Ссора

      — Джудайме, ну простите меня! — уже в который раз говорит Гокудера и чуть ли не на колени падает. Остальные, сидящие в этой комнате, принципиально делают вид, что не замечают такого удивительного зрелища и продолжают заниматься своими делами. Обычно Тсуна прощал с первого раза, а тут он мало того, что молчит в ответ на метания Хранителя, так вообще ни с кем не разговаривает. Н-да, на этот раз обиделся он очень сильно. — Ну и ладно! Хватит с меня извинений! — внезапно восклицает Хаято и топает прочь из комнаты.       На этот раз провожают его пораженными взглядами, но Савада даже на это никак не реагирует, разве что выражение лица приобретает немного поникший вид.       — Опять с Гокудерой-куном повздорили? И из-за чего на этот раз? — Киоко решает не бросать друзей в такой сложной ситуации одних и подсаживается к боссу, намереваясь выяснить причину ссоры.       — Повздорили… — со вздохом подтверждает Тсуна и откидывается на спинку дивана. — Только это теперь не имеет значения.       — Еще как имеет! — возражает девушка, всплеснув руками. — Неужели ты не слышишь, сколько раз он уже извинился? И делает это не просто так. В смысле, не как перед боссом, пытаясь сгладить все неурядицы для дальнейшей работы.       — Откуда ты.? — Тсуна округляет глаза и ошеломленно смотрит на подругу.       — Не знаю как остальные, но я это ясно вижу, — Киоко только пожимает плечами и вскакивает с дивана. — Я не в курсе, из-за чего вы поссорились, но лучше вам помириться немедленно, а не то получите. Оба! — напоследок она пытается выглядить грозно, но не сдерживается и подмигивает.       Тсуна еще остается на месте, обдумывая ее слова, но потом резко встает с дивана и направляется в соседнюю комнату. Именно там и обнаруживается Гокудера. Он сидит на одном из кресел и читает книгу, а еще выглядит так завораживающе в своих очках. Иногда Саваде кажется, что он специально их надевает, лишь бы подразнить своего босса.       — Я ведь говорил, как потрясающе ты смотришься в этих очках? — Тсуна подходит сзади и сдергивает вышеупомянутый акссесуар, рассматривая его. Теперь Хаято на него дуется. Странный сегодня день. — Это вроде бы я должен молчать, а ты просить у меня прощения?       — Лимит извинений исчерпан, — отвечает, наконец, Гокудера и захлопывает книгу.       — Ладно, прости меня, — как-то смущенно говорит Савада и отводит взгляд.       — И ты тоже, — в ответ улыбается Хранитель Урагана. — Не понимаю, мы из-за нее не разговаривали столько времени.       — Она была мне очень дорога, а ты просто взял и разбил ее!       — Но я не специально, ты же знаешь.       — Это была моя любимая чашка, мама ее подарила перед отъездом.       — Подарит новую, — Гокудера тянет босса на себя, и тот сразу же падает.       — Но она все равно была мне очень-очень дорога! — Савада притворно хмурится, но тут же его губы расплываются в довольной улыбке. И Хаято просто не терпится стереть ее с этих пухлых и, как он знал, сладких губ.       Киоко прикрывает дверь в соседнюю комнату и не может сдержать улыбки. Все-таки ей удалось их помирить. В последний раз она смотрит на целующихся парней и закрывает дверь. Больше ее сегодня никто не откроет, разве что изнутри. Девушка думает о том, как можно так поссориться из-за такой ерунды, но быстро отбрасывает эту мысль. Ей этого, наверное, никогда не понять. Хибари бросает на нее вопросительный взгляд, но она только пожимает плечами, мол, я не знаю, что там твориться. Это не их жизнь, и не стоит в нее вмешиваться.