Дорожка к счастью

      Таканори оценивающе посмотрел на свои труды: лицо Кою выглядело гораздо лучше, а волосы более здоровыми, несмотря на их цвет. Парень стоял почти ровно и голову вниз не опускал, иногда, конечно, он забывался и ссутулился, а его взгляд падал на ноги, но Норико при этом мягко улыбалась и тихо напоминала ему о том, как нужно правильно стоять.       Мацумото был поражен, ведь редко люди, которые держали так голову, были не высокомерными. У Кою не было того презрительного взгляда и недовольства, которые были у самого мужчины или у его друга Юу. Парень был слишком обычным, если бы Таканори было интересно, он бы знал историю Накашимы, но он был слишком увлечен только изменением внешним, совершенно забыв о том, что могут быть проблемы, спрятанные глубоко в душе.       Кою поставил чай и отошел на привычное ему место, стараясь держаться ровно. Теперь он всегда с собой носил какую-то книгу, но не для того, чтобы ходить с ней на голове, Норико дала ему задание обогатиться духовно. Парень раньше читал мало – у него не было денег на книги, да и не находил он на это занятие времени, сейчас же он не мог оторваться от чтения. От чая Накашима продолжал отказываться – ему неудобно было садиться за стол рядом с людьми, подчиненным которых он был, поэтому он тихонько стоял в стороне, стараясь сильно не шелестеть страницами.       Таканори не понимал этого и смотрел на это занятие так, словно парень был больным. Он еще раз обвел фигуру Кою взглядом и удовлетворенно кивнул. Улучшение кожи он считал только своей заслугой, словно это он каждое утро ходил с Накашимой в ванную и умывал его. Старания Норико он же считал бесполезными, но молчал об этом, хоть это и было необычно для него. Сестра Широямы, по его мнению, просто тратила время в пустую: чтение – ненужно, пианино – тем более, утренние пробежки – тоже ни к чему. Мацумото считал, что парня нужно отвести в салон, привести его в порядок и на этом закончить. Впрочем, одной вещи он не заметил – Кою был привлекательным, даже очень, особенно когда проблем с кожей стало меньше.       У Накашимы была бледная кожа, не болезненная, словно он собирался провести в кровати недели две. С каждым днем его лицо становилось все более ухоженным, а его бледность только придавала ему особого шарма. Мацумото единственное отметил – если бы Кою нужно было сделать макияж в традиционном японском стиле, то меньше всего ему бы пришлось выбелять лицо.       - Ты во двор вообще выходишь? – внезапно спросил мужчина, рассматривая парня.       Таканори вдруг поджал губы. Конечно, о чем это он – Накашима бегал каждое утро, выгуливал собаку трижды в день, ходил в магазин, а в воскресенье он возвращался только вечером. Ответ был очевиден, поэтому Мацумото его просто проигнорировал. Его удивляло то, что Кою не загорел. Впрочем, прогулка и день на пляже – разные вещи.       - Зачем ты его заставляешь читать? Ему бы одежду подобрать и голову в порядок привести, чтобы он был похож на человека, а не на то, что сейчас. Да, Мокошима? Отбрось книжки, лучше пойди и избавься от своей одежды, скоро мы купим тебе новую. И необязательно делать то, что говорит тебе Норико. Не хочешь читать – не читай. Книжки – глупое занятие, - сказал Мацумото, делая глоток чая.       Он тут же поперхнулся, на секунду подумав, что Юу вернулся и сейчас хочет высказать ему все, что думает, поскольку он запретил что-либо делать с парнем. Через секунду ему дошло, что перед ним сидит Норико, а ее взгляд ни капли не отличается от взгляда ее брата. От женщины взбучку получить было страшнее – не знаешь, чего ожидать. Таканори вжался в диван, уже готовясь, если не к избиению, то к выговору.       - Но мне нравится читать, Мацумото-сан, - тихо сказал Кою. – И на одежду мне не хочется тратить деньги… - Лучше бы ты его нормальным вещам научила, а то, как только он рот откроет, всем уже будет наплевать на внешность. Он скучный и взгляды у него узкие, - Таканори пожал плечами.       