Его Единственное Величество

Если бы можно было говорить о течке, как о проклятии, то Френсис с этим определением с радостью согласился. Каждая течка казалась ему бесконечной. Каждые полгода он становился безумным, желающим почувствовать рядом с собой любого альфу, невзирая ни на какие принципы. Он с ужасом представлял, каким ненасытным станет, когда потеряет невинность. Все говорили, что омеги, познавшие удовольствие постельных утех, становятся во время течки едва ли не неуправляемыми. Некоторых — по слухам — даже приходилось запирать в комнаты или отвозить в отдаленные места с другими омегами. Конечно, это происходило в тех случаях, когда омега не мог оказаться во время поры в постели с собственным супругом. Те же войны, в случае крестьян, и государственные дела, в случае господ, заставляли альф уезжать из дома на несколько недель. И порой они просто не успевали к своим супругам. Френсис не представлял этих мучений, потому что еще только свои считал едва ли не адскими, а уж те, о которых шептались, так и вовсе еще хуже. И он не понимал, как может быть еще хуже? Он пришел в себя только на шестой день. Вымотанный беспокойным состоянием за прошедшее время, но вполне свежий. По крайней мере, его тело было точно свежим — Келли выполнил обязанности по уходу за своим господином прекрасно. Потому тело Френсиса было чистым, обтертым влажным полотенцем. — Вы проснулись? — Келли заметил его пробуждение практически сразу, подходя ближе. — Принести вам завтрак? Френсис приподнялся на локтях, а потом и вовсе сел, чуть хмурясь: он явственно ощущал смутно знакомый запах. Запах альфы. Но не мог идентифицировать, кому он принадлежал. — Здесь кто-то еще был? Альфа? — спросил он. Такой расклад ему совсем не нравился, ведь тогда кто-то из альф — из знакомых альф — видел его в том виде, в котором он старался не показываться никому. — Сир Калеб, — с готовностью ответил Келли, нагружая блюдо пустой посудой. — Он вас защищал. В комнате пробыл всего несколько минут, не переживайте об этом. — От кого защищал? — От других альф. Знаете, вы очень хорошо пахнете даже без поры. Конечно, во время нее вы привлекаете к себе еще больше внимания. Им наверняка запретили прикасаться к вам, но против инстинктов сложно идти. Если гон начинается… Сира Калеба следует поблагодарить, — сказал Келли, останавливаясь возле двери, обернувшись. — Я принесу завтрак, вы сами оденетесь? - Конечно, — Френсис позволил себе фыркнуть. Он хоть и привык к новому положению, но одеваться самостоятельно не разучился. К приходу Келли омега действительно привел себя в относительный порядок и сел за стол, ожидая завтрака. Пока он был в одиночестве, в голову пришли не самые приятные мысли. Например, почему Калеб на свободе? Разве Себастьян не должен был его, как верного рыцаря Моргана, оставить под стражей? А вместо этого Калеб пришел оберегать его… Выполнял ли он в этот раз поручение Моргана? Или же сейчас он выполняет поручения Себастьяна? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Френсис просто терялся в своих догадках. Оставалось только спросить самого Калеба или хотя бы Келли, но надежды на правдивый ответ не было. Келли вернулся к нему довольно быстро. На подносе стояла пара тарелок, несколько видов выпечки и блюдо с фруктами. И только при виде еды Френсис понял, насколько голоден. Потому завтрак у него прошел достаточно быстро. Конечно, он не позволял себе заглатывать еду, практически не жуя, но излишняя торопливость в его движениях была видна. Келли же просто замер где-то за спиной, ожидая, когда сможет забрать посуду и удалиться. - Постой, — Френсис взял его за запястье, когда омега принялся убирать со стола. — Расскажи мне, что сейчас происходит в замке. Почему Калеб не под стражей? Келли отвел взгляд, не зная, как лучше донести всю суть происходящего тому, кто должен оставаться преданным Моргану. - Я думаю, что вам лучше все узнать лично от Его Величества… - Короля Моргана? - Короля Себастьяна, — пробормотал Келли. - И ты признал его королем? — Френсис нахмурился, глядя в лицо слуги. — Так просто? - Простите, Френсис, но мы народ подневольный. И если мы хотим жить, то нужно уметь быть гибкими. - И переставать быть верными тому, кому до этого принадлежал трон? — Френсис не понимал подобного поведения. Его моральные принципы были гораздо более стойкими. И они бы наверняка выдержали любые изменения. - Король Морган занимал трон не по праву, — Келли закусил губу, мотнул головой и снова начал собирать посуду. — Извините, но вам лучше поговорить обо всем с Его Величеством. Он желает вас видеть перед ужином. - У всех