«Возвращение в Семью»

Всё началось с того, что в один прекрасный день Лаки загрустил. Отказавшись от завтрака, он провёл целое утро у себя в комнате, сидя у окна и бесцельно рассматривая огород Гуди. Никто из братьев даже не обратил внимания на такую перемену - никто кроме Лакшмана Притама. Как-никак, а они с Лаки выросли бок-о-бок, и он без труда мог угадать, когда того что-то тревожило. Единственный, к кому он мог с этим обратиться, был Мадху, но Мадху в последнее время было не до этого: в соседний дом переехала красивая девчонка, и он обхаживал её с утра до вечера, то и дело красуясь во дворе на своём свежекупленном байке. Гопал всё чаще отсутствовал вместе с Дабу, и вообще было вполне очевидно, что старшие отпрыски семейства Притам-Чопра вплотную занялись своей личной жизнью. Оставался только младший сын Гиты, но обращаться к нему Лакшману не хотелось. А тем временем Лаки тускнел на глазах. Казалось, что в его сердце происходили какие-то события, но какие именно выведать было крайне трудно. Особенно у немого. Лакшман-младший сидел за столом у себя в комнате, которую делил напополам с Гопалом, - но в виду того, что последнего снова не было дома, он фактически наслаждался выдавшейся в кои-то веки свободой, - как внезапно дверь с ноги распахнулась, и в проёме нарисовался его сводный брат. - Т-т-т-т-ты офи-г-г-г-г-гел? П-п-п-п-ппортит-т-т-тть ч-ч-ч-чужое им-ммм-м-ммущест-т-т-ттво! - как всегда заикаясь, с обидой произнёс Лакшман, смеряя взглядом нежданного гостя. - Тсс! Дело есть. Лакшман-старший замер, прислушавшись, а затем, целиком прошёл внутрь и закрыл за собой дверь. - Певчая птичка по зиме не поёт. - Ч-ч-ч-ч-чего? - не понял Лакшман. - С Лаки что-то неладное, - решив не тянуть быка за рога, ответил старший. - А я-т-т-т-то т-т-т-тут п-п-п-п-ппричём? - недоумённо приподнял бровь младший. - Ну, я не знаю, - замялся тот у порога. - Он же и твой брат, в конце концов. Может, как-нибудь поговоришь с ним? - К-к-к-к-кто, я? - Ну, да. У вас ведь много общего... - Ч-т-т-т-т-тто, нап-п-п-пп-пример? - с сомнением в голосе переспросил Лакшман. - Например, то, что вы оба ущербные. Ты и двух слов связать не можешь без своего "ч-ч-ч-чуд-д-д-дач-ч-ч-чест-т-т-ттва", - нетактично передразнил брат, - а на попытки Лаки говорить и вовсе без слёз не взглянешь. Как говорится, кто его раздевает, тот слёзы проливает, - всё также невтемно вставил одну из своих любимых присказок в речь старший-Лакшман. Младший Чопра нахмурился. - Не д-д-дели людей на п-п-п-п-полноценн-н-н-ных и ущщерб-б-б-бных. Т-т-то, что мы в эт-т-т-том п-п-п-п-похожи - не н-н-наша вина. И вообще... Т-т-т-т-ты же его б-б-б-б-брат. Вот и п-п-п-п-поговори с ним. Лакшман задумался. Отправить заику разговаривать с немым изначально было плохой идеей, но ничего лучше на тот момент он придумать не сумел. - Сп-п-п-п-проси от-т-т-тца, - вернувшись к своему занятию, через плечо бросил брат. - Он л-л-л-л-луч-ч-ч-ч-чше зн-н-н-нает. Если эт-т-т-то что-т-т-т-т-то с-с-с-с-серьёзное, он см-м-м-может п-п-п-п-п-помочь... - Спасибо, - Лакшман поднялся со стула, выходя из комнаты и попутно обдумывая предложение, даже не заметив того, с каким удивлением смотрел ему вслед сводный брат в ответ на эту спонтанную благодарность. - Пап, есть минутка? Лакшман стоял в дверях родительской комнаты, пока Притам чинил сломанный телефон. Точнее, пытался чинить, поскольку в технике не смыслил, ровным счетом, ничего, но уж очень не хотелось ронять свой авторитет в глазах любимой Гуди, которая на данный