История о человеке

Годом ранее… Чесней Шеумэйс Макдональд бросил сонный взгляд на здание со стёртой вывеской, после чего помотал головой в попытках освободиться от пут морфея и резко надавил на тормоз. Фургон остановился, и его напарник, которого пришлось разбудить размашистым толчком в бок, с недовольным ворчанием вышел наружу, чтобы открыть двери пассажирам. Каждый из таких пассажиров был облачён в рубашку. Смирительную. Шесть месяцев спустя… Никто из людей, привезённых для экспериментов хирурга, не выжил. Кроме одного безымянного рыжеволосого парня, которого хирург при первой же встрече нарёк Реми. На вид ему нельзя было дать больше семнадцати, но, несмотря на это, парень уже успел поравняться набранными очками с лидером, который был старше и опытнее его. И, разумеется, получил право драться с ним за единственную на всю армию женщину. День, который Реми выбрал для драки, ничем не отличался от остальных. Солдаты, расположившись по всей площади комнаты – у стен, за столом, на столе – чувствовали себя весьма вольготно и непринуждённо. Он уверенно направился туда, где сидел, сосредоточенно глядя на оставшиеся в его руке короля и семёрку, гладко выбритый длинноволосый лидер команды A, затем молча смахнул рукой со стола всё, что было перед игроками. На мгновение, которое оба оппонента успели запомнить во всех деталях, повисла тишина. Вирус бросил заинтересованный взгляд на Холста, склонив голову набок. - Я вижу, ты решил воспользоваться своим шансом, - одобрительно кивнув, прокомментировал он действие парня. – И, видимо, тебя уже предупредили, что перевязывать мисс Смит подарочной ленточкой и щедро протягивать тебе никто не будет. - Вы никогда не смотрелись вместе, - усмехнулся Холст, подходя ближе и склоняясь прямо над его лицом, глядя в глаза и пытаясь выявить в них страх. – Готов ли ты к страданиям, Честер? - Как к физическим, так и к душевным. – Его губы тоже стали растягиваться в ухмылке. – Ни совести, ни жалости, ни рассудка… Похоже, ты – тот, с кем мне действительно приятно будет провести время! Роуз, сидящая неподалёку от снайпера, со вздохом опустила глаза. Ей уже не впервые приходилось наблюдать потасовку в свою честь. Вирус же медленно встал со своего места, не отрывая взгляда от оппонента. Казалось, ни один из них даже не задумывался о поражении. - Ну что, пригласишь меня на танец сам, или мне стоит нач… Инициатор оборвал его жёстким и довольно примитивным ударом в челюсть, дав понять, что больше не собирается тратить время на болтологию. Действие было довольно предсказуемо, и снайпер этого ждал, но всё же не успел увернуться. Немного отступив назад и держась при этом за подбородок, Вирус не смог удержаться от издевательского смешка, видя серьёзное лицо противника. - Надо же, как грубо, - продолжил он, после чего схватил за волосы приблизившегося к нему Холста. Из толпы, собравшейся поглазеть на шоу, послышались восхищённые крики, смешанные с разочарованными воплями, когда он, пнув парня коленом в живот и тем самым заставив согнуться, треснул его лбом об угол стола. Роуз, которая всё ещё сидела на своём прежнем месте, с отвращением отвернулась. Обычно Вирус дрался с более зрелыми соперниками, но это казалось ей просто избиением. Диким, безжалостным избиением - очередным развлечением хладнокровного, расчётливого выходца из самого грязного местечка Северной Америки, для которого она, Роуз Мерседес Смит, стала первым опытом проявления нежности. Она во многом была похожей на своего любовника – в частности, своим прошлым, «похвастаться» которым можно было отнюдь не в любой компании, - но ей не было понятно, как после всего, что с ним случилось, Честер мог повторять ошибки, от совершения которых другими людьми он когда-то страдал. Почувствовав прикосновение грубой кожи снайперских перчаток на своей щеке, Роуз повернула голову, всё ещё не поднимая глаз на Честера. Одной рукой прижимая Холста к столу, он приподнял другой её лицо и всё же заставил заглянуть ему в глаза. - Мы ведь уже с тобой поговорили, Мерс! Надеюсь, после этого спектакля меня не ждёт очередной скандал? Роуз многообещающе кивнула, сощурившись и скрестив руки на груди. Вирус страдальчески закатил глаза. Тем временем щедро исписанный с головы до неизвестного места рукой неизвестного мастера юнец стал стремительно вырываться, заставляя снайпера вновь переключить на него своё внимание. На несколько минут между парнями завязалась самая