королей одна привычка — вызывать к себе перед ужином. Видимо, приходит вместе с правом на престол, — чуть слышно пробормотал Френсис. Впрочем, возражать он все равно не мог. Перед походом к Себастьяну его не наряжали так, как наряжали перед ужинами или прогулками с Морганом. И именно это говорило Френсису, что намерения у Себастьяна самые неромантичные. Скорее всего, снова будет деловой разговор, в котором Френсис должен в чем-то признаться. Но вот только выдумать, в чем ему признаваться, Френсис пока не мог. Он не привык лгать, да и фантазия у него не была необъятной. В детстве, конечно, представлял и драконов, и прекрасных принцев, спасающих из башни, и злодеев. Но во взрослой жизни фантазии должны быть более реальными, а на что-то реальное воображения не хватало. Френсиса не вели в покои к Себастьяну, а снова проводили в небольшую комнату, в которой они вели разговор в прошлый раз. Себастьян его уже ждал. И сейчас он выглядел совсем по-другому. Френсис смог подобрать лишь одно слово: по-королевски. И это его покоробило. Мысли о Моргане, который так благородно выжидал, так почтительно с ним обращался, несмотря на статус, выделяя слуг и отдельную комнату… Все эти мысли просто не позволяли думать о том, что Себастьян мог занять место Моргана. — Как себя чувствуете, Френсис? — Себастьян привстал, когда омега вошел внутрь комнаты, оставляя стражников за дверью. — Лучше, благодарю, — сдержанно отозвался Френсис, прекрасно понимая, о чем говорит сейчас альфа. — Навели вы шороха во дворце, — Себастьян взмахом руки предложил ему сесть. — Не думал, что половина моих подданных сбежится на ваш запах. Кстати, вы прекрасно пахнете, Френсис. Френсис посмотрел на него с легким удивлением и недоверием во взгляде: — Мне можно считать это комплиментом? — Вам можно считать это фактом, — усмехнулся Себастьян. — Теперь я понимаю, почему Морган не поскупился на внимание к вашей персоне. Ради вашего настоящего желания можно и потерпеть. Вы ведь еще невинны, верно? Френсис почувствовал, как щеки заливает краска. Подобного вопроса он не ожидал вовсе. А Себастьян тем временем продолжал: — О, можете не отвечать. Я достаточно опытен, чтобы знать, как пахнет невинный омега в течке. Сбросив с себя оцепенение, Френсис взглянул на него уже с вызовом. Ему не нравился подобный тон, и скрывать это он не собирался. Он приехал сюда подданным короля Моргана и отказываться от этого не хотел. Как и не хотел раскланиваться перед Себастьяном. — Тогда почему же вы меня до сих пор не отправили на кухню, как вы мне грозились в нашу прошлую встречу? Теперь вы знаете, что я вовсе не являлся полноценным любовником Его Величества. - Не хочу вас разочаровывать, Френсис, — Себастьян подошел к нему ближе, присаживаясь на крышку стола — невоспитанный жест, но, кажется, о манерах новоявленный король думал сейчас в последнюю очередь — но Морган больше не является королем. Моя коронация прошла позавчера вечером. Жаль, что вы не смогли на ней присутствовать. Уверен, вам бы понравилось. — А я в этом вовсе не уверен. — Вы все так же дерзки, — Себастьян встретился с ним взглядом, пряча собственную улыбку. — И вам все так же это нравится, — Френсис же позволил себе улыбнуться. Но вышло скорее насмешливо, чем вежливо. О манерах он сейчас тоже не думал. — Мне не может не нравиться это, — поделился с ним Себастьян. — А причина очень проста. Вы интересны в своей дерзости, и я хочу посмотреть, как далеко вы готовы зайти. — Так далеко, что позволю себе вопрос о том, почему же Его Величество Морган не является королем? Вы ведь так и оставили меня в неведении. Себастьян встал со стола, оторвав от Френсиса взгляд. Он обошел стол по кругу и сел с другой стороны, сложив руки на столешнице. Взгляд мужчины вновь уперся в омегу, но теперь с легким раздражением. Френсис подумал о том, что Себастьян сейчас злится не на него, а, скорее, на то, что ему в который раз придется рассказывать одну и ту же историю. — Вы знаете, как становятся королями в нашей стране, Френсис? — Трон завоевывают, или он передается по наследству. — К счастью, последняя война за престол у нас была слишком давно, чтобы упоминать о ней сейчас, а вот про наследование я с радостью с вами поговорю, — Себастьян смотрел на него, не отрывая взгляда. И этот взгляд казался Френсису настолько пронизывающим, что он даже внутренне содрогнулся. — У короля Эдварда, отца Моргана, с его супругом никак не получалось детей. Они даже уехали на время в летний дворец, что находится на самом юге страны. Их не было больше года, Эдвард управлял делами не из столицы, оставив вместо себя тут своего