момент занималась влажной уборкой в гостиной. - Что такое, сынок? - Притам с облегчением оставил изрядно вымотавший его аппарат в покое. - С Лаки что-то случилось... - начал было Лакшман, но тут же был перебит встревоженной репликой отца: - С ним всё в порядке? Он не ранен? - Он цел, папа, - поспешно заверил сын. - Как арбуз под кожурой. Просто в последнее время он ведёт себя странно. - Как именно? - поинтересовался отец. - Молчит. Повисла неловкая пауза. - Я хотел сказать - вообще не пытается разговаривать, - исправился сын. - Даже не отвечает на мои попытки завести с ним диалог. - Наверное, он устал, - задумчиво протянул Притам. - Устал?! Но от чего? - изумился Лакшман. - От разговоров. Снова воцарилась многозначительная тишина. - Вот ты, Лакшман, даже не задумываешься над тем, как говоришь. Ты просто изъясняешь свою мысль. А представь, если бы для того, чтобы это сделать, тебе потребовалось гигантское усилие и смекалка? Даже в самой простой и незначительной просьбе. Например, принести воды. А ведь Лаки приходится жить с этим каждый день. Это невообразимо тяжело, особенно когда вокруг тебя близкие люди, с которыми хочется делиться. - Но что мы можем сделать? Ведь иначе никто из нас его не поймёт. - Был один человек, который понимал его с полуслова, - внезапно ошарашил Лакшмана отец. - КТО? - Мальчишка. Жил неподалёку. Когда вы были маленькими, а приют уже закрылся, у меня на руках осталось вовсе не трое, а четверо детей. Но я уже тогда знал, что четверых мне с моим-то заработком не потянуть, поэтому бродил по деревне, предлагая в каждый дом несчастного сиротку слугой для хозяйки. В конце концов, моя соседка пожалела меня и взяла мальчика себе. Своих детей у неё не было, а усыновлять ребёнка без мужа не позволял закон, вот она и обрадовалась внезапной удаче. Вы в детстве часто играли вместе: ты, Мадхав, Лаки и тот пацанёнок. Наверное, ты вряд ли помнишь его, а вот Лаки спрашивал о нём чуть ли не каждый день, когда мы уехали. У этого мальчика был интересный дар: он мог понимать Лаки с полужеста. Без какой-либо грамоты, без подсказок и нудного хождения по мукам вокруг да около, как это часто бывало с любым из нас, даже со мной. - А где сейчас этот мальчик? - Ну, он, наверняка, вырос и получил степень врача. Его приёмная мать была коллектором и очень хотела, чтобы сын пошёл по её стопам. А учитывая тот факт, каким смышлёным малым он был в детстве, думаю, немудрено, если он окончил один из лучших вузов в стране с бронзовой медалью. Лакшман задумался. Вот если бы найти этого парня, как бы обрадовался Лаки! С минуту они сидели молча, затем он поднялся. - Спасибо, папа. Как говорится, Будда пришёл - Будда ушёл. Ты только что прояснил для меня одну очень важную вещь... - Какую, сынок? - хотел было спросить Притам, но Лакшман уже поспешно вышел из комнаты, погруженный в собственные мысли, и даже не заметил тенью стоящего за дверью сына Чопры, который слышал весь разговор «от и до» и тоже сделал для себя кое-какие выводы. - Т-т-ты хоч-ч-ч-ч-чешь н-н-найти т-т-т-т-того п-п-п-п-парня, - не спрашивал, а, скорее, утверждал Лакшман-младший, ворвавшись в комнату к своему сводному брату. Тот с удивлением обернулся. - Так ты всё знаешь? Лакшман кивнул. - А почему вдруг решил помочь? - Т-т-т-теб-б-бе не п-п-п-п-понять. Но т-т-т-ты был п-п-п-п-прав: мы с Л-л-л-лаки д-д-действит-т-т-т-тельно п-п-п-похожи. Старший Лакшман в ответ на это улыбнулся. Они обзвонили все справочные бюро в Индии, чтобы выяснить новый адрес некогда бывшей соседки. К