Он больше не удостоил взглядом парня, даже презрительным, только смотрел на Норико, которая, казалось, начинает закипать от злости. Кою поджал губы и, сглотнув, посмотрел на книжку. Неужели люди в этом обществе такие? Если это так, то лучше ему быть обычным уличным мальчишкой, чем уважаемым человеком. Да, бродяга лучше такого «уважения».       - У кого тут узкие взгляды, так это у тебя, - ответила Норико. - Конфету никто есть не станет, если у нее только красивая обертка. Ты – исключение, у тебя все подслащено твоей работой и деньгами, поэтому на тебя еще никто не наплевал. Ему нужно не только мило улыбаться и хлопать ресничками – он парень, ему нужно выглядеть не только красиво, но и быть кем-то. Девушкам прощается тупость. И это похвально, что он не хочет тратить деньги на вещи.       - А на что он их собирает? На порно-журналы и на резиновых кукол, потому что из-за его, скажем так, не очень привлекательной внешности, у него никого нет?       - Простите, мне нужно приготовить обед… - тихо сказал Кою, откладывая книгу в сторону.       Он опустил голову, ссутулился и побрел на кухню. Споткнувшись на полпути, он едва удержался, чтобы промолчать – Мацумото снова сказал что-то неприятное. Не нужна была Накашиме такая помощь. Только он обретал надежду на успех, становился более уверенным, как Таканори открывал рот. У парня невольно складывалось впечатление о высшем круге общества – красивые и глупые.       Кою в который раз решил все бросить. Неужели он думал, что банальное чтение книг и игра на пианино сделает его более успешным? Глупость. Если все было так, как говорил Мацумото, то это полнейшая глупость. Как Норико и сказала, для этого общества нужно только хлопать ресничками и улыбаться.       Норико Широяма была другим человеком, и Кою не думал о ней как о человеке из общества Юу и Таканори. Замечая абсолютно разное поведение этих людей, парень относил женщину к простым смертным – добрую и очень милую. Такой была и Мамору-сан.       Вот так просто Норико сказала, что тупость прощается женщинам, но Кою видел все в другом свете – женщина была умной, в отличие от окружающих ее мужчин. Накашима все еще был разочарован, он старался приготовить что-то, но неуважение Мацумото все сильнее выбивало его из колеи.       Нужно заметить, что Таканори не прибежал в кухню за парнем, чтобы еще больше унизить, как он делал это обычно. Должно быть, Норико его остановила или читала ему очередную лекцию. Проблема была лишь в том, что несмотря на обиду Кою был полностью согласен с мужчиной.       - Ты должен перестать его унижать, - спокойно сказала женщина, хотя в ее взгляде были видны злость и недовольство. – Ты его только угнетаешь своими комментариями, я думала, что помощь заключается в том, чтобы улучшать его, а не унижать.       - Он должен привыкнуть к критике, - Таканори пожал плечами.       - Критика и твои оскорбления с насмешками – разные вещи. Ты – мелкий засранец, который повышает свою самооценку за счет унижения других, и Юу правильно тебе сказал не лезть в чужую жизнь. Ты, Мацумото, отвратительный человек и твоя помощь вовсе не помощь, - Норико поднялась. – У него проблем и без тебя хватает, и собирает он на университет, а не на те гадости.       Женщина вышла из гостиной, так как наверху расплакались ее племянники. Она краем глаза заметила Кою, который не мог сосредоточиться на готовке. Ей было так жаль парня, хотелось так помочь, но с каждым днем он все сильнее отвергал эту помощь из-за одной особы. Таканори Мацумото – самая большая заноза в заднице. И если вначале мужчина считал проблемой Норико, то теперь он сам был помехой для своего плана.       Кою все еще совершал попытки что-то приготовить, его лицо уже давно ничего не выражало после оскорблений, но в душе ему было очень неприятно. Мацумото вошел в кухню, все с тем же привычным презрительным взглядом, на что парень постарался внимания не обращать. Нужно было подготовиться к следующей порции ядовитых слов.       - Давай, утенок наш гадкий, - тут же последовала фраза Таканори. – Бросай свою готовку и бегом собираться, нам нужно с тобой сегодня много чего купить.       - Простите, - Кою покачал головой. – Широяма-сан говорил постоянно готовить обед, даже если его нет. Я не могу его ослушаться.       - Его здесь нет, никто не узнает, что ты ничего не приготовил. Так что давай, быстренько, мы только зря время теряем.       - Мацумото-сан, я работаю на Широяму-сана и не смею ослушаться его приказа. От этого зависит моя работа. К тому же, я не хочу тратить деньги на одежду.       - Не нервируй меня, парень. Ты должен делать то, что я скажу, я тебе помогаю, между прочим. Хочу вывести тебя в люди, чтобы никто в обморок не упал при виде твоей рожи.       - Я всего лишь прислуга и не нуждаюсь в такой чести, и во время важных приемов Широяма-сан дает мне выходной, чтобы, как Вы сказали, никто в обморок не упал при виде моей рожи. Простите, мне нужно приготовить обед, - Кою поджал губы.       Парень не был уверен в том, нахамил ли он, но страх увольнения быстро охватил все его мысли. Таканори нужно было всего лишь позвонить и спросить об этом друга, тогда Накашима останется без работы и ему придется идти к Мамору-сан, снова, а то и к родителям, ведь к старушке бежать за помощью было стыдно.       Мацумото недовольно скривил губы, наблюдая за попытками Кою. В этот момент ему захотелось все бросить. Он оказывал такую услугу этому парню, а тот так с ним разговаривал, это неуважение взбесило мужчину, и он просто молча вышел из кухни. Таканори много говорил, и его молчание редко означало что-то хорошее.       Проблема Мацумото была в том, что он не мог позвонить Юу с просьбой уволить Кою, ведь друг ему запретил совать нос в чьи-либо дела, а он это как раз и сделал. Мужчина пошел наверх, к Норико, чтобы рассказать ей о наглости парня.       - Он послал меня! – вздохнул Таканори.       - Если бы убийство не было уголовно наказуемым, тебя бы давно не было в живых. Я думаю, тебя бы убили уже давно, еще до встречи с Кою. Если ты так разговариваешь со всеми и ведешь себя подобным образом, то…       - Не говори ерунды! – перебил Мацумото. – Я ему помогаю!       - Ты его унижаешь и только, – возразила Норико. – Если бы ты нормально к нему относился, он бы не послал тебя, и… Подожди, Кою не мог тебя послать, он слишком вежлив для этого.       - Он сказал, что ему нужно готовить обед, и что не я его начальник. Ему нужна нормальная одежда! Не хочет он деньги тратить… Будто его денег хватит на приличные вещи. Он должен быть благодарен мне – я делаю ему такое одолжение, я купил ему столько кремов, чтобы его рожа выглядела…       - Лицо, - перебила Норико.       - Что?       - Лицо, а не рожа.       - Да какая ему разница, чтобы его кожа была нормальной и ухоженной, я хотел отвезти его в магазин, купить одежды, а он…       - Таканори, у него есть свои обязанности, он не должен бегать за тобой, как послушная собачка. Тем более твое отношение еще больше отталкивает его, если бы ты нормально к нему относился, но ты же не слушаешь. Подожди, пока он освободится и попроси его поехать с тобой. Объясни, что ты не собираешься брать его деньги. В конце концов, это в твоих интересах сделать из него модель, а не в его.       - Каждый хочет быть красивым.       - У каждого свои приоритеты, - Норико покачала головой. – Правильный подход всегда ускоряет любой процесс, твой подход неверный. Кому я это говорю? Ты же не слушаешь, потому что Мацумото Таканори пуп Земли и все должны ему поклоняться.       Мужчина фыркнул, явно раздраженный тем, что его никто не поддержал. Ему хотелось бросить все, но проблема была в том, что его интерес не пропадал. Как будет выглядеть Кою после перемен? Именно эта недосягаемая картинка заставила Мацумото дождаться обеда.       