обыкновенная драка, подобие которой можно увидеть в любом школьном дворе – череда ударов по всевозможным частям тела, совершенно бессмысленных просто потому, что Честер явно не прилагал никаких усилий, прекрасно зная, чем всё должно закончиться. И дело было совершенно не в физической силе – по ней он уступал многим солдатам, исключая лишь подростков, больных и Ирэна – одного из своих приближённых (но тот, в свою очередь, никак не хотел этого признавать). - Приятель, как ты думаешь, почему люди приручили животных? – всё ещё вёл свой монолог Вирус, скрутив руки вновь прижатого к столу Реми за его спиной и, по всей видимости, собираясь сплести из них французскую косу. – Ведь некоторые животные сильнее людей, верно? Возможно, я сейчас разрушу всё твоё представление о жизни, которое складывалось у тебя где-то там, где у обычных людей находится орган центральной нервной системы, но, быть может, дело в чём-то другом? - Неужели так сложно заткнуться, дохрена образованного говна ты кусок? Реми не издавал ни звука, молча терпя то чувство, когда кость стала медленно выворачиваться. Вирус не делал резких движений, просто медленно вращая руки соперника, согнутые в локтях, в терпеливом ожидании разрыва связок. Наконец, сделав нечеловеческое усилие, Холст одним резким движением перевернулся на спину и лягнул Вируса ногами, вынудив отпустить его. Снова почувствовав под собой землю, Холст со всей ненавистью двинул снайперу по роже. - Реми, ты молодец! – внезапно раздался из толпы знакомый до бесконечной боли в голове от постоянных ссор голос, и Честер обернулся в надежде убедиться, что он ослышался. – Выткни ему глаза, сломай шею, кишки выдави! Убей его! Произнеся последнюю фразу, Роуз зажала себе рот рукой, бросив испуганный взгляд на Вируса. В его глазах не было того знакомого ей ядовитого коктейля насмешки, злости и раздражённости. Только немое удивление – наивное, словно у ребёнка. Ну вот и всё. Тогда она видела его глаза в последний раз. Не успев повернуться к противнику, Вирус ощутил толчок в спину, после чего его прижали к земле. В такой ситуации у него уже не было шансов – Реми, этот чокнутый шкет, был сильнее. Несмотря на всякого рода сопротивление, спустя всего считанные секунды лицо снайпера превратилось в месиво. Судя по всему, фраза Роуз про глаза произвела на Реми весьма большое впечатление и засадила в голову одну навязчивую и не совсем здоровую мысль, так как парень уверенно вонзил ногти среднего и указательного пальцев в правый глаз Честера. Исход поединка был ясен, и вскоре Холст, утратив интерес, поднялся с противника под ликующие крики его сторонников. По-видимому, сжалившись над Честером, кто-то бросил ему пистолет, зная о гордости его натуры. - Он оказался разряжен. – После этой фразы Вирус замолк и развёл руки в стороны в своеобразном заключительном жесте. – Конец, Беккер, теперь можно идти в кроватку. Снайпер поднялся с земли и, отряхнувшись, куда-то намылился. - Ты бы вот так взял и застрелился? Слушай, неужели у тебя нет никого, о ком можно было бы подумать перед тем, как принимать такие нестандартные решения? Наехав на него с этим, я вдруг вспомнил о собственной семье, включая того вонючего наркомана, по вине которого здесь оказался. - Представь себе! – Да, мой повышенный тон этот любитель комичных театральных жестов без внимания не оставил. – Но даже если бы у меня были жена, семеро детей и ещё две деревни родни, что я должен был сделать? Разослать договоры и собрать подписи? Я понял, что он не поймёт меня. Человеку без семьи в принципе сложно понять, что значит быть обязанным кому-то своей жизнью. В ответ на мой шумный вздох Честер снова ухмыльнулся и надел очки. - Лучше иди со мной, а то опять потеряешься, школьник. Хочешь сигаретку? - Не курю. Он задымил, и только после этого мы вновь двинулись путешествовать по тоннелям. Под ногами снова была водянистая грязь, которая время от времени становилась более вязкой, и мы возились в этой каше, пытаясь сохранить равновесие. Какое-то время спустя Вирус указал мне направо со словами: - Иди вон туда, мы оттуда пришли с самого начала. Когда взгляд упрётся в небко, постой и подумай, как нам выкарабкаться или взлететь. - А ты куда? – спросил я, увидев, что он сворачивает в другую сторону. - Тебе и вправду интересно? – обернулся снайпер, на ходу расстёгивая ширинку. Махнув рукой в его сторону, я пошёл в указанном направлении, и, оказавшись в неровном