***
Утро началось с привычного стояка. Ну, вы понимаете… Ни в туалет сходить, ни к маме на кухню заявиться… Проблему можно решить вручную, но наличие Дани в комнате меня смущало. - Я отвернусь. Что это за намеки? - Зачем? Даня ухмыльнулся и показал глазами на мою проблемку. - Ты издеваешься? Ты же все равно здесь будешь… - Егор, в сотый раз повторяю: я был рядом эти семь лет. Был с тобой в душе, был рядом, когда ты дрочил… Когда ты своих кукол таскал домой, я разве что свечку не держал. Я невольно смутился. Друг – это друг, но я бы предпочел принимать душ в одиночку и заниматься сексом без свидетелей… - Да ладно, расслабься… - Даня пожал плечами, - Зато я даже поесть не могу, как ты… Не говоря уже про секс… Я может завидовал, глядя на вас… - Было б чему… - буркнул я себе под нос, вставая и ища полотенце, которое в ванной никогда не просыхало. что вынудило меня хранить его в комнате. - Было, поверь… Мне послышалась какая-то странная нотка в его голосе, но, когда я поднял голову, он смотрел в окно. - Я тут останусь, раз ты такой стеснительный. Я промолчал и отправился в душ, прикрывая от мамы стояк полотенцем. День прошел обычно, разве что, общаясь с одноклассниками, я не мог не коситься на Даню, сидящего где-нибудь поблизости. Он передразнивал учителей, швырялся невидимыми другим бумажными шариками в директора, который вел у нас литературу, и вообще вызывал у меня улыбку. На меня стали посматривать косо, когда я громко рассмеялся, наблюдая как Данька лапает нашу школьную королеву красоты Марию Руйбеч за ее пятый, по моим скромным меркам, размер. Разумеется, Мария ничего не замечала, но вот я, всегда мечтающий ее подцепить, веселился, наблюдая за Данькой. Он вился вокруг нее, пытался схватить за руки, шлепал по попе и т. д. Забавно. Дома я узнал прекрасную новость: мама с отчимом, вернувшимся из командировки, берут отгулы и уезжают в санаторий. Это весьма способствовало моему плану. Осталось найти пассива… На самом деле, не подумайте, я не бабник и не из тех, кого кроме секса ничего больше не интересует. Просто никто из девушек надолго меня не цепляет, почти сразу они кажутся мне глупыми или скучными. Может с парнем все будет по-другому? Ну а секс… Конечно, не обязательно начинать прямо с него, но мне безумно интересно. Вдруг парни меня не возбуждают? Знаю, рассуждения не очень логичные… Но, в конце концов, попытка не пытка. Пару недель назад я зарегестрировался на одном интернет-форуме. Для голубых. Офигеть, сколько нового я узнал… Там есть ветка для тех, кто ищет партнера. Я написал туда позавчера ночью. Вчера из-за явления Дани народу, то есть мне, проверить ответы забыл. Теперь надо бы. - Тебе оно точно надо? – Даня садится на подлокотник кресла, в котором я устраиваюсь с ноутом, и смотрит, как я авторизуюсь. - Конечно… Даня неодобрительно сопит в ответ и, похоже, читает вместе со мной сообщения от какого-то Сергея, загадочного Ia_Ia и подозрительного Telka. Последний, что, тоже парень? На его аватарке большой х… гм… член, но это ничего не значит. Впрочем, судя по сообщению, он мне не нравится. Сюсюкающие мальчики – мимо. Ia_Ia написал вполне нейтральное сообщение, но в его профиле указано, что он рыжий. Не люблю рыжих со времен игнорирующей меня Кати с ее белыми бантами. А вот Сергей, пожалуй, подходит… Если верить профилю – он почти мой ровесник. А я-то думал, что на таких форумах дядьки в основном сидят. Хорошо, что ошибся, как и надеялся. Он предлагает пообщаться в чате. Что ж, это можно. Он как раз онлайн. Rock: привет Sergey: привет Sergey: я рад, что ты написал Rock: тебя так и зовут? Сережа? а то мало ли Sergey: ага) я особо не заморачивался с ником Rock: я Егор Sergey: я знаю… Rock: мы знакомы?? Sergey: немного… Rock: ого… Sergey: мы увидимся? Rock: да хоть сейчас Rock: и ты меня заинтриговал Sergey: я не уверен, что ты меня помнишь… Rock: но ты же помнишь Sergey: ты произвел неизгладимое впечатление) Rock: а как ты догадался, что я – это я, без фотки? Sergey: давным-давно ты говорил, что всегда и везде используешь одну и ту же аватарку и один и тот же ник. плюс описание в профиле… Rock: где это я говорил… стоп. в Артеке? Sergey: угу Rock: я все равно не помню тебя >_< Sergey: скоро увидишь) сегодня? Rock: да, давай в шесть возле белого фонтана в городском парке Sergey: хорошо, я как раз живу близко… Rock: я не очень, ну да ладно. Sergey: до встречи? Rock: ага Я вышел из чата и посмотрел на молчаливого Даню. Я вообще забыл о нем, пока переписывался с Сергеем. - Мне не нравится твое лицо. Даня изумленно приподнял брови. - В смысле, выражение лица. - Так и говори… А то, тоже мне, критик… Меня мое лицо устраивает… - Я поправился… Лицо у тебя нормальное. Симпатичное. Даня бросил на меня загадочный взгляд и слез с подлокотника. - Пойду готовить свечку… - В смысле? - Держать… Я покачал головой… Он все-таки не изменился. Или делает вид, что не изменился. Хотя, стоп. Я рассуждаю о нем, как о человеке. А он – моя фантазия. Больное воображение, если уж честно. Я в приподнятом настроении открыл шкаф, откуда мне на голову тут же свалилась футболка. Я использую