***
Тучи затянули чёрствое небо. Дождь крупными каплями стучал по пустой сцене и грязному асфальту. Цепкая линия силовиков зажала людей. Группа вышла на сцену, выстроившись в ряд и спрятав руки за спинами. Их лица не выражали ничего, лишь в глазах плескались ужас, страх и волнение. Менеджер испуганно повернулся и побежал к выходу. Завидев Мэнсона, он кивнул в знак приветствия. - Какой-то православный молодчик позвонил, сообщив о бомбе, - затараторил по-английски щуплый мужчина. - Вы же не хотите, чтобы... - А Вам не кажется, что это просто-напросто провокация? - еле сдерживая крик, перебил его Мэрилин. - Эти православные недоумки уже сорвали один концерт! Неужели Вы хотите попасть в это же число? Вы же понимаете - никакой бомбы нет. - Да, но... - менеджер тяжело вздохнул, - на это плохо отреагируют наши власти. Они... всё решают. И мы не должны выходить из-под так называемой опеки. Я спрошу у полиции. Но ничего не обещаю, - бегло улыбнувшись, мужчина быстро проскочил мимо рокера и скрылся в темноте.***
Тучи разгноились и исчезли в пропитанном ожиданием воздухе. Менеджер тяжелыми шагами подошёл к микрофону. Глоток воздуха. - Мне очень больно это говорить, - мужчина сглотнул, - но концерт отменяется. Какой-то православный позвонил в полицию и сказал, что здесь бомба. Поэтому мы все прочесали. Но полиция не дала уверенности в том, что опасности нет, поэтому мы вынуждены отменить концерт. Грубый ветер дул в лицо, заталкивая обратно в безопасную темноту. Поймав полные надежды взгляды от случайно увидевших его фанатов в первых рядах, Мэрилин отвернулся. Колотится сердце. Ноги подкашиваются. Будто разукрашенный бирюзой король летит в пропасть. Рокер облокачивается на первое, что попадается под руку. Послышался душераздирающий женский плач вперемешку с мужскими ругательствами. Крики заполнили дробящую тишину. - Мэнсон! Мэнсон! - скандировала публика. - Мы не уйдём! Мы не уйдём! - Поверьте, это ничем не поможет, - пробормотал менеджер. - Я проводил многие фестивали, но такое впервые. Я не в силах убедить полицию. Могу лишь предложить вам бесплатно сходить на оставшиеся дни фестиваля. Зал взорвался криками и возмущениями. Из каждого угла неслись едкие угрозы. Стеклянные бутылки бьются об мокрый пол. Мусор взмывает в дырявое небо. Плач душит изнутри, выедает, забирает с нутром. Десятки тысяч людей в ярости несутся на мускулистых ОМОНовцев и организаторов, пытаясь попасть потными руками в лицо, вызвать у них хоть какую-то боль... Ор в рупор заглушает всё. Московское тусклое солнце мерцает перед глазами.***
Последние капли дождя устало стучали по асфальту. Макияж скатывался по рыхлому лицу, превращаясь в грязь. - Всю территорию арены прочистили, - как всегда не вовремя приходящий Твигги плюхнулся рядом с Мэнсоном. - Мы можем уезжать. Солист задумчиво посмотрел в густую темноту. - Знаешь, - Мэрилин помедлил, - такого не было давно. Слишком давно. И это... пугает. Какой-то девственной новизной, что ли. Бас-гитарист тяжело вздохнул. - Это было весело. И по-сумасшедшему. В конце концов, мы Marilyn Manson, и нам не привыкать. Друг развернулся, и, обернувшись через плечо, добавил: «Ты идёшь?». - Да, - музыкант облизнул сухие губы, - оставь меня одного на пару минут. Услышав удаляющиеся шаги, Мэрилин попытался нащупать в кармане гладкий корпус телефона. Неестественный свет экрана выхватил из дождливой свежести изнуренное мужское лицо.«Почему люди, считающие, что музыка провоцирует насилие, сами создают энтропию?»
***
Двигатель взревел. Из-под рванных облаков были видны красные артерии ночных дорог. Фонари грустно моргали уносящемуся ввысь самолёту. В салоне замерло молчание. Никто не говорил ни слова. Все сохраняли тишину, неся свои часы молчания. Это было правильно. Это было обычно, спокойно, что-то, что должно было удержаться на лету и не разлететься в клочья. Это было по закону Marilyn Manson. Мэнсон смотрел в иллюминатор, глядя на исчезающий в пенке облаков город. Он думал о визгах фанатов, о вспышках любительских камер, о чём угодно, лишь бы на его железную душу не накатывалась тоска. Нужно было давно привыкнуть. Ты знал, кем хотел стать. И ты обязан держать всё в себе. Улыбаясь бликам на стекле, Мэнсон подумал, что обязательно вернётся обратно. Король проведёт неудавшееся шествие, вернувшись на иступленную землю. Ведь он - Мэрилин Мэнсон. И ему можно.02.07.14.