Одноклассник

       Так шло время. Каждый раз, идя на вечеринку, я молила Бога, чтобы Билл пришёл. Зачем? Не знаю. Глупо ждать от объекта всеобщей ненависти публичного появления, тем более в таком злачном месте. А я ждала. Но только Том, практически точная копия Билла, раздаривал всем свои улыбки. И я пила, заливала в себя огненные смеси, и курила одну за одной, и душа моя разбивалась на тысячи, на миллионы осколков, и каждый из них давал о себе знать дичайшей болью где-то в области грудной клетки. И всё повторялось вновь и вновь.        Но один случай и дал толчок событиям, развернувшимся впоследствии с немыслимой скоростью.        Да, однажды он всё же пришёл. Это случилось в самый разгар вечеринки. Том тогда напился как свинья. Я сидела за барной стойкой и тянула свежевыжатый апельсиновый сок. Каулитца-старшего качало из стороны в сторону, какая-то девица пыталась удержать его на ногах, а он только кривился в улыбке и лапал ее, совершенно не стесняясь окружающих. Я украдкой наблюдала за ним, любовалась тонкими чертами его лица. Когда я в последний раз видела Билла? Три месяца назад, может, два? Вечность!        Спутница Тома наконец, судя по всему, не выдержала тяжести своей ноши и поспешно куда-то отошла, еле оторвав от себя этого несносного пьяницу. Том изо всех сил пытался удержать равновесие, а также не закрывать глаза, иначе сила притяжения непременно пригласила бы его прямиком на пол. Каулитц-старший вдруг начал неловко рыться по карманам. Тут он извлёк из своих широченных джинсов мобильник. Ответил. Нахмурился, что-то крикнул. Я напряглась начала читать по губам его слова. Этому меня научила моя бабушка, когда я была совсем маленькой. Так, забавы ради научила, не зная, чем меня занять. Теперь мне это пригодилось. - Чего? Никуда я не пойду! – сердито кричал Том. – Что? Я сказал – нет! Мне здесь нравится! Нет, я сказал! Да мне похер, что сказала мама! Мне и на тебя похер, слышишь? Сердце моё замерло. Не нужно быть ясновидящей, чтобы догадаться, что ему звонил Билл. - Да иди ты на хер! – выкрикнул Том, отшвырнул телефон в сторону и куда-то побрел, раскачиваясь из стороны в сторону. Интересно, Каулитц, у тебя куча денег, чтобы расшвыриваться недешёвыми вещами? Посидев на своем месте минуты три и поняв, что Том вовсе не собирается за ним возвращаться, я пошла искать аппарат среди стульев, кресел и танцующих. Думаю, любой был бы благодарен, если "внезапно" потерянная вещь вернется в хозяйские руки.       Телефону Тома повезло - еще несколько секунд, и аппарат просто было бы не собрать по кусочкам. Я подняла его и пошла искать Каулитца, чтобы вернуть вещь на место. То ли случайно, то ли специально всё же я нажала на кнопку разблокировки. И на дисплее высветилась фотография, по-видимому, сделанная совсем недавно – Билл и Том, счастливые, улыбающиеся. Боже! Какой же он красивый! Сердце моё готово было выпрыгнуть из груди, в висках сумасшедше стучал пульс. Пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами, я сжала аппарат в руках так, что пальцы побелели. Найти Тома, отдать ему телефон и бежать курить, курить, немедленно курить! Кое-как отыскав Тома в очереди в туалет, я сунула ему в руки телефон, крича на ухо: - Это кажется, твоё. Том пьяным взглядом окинул меня, улыбнулся и протянул: - Оу, как мило. А ты ничего! Как тебя зовут, детка? Боооже, только этого не хватало. Он уже потянулся ко мне, засунув мобильник в карман своих штанов, но я поспешила ретироваться. Меня всю трясло, как лист на ветру. Быстрее, на улицу, глотнуть свежего воздуха. В горле стоял ком. Вот она, заветная дверь! Распахнув двери, я вылетаю навстречу холоду, и чуть не врезаюсь в кого-то. На мгновение я подняла взгляд и...неужели у меня начались галлюцинации? Дыхание у меня перехватило, ноги подкосились, и я тогда чуть не упала, но Билл подхватил меня, поставил на ноги и сказал: - Осторожнее. Вы в порядке? Я не смогла выдавить ни слова, только поспешно кивнула и судорожно сглотнула стоявший в горле ком. Билл же раскрыл дверь пошире и прошел внутрь помещения.        Я буквально вылетела на улицу. Она была пуста, только единственный фонарь тускло освещал небольшую площадку перед клубом. Я всё ещё помнила эти мимолётные прикосновения. Перед глазами стоял его образ, в ушах звучал его голос. Знаете ли вы, как колеблются листья на деревьях при сильном ветре? Меня в тот момент трясло ничуть не меньше.        