пространство неэргономично, как говорит отчим. Умный мужик, кстати. Никогда не мог обыграть его ни в карты, ни в шахматы. Мама говорит, что однажды сыграла с ним вничью, но я не верю. Женщины, что с них взять… Я отвлекся, кажется. Футболка была отправлена обратно на верхнюю полку, а я занялся обзором рубашек. Собственно, зима, и я все равно буду в верхней одежде, но… кто знает, кто знает. Лучше подстраховаться. Так, эта синяя сойдет. - Тебе не идет синий. Даня стоял в дверях и, облокотившись об косяк, скептически за мной наблюдал. - Серьезно? - Конкретно этот, да. Лучше в полоску надень. - Она мне не нравится. - Ему нравится… Бли-ин… Точно! Я не помню этого Сережу, но Даня-то помнит! Ну… я так думаю, что он все помнит… - Ты помнишь его?! - Немного. - Ну-у? – я сверлил друга взглядом, пока он изучал обои с отсутствующим видом. - Не хочу портить тебе сюрприз. - Ну хоть что-нибудь расскажи… - Сережа Шарин. Тихий, милый мальчик… Вы с ним партию в шахматы играли. - Серьезно? Не помню… - Он помнит, как видишь. - Чем я его так впечатлил? Я так неотразим? – я недоуменно посмотрел в зеркало. Ну я, конечно, не урод… Девушкам нравлюсь. Но дело скорее не во внешности, а в смеси наглости и очарования… Или нет? Я себя со стороны не вижу… Так… Надо вспомнить… Мне говорили, что у меня милые щечки… Фу. Не то… Говорили, что попа круглая… Тоже не то. Говорили, что я милый. Бли-ин. Больше не помню. - Ты сверлил его взглядом весь турнир. Кажется, иначе ты боялся проиграть, поэтому решил морально его угнетать. Он даже краснел. - О-о… Даня улыбнулся. - Слушай… Как друг, скажи мне честно, что во мне нравится людям. - Девушкам? - Да. - Ты обаятельный, веселый, нежный, заботливый, милый, страстный… - Стоп. Ты уверен? - Абсолютно. - Ты, что, девушка? Даня нахмурился и отвернулся. - Ты чего? - Ничего, - и он вышел в коридор. Странно. Чего он обиделся? Ну да ладно. Мне надо собираться…***
Я пришел раньше. Вокруг фонтана было пустынно, хотя летом тут не протолкнуться среди мамаш с детьми. Сейчас зима, темнеет рано и я один, как дурак, торчу среди парка. Главное не нарваться на гопников каких-нибудь… Я не слишком хорошо бегаю. - Привет… Голос мышонка, не иначе. Оборачиваюсь и вижу чудо ниже меня ростом в полосатой шапке и длинной куртке, из-под которой торчат тонкие ножки в кедах. Это свет фонаря так падает или у него глаза накрашены?! - Сережа… - мышонок сует мне ладошку, от холода красную. Машинально пожимаю, продолжая думать, как я мог не вспомнить такого чудика. Хотя лет-то прошло… - Егор. Мышонок улыбается и неловко топчется на месте. - Ну пошли… Как я его трахать буду… Это чудо? Я не маньяк ни разу… Сережа молча топает рядом, пока я силюсь увидеть спину бредущего где-то впереди Дани. - Ты еще играешь в шахматы? – нахожу я, что спросить. - Да! – оживляется мышонок и тараторит, - Я участвовал в городском турнире в прошлом году! И в этом бы пошел, но заболел… Он снова замолкает. - Ну а что ты делал на гей-форуме? – я задаю каверзный вопрос и пристально гипнотизирую его щеку. Сережа неожиданно смело на меня смотрит и отвечает: - Я гей. Я тебя не ожидал там встретить… Теперь молчу я. Зато он неожиданно предлагает: - Пойдем ко мне? Папа сейчас у мамы в больнице, а Ира у бабушки. - Кто такая Ира? Что с мамой? - Ира – сестра. Младшая. Мама беременна… - Понятно… Пойдем… И мы молча бредем по заснеженной улице. Даню я окончательно потерял. Когда начинается метель, я надеваю капюшон, и этим пользуется мышонок, успевая вцепиться в мою руку, вынутую из кармана. Я смиряюсь с этим, и мы бредем дальше. Его дом оказался, и правда, недалеко. Пятиэтажка, каких много, обшарпанный подъезд, воняющий кошачей мочой, и обитая дермантином дверь на первом этаже. Я думал, что такие двери остались только в квартирах всяких алкоголиков и бабусек. Впрочем, когда дверь, скрипнула, открываясь, и мышонок зажег свет, я понял, что самое страшное впереди… На меня неслась огромная черная псина с горящими глазами и высунутым языком. Все, мысленно я уже попрощался с Даней и мамой, когда Сережа замахал руками и успел схватить псину за ошейник. - Густав! Прости, Егор… Он совсем невоспитанный… Но очень добрый, вот увидишь… Да… Надеюсь… Где Даня-то? - Проходи… - мышонок кивнул вглубь коридора и впихнул собаку на кухню, захлопывая за ней дверь. Я скинул куртку и ботинки, а потом осторожно двинулся по узкому коридору в сторону комнаты. - Это моя… - тихо сказал Сережа, вставая за моей спиной, пока я осматривал комнату, судя по двери напротив, проходную. Обои в цветочек, пожелтевшие от времени, стенка, как у моей бабушки, много книг и маленький нетбук на столе в углу… Чисто. - Что будем делать? – мышонок усаживается на диване и складывает руки на коленях. - Не знаю. Ты меня в гости позвал, вот ты и думай. Где Даня? Он исчез? Мышонок краснеет и утыкается взглядом в пол. Он подумал о том же, о чем и я? - Можем поиграть в шахматы… - едва слышно предлагает он. - Лучше в карты. На раздевание. Карты есть? Вот это я ляпнул… Хотя чего терять время… Секунду мышонок сидит неподвижно, а потом вскакивает и убегает в смежную комнату. Он приносит колоду