Ты вошёл в моё сердце/Cross my heart

Они только покинули кабинет директора, когда Гермиона почувствовала шероховатость его большой ладони поверх своей маленькой. Сначала она была немного напугана этим незнакомым действием, но тотчас же успокоилась, поняв, что это ощущение одно из самых естественных в мире. Рон выглядел довольным её умозаключением, коротко сжав руку в своей. Фактически, его сердце молотило по грудной клетке от мысли о том, что он держит её за руку, но всё сейчас меняется, не так ли? Он собрался с мужеством и настойчиво схватил её руку. Стоя между двух своих друзей, Рон обратился к Гарри. Он был ужасно тих, пока они шли вдоль коридоров. – Так куда дальше, приятель? – спросил Рон. – Ну, я думаю, кровать с пологом уже заждалась меня, – ответил Гарри. – О–о–о, я согласна. Тёплая кровать - сейчас это звучит прекрасно, – выдохнула Гермиона. Уши Рона слегка порозовели. Он посетовал на себя. Она не имела в виду «с ним»! Правда, он хотел бы снова поцеловать её. После всего, что они пережили, он был так чертовски рад, что они выжили. Но сейчас ощущал, будто готов наложить на себя руки. Ему нужен был лишь небольшой намёк, и тогда он бы целовал и обнимал её до потери пульса. Это только что напомнило ему – она поцеловала его! Посреди битвы! Благодаря... домовым эльфам? Ну, неважно, что стало для неё причиной (а он был уверен, что причина была хорошая – у Гермионы всегда были хорошие причины делать что–либо), Рон решил освободить всех домовых эльфов в мире и связать каждому из них шерстяную шапочку, если это будет означать, что он сможет целовать её когда угодно. К тому же, сейчас его очередь проявлять инициативу, не так ли? Ему просто нужно было найти приятный способ сделать это. Может быть, когда Гарри уснёт, он сможет застать Гермиону одну и снести её с ног – самым джентльменским образом, конечно. Мама смогла вырастить его не таким уж и невежей. Но мысли о матери напомнили ему о брате, который оставил этот мир слишком рано. Вина нахлынула на него. Он был так воодушевлён победой, что совсем забыл о Фреде. Было невыносимо больно думать о брате. Но когда он всё–таки подумал, то почувствовал себя так, будто не сможет дальше и шагу ступить. Но также Рон знал, что он должен продолжать двигаться ради своей семьи и друзей. Один лишь светлый момент подталкивал его дальше – это блистательная ведьма, что шла рядом с ним. Рон откашлялся. – Так чего мы ждём? Давайте двигаться дальше! Возможно, если мы доберёмся до башни Гриффиндора достаточно быстро, успеем принять горячий душ первыми. Настала очередь Гермионы краснеть. Это было абсолютно смешно! Ладно. Она поцеловала его. Она давно хотела сделать это. Был ли тот момент подходящим? Нет. И да. Он явно не испытывал отвращения от этого. Почему тогда он так сильно сжимает её руку? Настало время выяснить их отношения. Это не было порывом, но ей хотелось как можно дольше насладиться временем наедине с ним. Время определённо было изменчивым парадоксом – его может быть бесконечно много в один момент, а в другой ты уже считаешь драгоценные минуты. Больше всего разочаровывало то, что ты не знаешь, каким время будет в той или иной ситуации. Смерть Фреда стала тому доказательством. Это было так! Они потеряли семь лет, танцуя вокруг своих чувств. Она собиралась как можно скорее обсудить с Роном, что их ждёт дальше. Возможно, когда Гарри пойдёт в душ, она сможет застать Рона одного и тогда... Её мысли перешли к достаточно удобному дивану в общей гостиной; она склоняется к своему любимому рыжему. Их губы открыты, но не для того, чтобы поговорить. Бабочки снова запорхали в её животе. Она заставила себя собраться. Они должны перестать краснеть, как глупые первокурсники, каждый раз, когда упоминается что–то хотя бы чуточку романтичное. Она была очень благодарна Гарри, который делал вид, что не замечает их смущение. Гарри горячо закивал: – Да, звучит отлично. Гермиона, есть ли у тебя ещё... Неожиданный взрыв, как из пушки, донёсся до их ушей. Замок содрогнулся, и с потолка посыпалась пыль и штукатурка. Рон притянул Гермиону к себе и прикрыл её голову своими