А не пойти ли нам в кино, милый?

Вправо — влево. Вправо — влево. Вправо — влево. Именно так двигались глаза Люциуса Малфоя, пока он наблюдал за бегающей туда-сюда Беллой. — Он меня не лю-ю-ю-юбит! — взвыла женщина, запуская пальцы в лохматые, встрепанные волосы; прическа, и так бывшая не ахти, быстро ухудшалась до состояния «я упала с самосвала, тормозила головой». — С чего ты взяла? — рассудительно произнес Гарри; Люциус подозрительно покосился на него, справедливо считая, что когда к Поттеру можно применить слово «рассудительно», что-то большое испускает дух в Запретном лесу. — Может быть, он стесняется. — Он? — взвизгнула Белла, разворачиваясь, и возмущенно уперла руки в бока. — Да как ты смеешь думать о нем такое! Он никогда не стесняется, он ведь… Темные глаза приобрели мечтательный блеск, и Гарри поспешно замахал руками: — Да, мы знаем, он — идеал мужчины… Люциус гневно раздул ноздри, и Гарри быстро поправился: — Твой идеал мужчины, — а потом шепнул ему: — Я просто не хочу снова выслушивать, как Он прекрасен. — Да-а-а, — протянула Беллатрикс, — он — само совершенство... Малфой натренированно отключил слух и задумался о смысле жизни — той самой, которая началась после переезда Лорда в Малфой-мэнор. Казалось бы, он и раньше жил неплохо... но... Всегда это "но"! Жил-то он очень даже неплохо, но безумно скучно. А тут — Долохов с его русскими поговорками, близнецы Уизли с их безумными экспериментами, МакНейр с его любовью к чужим головам, желательно — отделенным от тела. Гарри все предлагал сводить Уолдена на Гриммо, 12, говорил, что ему там обязательно понравится, и так многозначительно поправлял очки, сверкая стеклами, что Люциусу хотелось уложить его на ближайшую горизонтальную поверхность... хотя можно и на вертикальную... и чтоб очки обязательно остались на носу! А когда Гарри перешел на темную сторону, слово "скука" окончательно вышло из лексикона обитателей дома Малфоев. То он поссорится с Северусом и снова пойдет ему доказывать что-нибудь, а значит, будет очередной взрыв в лаборатории. И кому их потом мирить? Люциусу! То он поругается с Лордом, утверждая, что "великая сила любви" действеннее черной магии, потому что сторону-то он сменил не просто так! И в итоге, Лорд запрется в ритуальном зале и опять будет измываться над собой, а Гарри отправится в Хогвартс и гордо заявит Дамблдору: "И Тома тоже можно убедить, главное — найти к нему подход!". А там его попытаются прикончить очередные заговорщики, недовольные, остатки Ордена Феникса — нужное подчеркнуть — и кому его потом выхаживать? Люциусу! А еще Белла. Ну вот что ей стоит просто подойти к Лорду и признаться ему в своих чувствах? Люциус ведь смог сказать все Гарри... ну, пусть с помощью Северуса... и под действием зелья Болтливости... да и Веритасерума тоже... но смог же! Так почему же Белла не может? Но нет, она предпочитает намеки, взгляды, жесты, а потом бьет посуду и хозяев дома — за компанию. Дурдом, в общем! Успокоив и выпроводив Беллу, Гарри устало шлепнулся на диван и уложил голову Люциусу на колени. Потом пальцами потер глаза, не снимая очков, и задумчиво проговорил: — Нам нужно отдохнуть... А не пойти ли нам в кино, милый? Люциус сдавленно фыркнул и подвел итог своим размышлениям: — У нас и так каждый день дома кино!