карт и снова садится на диван. Я опускаюсь рядом. - В дурака? – он деловито тасует колоду, но на меня не смотрит. - Ты девственник? – в лоб спрашиваю я интересующий меня вопрос. - Нет… - он сравнивается цветом лица с бордовым ковром на стене и начинает раздавать карты. Мда. Как говорит бабушка: «Неисповедимы пути Господни». Хотя иначе что б он делал на том форуме… - А часто ты соглашаешься встретиться с кем-то с форума? - Ты второй… - он ходит первым. Бью его шестерку и откладываю карты. Молчим минут пять. Потом он набирается смелости и выпаливает вопрос: - А ты девственник? - Смотря что иметь в виду. С парнями не пробовал. - А с девушками? - Много раз… - А я нет… - он грустно опускает голову. Косая челка падает ему на нос, и он смешно дует на нее. Я вдруг думаю, что хотел бы поцеловать его. Но пока рано… Я неожиданно проигрываю, сам не знаю, почему. Сережа с блестящими глазами приказывает снять мне носки. Оригинально… Я-то думал… Вторую партию выигрываю я. - Снимай трусы. Это такой хитрый ход, понимаете? Ему придется снять джинсы для начала, а только потом… Так что я увижу все раньше, чем мог бы. Он нерешительно встает и хочет выйти, но я качаю головой. - Здесь. - Это нечестно… - Этот момент мы не оговаривали, так что все честно. Снимай. Я, конечно, наглею. Но мышонок послушно задирает край черного свитера и берется за ширинку. Он медленно стягивает штанины, а мне все больше хочется накормить это маленькое чудо. Хотя это я младше, кстати… На год. Он замирает, взявшись за резинку трусов, и молча стоит, глядя под ноги в разноцветных носках. Я вижу, что он возбужден, и сам начинаю возбуждаться. - Давай-давай… - Господи, ну, Егор, маньяк недоделанный… - тихо говорит кто-то. Я поворачиваю голову и вижу Даню, сидящего за столом. - Исчезни… - одними губами приказываю ему, и он действительно исчезает. А Сережа начинает стягивать трусы, цепляющиеся за торчащий член. Ох, немаленький такой член… Начинаю чувствовать себя обделенным… Мышонок кладет трусы рядом с собой и, прикрываясь руками, просит: - Сдавай ты… - Неа… Хочу рассмотреть его получше, но он находит выход и натягивает свитер чуть ли не до колен. Эх… Я специально проигрываю и, кажется, он понимает это. По крайней мере, смотрит недоверчиво. - Рубашка… Снимаю полосатую рубашку и под его пристальным взглядом неловко ежусь. Не привык, чтобы меня парни так разглядывали… Проигрываю снова я и опять я… Вслед за джинсами идут наконец трусы. Мышонок, похоже осмелел, потому что неожиданно протягивает руку и касается моего члена. Но тут же отдергивает руку и снова сдает карты. Я намерен отыграться, что и осуществляю. Сережа снимает свитер, под которым оказывается майка. Ее он снимает уже добровольно, как и носки. Теперь мы голые оба. - Что дальше? – шмыгает носом мышонок. - Секс? – не мудрствуя лукаво, предполагаю я. - Ага… - соглашается он и встает. Чудик… Наблюдаю, как Сережа достает из ящика стола презерватив и тюбик, а потом подходит ко мне. Он роняет мне в руки оба предмета, залезает на диван и отклячивает попу. Все молча. - Ну а как бы… - я смущаюсь, - Поцеловаться, например, пообниматься… не надо? - Если хочешь… - голос подозрительно сух. Ничего не понимаю… Я его обидел? Чем? Беру малыша за талию и сажаю на диван нормально. Он только сопит. - Все в порядке? - Да. Ну да, так да. Беру его за подбородок и разворачиваю лицом к себе. У него реально подведены глаза. Еще и размазалось… - Закрой глаза. Судя по взгляду, он рад. Закрывает. И я осторожно целую его, едва касаясь обветренных тонких губ. Хорошо, что Дани нет… Ох, хорошо. Меня аккуратно обнимают худые холодные руки, а его губы приоткрываются. Углубляю поцелуй, думая, что парни меня точно возбуждают… Даже слишком… Мне хотелось поставить этого чудика раком и… ох, мама родная. Но и целоваться с ним было приятно. И похоже вроде на поцелуй с девушкой, а не то. Запах другой, чуть резче… Губы чуть жестче… И вкус у него был… томатный какой-то, соленый. Прервав поцелуй, я навалился на него, вынуждая откинуться на спинку. Теперь мне было удобнее целовать его шею. Мальчики, в принципе, не отличаются в этом плане от девочек. Нам это тоже приятно… Сережа тихо сопел, но судя по тому, как он сжал руки, когда я провел языком по ключице, все ему нравилось. Решив, что с ласками достаточно, я отстранился, обдумывая, как его попросить стать, как он встал сначала. Он меня опередил. - Смазать не забудь… Лучше побольше… - и он сам встал на четвереньки, опустив голову, как бычок. Я надел презерватив и послушно выдавил массу из тюбика. Размазал по члену и покосился на мышонка, вернее на его… межъягодичье. О, как завернул. Там тоже же смазывать… И… растягивать-же? Я так читал… Один мой палец вошел довольно легко. Второй чуть сложнее, но тоже без особого труда. Я погладил двумя пальцами мышонка изнутри, размышляя, что пока не похоже, чтобы ему было приятно. Что ж… Я вынул руку, внезапно осознав, что ее бы вытереть, а то я брезгливый… Ладно… Член входил гораздо тяжелее пальцев. Мышонок засопел чуть сильнее, и я решил, что ему больно. - Егор… Ты отрубаешь коту хвост по частям. Серьезно? Я думал, чем