Скучный город

      – Здесь так скучно… – Друзилла вытянулась на кровати, свесив руку и уронив мисс Эдит на пол.       – Знаю, милая, – вздохнул Спайк и затушил сигарету о подоконник.       За последние пятьдесят лет Прага из весёлого города, будто нарочно созданного для развлечения вампиров, превратилась в унылую серость. Спайк подозревал, что тому виной близкое соседство странного образования под названием Советский Союз – образования, в которое Спайк не сунулся бы даже под пытками. Ему до сих пор хватило рассказа одного из миньонов, в своё время неудачно попавшего в подвалы КГБ. Этим страшным людям было плевать, вампир ты или не вампир, – главное, чтобы был коммунистом и не шпионом. Спайка с его плащом и выбеленными волосами там бы встретили с распростёртыми объятиями.       Да и тут стоило держать ухо востро.       – Мы совсем не развлекаемся… – заметила Друзилла.       – Принцесса, ну мы же только на прошлой неделе отлично посидели с той семьей на набережной Бенеша. – Спайк прислушался к звукам за окном. Вроде всё тихо. По правде сказать, эти «посиделки» ему крайне не понравились – слишком много грязи они оставили после себя. И у него было странное ощущение, что их логово скоро вычислят. Пора было искать новое.       – Это было целую неделю назад. А теперь мне скучно, – капризно проговорила Друзилла. – Иди сюда, мой прекрасный принц, развлеки меня.       Спайк улыбнулся:       – С удовольствием.       И шагнул к кровати, на ходу скидывая плащ.       Друзилла довольно замурлыкала, раскрывая ему объятия. Спайк накрыл её своим телом, вздрогнув, когда острые коготки впились ему в бока.       – Мой славный тёмный мальчик очистит меня… выпьет всю скуку, – забормотала Друзилла, притягивая его голову к груди.       Спайк знал, что это означает. Принцесса жаждет внимания его языка. Он устроился на коленях между её бёдер и потянул платье Друзиллы – сплошь шёлк и кружево – вверх, любуясь медленно обнажающимся бледным телом – сплошь мрамор, – пока платье не оказалось в его руках спутанным комком ткани. Спайка всегда поражала эта способность Дру – придать наполненность любой надетой на неё тряпке. Отдельно от её тела все её чудесные наряды смотрелись безжизненно и нелепо.       Откинув платье в сторону, Спайк наклонился и пощекотал кончиком языка сосок своей принцессы.       – О… мой мальчик, мой принц… – бормотание Друзиллы затерялось за лёгкими вздохами. Она выгнулась и прижала его голову к своему животу. – Ты ведь никогда не померкнешь для меня?       Это прозвучало так по-детски жалобно…       – Никогда, – пообещал Спайк и соскользнул ниже.       Очутившись между алебастровых бёдер своей вечной возлюбленной, он на миг замер в благоговении. Перед ним раскрывался чудесный цветок, средоточие женственности. И оно жаждало внимания.       Спайк легонько куснул нежную кожу бедра, с удовлетворением услышав ответный стон Друзиллы – её ноги словно сами по себе устроились на его шее, притискивая голову к паху. Достаточно было лишь нескольких нежных движений языка, чтобы его рот наполнился прохладными соками, чтобы его принцесса выгнулась в желании быть как можно ближе. Спайк ласково провёл кончиками пальцев по мягким тёмным волосками – и скользнул внутрь, всего два пальца, но этого было достаточно: Друзилла протяжно застонала и задвигалась, принимая их в себя. Обычно ему доставляло истинное наслаждение дразнить её, подводя к краю, но не давая кончить, пока Друзилла не начинала хрипло умолять, но сегодня был не тот случай.       Возможно, ещё до рассвета им придется искать новое убежище.       Надо пользоваться передышкой.       Спайк осторожно обнял губами набухший бугорок клитора, вызвав ещё несколько стонов, и быстро расстегнул джинсы.       Друзилла приняла его, будто созданная специально для него, мягкие стенки обхватили его член, и лишь усилием воли Спайк сдержался, чтобы сразу же не излиться. Он навис над Друзиллой, двигаясь медленно и размеренно, ловя малейшие изменения в её лице, ловя момент, когда она будет готова…       Движения становились всё более хаотичными; Друзилла уже не стонала, а коротко вскрикивала, и Спайк, как и всегда, чувствовал гордость, что это удовольствие, этот экстаз вызвал он, что он доставил наслаждение своей принцессе.       Он, а не её «папочка».       Когда-нибудь он заставит её забыть «папочку» окончательно.       Последний гортанный вскрик – и Друзилла обмякла, распластавшись на кровати, разжав бёдра. Несколько толчков – и Спайк последовал за ней, в последний миг удержавшись, чтобы не упасть на неё, оттолкнувшись и скатившись в сторону.       – Я люблю тебя, дьявол и преисподняя, как я тебя люблю, – прошептал он, зарываясь лицом в тёмные локоны.       – Мой лучезарный мальчик, – томно прошептала Друзилла, проводя пальцами по его спутавшимся волосам, – унёс прочь мою скуку, снова открыл звёзды…       Внизу послышался какой-то шум. Словно кто-то вошёл – хотя кому бы понадобилось входить в предназначенное под снос здание? Спайк приподнялся и застегнулся, бросив взгляд на окно. До заката ещё минимум час. Чертовски не вовремя заявились эти… посетители. Час приёма ещё не наступил.       – Подожди тут, – прошептал Спайк и легонько поцеловал Друзиллу в расслабленные губы. – Я разберусь, а ты пока оденься. Может, придётся уходить.       На пороге он оглянулся – Дру перегнулась через край кровати, хватая одновременно платье и куклу – и вышел вон.       Ничего, он убьёт идиотов, посмевших их прервать, а потом вернётся и продолжит.       А потом они свалят из этого скучного города.