руками. Подпрыгнув от удивления, Гарри выхватил свою палочку, но оказалось, что угрозы в непосредственной близости от них не было. Только удостоверившись, что всё чисто, Рон начал отряхивать пушистые волосы Гермионы от мусора. – Ты в порядке? – едва слышно прошептал он. Стараясь избавиться от комка в горле, Рон быстро осмотрел Гермиону в поисках каких–либо ещё повреждений. Он был глуп, полагая, что может позволить себе расслабиться. Он был так увлечён восторгом от победы, совсем забыв, что он потерял за этот день. Сейчас ему просто повезло. В конце концов, они с Гермионой могли бы быть вместе, и он бы потерял её в этот момент. Его сердце охватил ужас от одной мысли, что он может потерять её. Гермиона кивнула и дрожащим голосом ответила: – Я в порядке. В порядке. А ты? – она схватила его руки, чтобы убедиться, что он всё ещё с ней. – Да, со мной всё нормально. Как ты думаешь, что это было, Гарри? – Я не знаю... что-то большое. Они были прерваны Кингсли Бруствером, который пронёсся мимо них серебряной рысью. – Все свободные палочки – в восточное крыло! Обнаружены вооружённые Пожиратели смерти! – патронус взревел, освобождая себе путь через коридоры. Гарри повернулся к Рону, почти незаметно кивая. Впервые с того момента, как Рон взял руку Гермионы, он отстранился от неё, чтобы последовать за своим другом. Девушка крепко держалась за него, строго покачав головой. Она отказывалась терять его – только не после всего, что им довелось пережить – Просто стой здесь! Я скоро буду! – сказал Рон. – Не смей, Рональд Уизли! Я больше, чем маленькая помощница. Как ты помнишь, я также помогла закончить войну! И я клянусь, каждый раз я... Но слова Гермионы были прерваны, так как Рон прижался своими губами к её. Гермиона пребывала в полнейшем шоке, пока наконец не обвила его шею своими руками, подняв ноги над землёй и уютно прижавшись к его телу. Когда Рон отстранился, он нежно поднёс свои руки к её лицу и так глубоко заглянул в глаза, что дыхание девушки на какой–то момент прервалось. – Оставайся здесь. Пожалуйста. Мне просто нужно знать, что с тобой всё будет хорошо. Герми, ты... самая... я... мне просто нужна ты, чтобы я смог защитить тебя, хорошо? – он прикоснулся своим лбом к её, и она кивнула. Она отстранилась и строго посмотрела на Рона. – Но не думай, что ты можешь закончить каждый спор, просто целуя меня. Это не сработает. Рон усмехнулся: – Мне очень хочется проверить эту теорию. Гермиона расслабилась и ещё раз улыбнулась ему. Гарри прокашлялся, и волшебство было разрушено. Они начали медленно отпускать друг друга, до тех пор, пока не прикасались только лишь их руки. Рон сжал её ладонь. – Обещай, что ты вернёшься. Нам многое нужно обсудить. И ты знаешь меня – последнее слово должно быть за мной, – с усмешкой произнесла Гермиона. Рон слабо улыбнулся. – Ты вошёл в моё сердце. В этот момент девушка поняла, что второй её друг всё ещё был здесь. Лицо окрасилось в глубокий алый цвет, перейдя в приятный румянец, что обычно был на её щеках. – О, прости, Гарри! Тот засмеялся, потирая свою шею. – Всё нормально. Я знал, что это когда-нибудь произойдёт. Но можно я задам всего один вопрос? Не могли бы вы, ребята, не проявлять так горячо свои чувства, по крайней мере, когда я рядом? Бьюсь об заклад, я увидел чересчур много. Улыбка Рона стала ещё шире, и он сильнее прижал к себе Гермиону. – Ха! Этого я обещать не могу. Нужно наверстать упущенное, понимаешь? Мы не можем ждать, пока горизонт очистится от напыщенных карликов. – О, ну правда, Рон! – раздражённо воскликнула Гермиона. Гарри и Рон хохотали, пока девушка наигранно отталкивала от себя рыжего, пытаясь выглядеть достаточно строго, но едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть. Помня о своей задаче, Гарри и Рон успокоили свой смех, и оба повернулись к Гермионе. – Мы скоро будем, – сказал Рон, пока Гарри согласно кивал. Гермиона обняла себя руками, наблюдая, как парни набирают скорость, убегая вдоль коридора. – Так теперь всегда будет? – ухмылялся Гарри, пока они бежали. Улыбка Рона была от уха до уха. – Да, похоже на фантастику, правда?