медленнее, тем лучше. Я резко двинул бедрами, и Сережа охнул и дернулся вперед. - Больно? - Немножко. Поищи угол… - В смысле? Мышонок вздохнул. - Поищи угол наклона, в котором будешь задевать простату… Я почувствовал себя полным дураком. Я осторожно начал двигаться, одновременно слегка меняя этот самый угол. Вообще ничего. Попробуем вот так… Сережа тихо застонал, от чего у меня пробежали мурашки, и пробормотал: - Да, так… Дальше все пошло как по маслу. Сережа то ли стонал, то ли вздыхал, а я, закрыв глаза, получал удовольствие. И еще какое… Мне не было так хорошо ни с одной девушкой. Черт его знает, почему. Перед тем как кончить, я внезапно вспомнил, что где-то тут Даня, но потом все мысли исчезли, а по телу промаршировали мурашки одновременно с нарастающей дрожью в коленках. У меня так всегда. Кончив, я не знал, то ли продолжать, то ли мышонок тоже уже получил свое. Из того, что он молчал и не вздыхал, я сделал выводы. Вынув член, я спешно сдернул презерватив, полагая, что внутри у Сережи отнюдь не чисто. Мышонок перевернулся на спину и задумчиво покосился на меня. - Я делал клизму… Мне стало стыдно за свою по-видимому очевидную брезгливость, написанную на лице. - Я все делал так? Глупее вопроса после секса нет. Мое мнение. Зачем тогда я это спрашиваю? - Да… - Не… болит? - Нет. И как бы все? Я могу уходить? Сережа удовлетворен, я тоже. Вроде все? Я беру одежду и начинаю одеваться. Сережа смотрит в потолок и молчит. - Я пойду? - Да… Блин, ну в чем дело? Ни одна девушка себя так после секса со мной не вела… - В чем дело? - Ни в чем… - На тебе лица нет. Мышонок подтягивает коленки к груди и смотрит затуманенным взглядом. - Потрахались и все? Ты такой же… Захочешь, приходи… Мне говорили: я отличная подстилка… На глазах у мальчишки выступают слезы, но он все так же смотрит сквозь меня. Стоп. И что мне теперь делать? О любви до гроба мы не договаривались… - Хоть обними его, дурак… Даня вернулся. Беспомощно смотрю на него и следую совету, но по своему. Сажусь на край дивана и глажу мышонка по голому острому плечику. - Жалеешь? – он всхлипывает, - Егор, извини, что так получилось… Ты не виноват… Ты хороший, я знаю… - Ты дебил, - говорит Даня, мрачно наблюдая за нами, - Нашел проблем на свою голову. - Хочешь погуляем завтра? – это первое, что пришло в мою голову, но Сережа оживляется. - Хочу. - Давай тогда там же в четыри. Он кивает и вытирает слезы. Ребенок, блин… Скорее ухожу, пока он снова не заплакал. Из-за двери кухни рычит псина, но уже не обращаю внимания.***
День выдался солнечный. Мне так не хотелось идти в школу, что я не пошел. Логично, правда? Я шатался по улице час, а потом свернул к Денису, лучшему другу и по совместительству дяде. Не смотря на родство и некоторую разницу в возрасте, он отлично меня понимает. Я ему рассказывал все и всегда, сколько себя помню. Ну… кроме Дани. О нем никто не знает. - Привет. - Здорово, племяш. Как жизнь? - Ничего… Что ты делаешь? - Настюшка кукле голову открутила, а я клею… Слышишь, рыдает. Настюшка – трехлетняя дочка Дениса. Все над ней сюсюкают, а ее, если честно, побаиваюсь. Дети – они… такие непредсказуемые. Вот эта кукла, вроде бы, ее любимица. Но голову Настя ей все равно открутила. А теперь плачет. Женщины… Денис краем глаза меня осмотрел и хмыкнул: - Ты не особо счастлив, как я погляжу… - Тут такое дело… Не знаю, рассказывать ли ему про свои похождения… Он человек либеральный и все такое, но вдруг… О геях я с ним не говорил. - Давай, колись, племяш… Надеюсь, папашей ты еще не становишься? - Да ну! Типун тебе на язык… - Ну тогда все решаемо. - Я переспал с парнем… Выдохнул и отвернулся. Как он отнесется? - Ну… - голос у дяди странный. Нет, я не могу не посмотреть на его лицо… Ошарашен. И вроде все… - Скажу тебе по секрету, Егор… Лишь бы мамка Настюшкина не услышала… Я в молодости тоже по мальчикам пробовал… Но не понравилось. У девушек и подержаться есть, за что… И пахнут они поприятнее… Ну и… - он задумчиво почесал затылок куклиным телом, - …ты попробовал… Это нормально. - Мне понравилось. - Егор… - Денис посмотрел мне в глаза, - Ты себе представляешь реакцию родителей? - Вполне. Да я не об этом пришел поговорить… Слушай, тот парень… в общем, мне с ним было хорошо и все такое, но он потом расплакался. И начал что-то про подстилку… Короче, я позвал его гулять. Что делать-то? - Не понял. Позвал, так иди. В чем проблема? - Я не хочу отношений с ним. Денис вздохнул. - Я не хотел отношений с Лизой. Она по-началу была занудой и не умела целоваться. А теперь… видишь, женаты. - Ну-у… - Сходи, погуляй. Может, не все так страшно. Как его зовут-то? - Сережа. - Эх-эх… - Денис отвернулся к столу и снова взялся за клей. Я ушел. Собственно, дядя сказал мне почти то же, что и Данька. Только последний еще и обзывался. Это выглядело так: - Егор, ты совсем идиот или притворяешься? Если ты не пойдешь, он может вены перережет… - С чего вдруг?! - А ты не понял? Его, похоже, до тебя хорошо так использовали… - Ну а я крайний? - Все, я умываю руки… Короче, вот так. И вот я иду к этому дурацкому фонтану. Он уже там. Такой беззащитный мышонок