The Dazzling Lances of Our Love

Фрэнк не боялся выражать свои эмоции. Он смеялся, когда был счастлив, и кричал, когда был зол. Признавался в любви, если действительно чувствовал это, обнимался, когда ему этого хотелось, и, каждый раз ощущая, что вот-вот разрыдается, слушая, как Джерард исполняет Cancer, парень ловил себя на мысли, что ему было абсолютно все равно, кто и что думает по этому поводу. И да, Фрэнк знал, что такое случается сплошь и рядом. Он читал об этом в книгах, видел это в кино и даже слышал парочку подобных историй от знакомых во время пьяных исповедей. Но парню всегда казалось, что такого рода вещи никогда не произойдут с ним, как, например, выигрыш в лотерею или смерть от рук маньяка. В большинстве случаев Фрэнк был весьма счастлив, занимаясь сексом. Конечно, случалось, что он слишком уставал и был не совсем в состоянии показать все, на что способен, или, напротив, замечал за собой, что выкладывается в постели за обоих, но, как правило, парень считал, что лучший секс - это бесстыдный, шумный и задорный секс. Напряжение - это замечательно, а иногда (в случае Фрэнка, редко, но все же) и нежность - именно то, что нужно. Но даже в такие моменты Фрэнк никогда не доходил до того, чтобы пристально вглядываться в глаза напротив и ощущать, как всеобъемлющая духовная связь проходит сквозь его член или что-то в этом роде. Если ему хотелось заняться сексом с человеком - ему хотелось заняться сексом с этим человеком, а не с его задыхающейся версией, которая не поведает ему ничего, кроме глупого трепа о том, какую близость ощущает к нему прямо сейчас. С Джерардом, понятное дело, это случалось. Однажды это даже произошло с ним в тот момент, когда он занимался сексом именно с Фрэнком. Это было давно, во времена, когда Джерард еще употреблял спиртное, но Фрэнк все равно запер воспоминания о случившемся в крохотную коробочку с надписью "НЕ ЗАГЛЯДЫВАТЬ!", задвинул ее в самый дальний уголок своего мозга и наглухо обмотал воображаемой колючей проволокой. Но потом, когда Джерард уже бросил пить, это повторилось вновь, и происходящее по-прежнему было немного неловким, но на этот раз Фрэнк смог это понять. Случившееся было не то чтобы постыдным, ведь Джерард вовсе не испытывал стыда по этому поводу. Это было скорее... слишком, стать свидетелем того, что кто-то плачет, и было слишком, видеть этого кого-то обнаженным, и было слишком, наблюдать, как он испытывает оргазм, а осознавать, что все эти действия совмещены в одно, и вовсе походило на какой-то хет-трик ранимости. Но Джерард совершенно не беспокоился из-за того, что Фрэнк увидел его таким, и это был абсолютно новый уровень доверия, с которым Фрэнку еще не доводилось сталкиваться. Фрэнк помнил, как, опершись на собственные локти, ощущал себя яростным защитником, и в то же время боялся рассмеяться, потому что происходящее было до жути нелепо; действительно нуждался в собственной разрядке, но вместе с тем хотел, вскочив с Джерарда, тут же пойти и описать все свои чувства, которые переполняли его в ту секунду, на бумаге, потому что, ему казалось, это выльется в потрясающую поэму. - Если ты спрыгнешь с меня и побежишь записывать свои ощущения, потому что тебе покажется, что это превратится в замечательный текст для песни, - сказал он сейчас, - я тебе яйца оторву. - Чего? - уставившись на него, спросил Джерард и покачал головой. - Эй, ты плачешь. - Я знаю, - раздраженно ответил Фрэнк, убирая руки с шеи парня, чтобы быстро вытереть мокрые дорожки со своего лица. - Господи Боже. Джерард по-прежнему смотрел на него, даже таращился, по-дурацки разинув рот и распахнув глаза настолько широко, что они походили на блюдца. - Но почему? Фрэнк и сам задавался этим вопросом. Наверное, в некоторой степени это случилось потому, что он ужасно устал, и отчасти из-за того, что ему так надоело торчать дома без дела, и он был настолько рад снова отправиться в тур со своей группой, что мог просто... что ж, расплакаться, по всей видимости. А еще потому, что его спина жутко болела после перелета, и Джерард загнул его таким образом, что каждый раз, как он толкался своим членом внутрь Фрэнка, позвоночник Айеро буквально скручивался, и это было непередаваемо приятно, так же приятно, как прикосновения губ Джерарда к его шее, знакомая тяжесть его веса, трение его живота о член Фрэнка с каждым движением парня. Джерард продолжал двигаться и сейчас, просто легонько покачивал своими бедрами, словно считая, что ему полагается проявить чуткость и подождать, пока Фрэнк закончит со своей маленькой истерикой, но в то же время испытывая слишком сильное удовольствие, чтобы прекратить свои движения полностью. - Фрэнк? - наклоняясь и оставляя на губах парня быстрый поцелуй, произнес он и подтянул ногу Фрэнка немного выше на своей талии. - Ничего страшного, если ты не хочешь говорить об этом. Мы можем поговорить о чем-нибудь еще. Или я могу тоже поплакать, если тебе от этого полегчает. Фрэнк уперся пятками в задницу Джерарда, притягивая его ближе. Если уж Джерард смог просто продолжить начатое, невзирая на сложившуюся ситуацию, то и Фрэнк сумеет засунуть свою гордость подальше, он уверен. - Ты что, можешь разрыдаться по команде? Джерард пожал плечами и начал набирать темп, вбиваясь во Фрэнка с прежним усердием. - Я мог бы попытаться, - простонал он, крепко зажмурив