С уважением, Винни.
— Тебе красный или зелёный? Диа, медленно покачивая бёдрами из стороны в сторону, двигалась в такт песне Энрике Иглесиаса, который совсем недавно записал новый сингл и с молниеносной скоростью смог забить свой гол в душу моей подруги. Нет, не тот самый гол, о котором часто думают испорченные детишки. Только представьте, где Энрике, а где Диа. Но я могла часами выслушивать её стенания о том, какой же этот мужчина горячий и сексуальный. Однако игры и мужчины – разные вещи, смешивать которые не рекомендуется. Слишком опасно и негативно всё это влияет на женскую психику. Я сидела на подоконнике; на коленях удобно разместился ноутбук, а пальцы на автомате перебирали клавиши, пытаясь выдать на свет более-менее адекватный ответ бедняжке Винни. К слову, именно из-за этого занятия я и посадила своё зрение. Если бы мама была здесь, в этой маленькой комнатке, ради которой Диа продала свой дорогой маникюрный набор, чтобы внести деньги за полгода вперед, то, скорее всего, её негодование распространилось бы на весь Лондон: только из-за того, что я ношу эти чёртовы очки. Около меня расположились копии документов, в самом низу которых чёрным по белому разместилась надпись «Академия искусств», а пустая кружка из-под чая покоилась недалеко от них, грозясь испортить всё моё будущее. — Зеленый, — отозвалась я, так и не поднимая глаз. Очки немного съехали с переносицы, так что мне пришлось оторваться от печатания ответа и поправить их. Дорогая Винни: Прости за нескромность, но можно я задам тебе вопрос? Почему ты всё ещё встречаешься с таким тупым парнем, который не может оценить тебя по достоинству? Возможно, тебе будет противно это услышать, но мой ответ будет одним. Бросай. Бросай и ещё раз бросай. Присмотрись повнимательнее – вокруг тебя столько парней! Даже в старшей школе бродят куда более зрелые, способные понять, что в этой жизни есть нечто большее, нежели видеоигры. Ненавижу тип парней, описанный тобою в вопросе.С уважением, Лаки.
— Я думаю, что Тайрону нужно дать шанс, — нравоучительно произнесла Диа, пританцовывая на одной ноге и слегка мотая головой из стороны в сторону, отчего её тёмные волосы были похожи на какой-то китайский веер. Я оторвалась от экрана, не забыв кликнуть на «Отправить», и взглянула на девушку. — Тайрон, кажется, уже начинает переходить рамки дозволенного, раз попросил тебя поговорить со мной, — сухо ответила я, прилагая максимальные усилия к тому, чтобы выглядеть поистине грубой и глубоко задетой. Конечно, актриса из меня никакая, однако я к этому и не стремлюсь. Наша комнатка в этом доме, которую мы снимали у заботливой миссис Клэрли, как говорилось раньше, не была такой большой, как моя в доме в Сан-Диего, однако я была рада любой крыше над головой. Недалеко от этого места разместился магазин, работающий с утра до самой ночи. Он даже имел подходящее название: «Круглосуточный Самюэль», вот только всё тем же людям с извращённой фантазией вывеску читать не стоит. «И днём и ночью мы готовы ублажить Вас. Заходи!» Я, конечно, захожу, но только в экстренных ситуациях, типа тех, когда в нашем холодильнике повесилась мышь. До школы также можно было подать рукой. Автомобиль Диа, если его можно так называть, был единственным способом перемещения. Автобусы, почему-то, по нашей улице не ходили. Диа развернулась, поморщившись от того, что кружка с чаем была чертовски горячей, и направилась ко мне. Я убрала с подоконника старую чашку, хотя кофе в ней ещё не успел закончиться, и позволила девушке поставить всё на только что освободившееся место. — Он вполне приличный мальчик, — отозвалась Диа, а я открыла новое письмо, вновь содержащее жалобу на парня. Я щёлкнула мышкой по иконке, вынося свой вердикт проблеме отчаявшейся Алекс и сопровождая это действие совершенно удовлетворённым вздохом. Сегодняшние «Вопросы и Ответы» для моей анонимной колонки под названием «Поджигатель» официально находились на пути к тому, чтобы стать известными по всему округу, а может и городу. Не так уж и плохо для