в своей нелепой куртке, что я моментально остываю. - Привет! - Я думал, ты не придешь… Он не дурак, определенно. - Пришел! Он улыбается. Куда вести-то это чудо? Мороз такой… Не погуляешь-то толком. Девушку я повел бы в кафе… Может и его? - Мороженое будешь? - Зимой? – он такой счастливый, что у меня теплеет на душе. - Ага. А ты не знал, что это самое здоровское – есть мороженое зимой? Так вкуснее. - Тогда можно… -Пойдем. И я веду его в свою любимую кофейню, где мы пьем горячий шоколад, заедая его фисташковым мороженым. А потом это чудо вдруг воровато оглядывается, перегибается через стол и целует меня перемазанными в шоколаде губами. Это так…трогательно, что я ловлю его едва ли не за шкирку и целую уже с языком, заставляя замереть. Уже потом я оглядываюсь, но мы сидим за углом от стойки, а зал пуст. Сережа счастливо улыбается и становится разговорчив. Я узнаю про его сестренку и отца, который бьет маму. Узнаю, что ту псину он щенком подобрал на улице и принес в дом, а сам он умеет готовить яблочный пирог. Вижу неподалеку Даню и недоумеваю, почему он чернее тучи. Потом мы снова выходим на улицу. Густо-густо идет снег. В витрине напротив отражается наша забавная парочка… Я выше Сережи сантиметров на пятнадцать… Он берет меня за руку. - Куда теперь? - Можно ко мне… - чудо краснеет и отводит взгляд. Нет уж. Хотя… соблазн велик. Но можно и ко мне, ведь родители умотали. - Давай теперь ко мне. Он с радостью соглашается. Главное, потом не пожалеть… У меня не убрано и пахнет вчерашними объедками. Дани снова не видно. С чего это? - Они светятся? – мышонок запрокидывает голову и рассматривает звездочки на потолке. - Конечно. - Можно посмотреть? Я щелкаю выключателем и подхожу к Сереже. Он зачарованно разглядывает Большую Медведицу. Сколько сил я угрохал на расклеивание этих звездочек – не передать. А мама говорила: купи обои. Есть такие, тоже со звездами. Но на них нет созвездий, а без этого уже не то. - Мышонок… Блин, я назвал его так вслух? Внимательно смотрю в его лицо. В темноте не особо видно эмоций, но он молчит. - Ты не против, если я так буду тебя называть? - Нет… - Только выслушай спокойно… Вчера ты сказал, что… про подстилку… Расскажи мне… Мальчишка вздыхает. - Это не очень интересно… - Все равно. - Ладно. Ты у меня второй… Первым был… - он набирает воздуха и молчит. Я осторожно обнимаю его, и тогда он продолжает. - Он был старше меня. Сильно старше. Лет тридцать или больше… Я понял, что мне нравятся мальчики классе в седьмом… Как раз перед поездкой в Артек. А там был ты… Ты очень красивый, Егор… Хотя ты и сам знаешь… - мышонок взял мою руку и осторожно поцеловал, - Я смог перестать думать о тебе только к сентябрю. А зимой нашел тот форум… И написал. Я надеялся, что, возможно, я ошибаюсь, и я вовсе не гей… Мне ответил только он… Других смутил возраст. Мне же было всего четырнадцать… Ему же такие нравились. Мы встретились. Знаешь, он мне не понравился сначала. Такой… жесткий. И глаза холодные. Но он шутил, смеялся. Я расслабился. Он позвал меня к себе и напоил, чего я хотел и сам, потому что слишком страшно… Я же не целовался до него ни с кем даже. И мы… - мышонок судорожно вздохнул и замолчал. - Я понял… Отведя волосы с его шеи, я осторожно коснулся ее губами. - Потом он отвез меня домой и дал денег… Не знаю, зачем. Может, боялся, что я расскажу родителям. А я с ними никогда ничем таким и не делился… Через неделю, возвращаясь из школы, я увидел его автомобиль. Он ждал меня. Мы снова поехали к нему, только теперь я не пил… Знаешь, это было совсем иначе, чем с тобой… - Сережа немного помолчал и продолжил, - Он стал приезжать каждую неделю. Каждый раз давал денег или шоколадку. Когда мне исполнилось шестнадцать, подарил нетбук. Родители заметили только это, но я сказал, что выиграл школьный турнир по шахматам и это приз. Они поверили… А Саша… он и раньше не особо заботился о том, удобно ли мне… но теперь он стал делать больно. Нарочно. Один раз я неделю сидеть нормально не мог… Он стал приезжать нерегулярно… И однажды пропал совсем. Я волновался, Егор. Я привык… Я любил его. Не знаю, за что. Он знал о моем теле такое, чего не знал даже я сам… Он понимал, что творилось у меня в голове. Он не давал мне курить и пробовать травку, как делали все знакомые моего возраста. Когда он исчез… Я пришел к нему сам. Он открыл, но не пустил меня внутрь… Стоял в проходе и смотрел мутным пьяным взглядом, словно не узнавая. Я так хотел к нему прикоснуться, Егор… Мышонок развернулся и уткнулся в мое плечо лицом. Похоже, он плакал. - Егор, он сказал мне много разных вещей… Про то, что я продажная шлюха… И. что ему со мной было хуже, чем с вокзальным цыганом… И сказал, что такая подстилка, как я, всегда найдет себе богатого папика… А он им больше быть не желает… И потом он захлопнул дверь… Егор… За что?... Мышонок рыдал. Зачем я только начал его расспрашивать? Так ли уж оно важно было… И, самое паршивое, что я теперь за него в ответе. Что мне с ним теперь делать? - Мышонок… Этот урод – педофил… Просто забудь его. У тебя все будет хорошо. Тебя будут любить. Ты будешь любить. Слышишь? Я отлепил мальчишку от своего плеча и посмотрел ему в лицо. Его глаза влажно блестели в темноте, но остального я не видел. Я наощупь нашел его губы, а он вцепился в меня руками и ногами, чуть не повалив. Я успел сместиться в сторону дивана, и теперь он сидел верхом на мне. Мы скорее не целовались, а кусались. Мышонок превратился в какого-то тигра и царапал мою грудь тонкими пальцами. У меня стоял… Собственно, не буду продолжать. Ночевало это чудо у меня.***
