riddler. Звучит, да?       - Тайны, секретики, загадки. Большие и маленькие, сложные и простые. Между строчек, в музыке. Разгадай, если сможешь, - проговорил задумчиво Кейн, удерживая себя от острого желания дотронуться пальцем до обветренно-обкусанных губ друга, чей вкус он готов был смешать с вином и сигаретами и отдаться в их власть.       - О чем вы говорите? – встрял Джеймс, подаваясь к ребятам.       - Не знаю, - покачал головой Алекс. – О кодах и шифрах?       - Зашифруй, спрячь и покажи, - кивнул Майлз.       - Вы двое иногда выглядите как сумасшедшие, честное слово, - хмыкнул Форд. – И странно общаетесь между собой. Удивительно.       - Те-ле-па-тия, - проговорил по слогам Тернер, не сводя глаз с Кейна. Кажется, им вдвоем легко будет писать. Потому что они уже знали мысли и желания друг друга.       - Невероятно! Просто невероятно! – Алекс широко распахнутыми, восторженными глазами осматривал их двухнедельные владения – территорию студии Black Box, основанной в 1993 году Йеном Берджессом и Питером Деймелем в абсолютно фантастическом месте.       Майлз бросил на него быстрый, исполненный тайной нежности, взгляд. Видеть Тернера таким - по-детски, наивно радующимся, счастливо улыбающимся – это внушало множество самых разных, но определенно светлых мыслей. С него словно сняли мишуру и ярлыки, навешанные имиджем группы и даже созданные им самим при помощи своей же музыки, и теперь перед Кейном стоял совсем другой Алекс – не звезда Британии номер 1, а мальчишка с удивленным лицом.       Территориально студия располагалась всего в часе езды на поезде от Парижа и в сорока минутах на авто, в сельской местности провинции Мен и Луара в той самой коммуне на некотором удалении от Loire Valley - среди зеленых полей и холмов, которые с высоты птичьего полета выглядели уютным разноцветным лоскутным одеялом, таким, какое могла бы подарить вам в детстве любимая бабушка. И ощущение покоя, умиротворенности и домашнего тепла пропитывало каждую деталь окружающей обстановки.       Первое впечатление… Другого мира – с его суетой, повседневными делами, проблемами и заботами - нет. Есть только этот эдемский уголок со своей особой атмосферой неспешной размеренной деревенской жизни, где вон на том высоком холме явно отдыхает глазом Бог.       И много-много солнца, проникающего сквозь листья деревьев, ласкающего зелень травы, пригревающего будущим вдохновением.       Тишина, прерываемая звуками домашних животных с ближайшей фермы и стрекотом кузнечиков.       Два с половиной квадратных километра идиллии!       На территории находились два основных одноэтажных здания в прованском стиле – сама студия и гостевой домик, способный с комфортом принять компанию из семь-девять человек. Все - исключительно из натуральных материалов: камень и дерево.       - Техника – это микс из современного оборудования и винтажного аналогового, - пояснял Питер Деймел, внешне солидный дядька, но при этом моложаво выглядящий и с живыми мальчишескими глазами, - сегодня он выполнял функции радушного хозяина, принимавшего гостей. – Вот эта звукозаписывающая консоль, например, прямиком из 1969 года! – он улыбнулся. – Вообще, как только начнете работать здесь – поймете, что фишка этого места не только в технике, но еще и в специфической звукоизоляции, позволяющей вкупе добиваться аутентичного звучания прошлых лет.       Форд с Робертсоном увлеченно погрузились в техническую терминологию, расспрашивая хозяина об оборудовании студии. Питер охотно отвечал с видимой гордостью. Майлз с Алексом изучающе разглядывали помещение, которое включало в себя два основных зала, выглядящих по-домашнему уютно. Убери инструменты, колонки и технику – отличный по дизайну домик выйдет.       Гостевой дом включал в себя несколько комнат-спален и кухню-столовую. И в каждой мелочи – намек на необычность этого места: затертые деревянные полы, стол с царапинами, обитые габардином кресла в цветочек, состаренные комоды и шкафы, разношерстые кровати с разноцветными покрывалами.       Майлз с Алексом сразу решили, что они остановятся в комнате с шестью кроватями. Разлучаться на ночь в планы не входило, да и кто его знает, когда именно муза посетит? А Джимми и Джеймс пускай в одноместных ночуют. Тем более, тут еще и телек был.       