Один на один

Шен. Сколько раз еще это ненавистное мне имя будет пилить голову прежде, чем внутренний голос соизволит заткнуться? Шен. Я ненавижу сам себя, я ненавижу яркое слепящее солнце, бьющее в глаза, я ненавижу Тень, я ненавижу все, что вспомню и о чем подумаю. Я ненавижу тебя, черт бы вас всех побрал. На Полях Правосудия ты выигрываешь раз за разом, даже если твоя команда остается в проигрыше. Ты выигрываешь лично у меня. Какие бы предметы мне ни собирал призыватель, какие бы действия он мной ни делал, я никогда не мог победить один на один. Чертовы правила Лиги, я уже это сделал. Давным давно. Не думаю, что мой названный братец сильно поднялся за столько лет, чтобы дать отпор Тени. Мне плевать, что это запрещенная в вашем ордене клоунов техника; в достижении цели все средства хороши. Если есть возможность, почему надо ее упустить во имя лживого равновесия? Мне не раз было говорено о принципах Кинкоу. Я не презираю равновесие, и я это признал; я презираю тот абсурд, до которого ваше сборище недоумков довело это понятие. Я помню твои глаза, Шен, прокравшись в Орден тенью, когда ты проходил свое последнее испытание. В них не было ничего. Ни единой эмоции, ни единого чувства. Ты спокойно смотрел на то, как твоего отца пытают, словно на ежедневную тренировку ниндзя. Это ли равновесие? О, я прекрасно помню, что творилось в тех же глазах несколькими годами ранее. Как ты смотрел на меня, снисходительно, когда одобряюще, а когда с укором, и как ты смотрел на отца, будучи полон уважения и смирения. Ты никогда не считал меня достойным соперником, а я никогда не мог выиграть у тебя. Отец был доволен, но тебя он считал талантливее. Родные дети всегда лучше в глазах, чем оборванцы с улицы. И тогда я не выдержал. Я всего лишь хотел победить, хотел доказать, что я ничем не хуже, а что произошло? В момент триумфа, глядя на тебя сверху вниз, я был с позором изгнан без какой-либо надежды на будущее. Тебе было все равно: твои чувства еще в раннем детстве были забиты под ноль, и я поражаюсь, как ты вообще можешь ценить людей. Стоило один раз проявить по отношению ко мне нечто большее, чем просто благосклонность, как тебе влетело по самое некуда, и я забивал себе голову тем, что пытался развести тебя на эмоции. После этого тебе стало на меня абсолютно плевать. Да и до этого ты особо обо мне и не думал. Почему ты ни разу не задумывался, что произошло в том злосчастном храме? Зачем я высвободил тень? Я хотел быть на равных, Шен. Я хотел быть тем, с кем бы ты считался, кого бы брал в расчет, а не на кого бы смотрел сверху вниз. Ты не хотел брата и я не хотел; мы стали оными по воле случая, и я позволил себе быть полным идиотом, добиваясь тебя, как юной девицы. Ты никогда не узнаешь о событиях, положивших начало нашей вражде. Слишком занят был своим долгом, опьяненный им, как вином, спасал души невинно убиенных и предотвращал новые зверства от рук моих. Ты, видимо, не помнишь, как я пришел и зачем, и это не была война. Я хотел силу Тени, а не кровопролития. Но то, что случилось за воротами храма, останется тайной за семью печатями. Мало кто помнит, как я тогда орал, надрываясь, и я лично приложил руку к тому, чтобы таких было как можно меньше. Тебе было все равно. Все равно во имя равновесия, что могло быть со мной. Но не с отцом. Он же избранный, он же среди вас, среди вашего Ордена, а кем был я? Изгоем. Это твое хваленое равновесие, Шен? Думать о людях как о чинах. Я всегда давал своим ученикам свободу выбора. Решать - то немногое, что есть у людей, и ты их лишаешь даже этого. Как лишал меня. Как лишал всех. Брось мне вызов, Шен, и я обещаю, ты недолго останешься сиротой. Я буду сражаться с тобой на Полях Правосудия снова и снова, и я докажу тебе, что твои идеалы - ноль. Равновесие - путь лжи и предательства, удел слабых, и ты увидишь это, я клянусь.