Сын Империи

Вейдер, пригнувшись у порога, вышел из камеры заключения в яркий коридор. За ним двое штурмовиков тащили на удивление смирного пилота повстанцев, чья неуверенная, шатающаяся походка лишь подчеркивала исходящую от него бурю в Силе – тревогу, стремительным вихрем перерастающую в страх перед неизвестностью, но погруженный в собственные мысли Вейдер всё это попросту проигнорировал. Пилот ничего не знает. Ни локаций, ни даже собственного пункта назначения. Координаты прыжка хранились в блоке памяти его астродроида, который стер все данные в ту же секунду, когда «крестокрыл» был захвачен притягивающим лучoм. Они конечно попытались спасти обрывки информации, но у дроида хватило времени на то, чтобы сделать это практически невозможным. Единственное, что они нашли нетронутым, были похищенные планы Звезды Смерти. И поскольку они знали, что в базе данных Тантива хранилась всего одна копия, хотя бы эта часть миссии была успешной. Вейдер наконец заполучил информацию, которая, как он заверил Императора, была у него еще неделю назад. Игнорируя нервозного охранника, который при виде главкома вытянулся по струнке, всю дорогу к мостику, он размышлял над тем, что именно сын Кеноби помог ему обнаружить «крестокрыл». Ну что ж, по крайней мере сам мальчишка об этом никогда не узнает. Как только Вейдеру сообщили о том, что «пятьсот первые» засекли несколько кораблей, сбежавших с Тантива, он тут же приказал подразделению, захватившему «крестокрыл», явиться на «Звезду Смерти». Более мелкие отряды он отправил по всем возможным траекториям с места их последней дислокации. То, что сын Кеноби установил маячок именно на корабль, перевозивший планы «Звезды Смерти» кроме как случайностью, по-другому было назвать трудно. Правда, на этом их удача и закончилась. После третьего допроса пилота Вейдер потерял к нему интерес – он уже выдавил из него все, что было возможно, а знал пилот немного. Таркин тут же высказался по поводу того, что смог бы узнать от повстанца куда больше, и, поскольку Вейдеру было уже плевать, то он сразу же дал согласие – просто для того, чтобы просто посмотреть, как Таркин потерпит неудачу. Дарклайтер ничего не знал. Так что, на следующий день путешествия, Вейдер привел пленника в командный центр на встречу с Таркиным. Вейдер вытолкнул Дарклайтера из лифта. Повстанец пошатнулся, но затем, все же, смог вернуть равновесие. Увидев повернувшегося к ним моффа Таркина, чьи полные странного огня глаза казались слишком уж яркими на худощавом лице, Дарклайтер тут же распрямил плечи. Повстанец пожал плечами, расправляя помятый комбинезон. После долгого, изнуряющего молчания в присутствии Вейдера, молодой человек, казалось, вновь обрел голос. - Ну и ну. Гранд Мофф Таркин... Уверен, что вы не помните меня. Таркин наклонил голову, взглянув на Вейдера, а затем вновь перевел свой ледяной взгляд на повстанца. - А должен? - Да нет, - Дарклайтер рассмеялся. – Я же всего лишь мелкая сошка. Но вас я запомнил хорошо. Вы тогда ездили по военным академиям, выступая с речью перед такими, как я – провинциалами с внешних территорий. Ваша речь в лагере флота Прэфтсбэлл, я там был. Я очень хорошо вас запомнил . Как сейчас помню, как подумал тогда, что вы – самый холоднокровный сукин сын, которого мне только доводилось видеть. Уже тогда вы несли в массы слово о важности власти и военной мощи. Должен признать – вы стали одним из главных вдохновителей для моего вступления в Альянс. - Вот как? – Таркин осмотрел избитого пленного с головы до ног. – Прямо ваш триумф. - Да, триумф. Последняя миссия не в счет. Таркин наклонился вперед: – Да, но видите ли, о людях всегда судят именно по их последним поступкам. - Да неужели? – повстанец выпрямился, прижимаясь спиной к нагрудной пластине Вейдера. – В таком случае вас ждет колоссальное разочарование. - Я так не думаю. Эта станция станет абсолютным проявлением имперского превосходства и решительности. Более никто не посмеет выступить против Императора. Слушая слова Таркина, Вейдер почувствовал, как задрожала Звезда Смерти, выходя из гиперпространства. Линии света за обзорным иллюминатором тут