Кейн скинул дорожную сумку и, пользуясь тем, что они остались наедине – остальные еще торчали в студии, притянул к себе Алекса. И с жадностью поцеловал…       - Наконец-то, - выдохнул он. – Ты меня реально с ума сводишь! Все эти твои намеки, взгляды…       - Значит, ты умеешь читать между строк? – Алекс приподнял брови, улыбнулся и утянул за собой друга на ближайшую кровать, которая со скрипом отпружинила под весом их тел. Они развернулись друг к другу лицами, почти соприкасаясь носами.       - Иногда, мне кажется, что умею, - пробормотал Майлз и, следуя навязчивому желанию, прикоснулся пальцем к губам друга. – Но порой… Мне кажется, что сколько бы мы с тобой ни общались, я никогда не буду уверен в том, о чем ты думаешь. Ты, вроде, рядом, мой, - он почти невесомо поцеловал Ала. – И все равно я чувствую, что ты порой ускользаешь от меня… Как песок между пальцами. Словно у тебя есть свои заоблачные дали, куда никому нет доступа.       - Только не для тебя, Ма, - прошептал Алекс. – Для тебя все двери моего сердца открыты. И все загадки – только для других.       - Я должен в это верить? – Кейн пристально посмотрел в глаза друга.       - Что бы ни произошло, как бы ни менялись обстоятельства – ты уже часть меня. И это необратимо, - честно ответил Тернер.       - Хорошо, - пробормотал Майлз.       После веселого ужина в небольшом семейном ресторанчике на ферме, Алекс вытащил Майлза на прогулку под половинчатым месяцем на чистом небе. Форд, Деймел и Робертсон настолько были заняты спором под хорошо и быстро идущее вино, что даже не заметили их отсутствия.       - Я думаю, нам стоит выучить французский! – заявил Тернер, подхватывая идущего неровной походкой друга под локоть.       - Да? – Кейн удивленно вскинул брови. – И для чего?       - Во-первых, чтобы соблазнять местных девиц!       - Аахахаха… - зашелся хохотом Майлз. – Ну да, ну да. Ага, принимается. А во-вторых?       - Думаю, когда-нибудь мы переведем весь наш альбом.       -…которого еще нет, - вставил Кейн, подняв указательный палец вверх.       - Ну и что? У нас уже есть две песни. Не перебивай! Так вот… Когда-нибудь мы споем так: ты - на французском, а я - на английском. И будем меняться: строчку - ты, строчку - я…       - Знаешь, в твоих словах есть только одна трезвая мысль, - усмехнулся Майлз, удерживая споткнувшегося Ала.       - Какая же?       - Откинуть французский в сторону и реально петь, постоянно меняясь: строчку - ты, строчку - я, потом в унисон.       - Французский – язык любви, - заметил Тернер, наклоняясь к Кейну и прикусывая его за мочку уха.       - Так бы сразу и сказал, что хочешь это сделать для меня, - хохотнул Майлз. – Кстати, куда мы идем?       - По лунной дорожке! – мгновенно отозвался Алекс. – Навстречу новому дню… Ма, две недели! Тут, кстати, шикарное молодое вино.       - Я заметил, - хмыкнул Майлз. – Знаешь, чем оно особенно шикарно?       - Мм-м-м? – Алекс остановился, хмельным взором уставившись на приятеля.       - Оно играет пузырьками. Такими потешными. От которых мне хочется сделать… Вот что! – Майлз с хохотом наскочил на Тернера и принялся его щекотать. Тот прыснул со смеха, оттолкнул друга и бросился наутек. Кейн кинулся за ним.       Они выбежали с дороги в поле, упали в нагретую за день солнцем траву и замерли, глядя на томное звездное небо.       - Все, что тебе нужно - это любовь, - пробормотал Алекс.       - Которая стоит прямо передо мной… Точнее, лежит. Пьяная и лохматая! – Майлз навис над Тернером. Прикоснулся к его губам – с остаточным вкусом «игривого» вина, запахом сигарет и чем-то своим, принадлежащим только Алексу. Тот обхватил шею Майлза ладонью и жарко ответил на поцелуй: общение на уровне прикосновений, замысловатый танец языка, мучительно-приятная нега, растекающаяся по телу. И, кажется, можно целоваться вечность и ни о чем не думать.       - Ре-минор, Ма, ре-минор! – вдруг воскликнул Алекс, отрываясь от губ приятеля.       - Точно, Ал! – Майлз сел ровно и пропел про себя мелодию «Standing next to me», добавив туда новый аккорд. – Да! Идеально!       Они переглянулись и в это самое мгновение поняли, что, возможно, слова им больше не нужны. Они и правда читают мысли друг друга на уровне телепатии.