второй половины сорокадвухминутного урока истории в четверг. Именно там, к слову, и был создан этот сайт. — Если тебе так надо, то ты ему шанс и давай. Можешь дать не только его, но ещё и себя предложить. Я знаю твою историю с Мэтью, Ди, — ответила я. Тайрон ничем не отличался от тех особей мужского пола, которых можно было назвать «тупоголовыми» или же «геймерами», путающих американо-мексиканскую войну с американо-испанской. Единственное, что иногда приводило меня в удивление – это его фамилия. Однако сам Тайрон Хемингуэй находился в категории людей, ровным счётом ничего не знавших о великом писателе и философе. Я должна была радоваться, ведь красавчик школы положил на меня глаз. Вот только ни о каком счастье не было и речи. Я знала, что этот тип не подходит мне и моей тонкой, чувственной, творческой и, к тому же, скромной натуре. Даже его имя почему-то навевает на меня волну бунтарства и наглости. Полная противоречивость. — Ну, знаешь, — воскликнула Диа, размещаясь на подоконнике недалеко от меня самой. — Такие парни на дороге просто так не валяются. Я отложила ноутбук в сторону, специально оставляя его включённым, так как знала, что Диа займётся просмотром очередных серий «Дневников Вампира». — Он, кстати, смог бы оплатить тебе дальнейшую учёбу. Не стоит надеяться на отца, который бросил тебя семь жизней назад и на работу официантки, — продолжила подруга. На самом деле я могла бы назвать себя неудачницей. Так и представляю себе картину, в которой я прихожу в академию своей мечты и кричу во весь голос: «Хэй, меня зовут Лэйкен и я, полный отстой, решила поступить в это чертовски дорогое место!» Мой отец бросил мою мать, когда мне было всего лишь шесть лет. Пообещав, что будет обеспечивать свою «карамельку» деньгами, он каждый месяц переводил несколько долларов на её карточку. Не знаю, распространятся ли эти самые деньги не только на вещи, но и на учёбу, но я всё же решила рискнуть и подать заявление и документы, постепенно теряя надежду на то, что мой папа вдруг вспомнит о своей дочери. — Я не собираюсь встречаться с Тайроном только для того, чтобы сидеть у него на шее, — недовольно вскинув бровь, ответила я. — Я знаю, в каком дерьме сейчас стою, однако опуститься до такого не смогу, увольте. Диа хмыкнула и принялась теребить кончики своих чёрных волос, которые начали переливаться на свету. Совсем недавно я красила её в шоколадный, однако краска, кажется, попалась не совсем качественная. Диа была вполне довольна таким результатом и решила, что впредь будет краситься именно в этот цвет. Мне же, с моими тёмно-красными волосами с каким-то непонятным розовым оттенком, трудно было её понять. Диа МакМиллан была красавицей даже с такими обычными волосами. Мне до неё было далеко. Одна из маминых приятельниц как-то заявила, что мои ранее блондинистые волосы и карие глаза были совсем необычного оттенка. Я же не видела в себе ничего особенного, чего-то, что могло бы отличать меня от остальных, ну, кроме самих волос, естественно. Фигура у меня была самая обыкновенная, и я бы в жизни не назвала её выдающейся. Нос — не большой и не маленький. Скулы выполняли работу, обозначенную им природой — они держали мое лицо вертикально, не позволяя ему расползаться по черепу, но резать ими стекло я не собиралась. Губы не такие пухлые, как у Джессики Альбы и не такие тонкие, как у Кейт Миддлтон. Я была миленькой с маленькой буквы «м». Это что касается привычных стандартов. В другом плане… Я могла бы выделяться. Но не делала этого. Хотя в школе меня прозвали «Мисс Нестандартность». Я не знаю, куда можно было бы занести такое прозвище: в комплименты или в оскорбления. В школе я была довольно неплохой ученицей. Но таких, как я, смело можно называть середнячками. Я не занималась спортом, не носила коротких юбок, и не сплетничала о тех, кто носил такие. Единственное моё увлечение — это танцы. Модерн. Что-то между современными направлениями и балетом. На самом деле, если отойти от мысли о том, что я полубогиня, я была самой обыкновенной