же сжались до маленьких точек далеких звезд... кроме двух звезд системы, в которую они только что прибыли. Вейдер почувствовал, как мурашки первой волны беспокойства пробежали по позвоночнику. Он, застыв на месте, наблюдал за тем, как, вращаясь, Звезда Смерти, вывела их к песчаной планете, чья золотистая поверхность отсвечивала красным из-за света бинарных звезд. Голоса вокруг померкли – теперь все внимание Вейдера было приковано к этому пыльному шару. Тысячи воспоминаний ворвались в его разум. Пустынная равнина до горизонта, женщина , чьи руки уже давным-давно огрубели от тяжелой работы... Песчанники и люди в рванных лохмотьях. Испепеляющая ярость и горечь потери... Могила с простой надписью. Сморгнув и тряхнув головой в попытке вернуться к реальности, он уже было подумал, что сердце вот-вот выскочит из груди, но тут сквозь поток его мыслей прорвался голос Таркина. - В каком-то смысле именно вы определили выбор планеты, которую мы уничтожим в наш первый торжественный полет. Поскольку, вы отказываетесь предоставлять нам информацию касательно местонахождения базы повстанцев, я решил испытать разрушительную силу Звезды Смерти на вашей родной планете – Татуине. Только в этот момент Вейдер вспомнил прошлое повстанца, почувствовав исходящий от него шквал эмоций – отчаяние и страх. - Стойте! Татуин же просто... Там только сельские хозяйства. Ни оружия, ничего. Он не имеет никакого значения. - Только не для вас, - проницательно заметил Таркин, позволяя победоносной улыбке коснуться своего лица. – Вы предпочтете иную цель? Военную цель? Ну так называйте систему. Взгляд Вейдера вновь приковала покрытая песком планета. На секунду он увидел перед собой мозолистые, загоревшие под двойными солнцами, руки женщины. Воспоминание настолько сильно захватило его разум, что он едва устоял на ногах. Сквозь шум в ушах он услышал резкий голос Таркина: - Я в последний раз спрашиваю: где база повстанцев? - Сэр, расчеты завершены. Все системы загружены, - раздался голос с панели управления. Глаза Дарклайтера вновь метнулись к обзорной панели – туда, где был родной шар Татуина... Повстанец тяжело вздохнул, полный отчаяния и паники. - Сиврис! – Дарклайтер вмахнул скованными руками. – Они на Сиврисе, - повторил он уже более тихим, срывающимся голосом, когда Таркин повернулся к нему, самодовольно распрямив плечи. – Ну вот. Видите, Лорд Вейдер? Он может быть благоразумным, - он повернулся к адмиралу Мотти. – Продолжайте операцию. Стреляйте, как только будете готовы. Дарклайтер поднял голову, и на этот раз, его тревога эхом отразилась в эмоциях, которые в тот момент испытывал Вейдер. – Что? Вы не можете! - Вы слишком доверчивы, - мягким голосом произнес Таркин. – Но не волнуйтесь, мы уже очень скоро разберемся с вашими друзьями – мятежниками. По коммуникатору зазвучали отчеты техников: - Цель наведена. Исходная последовательность принята. - Загрузка параметров. - Модель соответствует параметрам... Корректировка массы и объема. - Подтверждение получено. Все системы в полной готовности. - Начинаю последовательность выстрела. Обратный отсчет с десяти... Взгляд Вейдера вновь был прикован к засушливой, песчаной планете, зависшей в бесконечной пустоте. Издалека она казалась такой крошечной и беззащитной. Он стоял, уставившись на прошлое, на избавление от которого он потратил не один десяток лет... Так почему же сейчас у него было такое чувство, словно его грудь одновременно сжимает и разрывает на части? Дыхание сперло от нахлынувших эмоций, которые, как ему казалось, могли быть как и его собственные, так и стоявшего перед ним заключенного. - Девять. Восемь… Он и вправду это сделает – Таркин уничтожит Татуин, а Вейдер ему это позволит. - Семь. Шесть... - Нет! Ситх! Пожалуйста, прошу, не надо! – простонал Дарклайтер. Отрывки из прошлой жизни, словно вихрь, закрутились вокруг Вейдера. Он вспомнил ощущение песка во рту, когда копал ей могилу. Вспомнил, как проклинал жару, когда стороны могилы стали осыпаться. Вспомнил Оуэна Ларса, который молча вышел из дома и вылил драгоценную воду в песок, чтобы придать яме форму и закрепить ее. Вспомнил ее