советника. И вот, спустя полтора года, Эдвард с Раулем возвращаются в замок с младенцем. С крошечным совсем, всего несколько месяцев отроду. Ребенка, как вы можете догадаться, звали Морган. Морган рос, его воспитывали, как будущего правителя. Да вот только немногие знали, что младенец был приемным, которого Эдвард и Рауль забрали у одной из многодетных крестьянских семей. — Если об этом знало так мало людей, то как вы узнали об этом? — вскинул брови Френсис. История ему казалась занимательной, но мало похожей на правду. — Ведь посвященные в тайну королевского ребенка наверняка были очень преданы Эдварду и его мужу? — Вы правы, — Себастьян не стал спорить. — Да вот есть замечательная присказка, говорящая о том, что тайна всегда становится явной. Слышали о такой? — Френсис кивнул, и Себастьян продолжил: — Мой папа скончался месяц назад. Он был очень близок с Раулем, они дружили и до смерти Рауля переписывались. Рауль часто ездил к папе. Бывало, что и по два раза в год наведывался. Он-то и рассказал ему об истинном положении вещей. — Но это совершенно нелогично, — Френсису вся история казалась абсурдом. — В этом совершенно нет логики. Рауль столько лет скрывал это, а потом рассказал тому, чей сын сможет вступить на трон, если обнаружится правда. Рауль был глуп? — Мне неизвестны истинные мотивы Рауля, — Себастьян пожал плечами. — О них мы вряд ли когда-то узнаем. Главное, что папа перед смертью успел рассказать об этом мне. — И вы, конечно, решили, что королем быть лучше, чем просто кузеном короля? — А вы бы отказались? — Да, — уверенно отозвался Френсис. — Я не столь амбициозен. К тому же управление страной — невероятная ответственность. — Вы боитесь ответственности? — Я боюсь последствий, если я не смогу справиться. И я это признаю, — Френсис не лгал и не пытался хитрить. Он на самом деле не хотел бы быть королем, да и не стал бы устраивать переворот в стране, свергая того, кто пусть и не являлся наследником трона по праву, но управлял государством справедливо и мудро. — И вы считаете, что все подданные теперь преданы вам? — Я не столь глуп, Френсис, — Себастьян снова поднялся. — Они отвернулись от Моргана при первом же удобном случае, стоило им лишь немного пригрозить. Отвернутся и от меня, если пригрозит кто-то другой. — И что же вы намерены делать? — прищурился Френсис. — Я буду большей угрозой для них, чем кто-либо другой. Вы задаете слишком много вопросов. — А вы мне это позволяете, — не остался в долгу Френсис. Он тоже поднялся со своего места, интуитивно чувствуя, что разговор постепенно движется к логическому концу. — Позвольте же задать еще один. Зачем я тут? Зачем вы позвали меня? Не рассказать же о семейной тайне короля Моргана лично? На губах Себастьяна вновь мелькнула улыбка, когда он услышал вопрос. Он подошел ближе к омеге, беря его ладони в свои и поднимая их на уровень груди. Френсис вздернул брови, но действия никак не комментировал. Даже якобы заинтересованный ими, хотя внутри все сжималось от неизвестности. Он невероятно боялся, что ему предложат снова лечь в постель. Но теперь уже с Себастьяном, который не вызывал у него никаких чувств, кроме отторжения. С Морганом было по-другому. Наверное, потому что и у Моргана отношение к нему было совсем другое. — Я позвал вас, Френсис, затем, чтобы вы тоже ответили мне на один вопрос. Я могу распорядиться вашей судьбой по своему усмотрению. Но перед этим я бы хотел уточнить несколько деталей. Вы любите Моргана? Френсис даже опешил от вопроса, пропуская один вдох, а после шумно вздыхая. — Если вы имеете в виду романтические чувства, то нет. Я — его дар. Но Его Величество был добр и великодушен, за что я ему безмерно благодарен. — Что ж, этого ответа мне достаточно, — благосклонно кивнул Себастьян, выпуская его ладони и отходя на несколько шагов. — Думаю, вы будете довольны моим решением. — Позвольте поинтересоваться, каким решением? — Френсис напрягся всем телом. Он даже не мог представить хоть один вариант решения, которое мог принять Себастьян в его сторону. — Вы выйдете замуж за Моргана. Думаю, сын крестьян должен гордиться тем, что его супругом будет являться бастард благородного лорда. В голосе Себастьяна чувствовались нотки победителя, но Френсису уже было не до этого. Он шокированно замер, глядя куда-то в стену. Подобный вариант событий он не предполагал. Он вообще не думал, что его в данной ситуации когда-либо могло ждать замужество, а теперь, когда ему об этом сказали, у него внутри все оборвалось. Пришло понимание, что он не хочет замуж за Моргана, а следом, что от этого брака он не имеет права отступить.