девчонкой. — Окей, — Диа подтянула к себе мой ноутбук и принялась искать очередную серию про кровопийц в Интернете, — но не забудь вспомнить про него, когда будешь собирать чемоданы и уезжать в Сан-Диего, причитая о том, что твоя карьера пошла ко дну. Или же когда устроишься в тухлое заведение на окраине города, и каждый посетитель будет лапать твою задницу. Тенниска плотно облегала моё тело. Скорее всего, на ней окажутся ужасные пятна от пота, которые весь оставшийся день будут меня смущать. На всякий случай я захватила свою старую чёртову кофту, которая должна была скрыть этот дефект, но я уже готовилась к тому, что мне будет жарко, так как на улице стояла безветренная погода. На самом деле, конец апреля, как и положено, выдался довольно-таки отличным. Завтра начнутся школьные будни. Честно говоря, я волнуюсь не из-за того, что могу облажаться в первый же день после каникул, а из-за того, что денег на терапию может не хватить. Как бы ужасно или пафосно это не прозвучало, я — инвалид. Три года назад карьера профессионального хореографа для меня, по мнению моей мамы, закончилась, так как я сломала ногу. Далее пошёл ужас: перелом неправильно сросся, так что теперь я немного хромаю. Однако, как я уже уточнила, именно мама считает, что это конец. Она до сих пор думает, что я буду подавать документы в Университет Ньюкасла. Вот только я попросту решила перечеркнуть мечты матери и поступить в Академию искусств. Круто, не правда ли? Однако, если должная сумма не будет найдена, то я так и останусь хромать и чувствовать боль при каждом шаге. Следовательно, ни о каких танцах речи и быть не может. А вот это уже не круто. К тому же Диа, в какой-то степени права — найти такую сумму в затухлом кафе практически невозможно. — Окей, не слишком засматривайся на Стефана, потому что мой ноут уже требует внимания специалиста, — предупредила я, натягивая балетки. — Он глючит ужасно, — добавила я, видя, как лицо Диа в непонимании вытягивается. — Знаешь, эта серия нуждается в том, чтобы я посмотрела её, — ответила девушка, продолжая быстро что-то печатать. Я только хмыкнула. — Ты во сколько придешь? — Ну, библиотека закрывается в девять, так что к этому времени я буду дома. — Только не говори мне, что ты действительно туда идёшь, — скривилась Диа. — Там погибают самые крутые ребята этого места. Я возвела глаза к выбеленному потолку и решила оставить этот комментарий без ответа. Балетки немного тёрли и я знала, что к вечеру меня ожидает новая порция ненавистных мозолей. На самом деле, денег для того, чтобы купить нормальную обувь, у меня попросту не было. Отец, кажется, постепенно начал забывать о моём существовании. Я присмотрела несколько объявлений о требующейся официантке, однако мне абсолютно ничего не подходило. Одно место было ужасно далеко, почти на окраине, другое же отличалось тем, что там каждый вечер устраивали бои. Мне бы не хотелось каждый раз выходить с работы с синяками и ссадинами. Солнце уже начало опускаться за горизонт, говоря о том, что нужно поторопиться. Небо заволокло тучами, и только лишь единственный закатный лучик сумел выбиться наружу. Вечер, однако на улице всё ещё стояла жара. Чёртова погода! Библиотека, благо, находилась через несколько кварталов от магазинчика «Круглосуточно у Самюэля». В это время там, как ни странно, собиралась не самая лучшая компания, и я рассчитывала на то, что не попадусь в поле их зрения. Здание, которое я посещала минимум раз в месяц, не было величественным помещением со всякими статуями, как рассчитывалось ранее из просмотров кино. Всего лишь три этажа. Мне нужно было подняться на второй, где сидела уже давно знакомая миссис Беннедикт. Кажется, для неё я стала почти родной дочерью. Естественно, ведь одна я из всего класса посещала это место. Балетки стучат по покрытому плиткой полу медленно и размеренно, будто сердце. Я провожу пальцами по бежевым стенам, проходя мимо, как я надеюсь, какого-то зала или аудитории, а не комнаты ожидания для тех, кто хочет спокойно прочитать