их общему счастью, она тоже переехала из Бомбея в Гоа, поэтому круг поиска мгновенно сужался. Правда, на то, чтобы выяснить, какой вуз окончил её сын, потребовалось гораздо больше времени. Прошла почти неделя с той поры, как братья приступили к осуществлению своего хитроумного плана. С Лаки особых перемен за это время не произошло, а вот Гопал, однажды вернувшийся от Дабу поздно ночью домой, чтобы забрать кое-какие вещи, был немало удивлён двум спящим вповалку Лакшманам в своей постели... На его памяти, эти двое вообще никак не взаимодействовали друг с другом - только если через него или Мэдхава. Но теперь ни того, ни другого дома не было, и все препятствия между ними мгновенно были сметены. Усмехнувшись про себя, Гопал снял ботинки, чтобы стуком подошв не разбудить братьев, затем подошёл к кровати и поправил сползшее на пол покрывало, из-под которого торчали четыре обеспижамленные ноги. Он так давно не общался с Лакшманом, что ему стало даже немножко стыдно, ведь в конце концов он ему родной... ну, если это можно было так назвать. Завтра Гопал непременно разыщет Мадху и отправит эту сволочь домой. Хоть кто-то же должен присматривать за младшими в его отсутствие. Рано утром первым проснулся сын Притама. Бесшумно одевшись и стараясь не разбудить Лакшмана-младшего, он вышел из дома с небольшим клочком бумаги в руке, на котором корявым почерком брата значился новый адрес соседки, от которой они уехали много лет назад. Он хорошо знал эту улицу: после переезда на Гоа они с Мэдхавом часто проезжали это место, направляясь в очередной ночной клуб. Невысокий забор, красная калитка. Он трижды позвонил в звонок, но ему никто не ответил. Тогда он дёрнул калитку на себя и прошёл внутрь. - Ау, есть кто живой? Лакшман осторожно обходил дом, заглядывая во все окна. - Вы кого-то ищете? - напугал его внезапный голос, раздавшийся прямо из-за спины. Обернувшись, он увидел парня, примерно своего возраста, хорошо одетого и с милой улыбкой. - Вы хозяин? - переспросил Лакшман, продолжая изучать незнакомца с головы до ног. - Нет, не я. Моя мать, - уточнил тот, а затем с грустью добавил: - Но её не стало, вот уже как два месяца. Лакшман замер, как вкопанный. Странная штука судьба, подумал он. Когда-то они все вместе росли в приюте, а потом их дороги разошлись. А теперь у него в руках находился единственный ключ к воссоединению семьи, но применить его было довольно трудно. - Ты не помнишь меня? Мы были соседями в детстве, - начал Лакшман издалека. Парень нахмурился, пытаясь припомнить, но, очевидно было, что это у него получалось плохо. - Ты же вырос в приюте, да? Приют «Джамнадас»? Наш отец работал там как раз тогда, когда его расформировали. - Прости, я не помню. Мне тогда было всего четыре. Лакшман уже почти отчаялся. - Твоя мать жила по соседству с нами, и мы часто играли во дворе. Всё те же пустые глаза напротив сказали Лакшману о том, что его попытка с треском провалилась. С горя пнув какой-то камень у себя под ногами, он небрежно почесал голову, пробормотав вслух: - Эх, и что я теперь скажу Лаки... - Лаки? - лицо незнакомца в одночасье переменилось. - Ты знаешь Лаки?... Было воскресенье. Сын Гиты уехал на частные курсы по бухгалтерскому делу - он уже давно мечтал стать бухгалтером, но всё не было хорошего повода, чтобы начать воплощать в жизнь свою мечту. А теперь повод был, потому что появились отец и новые братья, одному из которых он был обязан своим мужеством примириться со своим главным физическим недостатком. И сейчас он возвращался