имя на могиле – это был последний раз, когда он написал его и произнес вслух. - Пять. Четыре... Вспомнил ее мягкий, полный тепла и нежности голос: «Что говорит тебе твое сердце?» - Три... - Стоп! – он что, правда заорал? Ему казалось, что голос вырвался сам собой откуда-то из глубины его души, ведь он не мог вспомнить, как и когда сформировалось это слово в его мыслях. Не мог вспомнить, чтобы он осознанно что-то произнес вслух. Таркин удивленно обернулся, и тут же резко кивнул Мотти. Адмирал потянулся к консоли и нажал на кнопку, прерывая последовательность. Гудение механизмов стало постепенно сходить на нет, и осознание Вейдером их предназначения, которое, словно мерзкая когтистая рука смерти, прошлось по его спине, стало рассеиваться, оставив после себя лишь тошнотворное ощущение холодного пота. Вернувшись к реальности, он наконец почувствовал взгляды десятков глаз на себе. Дарклайтер что-то невнятно бормотал, пытаясь поблагодарить его, и Вейдер мог лишь смотреть, как облегченно опустились его плечи, чувствуя , как его начинает тошнить от проявления такой слабости. Но что было еще более мерзким, так это его собственная внезапная слабость. Его неспособность избавиться от нее. Наконец, собравшись с духом, он вновь повернулся к Таркину. - Планета... стратегически важна. А этот повстанец ничего не знает. - А как же Сиврис? - Установите курс, как посчитаете нужным, - сейчас Вейдеру не хотелось ничего, кроме того, что бы как можно скорее покинуть это место, забыть о происшедшем и больше никогда не вспоминать. * Он схватил несопротивляющегося повстанца за плечи, и, развернув его, толкнул к лифту. Двери турболифта открылись, и Вейдер быстро вошел внутрь, не обернувшись даже тогда, когда два штурмовика зашли следом и взяли все еще задыхающегося, практически повисшего на них пленного, который все еще не мог взять себя в руки. - Отведите его обратно в камеру! - рявкнул Вейдер, как только турболифт остановился на следующем этаже. Он отчаянно хотел физически отдалиться от человека, чьи эмоции в данный момент зеркалили и лишь подпитывали его собственные. Когда двери турболифта отворились перед пустым коридором, он слепо поплелся вперед, чувствуя непонятную смесь страха и облегчения, которую теперь в его глазах олицетворял Дарклайтер. Когда он,наконец, остался один, тишина показалась ему живительным бальзамом. Закрыв глаза, и глубоко вздохнув, он снова увидел перед собой ее лицо. По-прежнему свежее воспоминание о самом себе, разрываемому невыносимым чувством вины, когда он держал ее обернутое в тряпье тело, о своем сломленном, полном беспощадного гнева голосе : " Я не смог спасти ее!" Он не смог спасти родную мать, когда она больше всего в нем нуждалась. Все его способности и вся его сила ничего не значили, раз он не смог ее спасти. Ничего не значили, раз он не смог спасти Падме. Что правда, то правда - он облажался, и все, кого он любил, погибли. Если бы только ему дали один малюсенький шанс все изменить... Вот только судьба забрала у него все, и шанса вернуть все вспять у него никогда уже не будет. Он остался один на один со своими воспоминаниями и сожалениями, которые ежедневно выедали ему душу, оставляя после себя лишь кровоточащие, незаживающие раны. Он почувствовал, как потянуло палубу под ногами и Звезда Смерти ушла в гиперпрыжок. Вместе с ним в сознании тут же стал блекнуть образ Татуина. Вместо него осталась лишь пустота - там, где должно было быть все значимое в этой жизни. Пустота, которую уже невозможно было ничем заполнить... но зато ее вполне можно было игнорировать. Это Вейдер знал по своему многолетнему опыту. Он распрямил плечи, поджав покрытые шрамами губы. Ее можно игнорировать. Он вот уже на протяжении практически двадцати лет только это и делал. Легче ему от этого конечно не стало, но по крайней мере эта боль хотя бы стала знакомой и терпимой; родной, словно ребёнок. Он позволил себе последнюю мысль - воспоминание о Падме, о цветах в ее волосах, о сложенных на округлившемся животе руках. О закрытых, словно во сне, глазах. Только вот она не спала. Горе и чувство вины вновь прорвались из глубины