Утром Даня ждал меня на кухне. - Егор… - он был смущен и растерян. Я молчал. Очевидно, он, как всегда, все видел. - Свечку не уронил? - Блин, Егор! – Даня заметался по кухне, - Ты не понимаешь?! Ты его не любишь… И не полюбишь никогда… А, значит, однажды причинишь очень сильную боль… - Если я брошу его сейчас, разве не будет больно? - Меньше, чем потом… - Не думаю… - Е-егор… - Даня склонился над раковиной и замолчал минут на пять, - Твое дело… Я бы хотел этого не видеть… - Почему? Он обернулся, и я подумал, что такого перекошенного лица я у него никогда не видел. - Хочешь правду? - Хочу. - Я появился не потому, что нужен тебе… - Интересно… - я вскинул брови. - Я люблю тебя, Егор… Люблю так, как никто и никогда не будет тебя любить… Я опешил. - Погоди… Разве ты не часть меня? Мое воображение? - Не знаю… Видимо, нет… Я люблю тебя так сильно, что смог стать видимым тебе… Не знаю, на что я надеялся… Я даже коснуться тебя не могу… - Даня с мукой на лице отвернулся. Мир сошел с ума… И я вместе с ним… Мое воображение желает меня коснуться. Бред. - Пора на запись к психиатру… - пробормотал я, косясь в сторону коридора и страстно надеясь, что не разбудил Сережу. Даня молчал, прислонившись лбом к дверце шкафчика. Я тоже так иногда делаю, потому что она холодная. - Нет, слушай, ты мой глюк. Ты не можешь испытывать любовь, боль и все такое. Давай, исчезай. Даня обернулся, и я сразу пожалел о своих словах. - Значит, не могу? – он был явно зол, - Не могу? Хорошо… Тогда почему же у меня сердце разрывалось на части, когда ты его трахал?! Почему?! Ты это себе нафантазировал?! Интересно, зачем?! - Нет… Не знаю… Даня… - Кто такой Даня? – на пороге стоял и сонно щурился мышонок в трусах и майке. - Это я так холодильник называю… Вот не знаю, что съесть на завтрак… Сережа засмеялся и без раздумий уселся мне на колени. Я покосился на Даню. Он сжимал кулаки и тяжело дышал. А потом исчез. Где стоял, там и исчез. Ну слава богу… Я прогулял школу, а Сережа, как оказалось, нигде не учится, потому что не сдал ЕГЭ. Славно… Мы купили мороженого и вернулись домой. Целовались, ели его, потом смотрели телевизор… Лично я был почти счастлив.***
Месяц пролетел почти незаметно. О Дане я почти не вспоминал, пока однажды он снова не появился. Я отпросился с урока в туалет и вышел в коридор. Даня стоял у окна. - Опять… Он обернулся и недоуменно посмотрел на меня. - Даня… Исчезни… - Я не Даня. - В смысле? Даня улыбнулся и пожал плечами. - Просто не Даня. Я Миша. Ты меня с кем-то перепутал. - Стоп-стоп-стоп… Это было уж слишком. - Ты Миша? А я кто? - Откуда я знаю, - он улыбнулся. Я развернулся и снова вошел в класс, не дойдя до туалета. С того дня я начал высматривать Мишу в школе. Вот он идет в столовую, вот разговаривает с Марией… Вот он смеется… Он красивый, когда смеется. Сто-оп! Что за мысли… - Ты следишь за мной? – смеющийся Миша вдруг резко выскочил из-за угла, куда я намеревался завернуть вслед за ним. - Ничего подобного. Ну вру же, ежу понятно. - А мне кажется, что следишь. Но зачем? - Ты похож на очень дорогого мне человека… - Кого? - Друга. - А где он? - Не знаю. Я его сильно обидел… На самом деле, мне был дорог Даня. Как воспоминание детства, как часть себя, как собеседник. Но не так, как он сам бы хотел. Мне и Сережа-то в таком смысле дорог не был. Он стал мне, как младший брат. Мы не специально, но уже неделю не занимались сексом. Возможно, он думал в том же направлении, что и я. Увидев, что я задумался, Миша понял это по-своему. - Да не переживай! Найдется друг… Люди так просто не исчезают. Даня не человек, чуть было не ляпнул я. Да мне прямая дорога в психушку… - Ты новенький? - Да. Родители переехали… - Миша махнул рукой куда-то на север, - Отец – полярник был… - А сейчас? - Уволился. - Понятно… Миша помолчал, а я ощутил разочарование. Разве бывает так… Он так похож на Даню… - У меня брат был... Я ожидал продолжения без особого интереса. - Только сейчас вспомнил. Как раз Даниил… Он умер, когда нам было по месяцу. Мы близнецы. Мама говорила мне в детстве, что он стал ангелом… Ангелом… Ну, блин, теперь осталось только думать, что Мой Данька – ангел. Ага, ангел-гей. Мило. - Но я где-то читал… Некрещеные дети не попадают ни в рай, ни в ад… Вечная скорбь и только. Наверное, мама утешала сама себя рассказами про ангела. Сразу после Даниной смерти меня крестили. - Ладно, я пойду… - Давай. До завтра. - Пока. Я брел домой и ни о чем не думал. Я устал думать и искать ответы. Я сошел с ума, я в этом уже почти был уверен. А раз так… Чего напрягаться. Сумасшедшим можно все. - Сережа пришел… Я его в твою комнату отвела, - мама вытерла руки о передник и