Воспоминания

За окном проносится пейзаж очередного скучного, ничем не примечательно городка. Серые крыши однообразных домов, стоящих строгими рядками. Теперь, Кас терпеть не может упорядоченность. Большую часть своего времени, Кас проводит в дороге. Нет, ему не нравятся пейзажи за окном, не нравится эта противная духота в салоне, когда кондиционер захлебывается, давится воздухом и совсем перестает работать. Ему не нравятся крупицы пыли, оседающие на старую потертую куртку. Это все он терпеть не может. Ему нравится другое. Это ощущение… Чем-то, очень отдаленно, напоминает его крылья. Да, старые раны, протянувшиеся двумя белесыми шрамами на спине, еще часто тревожили и теребили какие-то странные фибры внутри. Если бы Кас был рожден человеком, он бы сказал, что это душа… А может это и есть она, просто Кас этого не знает. Душа… Ведь благодаря ей люди чувствуют. Благодаря ей, они на уровне подсознания различают добро и зло. Человек перестает быть человеком, когда лишается души. И в прямом и в переносном смысле. Но самое важно, что есть у людей благодаря душе - воспоминания. Почему именно благодаря душе? Потому, что Кас так считает, наверное… Воспоминания. Раньше, они не несли никакой роли. Хотя Кас отчетливо помнил все, со времен его рождения, он не воспринимал их, как что-то важное. Это было. Это прошло. Что было, то было, как говорят люди. После знакомства с Винчестерами, воспоминания перестали быть простыми полками в его голове с сухими отчетами о прожитых летах. Они начали приносить легкий дискомфорт, постоянно жужжа к черепной коробке. Внутри Каса что-то незримо росло, шевелилось… Наверное это были зачатки его зарождающейся души падшего. Не думаете, что ангел перестает быть ангелом, когда начинает что-то чувствовать? Наверное, Кас думал именно так. Почему «наверное»? Потому, что в программе заданной ему с рождения, не было такой инструкции «думать», было только «подчинятся и исполнять волю Отца». Вместе с Винчестерами Кас начал свое падение. Нет, он перестал быть ангелом не в тот момент, когда Метатрон вырезал, отнял, отобрал у него благодать. Нет, намного раньше. Ради этих жалких людишек, которые оказались сильнее, чем он и все Небеса с Адом вместе взятые, он стал крылатым бесом. Он так считал. Наверное… Но сейчас воспоминания рвутся наружу, выкорчевывая, выворачивая наизнанку все его существо. Он помнит все с момента своего рождения и до сегодняшнего часа, минуты, секунды. Но осмысление этих воспоминаний теперь происходит совсем по-другому. Он человек. Он чувствует. Он помнит. От этого безумно больно… Больно от воспоминаний о том, как он убивал своих братьев и сестер, от воспоминаний о предательстве по отношению к нему и по отношению к друзьям с его стороны. Именно друзьям. Друзья, ради которых он и в пламя и в воду и в медные трубы. Даже сейчас… Без крыльев… Но больше всего ранит воспоминание о ней… Демоница… Адское порождение огненной Геены, она теперь кажется обыкновенной женщиной, которою он любил. Наверное… Он никогда не научится знать и думать точно, наверное… Ну вот… Опять… Кас мало может рассказать, но думать он может о ней много, ведь помнит все до мельчайших подробностей. С Касом она никогда не скрывала своей истинной личины, никогда не пряталась за маской сосуда. Ее глаза всегда были черными омутами, которые, не смотря на всю нелепость этого, не затягивали в пучину страха, отчаяния и безумия. Нет. Наоборот, они были спасительными якорями от наступавшего сумасшествия. Благодаря ей, только рядом с ней, он мог забыться спокойный сном, в котором его не тревожил бы Люцифер со своими нелепыми, но крайне раздражающими, до жути пугающими шутками. Мэг не была нежной. Чаще, она было очень грубой и охотливой до сарказма и черного юмора дамочкой, но в этом была своя изощренная попытка приласкать, пожалеть, утешить, спасти крылатого от тьмы. Кас чувствовал это, наверное… Чувствовал, насколько это возможно, когда ты находишься на грани безумия. Кас и тогда знал и теперь знает, что Мэг его просто использовала. Знает, но не верит. И никогда не поверит. И теперь, когда она мертва, он не может просто сказать, что она была. Она есть. До сих пор она занимает какую-то часть его, теперь уже человеческого, сердца. Он помнит о ней. И это больно. Больно видеть в полуночном бреду, как ее снова и снова убивает Кроули, а Кас уносится вместе с парнями на машине. Больно видеть, как взгляд черных глаз направлен в его глаза, как губы медленно складываются в одно единственное слово: «Прости…» Больно не понимать, за что она просит у него прощение… Хотя сейчас, когда воспоминания воспринимаются по другому, он понял… Наверное… Кас приспособился к этой земной, неангельской жизни. Он научился ремонтировать различные электронные приборы, машины, да так, что даже Дин позавидовал, если бы… Он открыл свою маленькую мастерскую, которая по совместительству является его домом, местом, куда он возвращается из своих путешествий по штатам. Кас много времени проводит в дороге. Заработает денег за ремонт очередных чайников, часов и электро-плиток, бросает все и садится в первый попавшийся автобус на маленьком вокзале. Касу нравится чувствовать это, похоже на его крылья… Наверное, Дин оценил бы его страсть к транспорту, если бы… Если бы был жив. Убит… Демоническим ножом в сердце. Одним точным ударом, полученным от Сэмми. Кас скучает по нему. Скучает по его шуточкам, скучает по его ухмылке, скучает по его «Кас!», скучает по нему всему. Когда он был ангелом, все было иначе… Все воспринималось не так остро… Спросите как Сэм? Погиб. Самоубийство. И на этот раз Кас может сказать точно, потому что он, как близкий друг погибшего читал заключение об аварии: «на полной скорости», «алкогольное опьянение» «обрыв», «не справился с управлением», «черная машина марки Impala 1967 года взорвалась». Сэм и не справился с управлением?! Не смешите! Хотя Кас давно уже не смеется. Кас не смеется уже двадцать лет. Кас один. И только воспоминания постоянно бередят незаживающие раны…