Когда пишутся песни.

1994г. Ему нравилось все: его группа, концерты, туры, но самое приятное - это вернуться домой после такого выматывающего тура. Не просто в квартиру,а именно домой , туда, где его ждали жена и двое детей. Это было то самое время, когда Эдмунд по привычке вскакивал рано, ожидая, что вот сейчас надо будет ехать в другой город, но ехать было не нужно. Было лето, у детей начались каникулы, и Лена решила свозить их на недельку в Москву. Только вернувшийся Эд решил остаться дома, но перед самим отъездом Стас умудрился простыть. Решено было следующее, Лена с Алиной едут в Москву, а Станислав с отцом останется дома. Уезжая из дома, Елена оставила мужу подробные инструкции, как и когда и чем кормить, и лечить их сына. Эдмунд попытался возразить жене, но он, просидев возле его кровати ночь, согласился с ней. Проводив жену и дочь, он начал читать инструкции, все оказалось проще, чем он думал. Весь день Стас проспал,но к вечеру температура поднялась до 39. Дав сыну таблетку, Шклярский перенес его в зал, где и сидел, пытаясь дописать то, что приходило на ум. Встаньте в ряд, разбейте окна, пусть все будет без причин, Есть как есть, а то, что будет пусть никто не различит. Нет ни сна ни пробужденья, только шорохи вокруг, Только жжет прикосновенье бледных пальцев нервных рук. Бейте в бубен, рвите струны, кувыркайся, мой паяц, В твоем сердце дышит трудно драгоценная змея. Бейте в бубен, рвите струны, громче музыка играй, А кто слышал эти песни, попадает прямо в рай. (Пикник - Мы, как трепетные птицы ) Дальше не сочинялось ни строчки, да еще и Стас выспался за день и теперь лежал с таким грустным видом. Эдмунд понимал,что сыну плохо, но как развлечь его не знал. Рассказывал сначала смешные, потом интересные истории, Стас сказал что замерз, температура не падала. Тогда Эдмунд дал более сильную таблетку,а сам укутав его в одеяло, стал укачивать, напевая какие-то колыбельные. Неожиданно для него сын заснул. "Боже",- подумал Эд,-"Он так вырос,я так редко их вижу". Вдруг в голове что-то щелкнуло - такой щелчок обычно сопутствовал вдохновению. Эдмунд продолжал смотреть на сына, во сне он был милым, каким-то по-детски наивным, его взгляд остановился на ресницах. Длинные, как у девочки, они чуть подрагивали во сне. В голову сразу пришла ассоциация: дрожат и трепещут,как птицы. На утро Стас пошел на поправку, а Эдмунд, радуясь за сына, бережно убирал в папку листок с новым текстом.