улыбнулась мне, - Что ты такой грустный? - Все хорошо… Дверь в комнату была закрыта, но я уловил голос мышонка. С кем это он? Отчим вроде опять в командировке. По телефону, наверное. - Привет… - я шагнул в комнату и едва не споткнулся. Сережа что-то рассказывал Дане, который, как ни в чем не бывало, восседал в моем кресле. Он был все в тех же зеленых джинсах и босой. - Миша? Д-даня? Сережа?! – я чуть было не начал заикаться. - Егор! – Мышонок вскочил с кровати и заулыбался, - Почему я не знал про Даню? Он играет в шахматы лучше, чем я! - С-серьез-зно? Даня молча смотрел на меня, не шевелясь. - Да… Только… - Мышонок вдруг смутился, - Его не видит твоя мама… - Д-да? Но ты видишь… - Вижу. Я снова посмотрел на Мишу. Тьфу, Даню… Тот пожал плечами. - Я не знаю, почему так… - А зачем ты вернулся? - Теперь на самом деле не знаю… - Ты был все это время рядом? Я задал вопрос, думая о том, как как-то ночью пытался вообразить, как бы это могло быть с Даней… И в итоге довел себя до точки, выстанывая его имя. Позор на мою голову. - Да. Тут я покраснел так, что Мышонок, кажется, что-то понял. - Ребят, ну я пойду… Дань, приятно было познакомиться! - И мне. Мне показалось, или он улыбнулся? Больше не ревнует? Почему?! А что это меня это так волнует… - Поговорим? - О чем? – я сел, наконец, на кровать. - Обо всем… - Даня наоборот встал и подошел ко мне. А потом… он коснулся моего плеча. Все, клиника. - Я об этом так мечтал… Я угрюмо молчал, но даже не пытался врать себе – я рад, что он вернулся. Да, я вот такой непоследовательный. То требую его исчезнуть, то рад видеть. - Почему Миша так похож на тебя? - Не знаю… - Ты его брат? – я поднял голову. Даня задумчиво пожал плечами и посмотрел на меня. - Это так важно? - Я пытаюсь понять, почему тебя видел Мышонок и как ты меня коснулся. Даня взял мое лицо в ладони и улыбнулся. - Это так неважно сейчас… Я дернулся и встал. - Если ты надеешься, что я сейчас позволю себя изнасиловать, ты ошибаешься. - Глупый… - Я люблю Сережу! Это была наглая ложь, но я хотел, почему-то хотел, причинить Дане боль. Мне удалось… Он побледнел и перестал улыбаться. - Неправда… - Правда. Даня вздохнул и покачал головой. - Я чувствую, что это ложь… Только не понимаю… зачем? Тебе нравится причинять мне боль? Что с тобой случилось? Я всегда был рядом, но не заметил, когда ты так изменился… - Любовь слепа… - съязвил я. - Егор… Если я уйду сейчас… Возможно, что не вернусь больше никогда… Даже, если ты захочешь. - Уходи. - Егор… - Уходи… - Я люблю тебя. - Черт возьми, Даня! Я вцепился ему в плечи и коснулся лбом его лба. - Зачем… Зачем? - Егор… Я не хочу уходить… Наверное, Миша был прав… Может, это наказание такое… - Он говорил про вечную скорбь… - Тогда не знаю… Не хочешь любви, давай будем друзьями? - Какая дружба, Данька… Ты сможешь? Я бы не смог… - Ты никогда никого не любил… Я хотел возразить, но… Правда. Не любил. Почему? Я хочу… хочу кого-то любить… Чтобы так же, как Даня чувствовать… такую же боль… и такое же по силе счастье… Я не умею любить? Что такое эта ваша хваленая любовь? Почему я не могу… - Не плачь… Я еще и плачу… Позорище. Слюнтяй, блин. Сопли распустил… Ну и ладно. Никто же не видит. Даня обнял меня и прижал к себе, убаюкивая, как маленького. - Хочешь… научу? - Чему? - Любить… - Ты же мое воображение… Хотя… О Господи… Так не бывает… Ты умеешь любить, а я нет… Может ты что-то другое? - Мне без разницы, что и кто я такой. - Ну и плевать тогда, - согласился я. - Так научить? - Давай… - мой тяжелый вздох сдул бы наверное гиппопотама, но Даня только улыбнулся. И поцеловал меня. Я не разрешал ему меня целовать! Но… Плевать… Он нежный настолько, что я чувствую себя девченкой. И поэтому прокусываю ему губу. Угу, специально… Но он только сильнее прижимает меня к себя и отдает инициативу в поцелуе мне. Ладно… Сколько мы целуемся? Кажется, что время остановилось… Я отрываюсь от его губ и хрипло шепчу: - Это и есть урок? - Не совсем… - Даня улыбается и просит, - Пожалуйста, доверься мне… Это с какой стати? Хотя… ну ладно, ладно… Видимо, согласие Даня читает по моим глазам, потому что отстраняется и стаскивает с себя футболку. Бли-ин. Я на что подписался? Так, дыши… Это себя вот так Мышонок чувствовал, когда мы в карты играли? И страшно, и… щекочет внизу живота. Данька делает шаг ко мне и, чуть недоверчиво глядя мне в глаза, все время ожидая отпора, стягивает футболку и с меня. У меня начинают гореть щеки, когда он касается ремня. Чего ж он там не видел, а? Но все равно неловко… Он раздевает меня и раздевается сам. Я никогда не видел его голым… Трогаю его сосок и думаю, что это точно не мое воображение… Данька тоже смущен. Он смотрит мне в глаза и тянет на кровать. Я ложусь, и он оказывается сверху. Мне все еще страшно. Но это же Данька… Он же знает, что делать? И вообще… почему я снизу?! Ну… Тоже ладно. Один раз не… Ну вы знаете. Не совсем по делу, мы же и так… Но суть ясна. - Люблю тебя… - шепчет Даня, целуя мое лицо: веки, брови, лоб, щеки и нос. Ни одного сантиметра не осталось не поцелованного. Его член упирается мне в живот, и я чувствую, как становится чуть