обратно на машине Притама, которую тот купил специально по случаю поступления младшего сына в колледж для людей с задержкой речи. И у него был даже свой личный шофёр. - Куда дальше, мейн саахаб? -П-п-п-п-оверни зд-д-д-десь нап-п-п-п-раво, - скомандовал Лакшман, доставая телефон, чтобы позвонить домой и сообщить матери о том, что приедет к обеду. Двое его старших братьев обещали, что тоже будут там. И было так здорово и светло на душе от одной мысли о том, что вся семья снова соберётся вместе! С утра Притам и Гуди ушли в мечеть, а сын Притама силой заставил Лаки пойти с ним на прогулку. Оба Лакшмана уже точно знали, какой маршрут он ему укажет. Но это было их маленьким секретом. - П-п-п-при-т-т-т-тормози, - приказал младший Чопра водителю и, глядя через опущенное боковое стекло, трогательно улыбнулся: через дорогу, опираясь на калитку руками, стоял его брат, а между ним и машиной вдоль улицы шли вместе Лаки и незнакомый парень, весело о чём-то болтая и держась за руки. Ни один из Лакшманов в жизни не видел Лаки таким счастливым. Мимо на полной скорости пронёсся мотоцикл, но тут же резко затормозил и остановился. Мотоциклист, гордо восседавший на нём, быстро спрыгнул на землю и снял солнцезащитные очки, закрывающие полный обзор. - Твою ж налево... Это же Лакшман! Брат оказался рядом с ним в мгновение ока. - Да, Лакшман, - подтвердил он своему старшему. - Отец ему машину купил, потому что он теперь на частные курсы ходит. Ученье свет, а неученье... -...да нет же! - прервал его нравоучительные байки Мадхав. - Я про того парня, что идёт с Лаки! - ЧТО? Так ты его помнишь?? - Лакшман от изумления чуть сам не потерял дар речи. - Конечно, помню! - возмутился Мадху. - Я ж самый старший из вас был - вы все трое ещё под стол пешком ходили... - Ладно-ладно, - быстренько осадил его брат. - Но... подожди. Ты сказал "Лакшман"? - На его лице вновь отразилось недоумение. - Ну да, Лакшман Прасад. Матушка у него была коллектором, жила на соседней улице. Когда я болел, отец постоянно водил меня к ней, чтобы она ставила мне клизму. - при этих словах Мадхава передёрнуло. - Лаки тогда всё время увязывался за нами... Несколько секунд они стояли молча. - А что, давно он на Гоа? - неожиданно поинтересовался брат. - Да лет семь, наверное, - ответил Лакшман. - И теперь съезжает обратно? - Почему ты так решил? - Просто смотрю на его рюкзак за спиной. Такие обычно только в поездки берут, вещи укладывать. Удобная штука. Всё хотел обзавестись. Лакшман замялся. - Ну, мать у него умерла, он в одиночку дом потянуть не может, вот и переезжает. - А... жалко. Хорошая тётушка была, - Мадхав почтил её память, скорбно поковыряв носком ботинка в придорожном песке. - А далеко уезжает? - Ну, как бы к нам, - отвернувшись в сторону, как ни в чём не бывало сообщил брат и тут же дал дёру. Эпилог: Лакшман шёл рядом с Лаки, и его не покидало чувство вновь обретённой семьи, которую он, казалось, уже насовсем потерял. Глядя своему новому брату в лицо, он вдруг сказал: - Ты так повзрослел. Когда мы были маленькими, ты был на две головы ниже меня, а сейчас фактически одного со мной роста. - А-оу ы и-а и-у эээя! - «Да ладно, кто бы говорил!» - перевёл он машинально слова Лаки и рассмеялся. - А вот разговариваешь ты всё так же, - он едва увернулся от пинка, прежде чем со смехом добавил: - Я имел в виду, всё так же шутишь, как раньше. Наверное, дома за твои шутки тебя все обожают. Лаки не ответил. Он просто посмотрел на Лакшмана долгим проникновенным взглядом и взял за руку.