книгу; затем зал, полный уютных кресел с цветочной обивкой, и чей-то кабинет. Дверь в гардеробную в самом конце коридора приоткрыта. — Здравствуйте, — всё-таки в этом городе никто не отменял вежливость. Я постаралась выдавить самую милую улыбку, хотя настроения на то, чтобы показывать себя в прекрасном расположении духа, не было. — Я надеюсь, вы не решили уйти пораньше? — Лэйки! — как-то по-детски воскликнула женщина в возрасте, чуть поднимаясь с места. Ей было около сорока, строгая на вид, однако мне удалось узнать, что в глубине души она довольно-таки милая. К тому же. без ума от кошек. От её одежды не пахло Гуччи, скорее наоборот: кошачьими отходами и рыбой. Хотя у меня самой была кошка, да и я не отличалась богатством, от меня всегда пахло духами Диа, которые она решила привезти с собой. — Нет, — произнесла она, склоняясь над стопкой остальных бумажек. — Ох... Ты единственная, кто действительно заботится о самосовершенствовании. Как бы ужасно это ни звучало, но я об этом не заботилась. Мои мозги не требовали духовного обогащения, а просто давили на меня из-за того, что я всё ещё не выполнила это глупое эссе по литературе. Послезавтра мистер Лукас будет просматривать работы, а у меня на руках только титульный лист. Да, мне нужно было это отложить на самый последний момент. — Я такая, — самодовольно отозвалась я, совершенно не скрывая ехидной усмешки на лице. Я махнула рукой на прощание и направилась к читальному залу, где скопился огромный выбор различных литературных направлений. Забавно, однако мне хотелось не зарыться в них, а попросту найти то, что мне нужно, списать некоторые факты и положить на место. А потом покинуть это здание, будто меня здесь и не было. Итак, «Ромео и Джульетта». Я не читала книгу, так как не было желания. Думаю, это можно считать за оправдание. Каждая из учениц, включая Диа, восхваляли это произведение, и на уроках литературы только и судачили о том, как прекрасна и возвышенна любовь подростков. Моего мнения никто не спрашивал, да я и не собиралась подавать голоса. Вот только эссе писать надо, как ни крути. Проще было бы отвечать на занудные просьбы о помощи девушек в моём блоге, чем писать эту ерунду. Вскоре нужная книга лежала на столе, а телефон, на котором высвечивался значок «I», говорил о том, что он готов к работе. Без Интернета, без этого единственного помощника ученика, я вряд ли двинулась бы дальше одного абзаца. Я могла бы, кстати, попросту списать всю информацию с какого-нибудь сайта, который создали специально для таких ленивых задниц, как я. Вот только эти самые «задницы» в моём классе, скорее всего, сами решат заглянуть туда и переписать всю статью, выдав её за свою. «Бессмысленная многолетняя вражда семей Монтекки и Капулетти препятствует любви Ромео и Джульетты. Влюбленные принадлежат к разным кланам, они не могут быть вместе. Но любовь сильнее всех преград, и только она может положить конец вражде двух влиятельных семей.» Не могу не согласиться с этим, потому что нужно быть последними идиотами, чтобы довести своих детей до самоубийства. Хотя я не могу поддержать поступок этих двух глупцов, которые решили быть вместе на небе. «Каждый герой пьесы по-своему интересен, но больше всех мне, пожалуй, понравилась Джульетта. Ей всего лишь четырнадцать лет, но её чувства к Ромео совсем не детские. Ради возлюбленного она делает решительные шаги, перечит родителям, что по тем временам является страшным преступлением.» На самом деле, я её не поддерживаю. Нисколько. Просто учитель сказал, чтобы в этом треклятом эссе должна быть точка зрения о понравившемся герое, а кроме Джульетты я, как оказалось, никого и не знаю. Благодарю тебя, святой Интернет на телефоне. Окей. Прошло полчаса. Я перелистнула на сто пятьдесят шестую страницу этой огромной книги, в которой, кажется, скопилось больше пыли, чем на столе в комнате Найла. Фрагмент о том, как Ромео стоял под окном Джульетты, думаю, стоит сфотографировать и переписать уже дома. Я поднялась со своего места, нацелила камеру на том