души, захлестывая его с такой силой, что ему стало тяжело дышать. Глубокая дыра на самом дне его души, которую он год за годом заполнял презрением и отвращением к самому себе. И чем больше он заполнял эту яму, тем глубже она становилась. Похоже, это одна из немногих вещей, в которых он действительно преуспел. Когда же Вейдер наконец смог взять себя в руки, он расправил плечи и быстро зашагал по коридору... ** Что-то здесь не чисто, - стоя в своей кабине на борту ИЗРа "Вендетты" здраво рассудил Хан. -Причем, намечается что-то важное. На борту ИЗРа они вот уже почти час, а Индо что-то не спешит пить его кровь. Мало того, он даже дал ему несколько смен, чтобы он смог провести хоть немного времени с малышом. Обычно во время их путешествий Индо всегда старался быть единственной нянькой Люка. Не то чтобы они с виконтом внезапно стали закадычными друзьями, но Индо действительно стал давать ему больше свободы. Казалось, он наконец смирился с присутствием Хана здесь и даже перестал пытаться его выдворить... Странно. Очень странно. Взойдя на борт, Хан зашел в свою каюту, оставив сумку с вещами, и как обычно поставил на полку портретик Дьюланны. Затем поспешил вернуться в апартаменты малого, который как обычно первым делом принялся готовиться к приходу Индо - прятать десять листов из приготовленной в апартаментах стопки бумаги. - Ну и где здесь твой тайник на этот раз? Люк улыбнулся, вернувшись к своему лежащему на кровати открытому вещмешку. - Я тебе так скажу - если найдешь его, можешь забрать все, что там есть. - Да ну? - Конечно. - Уверен? - Ага. Малыш достал из вещмешка серебряную коробочку и вернулся к столу, пытаясь открыть ее. - Ее я еще не успел припрятать. Хан тут же выпрямился. - Как-то не похоже на подсказку. - Я тебя дважды спросил, уверен ли ты. Хан провел пальцем по коробочке, когда малыш продолжил распаковывать свои вещи. - А давай так. Почему бы тебе не перестать принимать спайс во время этой поездки? - С чего бы это? Хан пожал плечами. - Докажи, что можешь. Люк оглянулся на него. - Зачем? - Потому что тебе не нужна эта дрянь. Ты вполне в состоянии обойтись без нее. - Ну конечно. Это ведь абсолютно беззаботная поездочка - курорт просто. Таркин же меня встретит с распростертыми объятиями. Уверен, что он по-отцовски взлохматит мои волосы и скажет: "Эй, сынок, я двадцать лет своей жизни потратил на этот проект. Ну ты давай - садись в кресло капитана. Я же с удовольствием тебе его уступлю. Ой, чуть не забыл. Вот тебе мой пиджачок, кстати. Ты ведь заслужил." А Вейдер так, вообще, добрейшей души человек под всей своей броней и навязчивой потребностью запугивать и убивать людей. Хан сел в кресло. - Так что там между тобой и Вейдером? - Помимо его навязчивой потребности запугивать и убивать людей? - По отношению к тебе, мне кажется, это потребность выходит на новый уровень. Люк пожал плечами. - Ну, я со своей стороны тоже, как бы, не особо стремлюсь к перемирию. - Да-да. Это же так на тебя не похоже, - сострил Хан. - Индо сказал, у вас в прошлом году была серьезная стычка. О чем именно он говорил? - Вообще-то, это было чуть больше года назад. Точно это помню, потому что именно тогда я получил собственные апартаменты. - Что именно случилось? - Я был отправлен на подготовку в спецназ, а когда вернулся, Вейдер как раз был во дворце. Во время всей подготовки в лагере, я был чист. Ну ты же знаешь, каково там - ни одной свободной минуты, да и пытаться влезть в голову к Вейдеру у меня что-то типа хобби, так что... - Мда. Даже не представляю, почему он тебя так недолюбливает, - вставил Хан. - Так что, - повторил Люк. - Скорее всего Вейдеру тогда от чего-то снесло крышу... А нет, подожди - это была дуэль на световых мечах, и я сделал что-то, чего он не ожидал. Что-то, на что сам он не способен из-за своей громоздкой туши, и он остановился. Просто застыл на месте - он хотел запомнить мое движение, но только точно не для себя - он хотел кого-то научить этому движению, - Люк перестал распаковывать вещи, чтобы продолжить историю. - И затем, каждый раз, когда я на него смотрел, у меня словно в голове что-то начинало зудеть - что-то происходило. Я проверил все его незапланированные маршруты "Разрушителя" за последние четыре года. Проверил все его поездки... Ничего. Взломал его коммуникатор. И снова ничего. Я никак не мог добраться до сути, и это сводило меня с ума. Так что я решил снова попытаться влезть к нему в мысли. Я стал его тенью - ходил туда, куда и он. Просто стоял неподалеку, пытаясь уловить что-то из потока его мыслей, - Люк наклонил голову. - Как оказалось, Вейдер в тайне завел ученика. Звали его Марек. Он был практически моим сверстником, сыном какого-то джедая. Я узнал об этом, и несмотря на советы Индо, решил пойти с этим к Императору. Хан выпрямился, сидя на стуле, поражаясь храбрости малыша пойти против Вейдера. Люк лишь пожал плечами, и продолжил саркастичным, без единой нотки раскаянья голосом. - Это было не самое лучшее время наших с Вейдером отношений, видишь ли. Через две недели после моего доноса, у нас снова была совместная тренировка на мечах, и тогда мы оба угодили в медцентр. Тогда Палпатин и решил прекратить наши тренировки вместе. Можно даже сказать, что этот случай - одна из моих величайших побед над Вейдером. - А что случилось с тем другим пацаном? - Марек. Гален Марек, - Люк словно в трансе произнес и повторил его имя, а затем, казалось, вновь вернулся к реальности. - Я убил его. - ...Убил его? - Да. - Палпатин приказал. Император сказал Вейдеру, что хочет испытать его ученика и что он должен привезти его на Корускант. Вот и испытал, - как бы между прочим заметил Люк. - Зачем ты его убил? - Потому что Палпатин приказал. Причина прозвучала так, словно малыш считал ее достаточной для исполнения того, что он сделал. Хотя, чего можно ожидать от ребенка, которому с детства вдалбливали в голову, что слово Императора непоколебимо? Хан уже было хотел спросить его о Брии Тарен, об именах членов "Красной эскадрильи", которые Люк также выучил наизусть, но вместо этого он спросил: - Что произошло? - У нас была дуэль на световых мечах. Знаешь, он ведь был хорош - я бы даже сказал, очень хорош, наравне со мной, - он неловко пожал плечами. - Я просто оказался лучше него именно в тот день. К концу дуэли она стала более сконцентрирована на владении Силой, что оказалось его минусом. Не пойми меня неправильно - он был чертовски хорош. Я до сих пор не понимаю, почему Палпатин не захотел его сделать своей Рукой. Хотя тут все понятно - Палпатин хотел проучить Вейдера, да и у Марека всегда был бы конфликт лояльности между Вейдером и Палпатином, чего последний никогда не потерпит. Так что Император решил его убрать. - И он хотел, чтобы это ты сделал? - Ну это ведь я пришел к нему с этой проблемой, - пояснил Люк. - Поэтому это была моя обязанность. Говорю же тебе, Руки всегда доводят свои дела до самого конца. - Как ты...? - Убил его? Все просто - он совершил ошибку раньше меня, вот и все. Он сделал шаг назад, ожидая удара с высоты, который я внезапно сделал боковым. Он не успел поставить защиту, и я разрубил рукоять его меча. Оставшись без оружия, он решил, что швырнуть меня Силой - это хорошая идея. - И? Люк снова пожал плечами. - Я раздавил ему череп. Секундное дело. Пошвырять друг друга Силой можно в случае, когда ты зол, но не посередине дуэли. А в дуэли либо убиваешь ты, либо убивают тебя. - Он же был безоружен. - И что? Он все равно пытался меня убить. - Может быть, это было самооборона. - Это была дуэль между двумя ситхами. У нас самооборона одна - убийство противника. - Да не были вы ситхами! Вы были...- Хан запнулся, и Люк поднял бровь, зная, что хотел сказать Соло. - Детьми? Мы уже давно не были детьми. Поверь мне, он вполне намеревался убить меня ровно в той же степени, в какой я собирался убить его. Даже безоружные ситхи - далеко не беспомощны. - Так ты убил его Силой, - Хан запнулся, когда к нему пришла мысль. - Ты тогда не употреблял спайс. - Если мне очень нужно, то я могу полностью очистить организм от спайса за несколько минут. Нужно выкурить очень много, чтобы я был не в состоянии контролировать это. И как я уже сказал, тогда прошло всего пять дней с тех пор, как я вернулся из тренировочного