Управляя таким количеством болванов...

Волдеморт сел за письменный стол и предвкушающе потер руки. Уважаемый мистер Поттер… — И когда это я начал его уважать? — вопросил в пространство он, зачеркивая написанное. Дорогой Гарри… — С каких это пор он у меня дорогой? — озадаченно посмотрел Волдеморт на собственную руку, написавшую такое, и почесал лысый затылок. Поверх последней строчки легла тонкая линия чернил. Поттер! — Вот так, — довольно кивнул он сам себе, — краткость — сестра таланта, это еще Чехов говорил. Не кажется ли тебе… — А что ему должно казаться? Не думаешь ли ты… — Пфф, — фыркнул Темный Лорд, — как будто он вообще думать умеет — он же гриффиндорец! Мой дорогой мальчик, я считаю, что нам пора положить конец… — «Мой дорогой мальчик»?! — с ужасом воскликнул Волдеморт. — Я, похоже, с Дамблдором переобщался! Где-то за стеной кабинета раздался женский визг, а потом мужской хохот; в дверь ударилось что-то тяжелое. Волдеморт попытался покоситься на источник звука, но, не найдя оного, вздохнул и вернулся к написанию письма. Мальчишка, я считаю, что нам с тобой… — Нет, так не пойдет, — критично склонил голову Лорд. — Эдак он оскорбится и порвет послание, не дочитав. Поттер, я считаю, что нам с тобой пора положить конец этой войне. — Действительно, и зачем что-то выдумывать? — риторически спросил он сам себя и улыбнулся, оскалив острые белые зубы. — Есть же фамилия, вот ее и будем использовать. Недалеко разбилось что-то хрустальное и явно очень хрупкое; вновь послышался женский визг, только на этот раз — возмущенный. — Опять разбили любимую вазу Нарциссы, — понимающе вздохнул Лорд. — Тяжела женская доля… Я устал… — Нет! — вскочил Волдеморт и грохнул кулаком по столу. — Темные Лорды не устают, а если и устают, то не признаются в этом своим злейшим врагам! Потом он обозрел опрокинувшуюся чернильницу, стол, залитый чернилами: — Надеюсь, Люциус будет не очень зол на то, что я испортил его документы. Что тут у нас? Договор о взаимной поддержке с Францией? Он опять почесал в затылке: — Ну, ничего — заключим новый. Надо же Люциуса чем-то занять. Взмахом палочки очистив покрытую лаком, а теперь и сине-фиолетовой жидкостью, столешницу, он уселся в кресло и взял перо. Слишком много сил мы положили на это противостояние, слишком много отдали этой битве. — Как поэтично получилось, — удовлетворенно скривил губы Волдеморт. — Никогда не сомневался, что я гений. Предлагаю заключить мирный договор. Я пришлю совой черновой вариант, ты можешь добавить кое-что, но не зарывайся! Ты сам знаешь, что моя репутация безжалостного чудовища вполне заслуженна. — Так, предложил, пояснил, предупредил… что еще? Все вроде, да? С уважением… — Опять это уважение, да откуда ж оно вылезает все время-то?! Твой… — Нет, так еще хуже. Волдеморт снова почесал в затылке и с удивлением взглянул на свои длинные ногти, на которых остались капли крови. Жду ответа, Темный Лорд Волдеморт. — Фух, — он откинулся на спинку кресла, — кажется, все. Несколько последующих минут он старательно переписывал то, что получилось, на чистовик, выводя буквы каллиграфическим почерком, и в конце концов удовлетворенно перечитал письмо. — Прекрасно! Уж теперь-то Поттер… Темный Лорд не договорил — за дверью что-то упало, раздался топот ног, чей-то сердитый крик и какой-то глухой звук. Перо в длинных серых пальцах сломалось с резким щелчком. Волдеморт вскочил, опрокинув кресло, и в несколько шагов оказался у двери, ударом распахивая ее. — Да что тут творится?! — взревел он. Наступила тишина. Он осмотрел место действия. На полу лежал Фенрир, его руки находились на талии Беллы, развалившейся на нем, а ноги были скрыты под пышной женской юбкой, которая разметалась по паркету. Над ними с занесенной ногой застыл Рудольфус с искаженным в гневе лицом. А у стены какой-то домовик, методично бившийся головой, остановился на середине движения, почти коснувшись поверхности шишковатым лбом. Потом время вновь пошло: Руди таки пнул Сивого, эльф снова стал истязать себя, а Белла залилась визгливым смехом. Волдеморт обреченно покачал головой и закрыл дверь, возвращаясь к столу. Взяв перо и обмакнув его в остававшиеся на самом донышке чернила, он приписал в конце послания Поттеру: P.S. Управляя таким количеством болванов, сложно оставаться человеком. Через пару часов во многих милях от Малфой-мэнора Гарри Поттер хмыкнул, сворачивая пергамент в свиток, и прикинул, сколько он теперь должен Нарциссе. Все-таки непростое это дело — уговорить Пожирателей достать собственного Лорда так, чтобы тот сам предложил заключить перемирие. А там, глядишь, можно и намекнуть, что действеннее всего мир гарантирует брачный контракт…