же телефоне и пару раз щёлкнула. — Лэйк, мы скоро закрываемся, — оповестила меня миссис Беннедикт, подходя чуть ближе к столу, за которым я сидела. Я вздрогнула. — Оу, эм, хорошо, — ответила я, закрывая книгу и ставя её на место. Думаю, что на этом моё посещение библиотеки закончилось. Надеюсь на то, что не увижу её в ближайшем месяце. — Эй, а почему так рано? Миссис Беннедикт усмехнулась. — Мне ещё нужно распечатать плакаты, чтобы завтра их смогли развесить. Не хочу, чтобы какую-нибудь книгу взяли без спросу. Понимаешь меня, Лэйки? Я кивнула, хотя совершенно не понимала сути сказанного. Конкурс? Отлично, может быть учителя так им увлекутся, что забудут про домашнюю работу? Я буду молиться на это, честно. На улице уже начали сгущаться сумерки, хотя всего лишь пять минут назад, когда мои ноги только привели меня в это здание, было вполне светло. Конечно, весна таит в себе много причуд, однако не таких же! Послышался шум, и я подняла глаза. Дэррил и Питер, наши соседи, шли мимо витрин магазина, который не спешил закрываться. Дэррил был высоким, спортивным парнем, лучшим другом Тайрона. К тому же он был моим партнёром по химии. Он унаследовал свою тёмную кожу от африканского отца и его глаза от своей китайской матери. Его совершенные черты были результатом удачного сочетания очень разных генов. Он любил красивую одежду и носил строгие хлопковые рубашки, вероятно, стоившие больше, чем все мои одеяния вместе взятые. Я не знала, сколько ему лет, но была вполне уверена, что он не был значительно старше, чем выглядел. Всё-таки, ученик. Питер был чуть постарше и уже работал сантехником. Он был хорош в своей работе, и ему подчинялось полдюжины человек, которым он платил заработную плату. Он шел позади Дэррила, который остановился у подножья крыльца и помахал мне рукой. Питер сперва не понял, почему его друг остановился, однако после того, как его глаза пробежались по окрестности и остановились на мне, его лицо осветилось улыбкой. — Скоро ночь, — вместо приветствия произнёс Дэррил, переходя дорогу. — Не думаю, что это отличная идея — бродить по тёмным закоулкам в одиночку. — Эссе по литературе, — оправдалась я, махая перед его лицом исписанной бумажкой. Питер остановился справа от меня. — Проводить? — Я сама справлюсь, не волнуйтесь, — хихикнула я, склоняя голову набок. Мне нравился Дэррил, но не как парень, а как друг. На него можно было положиться. Хотя я до сих пор не была в состоянии понять, почему он поселился в общежитии, в то время как его карманы были напичканы долларами и евро. В своё оправдание Дэррил говорил, что там живут прекрасные особи женского пола, которые могут обеспечить его каждодневным сексом. Это, в какой-то степени, было и противно, и ужасно. — Ты беззащитная ночью, Лаки, — отозвался Питер. — Ты не успеешь ничего сделать, как тебя уже будут грубо иметь в подворотне несколько... — Хэй, Пит, заткнись! — рыкнул Дэррил, а его слова приподняли каждый волосок на моём затылке. — Лаки сама кого хочешь может отыметь. Я покачала головой, надеясь на то, что наш диалог скоро закончится. Почему-то мне никогда не нравился Питер. Скорее всего, из-за его прямолинейности. Однако приходилось терпеть, ведь он был мужем дамочки, у которой мы снимали комнату. — Окей, — отмахнулась я. — Мне действительно пора идти. Диа, наверное, рвёт и мечет из-за того, что не может найти зарядник без моей помощи, — я начала делать медленные шаги назад, при этом не отрывая взора от мужчин. — Удачи тебе, — попрощался Дэррил, а Питер только кивнул. Я пересекла автостоянку, и мой разум невольно начал сравнивать эту улицу с теми, что обычно показывают в фильмах ужасов. Было действительно страшно бродить по тёмным окрестностям, в особенности после слов Питера. Чёрт, и кто вообще решил выключать фонари после десяти вечера? Наверное тот, кто решил делать терапии ужасно дорогими. И создавать бездумные конкурсы, вместо того, чтобы помогать бедным. Вывод: во всём виноват Борис Джонсон — мэр Лондона. И директор школы Иствик Хай — Грегори Хай.