лагеря. Можно сказать, я был чист. В чем мне тогда очень и очень повезло. - А если бы не был? Палпатин бы тебя защитил? - не может быть, чтобы малыш ни разу не задумывался об этом. - Очень в этом сомневаюсь, - Люк на мгновенье отвернулся, а затем, не желая думать об этом, вновь повернулся с улыбкой на лице. - Ты бы сейчас здесь разговаривал с Галеном Мареком, а не со мной. Только подумай, насколько проще могла бы быть твоя жизнь! - Я серьезно. - Я тоже. Хотя нет, ты бы к этому моменту уже бы вылетел из армии. - И остался бы без перспектив, без будущего и нормального увольнения. Собирал бы металлолом где-то во внешнем кольце. - Нет. Только не ты, - малыш вновь улыбнулся и принялся вновь разбирать сумку. - Ты бы летал - ты бы нашел способ. * Лежа на спине и тупо уставившись в потолок, Биггс думал о том, как же так вышло, что фермерского мальчишку с Татиуна угораздило оказаться так далеко от дома. Дом... Сердце екнуло, когда в мысли вторглись все еще слишком свежие воспоминания - Таркин бы это сделал. Он бы точно это сделал - уничтожил бы планету, чтобы залезть к Биггсу в душу. Чтобы заставить его давать ответы, которых они знали, у него не было. Вейдер позаботился об этом. Он вздрогнул от воспоминаний о допросах - словно чужое сознание вторглось в его мысли, разрывая их... Он резко встал, встряхивая головой в попытках отогнать их от себя, хоть это и было бессмысленным. Внезапно двери его камеры открылись и Биггс уже начал готовиться к тому, что его ждало на этот раз, но в камеру, тяжело дыша, вошел всего лишь один штурмовик. - Не слишком ли ты мелковат для штурмовика? Штурмовик продолжал молча стоять еще несколько долких мгновений, за которые Биггс успел проклясть свой длинный язык... А затем, штурмовик потянулся, чтобы снять шлем, и по плечам рассыпалась каштановая копна волос. Лея склонила на бок голову и улыбнулась. - Лея Скайуокер спешит на помощь...снова. - Лея! - Биггс выпрямился и почувствовал, как возмутилось его избитое и уставшее тело. - Что с тобой такое, Биггс Дарклайтер, что моей основной профессией скоро станет спасение твоей жалкой задницы? В ответ, он лишь уставился на нее, пытаясь прийти в себя и найти в этой сюрреалистичной сцене хоть какой-то смысл. Правда в голове продолжала крутиться лишь одна мысль: - Ты что, по Звезде Смерти вот так ходила? - Со мной Чуи. Он помог немного отвлечь внимание - любой будет выглядеть крошечным по сравнению с ним. А теперь представь идущих вдвоем штурмовика и вуки. На кого ты будешь смотреть? В этот момент, наклоняясь, в камеру вошел Чуи - одна из украденных у штурмовиков винтовок красовалась у него за спиной, а другую он держал в своих огромных ручищах. Он издал протяжный рев, и Биггсу Дарклайтеру не нужно было знать ширивук, чтобы понять сказанное им : "Давайте убираться отсюда". Одну из винтовок Чуи бросил в руки Биггсу, и Лея тут же развернулась обратно. - Давайте. Нужно пошевеливаться. Со мной Оби-Ван. - Оби-Ван? Где он? - Он деактивирует притягиюващий луч, чтобы мы смогли без проблем свалить отсюда. Биггс уже был в дверях, когда наконец вспомнил. - Стойте! Сначала, нам нужно сделать еще одну остановочку. - Ты шутишь! Лучше, чтобы это было действительно важно, Дарклайтер. - Думаю, я знаю, где Арту. - Арту? - лицо Леи вытянулось, а подбородок приобрел твердые волевые нотки. В тот момент Биггс не мог представить никого и ничего в этой галактике, что смогло бы остановить эту женщину. - Где? * Вейдер стоял в главном конференц-зале в задней части мостика Звезды Смерти, наблюдая за звездами через боковые зрительные панели станции. Где-то там затаился Альянс повстанцев, а значит, без цели вся эта техническая мощь ровным счетом ничего не значила. Было видно, что Таркин был готов вот-вот закипеть от злости, ведь без локации двенадцать лет, потраченных на постройку этой громадины ничего не значили, а сам он оставался фактически безоружным. Вейдер же уже давно перестал слушать, всматриваясь в безмолвную тьму, стараясь прислушаться к легкому шепоту Силы, которая ожила вот уже несколько часов назад. Что-то... Он оглянулся на Таркина, раздумывая над соблазном приказать