Восполняя недостаток тепла

Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого? (c) Эрих Мария Ремарк

      Смех, веселье и выпивка. Саузенд Санни плывет сквозь вечерний сумрак, рассекая чернеющие воды и бьющие о борт волны. Дресс Роуз позади, и для пиратов наступило то самое время, когда можно расслабиться и отдаться всем существом мгновению. Сердце Луффи быстро бьется — он счастлив как никогда. И это счастье передается каждому. Улыбка капитана широкая, а смех заразителен. У него вновь был брат.       Сабо. Сабо…       Луффи не может насмотреться на него. Каждый раз, оказываясь достаточно близко, он касается его солнечных жестких волос, его кожи на щеках и шрама на глазу. Сабо в ответ улыбается, сжимая его руки в своих ладонях. Луффи в который раз хочет обнимать крепко и чувствовать, как его обнимают в ответ. Ему так недоставало родного человеческого тепла...       Луффи вспоминал, как в детстве, еще втроем, они залезали в домик на дереве, смотря на ливень за окном, прижавшись друг к другу и говоря о всяких глупостях. В такие моменты они ощущали связывающее их тепло, что наполняло уверенностью в завтрашнем дне, и верили, что вместе смогут достичь поставленной цели. Три гордые и вольные души. Трое мальчишек, что в самый нужный момент всегда могли поддержать искренней улыбкой.       Когда Сабо не стало, Луффи и Эйс могли искать утешение и тепло только друг в друге. В то время казалось, что выдранный кусок сердца нельзя будет ничем восполнить. Но они справились, пережив это вдвоем, став ближе настолько, насколько позволено братьям.       Думая об этом, Луффи кусает губы, понимая, что хочет целовать Сабо. Целовать щеки, нос, лоб… и поцеловать по-настоящему он тоже хочет. Как целовал его Эйс в Арабасте… Луффи отчетливо помнил, как брат сминал его губы с каким-то отчаянным остервенением не в силах насытиться. Они целовались без нежности или осторожности, скорее это напоминало привычную для них борьбу. Братья не считали минут, ибо пытались восполнить три года разлуки жаркими прикосновениями и глубокими поцелуями. После этот маленький срыв они окрестили одним лишь словом: скучали...       Можно ли объяснить это желание тем, что Луффи хочет восполнить недостаток Сабо в своей жизни?       Мысли в голове пирата путались из-за невозможности осуществления. Его команда пила и веселилась, общаясь с Сабо и Коалой. Даже от Траффи иногда удавалось услышать смешок. Мог ли Луффи позволить себе забрать Сабо сейчас? Он тоже хотел его о многом расспросить и сам не меньше рассказать.       Нужно еще немного подождать, решает Луффи, снова вливаясь в созданную им же атмосферу. Он плюхается рядом с Трафальгаром, забирая у того кружку и делая глоток. Ловит взгляд Сабо, его голубые глаза блестят, и он видит в них почти осязаемую любовь и нежность. Но даже этого взгляда мало... хотелось большего, намного большего. Если Луффи поцелует Сабо, это восполнит все те прикосновения, которыми они могли обменяться, будь брат рядом? Будь он просто рядом...       Улыбка сползает с лица, когда Сабо отвлекают и он отворачивается. А сердце больше не бьется быстро-быстро от счастья, теперь оно колотится больно о ребра с силой, с которой давит мысль о том, что Сабо жил и не был рядом. Что он не появился в момент, когда был нужен как воин, как брат и просто как родной человек, что смог бы помочь собрать разорванную в клочья душу. Винил ли Луффи Сабо?       — Мугивара-я, с тобой все хорошо? — Ло забирает из его рук свою кружку, недоверчиво смотря на задумчивое лицо вечно веселого Лу.       — Да, все хорошо, — Луффи улыбается. Луффи почти не врет. Всем хорошо, значит ему тоже хорошо. А что творится в его голове Траффи знать не нужно. Ло отличный доктор, но вылечить "болезнь" Луффи он не сможет.       — Как знаешь, — пожимает плечами Ло. Он поднимается и уходит, перебрасываясь вскоре парой фраз с Санджи, который до этого что-то живо расспрашивал у Сабо. А Сабо смотрит вновь только на него. Улыбку на лицо вовремя натянуть не получилось. Сабо неспешно шагает на заднюю палубу, туда, где более уединенно, жестом попросив Луффи следовать за ним.       Луффи не винит Сабо. Он готов ему простить что угодно, если это понадобится. Ведь это он был слаб тогда, только он. И винил Луффи только себя. Но почему, даже понимая это, так больно?       Сабо опирается о перила, смотря вдаль. Луффи останавливается рядом, утыкаясь в плечо брату. Здесь спокойно, голосов почти не слышно, только музыка от скрипки Брука доносится на этот удаленный уголок корабля. Они молчат. Нужно что-то сказать, но все слова кажутся лишними.       Можно или нет, вот что хотел выяснить Луффи. Он не знал, как отреагирует Сабо, ибо Сабо не Эйс. С Эйсом было легче. Между ними никогда не было стен недоговоренности или отчуждения.       — Луффи, чего ты боишься? — глаза Сабо переполнены заботливой грустью.       — Ты не оттолкнешь меня, если я сделаю кое-что? — Луффи кусает губы из-за своей неуверенности. Если бы это был Эйс, он бы даже не задумывался о последствиях, в которых точно был уверен.       — Старшие братья на то и существуют, чтобы вытерпеть любую шалость младших. — Сабо целует его в лоб. Его губы обжигающе горячие — Луффи морщится, но на душе облегчение.       — Прости, я еще не до конца могу контролировать эту силу, — он поспешно отстраняется, но Луффи обвивает его шею и впивается в жгучие губы. Внутренний огонь Сабо был необходим как воздух. Он хотел, чтобы на его коже появились ожоги от губ и пальцев брата. Это желание было таким сильным, что даже мысли о неконтролируемом огне не пугали. Он не боялся сгореть, восполняя недостаток необходимого ему сейчас тепла.       — Пожалуйста, — на выдохе шепчет Луффи, — не извиняйся.       — Лу… — Сабо видит печаль, плещущуюся на дне карих глаз. Как же он может не извиняться? Ведь его младший братик теперь единственный, у кого он может просить прощение...       Сабо отвечает на торопливый поцелуй Луффи, чувствуя отчаянность в каждом движении брата. Он впитывает ее, пытаясь этим вернуть потерянное доверие. Сабо понял, что так хотел и боялся Луффи. Но смогут поцелуи вернуть им то, чего они когда-то лишились?       Луффи хочет гореть в огне, даже если после окажется, что это было лишним; Сабо знает и тоже готов к этому.       — Луффи... Луффи, послушай, — Сабо отстраняет от себя брата, смотря в его раскрасневшееся лицо. — Мы можем зайти дальше, но это будет больно.       — Больнее уже не может быть, братик.       «Ты ошибаешься, Луффи. С каждой секундой боль лишь усиливается. Ты ведь тоже чувствуешь это…»       Сабо прижимает его к деревянной стене, доски которой еще хранили дневное тепло. Он целовал его шею и плечи — ожоги на коже долго не будут сходить, оставаясь напоминанием ошибки, которую они совершают.       Ураган в душе Луффи не утихал, но остановиться было невозможно. Это неправильно, но необходимо, Луффи уверен. И он счастлив, что Сабо позволяет чувствовать себя вновь маленьким мальчиком, что может разделить со старшим братом все…       Сабо избавил брата от одежды, провел рукой по возбужденному органу Лу, слушая его тихие всхлипы. Он приподнял его за бедра, Луффи обвил ногами талию брата, на мгновение глянув в его сомневающиеся глаза.       — Мне не будет больно, ты же знаешь, глупый братик, — Луффи так искренне улыбается, что Сабо чувствует, как на глаза наворачиваются слезы. Это ложь, но именно за ней скрывалась правда. Он хотел забыть о душевной боли, заменяя ее болью физической.       Луффи крепко обхватил его плечи и зажмурился, готовясь к проникновению. Сабо касается его сжатых губ нежным поцелуем.       — Прости...       Одним резким толчком Сабо заполнил Луффи полностью. Из глаз потекли слезы, а губа была прокушена до крови. Ему стыдно, что он не смог их сдержать... Эйс всегда ругал его за слезы, а Сабо... Сабо простит его за это, Луффи знает, чувствуя, как брат сцеловывает влажные дорожки со щек.       Сабо начал двигаться медленно и осторожно, когда услышал сиплый выдох брата и просьбу продолжать. Луффи был тесным, но принимал его полностью. Его тело было способно на такое. Но Лу не мог расслабиться, сжимаясь при каждом проникновении и цепляясь пальцами за рубашку на спине Сабо.       Мысли в голове Луффи словно растворились, теперь все ощущения мурашками расходились по телу и пульсировали в висках со скоростью биения сердца. Кажется, внутренний огонь Сабо обуял и его...       Чувство неправильности и допущенной ошибки ушло, когда Сабо начал шептать его имя, задевая какую-то точку в теле, отчего Луффи не мог сдержать стонов. Все стало ничем, растворяясь в воспоминаниях. Остался только момент. Момент, когда они сжигали душевную боль, что после развеется пеплом, чтобы вновь улыбаться так, как улыбались в детстве.       Стон в поцелуй, выдох и последние искры догоревшего огня... Слабость пришла мгновенно. Братья сползли на пол, тяжело дыша и обнимая друг друга. Через несколько минут Луффи заглянул в голубые глаза Сабо, стараясь понять то, о чем он думал. Сомнения обуревали его. Луффи улыбнулся, целуя его осторожно. Сабо хотел что-то сказать, но Лу приложил палец к его губам:       — Не извиняйся ни за что. Я не хочу слышать этих слов. Просто пойми, прими и отпусти. Хорошо, Сабо?       — Луффи, я... — Сабо крепко сжимает брата, вина накатывает захлестывающей волной. — Я больше никогда не оставлю тебя одного!       — Знаю. — Луффи целует его в лоб, чувствуя грудью сердцебиение Сабо.       У него вновь есть старший брат, который разделит с ним все, как когда-то разделил чашу саке, — будь то грусть, счастье или тепло, что они могут дарить друг другу. И Луффи... Луффи рад снова знать, что он чей-то младший братик...