глаза. - Черт, Фрэнки, чтоб тебя... я ужасно скучал по тебе, засранец. - Я тоже скучал по тебе, - попытался сказать Фрэнк, но его слова больше походили на сдавленный скрип, потому что он начал по новой: плакать, пока его имеют в задницу. - Твою ж мать. На этот раз Джерард не потрудился остановиться или хотя бы замедлить свои толчки, но он отпрянул от плеча Фрэнка и прижался щекой к его мокрому лицу. - Я уже видел, как ты плачешь, - шатко дыша, произнес он и качнул бедрами, отчего парни одновременно вздохнули и вцепились друг в друга еще крепче. - Но это никогда не происходило, когда мой член находился в твоей заднице. - Мне кажется, что отчасти я плачу именно потому, что твой член находится в моей заднице, - по-дурацки дрожащим голосом ответил ему Фрэнк, на что Джерард застонал и снова прижался к его губам, на этот раз с большей пылкостью и вовлечением в поцелуй языка. - Это самое романтичное, что я когда-либо слышал, - прошептал он в рот Фрэнка, тем самым заставляя парня рассмеяться и непроизвольно затрястись всем телом, что в свою очередь заставило самого Джерарда задыхаясь пролепетать: - Вот черт, вот черт, - и просунуть свою руку вниз между их телами, смыкая пальцы плотным кольцом вокруг члена Фрэнка. Фрэнк опять приобнял Джерарда за шею и просто позволил парню хотя бы раз в жизни сделать всю работу самому; пусть он вбивается во Фрэнка так сильно, как ему этого хочется, пусть ласкает его член в рваном сбивчивом ритме, который не совсем попадает в такт толчкам его бедер, пусть шепчет чепуху ему на ухо о доверии, ожиданиях общества и... по неизвестной причине, ракушках. По большому счету, даже не имеет значения, о чем он говорит, главное, что это его голос и его кожа, и его руки, и его дурацкое идеальное лицо, раскрасневшееся и немного нахмуренное от сосредоточенности. И что прямо перед тем, как кончить, он улыбнулся Фрэнку простой, едва заметной, счастливой улыбкой, словно он был рад его видеть, а потом наклонился и прижался губами к уголку его глаза. Фрэнк повернул свою голову и поцеловал Джерарда, проглатывая все стоны наслаждения, что издавал парень, сохраняя их только для себя и ощущая соленое послевкусие на собственных губах. Джерард прошелся своей теплой ладонью по гладкой чувствительной головке члена Фрэнка, доводя парня до вершины удовольствия и заставляя перепачкать их животы и ласкающую его руку. После того, как они привели себя в порядок, а Джерард устроился у Фрэнка под боком, положив свою голову ему на грудь и совершенно по-мудацки скуривая большую часть сигареты парня, Фрэнк признался: - Это никогда не случалось со мной прежде. - Вот и славно, - ответил Джерард, возвращая ему сигарету. - Большинство парней не проявило бы к этому такой чуткости. Тебе реально повезло со мной. Фрэнк закатил глаза. - Твоя чуткость заключалась в том, что ты таращился на меня, как помешанный, и нес какой-то бред про моллюсков. Это тебе повезло со мной, раз уж, по всей видимости, слезливый секс тебя заводит. - Дело не в слезах, - задумчиво произнес Джерард, - а в эмоциях, которые за ними стоят. Ты постоянно смеешься, когда мы занимаемся сексом, но мне хочется думать, что это оттого, что ты счастлив и расслаблен, а не потому, что мое обнаженное тело забавляет тебя. - Ну, конечно же, оно меня забавляет! - подколол его Фрэнк, тут же извиваясь от щипка, который последовал в ответ. - Так вот, если человек плачет во время секса, это потому, что его переполняют эмоции, - продолжил рассуждать Джерард, размахивая рукой в воздухе. - И это довольно сексуально. Он плачет не оттого, что ему грустно. Если кто-то плачет от печали, в то время как ты его трахаешь, это как-то нездорово. - Очень, очень нездорово, - согласился Фрэнк, мысленно пиная ту запретную коробку еще глубже в свое подсознание. Он снова предложил Джерарду сигарету. Тот взял ее и радостно затянулся. - Хотя... не думаю, что мне бы понравилось, если бы кто-нибудь кричал на меня во время секса. Смех и слезы я могу выдержать, но вопли как-то... действовали бы на нервы. - Что ж, буду сдерживаться изо всех сил, - ответил ему Фрэнк, накручивая прядь волос парня на свой палец. Не мешало бы их помыть. Так же, как и его палец, если честно. Привстав, Джерард перегнулся через Фрэнка, чтобы потушить сигарету, а после потянул парня на себя, заключая его в объятиях. - Я, правда, рад, что ты здесь. - Я тоже, - произнес Фрэнк, высовывая язык и резко дунув прямо Джерарду в ухо. Уэй рассмеялся на его ребяческую выходку, а затем спросил: - Ты ведь не собираешься снова расплакаться, правда? - Иди ты, - проворчал Фрэнк, отталкивая парня от себя. - Я больше никогда в жизни перед тобой не заплачу, вот увидишь. Джерард откинулся на кровать, всем своим видом выражая равнодушие, но, заметив, что Фрэнк поднимается с постели, все-таки поинтересовался, куда он направляется. - Принять душ, - ответил ему парень. - И порыдать. Мои слезы смешаются с водой и закружатся в водовороте, уплывая из моей души прямиком в канализацию. - Сексуально, - отметил Джерард. На что Фрэнк лишь показал ему средний палец и скрылся за закрытой дверью ванной комнаты. Уже через минуту Джерард постучал в нее и нерешительно начал: - Ну, теперь, когда мы закончили, ты ведь не против, что я напишу об этом песню, да? - О Господи, - пробурчал Фрэнк и включил воду, чтобы больше его не слышать.