всем присутствующим то ли заткнуться, то ли вообще покинуть помещение. Несмотря на их сотрудничество, Вейдер не испытывал к моффу никакой симпатии. Правда, сказать, чтобы он его презирал, тоже было нельзя. Их пути часто пересекались еще со времен Войны клонов и первых лет Империи, и их отношения нельзя было назвать никак иначе, кроме как взаимовыгодным союзом. Правда, с ростом самоуверенности Таркина и приближающегося завершения строительства его драгоценнейшей Звезды Смерти, терпимости Вейдера к моффу поубавилось, что скорее всего было взаимным и со стороны самого Таркина. Внезапно зазвонил коммуникатор в центре черного отполированного до блеска стола. На звонок ответил Таркин, но тут же передал его Вейдеру. - Да? - Сэр, это сержант Флинт из "Пятьсот первого", - офицер на мгновение замялся, словно не зная, как продолжить . -Мы.. Мы только что обнаружили судно, подходящее под описание тех, что мы разыскивали. - Хорошая работа, сержант. Где оно? - Оно во втором техотсеке Звезды Смерти, сэр. Они получили разрешение на посадку от дежурного офицера, но в системе их нет. Вейдер позволил улыбке растянуть его старые шрамы, когда наконец терзавшее его предчувствие прояснилось. - Хорошая работа, сержант. Отправьте в ангар охрану и оставьте данный инцидент вне бортового журнала. Выключив связь, Вейдер уверенно распрямил плечи. - Он здесь. - Кто? - нахмурился Таркин. - Оби-Ван Кеноби. Произнесенное имя тут же возымело желанный эффект, когда и так острые черта лица Таркина вытянулись еще сильнее. - Что заставляет вас так думать? - Дрожь в Силе. В последний раз я ее чувствовал на Корусканте, когда Кеноби пытался забрать своего сына. Тогда он был так близок. Настолько близок к Кеноби, что даже уже вытащил меч, намереваясь сразиться с ним. Коммлинк на столе снова зазвенел и Таркин раздраженно наклонился, чтобы ответить на вызов. - Да? - Сэр, у нас экстренная ситуация в тюремном блоке АА-23. - Пилот? Поднимайте тревогу по всем секторам. Вейдер глубоко вздохнул, чувствуя шепот предвкушения - на этот раз старик не уйдет. На этот раз они покончат с этим раз и навсегда. Отключив коммуникатор, Таркин поднял глаза на Вейдера. - Если вы правы, ему нельзя давать сбежать. - Побег не в его планах, - мрачно произнес Вейдер. - Я должен встретиться с ним. Наедине. * Направляясь к ангару, в котором они оставили корабль, Оби-Ван быстро и бесшумно двигался вдоль по коридору, борясь с желанием потянуться к Лее через Силу и убедиться, что и ее часть миссии тоже прошла гладко. Но, к сожалению тревога, исходящая от окружающих, заставляла сомневаться в этом... Он резко остановился, а рука сама самой потянулась к световому мечу. Близко... Он практически видел ангар и стоящий в нем корабль...Но в данный момент, казалось, что та реальность существует на другой далекой планете. Зная, что Оби-Ван засек его, Вейдер вышел из бокового коридора. Он неспеша зашагал к нему навстречу, остановившись ровно посередине коридора, и тем самым сделав себя преградой на пути к ангару. - Я ждал тебя, Оби-Ван. Мы снова встретились. Круг наконец-то завершен. Он и вправду стал другим. Темным. Тугой узел из кипящей ярости, словно котел, полный булькающей едкой жидкости. И это все создал он сам. Оби-Ван ощутил непреодолимое чувство жалости к человеку, которого, как ему казалось, он так хорошо знал. Оказалось, что он не знал его совсем - иначе всего этого бы никогда не произошло. - В нашу прошлую встречу я был учеником. Но теперь я - мастер, - прорычал Вейдер. - Только лишь мастер зла, Дарт. Вейдер выпрямился - он всегда был высоким, но Палпатин превратил своего монстра в гиганта - в одновременно жуткое и непоправимо сломленное существо. - Ты и на этот раз намеревался ускользнуть от меня, как в прошлый раз на Корусканте? - его рычание эхом отдавалось в груди Оби-Вана. Оби-Ван тут же почувствовал нахлынувшее чувство вины за свой провал девять лет назад, но он изо всех сил старался не показать этого. - Ты должен был позволить мне забрать его. - С чего бы мне отдавать тебе то, что ты забрал у меня? Гнев и возмущение в голосе Вейдера озадачили Оби-Вана, хоть он и правда