кругу света, задрал голову. Я погрузился в раздумья, осматриваясь вокруг в поисках помощи, после чего попытался вскарабкаться вверх – не вышло. Внезапно я услышал хриплый крик. Сердце будто застряло в горле, и я рефлекторно вжался в земляную стену, осматриваясь. Голосовые сигналы не утихли – они стали громче и настойчивее. - Гейб, это ты? – осторожно поинтересовался я. Где-то в глубине одного из тоннелей промелькнул бегущий человек. Меня вдруг затошнило от волнения. - Габриэль, куда ты там пропал? – позвал я ещё раз, стараясь не сорваться на крик. Не получив ответа, я ещё больше вжался в стену, осмотрев свои бледные трясущиеся руки. Одно колено судорожно задёргалось, видимо, репетируя предсмертные конвульсии. Да, я трус. Но для человека, выращенного в довольно уютных условиях современного цивилизованного мира, это нормально. Когда вдалеке снова показался тот самый человек, я смог рассмотреть его, поскольку тогда он уже, по-видимому, никуда не спешил: он был одет, как все мы. Я не знал, радоваться мне или прощаться с жизнью, но я рискнул и выбрал что-то среднее, ближе к первому: - Эй, мистер! Вы тоже из ДЖ? Мужчина повернул голову и увидел меня. Только заглянув в эти глаза, я понял, что он не в себе. Он медленно, крадучись направился в мою сторону. Когда этот дикарь вышел на свет, я заметил, как из его рта струится слюна; одежда была в ужасном состоянии, руки по локоть разодраны, на лице – неестественное застывшее выражение, похожее на бледную маску. Он был голоден. - Не приближайтесь ко мне, мистер, - прохрипел я, вжав голову в плечи и осторожно передвигаясь вдоль стены. Бешеный взгляд широко раскрытых глаз перемещался следом за мной. – Вы же человек, хоть и в прошлом, вы должны что-то понимать… Продолжая городить что-то в этом духе, я попытался нащупать своей крупно дрожащей рукой рукоять пистолета, торчащую из широкого кармана штанов, и после удачной попытки направил его на «мистера». Увидев перед собой ствол, дикарь будто получил сигнал – он разразился тем самым неразборчивым ором, с которым рыскал по пещерам, и бросился на меня. Вместо того, чтобы пристрелить его, я отбежал в сторону, и сразу после этого заметил выходящего из своего укрытия Честера. Всё моё существо вздохнуло с облегчением, и я кинулся к снайперу, с полнейшим доверием обхватив руками, как пятилетний ребёнок старшего брата после неудачного исхода разборки в песочнице. - Помоги мне, помоги! Я зажмурился и ощутил, как двинулось его плечо, после чего раздался раскатистый выстрел. Я открыл глаза, всё ещё не отпуская Вируса, и мой взгляд надолго упёрся в мирно лежащее бездыханное тело, минуту назад собиравшееся сделать меня содержимым своего желудка. - Люди просят помочь, Беккер, когда они уже сами что-то делают, но не справляются, - послышался спокойный голос снайпера, и меня слегка обдало запахом никотина из его рта. – В твоём случае было бы уместнее попросить спасти тебя от долгой и мучительной смерти. Злость постепенно сменила благодарность, и я отпрянул от него. - Ты снова не отзывался! Я от сердечного приступа мог сдохнуть, пока ты там сидел и придумывал очередную заумную речь для своего выхода! - На кой чёрт мне о тебе волноваться? Мы ведь не друзья. Я замолк и потупил взгляд. Он говорил очевидные вещи, но по каким-то причинам они меня задевали. Подойдя к мёртвому дикарю, я заглянул в его лицо. Изо рта у него по-прежнему что-то обильно вытекало - то ли слюни, то ли пена. Вирус склонился над ним и с интересом стал рассматривать, трогая руками за лицо. - Том, Том Кук, - бормотал он. – Да, он пропал без вести. Вот, какая участь нас ждёт, - объявил он, указывая мне на этого несчастного. - Господи, Честер, не говори мне этого! – Я расстроено опустился на задницу и обхватил колени руками. – Мне страшно до усрачки, и я хочу уехать отсюда… - Какое оригинальное желание, - не поскупился обдать меня сарказмом снайпер, рыская по карманам убитого. – Когда мы празднуем здесь Новый, мать его, Год, оно пользуется особой популярностью. Заметив обречённость на моём лице, Вирус сделал над своим характером нечеловеческое усилие и произнёс: - Ладно, пора бы открыть тебе маленькую тайну: у меня есть ракетница. Но она не понадобится, так как я элементарно подсажу тебя, и ты подашь мне руку. А если не подашь, повторюсь ещё раз: у меня есть ракетница. И она может быть использована как для подачи сигнала, так и для устранения жертв подросткового максимализма.