Я стала искать сигареты, спешно роясь по карманам. Нашла. Дрожащими руками стала доставать одну, но рассыпала все по асфальту. Громко выругалась. Холодный ветер подул мне в лицо, и это подействовало несколько успокаивающе, словно кислородная маска. Я медленно выдохнула и присела, чтобы собрать сигареты. Сзади раздался звук хлопнувшей двери. Я не обернулась. - Девушка, Вам помочь? – до боли знакомый голос. Нет, это слуховые галлюцинации… Игра ветра в трубах, Господи, еще что-нибудь, но только не… Я обернулась. Это действительно был он! Чертов Билл Каулитц. - Не мешало бы, конечно. – ответила я абсолютно не своим, каким-то хриплым, срывающимся голосом, собирая сигареты. Он подошёл, присел рядом и тоже начал собирать их. - Угостишь одной? – спросил он, когда мы кое-как собрали все нормальные сигареты и я уложила их обратно в пачку. Я снова не смогла вымолвить ни слова, только кивнула и протянула ему одну трясущимися руками. - Замерзла что ли, дрожишь вся? – спросил он, чертовски сексуально поджигая сигарету. На улице стоял ноябрь, а я вылетела в одной тонкой кофте с капюшоном и большим карманом на животе. Нет, Билл, холода я не чувствовала совсем. Наоборот, меня кидало в жар. А дрожь эта была от моего волнения… Билл, не дожидаясь моего ответа, снял с себя плащ и накинул на меня. Я уловила едва слышные нотки его парфюма, терпкого и в то же время сладковатого. Будто апельсин, посыпанный корицей... - С-спасибо… - заикаясь, прошептала я, закутываясь в плащ. Я даже забыла про то, что хочу курить, просто стояла и всматривалась в его лицо… Такие родные, любимые черты. - Можно хотя бы узнать твое имя? – спросил Билл. По коже моей пробежал ток от звука его голоса, но я взяла себя в руки. Стало чуть-чуть обидно – в конце-концов, мы столько лет проучились вместе. - А ты меня не помнишь? Билл внимательно посмотрел на меня, напрягся, а потом его лицо просветлело. - Тори!? Чёрт, тебя совсем не узнать! - Да ладно, ты меня просто в школе не замечал, вот и сейчас не узнал! - А я думал, это ты меня не замечала. Что?! Нет! Не верю своим ушам! - Да ладно тебе! Ты по-любому всегда был в центре внимания, пусть даже и в не очень выгодном свете! - Да уж…- хмыкнул Билл и передернул плечами. Сразу стало как-то неловко после сказанного мною. - Я всегда жалела тебя, Билл… - неуверенно сказала я после небольшой паузы. А он ухмыльнулся и сплюнул, злобно бросив: - Ну и что, мне легче становилось от твоей жалости? Тут я не выдержала. Подбородок предательски задрожал, слёзы покатились из глаз, против моей воли. Дыхание перехватило. Я поспешила отвернуться, подкуривая сигарету и делая вид, что просто закрываю огонек зажигалки от ветра. Сначала меня задели его слова, а потом перед глазами просто возникла сцена из детства – его опять довели до слёз. Он стоял у стены и плакал, а все смеялись. Я стояла в стороне. Я могла бы подойти, обнять, успокоить его, закричать, чтобы все заткнулись, ну хоть что-то сделать! Но я просто стояла в стороне и всё. Действительно, что ему от моей жалости? Билл вдруг выкинул сигарету в сторону и воскликнул, поворачивая меня к себе. - Тори, все в порядке? Ты что, плачешь? Почему? О, Тос, прости, я не хотел тебя обидеть! Прости, пожалуйста! - Нет, Билл, - проговорила я сквозь слёзы, отрицательно качая головой, - я вовсе не обиделась. - Тогда почему ты плачешь? Я промолчала, отчаянно делая затяжки, одну за другой. Тысяча мыслей пролетала в голове, мне многое хотелось сказать ему, объяснить. Выплеснуть в конце концов свои эмоции наружу. То, что копилось годами. То, что мне так хотелось ему сказать. То, с чем я засыпала каждую ночь. То, с чем я жила. Но неосторожно брошенные слова могли сделать так, что этот момент никогда больше не повторился бы. Я попросту боялась. Как всегда, впрочем. - Тос, почему? - не отставал Билл, все еще держа меня за предплечья. Неужели он не чувствует эти сумасшедшие электрические разряды, исходящие от меня? Я же сейчас превращусь в огромную молнию! - Я… Билл… - залепетала я. - я не могу тебе этого сказать… - Почему? Боишься, что я не пойму? Или… - Билл отпустил меня и сделал шаг назад. – Ах, ну да, вы же все меня до сих пор презираете! - Нет, Билл, нет, я люблю тебя! - выкрикнула я и осеклась. – О, Боже… Сигарета выпала из рук, я закрыла ладонями пылающие щёки, рыдания подбирались к горлу все ближе. Билл ошарашенно посмотрел на меня. - Ты?... Не… Не может быть… - А что? Почему ты не можешь этого допустить? Я люблю тебя с самого начала, с первого класса, когда в первый раз увидела, с того самого первого дня я люблю тебя, Билл! – меня словно прорвало, я практически кричала, сжимая кулаки до боли. - Но ты никогда не замечал меня! Но, знаешь, я тебя не виню. Это всё наши гребаные одноклассники. Ты настолько озлоблен, что всех смёл под одну гребёнку, неудивительно же! А я плакала вместе с тобой, страдала. Дурочка…Я тоже виновата, могла бы заступиться, или хоть что-то сделать… - Прости… - прошептал Билл. Тут он попятился назад, потом развернулся и быстро побежал вдоль пустой улицы. Буквально через полминуты он исчез в темноте. Я была в ступоре. Когда же до меня наконец стала доходить драматичность всего произошедшего, тело попросту перестало мне подчиняться. Ноги стали ватными, и не в силах сдерживать свой собственный вес, я медленно осела прямо на асфальт. Рыдания прорезали грудь, я дала волю нахлынувшему потоку слёз. Я просто сидела посреди пустынной улицы и выла в голос. Всё было бесмысленно. Он ушел. Он ушел навсегда, а я раздавлена, разбита, вымотана и опустошена. Вот и всё.