забрал мальчика после смерти Падмэ. - Я всего лишь хотел дать ему шанс - дать ему выбор. Почему ты отнимаешь это у него? - Я бы отнял у него жизнь, если бы мог. Оби-Ван потрясенно уставился на Вейдера, шокированный тем, что ситх говорил такое о собственном ребенке. Словно почувствовав это, Вейдер продолжил: - Палпатин не сможет защищать его вечно. В тот самый день, когда мальчишка останется один, я разорву его на части, как ты это сделал со мной, Оби-Ван, и оставлю его умирать медленной мучительной смертью. - Я не верю в то, что ты способен на такое. - Ты забрал у меня все! - прохрипел Вейдер. - Я заслуживаю отмщения! - И каким же образом? Ты думаешь, Падме бы хотела этого?.. - Не смей произносить ее имя! - взревел Вейдер. - Это ты убил ее - убил своей ложью! В ответ, Оби-Ван лишь грустно покачал головой. - Нет. Ее убил ты. Ты оттолкнул ее. Она и ваш ребенок... Вейдер кинулся вперед с нечленораздельным воплем гнева, на ходу включая оружие. Оби-Ван ответил тем, что тоже зажег свой меч. Первый удар был сокрушающей силы, и Оби-Ван почувствовал опустившийся на его руки вес, когда он парировал удар. Второй был еще большей силы и Оби-Вану пришлось отступить. Но физическая сила в бою - это еще не все. На третьем ударе Оби-Вану удалось поймать алый клинок и провести его под своим так, чтобы его оружие оказалось сверху -- джедай надеялся, что это заставит Вейдера расцепить мечи. - Ты убил их обоих! - грозно прорычал Вейдер. - Ты забрал у меня все! - Я... - замялся Оби-Ван, пытаясь разделить внимание между обороной и растущей в голове неразберихой. - Вейдер, твой сын... - он замолчал, когда до него наконец-то дошло. Он не знал, Вейдер не знал, что Люк - его сын! Неужели мальчик тоже об этом не знает? Оби-Ван всегда считал, что Вейдер, и следовательно Палпатин удерживали Люка... Чем? Как оказалось, совершенно не тем, чего он так боялся все эти годы. Его ум стал складывать части головоломки воедино - если Вейдер не знал правды, то увидев, что мальчишка чувствителен к Силе, он решил, что Люк просто какой-то... Палпатин! Палпатин нашел мальчика, а не Вейдер. В день убийства семьи Органа Вейдер находился вдалеке от Корусканта. Палпатин солгал ему - он так и не признался ему! В порыве надежды Оби-Ван почувствовал, как в его собственной душе зажегся лучик света, и его неподъемная ноша стала чуточку легче. Это значило, что и сам мальчик не знал правды... Неужели Люка и вправду уже нельзя было спасти? Он посмотрел в сторону ангара, на этот раз задумавшись уже о других возможностях - если бы у него только появился шанс, крошечный шанс на разговор с Люком... Затем, он почувствовал приближающееся присутствие Леи - яркую вспышку света среди бездушного холодного пространства - и попытался затемнить ее в Силе, чтобы Вейдер не заметил этого. Он понял, что она идет к ним, и рано или поздно Вейдер почувствует ее. Он не мог так рисковать. У него никогда не будет реального шанса спасти Люка. И все для того, чтобы в один прекрасный день рассказать Лее о том, что у нее есть брат, которого она никогда не знала, из-за своего долга защищать ее, он должен оставаться с женщиной, которую знал со дня ее рождения, которую он воспитал и вырастил. Если бы он только мог рассказать ей правду! Теперь он понимал, что смотрит на единственный шанс ее примирения с братом. В данный момент у него оставался последний путь к ее спасению. Он должен заставить Лею уйти. Если она увидит его здесь, в ловушке, то она придет ему на помощь. Пока он жив, она не оставит его. Заметив, что взгляд Оби-Вана прикован к ангару, Вейдер подошел еще ближе . - Ты слаб, старик. Не нужно было тебе сюда приходить. В ангаре штурмовики, охраняющие корабль, наконец заметили вспышки света от световых мечей и тут же поторопились на подмогу, тем самым освобождая путь для Леи к кораблю и блокируя путь Оби-Вана к отступлению. Он милосердно улыбнулся своему бывшему падавану. - Тебе не победить, Дарт. Если ты поразишь меня, я стану более могущественным, чем ты можешь себе представить. З.Ы - Всех с наступающими праздниками. Желаю Вам теплого домашнего очага в кругу любимых и родных людей.