влажно. Сам я возбужден так же сильно, каким бы невероятным это не было. Хочу его… - Может… уже… - я шепчу это, глядя ему куда-то в висок, но краем глаза замечаю улыбку. - Нет… Егорушка… я же обещал научить тебя любить… А то не получится. Ладно… Я чувствую, как его губы спускаются все ниже по шее, груди… Даня облизывает мой пупок, и я невольно выгибаюсь. Наверное, он улыбается… Он кончиками пальцев гладит внутреннюю поверхность моего бедра и целует головку. Минет мне не делал даже Сережа… Я ему и подавно… Собственно я только принимал все, что он мне давал… А сам… Это же не любовь… Данька прав. Любовь – когда… прощают любимому человеку любые грубые слова, когда не брезгуют любым его участком тела… и когда в первую очередь дают что-то ему, а не себе… Даня так и делал… Я толкался бедрами ему в рот и комкал покрывало, мотая головой, когда он внезапно остановился… - Ну-у… - я был недоволен… - Подожди, Егорушка… Тут только я понял, что Даня уже успел ввести в меня пальцы. И теперь… Снова этот страх… - Больно не будет? – пискнул я совсем униженно, зажмуриваясь. - Нет, Егорушка… Если только немного неприятно… - Откуда ты знаешь? - Просто знаю… Доверяй… Даня согнул мои ноги в коленях и навис надо мной, возобновляя поцелуи. Он не спешил… И больно не было. В какой-то момент он чуть сильнее навалился на меня, видимо, сменив тот самый угол, и я… Правда, я тут же забыл обо всем на свете, кроме того, что есть здесь и сейчас. Я чувствовал Даню каждой клеточкой тела. А он чувствовал меня. На закрытых веках передо мной расплывались розовые и салатовые круги, в ушах шумело, я не мог нормально дышать… Когда я почувствовал, как Данино дыхание срывается, я кончил сам, после чего… - Я люблю тебя… Стоп. Это я сказал? Даня скатился с меня и молча лежал рядом. На моем животе стыла лужа спермы, а я не обращал на это внимания. Он молчит? Почему?! - Я люблю тебя, - повторил я и повернул голову. Даня смотрел на меня и улыбался. - Почему ты молчишь? - Егорушка… - он коснулся моей щеки, - Жаль, что я должен уйти… - Куда?! Меня подбросило на кровати. - На небо… - В смысле? - Я научил тебя любить… И я тебе больше не нужен… Я прижал Даню к кровати и заорал, забыв про маму. - Не пущу! Ты нужен мне! - Егорушка… - Так нечестно! - Егор… Но я заплакал… уронив голову ему на грудь и держа его за запстья. - Егор, нельзя иначе… - Значит, ты все-таки это чертов умерший младенец… - Да, Егорушка… - И теперь ты будешь ангелом? - Наверное… Но может и просто найду покой… - Будьте вы прокляты… - я с силой укусил Даню за ключицу и скатился на пол. Спешно натягивая джинсы, а продолжал смахивать слезы, которые все текли и текли против моей воли. Даня с грусью за мной наблюдал. Я убежал, а он остался на моей кровати. Если честно, я надеялся, что он пойдет за мной или… Да не важно. Но я был один на сумеречной улице среди машин и витрин. Было так больно, словно на моем сердце резвились ежи. Я ударил кулаком по стене какого-то дома… Физическая боль на секунду перебила боль в сердце. Я ударил еще раз, а потом снова… Это не выход, Егор. Соберись. - Даня… - я сполз по стене и закрыл глаза. Я люблю тебя. Ты доволен? Будущий ангел… Чтоб тебе никогда не было покоя от того, что я, тут, мучаюсь из-за тебя… - Егор? – голос Мышонка, - Егор, все в порядке? Егор?! - Все так паршиво, Мышка… Так паршиво… Больно… Ты-то знаешь, что такое любовь… - Егор! Кажется, я отрубился.***
Конечно, приехала скорая. Конечно, мама была в ужасе. И, конечно, все вернулось на круги своя. Только я не был прежним. Я сначала хотел соблазнить Мишу… Глупо звучит, да? Соблазнитель хренов… Но он все меньше походил на Даню. Лицо то же, но глаза другие… Улыбка другая… И я оставил эту затею. А мышонок влюбился, представляете? В санитара, который был в Скорой Помощи, приехавшей в тот вечер. Симпатичный светловолосый парень. Сдувает с Мышонка пылинки… Я рад. Сейчас июнь. Экзамены. Я сдам. Просто на автомате сдам… Я ничего не повторяю, ничего не учу. Но почему-то знаю – сдам. Целыми днями шляюсь по городу, ища знакомое лицо… Нет. Не увижу. Никогда больше. Люблю тебя, Даня… Я тебя простил… В этом и заключается любовь, да? Ты добился своего… И я добился… Хотел счастья и боли… Получил и то, и другое. Даня… Разве ангелы не могут облегчить страдания людей? Ты же любишь меня… Спаси мою душу… Данька… Садилось солнце. Летом это бывает поздно, но не смотря на это людей полно. Я не обращаю внимания, когда кто-то зовет меня. - Егор… Оборачиваюсь. Это из-за гаражей? Не самая лучшая идея, но я сворачиваю за угол. И тут же попадаю в чьи-то объятия. Барахтаюсь, но почему-то не зову на помощь… - Егорушка… Любимый мой мальчик… Д…Даня?... Это и правда он. Другой и прежний. С сияющими глазами, все той же улыбкой и тем же запахом. Ноги отказываются меня держать. Был бы мамой, схватился за сердце… - К-как?! - Я твой ангел, понимаешь?! Твой! Не понимаю… - Егорушка, твой хранитель… Я всегда буду рядом… Всегда! – Даня прижимает меня к себе и шепчет на ухо, - Больше я не уйду, Егорушка… Боль ушла… Я не верю ему… Какие на фиг Ангелы? Но… какая разница… Он мой… и только мой… сейчас и всегда…