Он сел за стол, на два стула дальше от Норико, как бы показывая, что сегодня ему ее общество не совсем приятно. Кою накрыл стол как обычно, и поэтому ему пришлось быстро все исправлять, пока Таканори не ляпнул что-то еще. Парень не знал, чего ждать от Мацумото. Знал только, что это будут гадости. Может, он должен был прочитать мысли мужчины и сразу накрыть «правильно»?       - Спасибо, Кою, - женщина улыбнулась и принялась за обед.       Ели они в молчании, явно повздорили перед этим, что не было удивительным. Мнения Норико и Таканори кардинально расходились, особенно по поводу Кою, и на этой почве они часто ссорились.       Парень стоял без книги, ссутулив плечи и опустив голову, явно потеряв всякий интерес к проводимому над ним эксперименту. Смысл было стараться, если тобой все равно постоянно недовольны? Вот Кою и не старался, просто вернулся в привычное ему состояние серой и никому незаметной мышки.       - Ну и где наша осанка? – недовольно буркнул Таканори. – Над тобой тут мучаются, а ты так относишься к нашим стараниям.       - Простите, - Кою выпрямился, сглатывая.       - Это еще нужно пересмотреть чье отношение неправильное, - встала на защиту Норико.       Мацумото лишь фыркнул, но промолчал.       Пообедали они достаточно быстро, должно быть, чтобы быстрее избавиться от общества друг друга. Норико снова ушла к малышам, а вот Таканори остался за столом, наблюдая за Кою. Парень собрал всю посуду и отнес ее на кухню. Уже собравшись мыть ее, он снова выглянул в столовую, мужчина все еще сидел.       - Сделай мне чай, - сказал он, подымаясь и тоже проходя на кухню.       Кою молча кивнул и поставил чайник, продолжая мытье посуды. Ему было неприятно находиться под пристальным взглядом Таканори, особенно учитывая то, что и самому нужно было покушать. Парень неуверенно наложил себе небольшую порцию еды, поставил на стол, после он приготовил чай и подал его Мацумото. После этого Кою сел за стол и принялся кушать, стараясь не подымать взгляда. Мужчина же, наоборот, без стеснения рассматривал скромного Накашиму.       Его лицо действительно стало намного лучше, теперь видя это вблизи, Таканори удовлетворенно кивнул сам себе и мысленно отметил, что нужно переходить к следующему пункту.       - Сейчас мы поедем к стоматологу, тебе нужно выбелить зубы. Потом к окулисту, я заметил, что ты щуришься. Купим тебе очки и линзы. Очки сделают тебя более солидным и серьезным, а линзы для более простой обстановки. Потом за одеждой. Я не принимаю твоих отказов, поскольку я за все плачу, так что расслабься. Я вызову такси, а ты оденься во что-то более или менее приличное, если у тебя такое есть…       - Я не…       - Никаких отказов! – Таканори поднял вверх указательный палец. – Это первое правило, которое ты должен выполнять.       Общество Мацумото раздражало, но Кою был слишком вежливым, чтобы сказать об этом. Парень быстро поел и убрал за собой. Таканори как раз допил чай, поэтому чашку тоже пришлось мыть, а мужчина все не уходил.       - Все понял, Такашима? – спросил он.       Кою вздрогнул, он был на полпути к раковине, как услышал свою настоящую фамилию. От неожиданности он даже чашку выронил, которая, к сожалению, разбилась. Парень начал быстро все убирать, а в мыслях все еще звучало обращение мужчины.       Таканори, кажется, был удовлетворен подобранным вариантом фамилии. «Такашима Кою» звучало намного лучше «Накашимы». Мацумото смаковал это имя и так и сяк, убеждаясь с каждым разом все сильнее, что так намного лучше.       - Ты будешь Такашимой, - наконец сказал он.       - Я Накашима, - Кою покачал головой, убрав осколки. – Я не хочу быть Такашимой. Меня все устраивает.       - Подумаешь, одну букву изменил. Никто и не заметит, - Мацумото пожал плечами. – Давай быстрее Такашима.       - Пожалуйста, не называйте меня так, - Кою опустил голову.       Таканори снова пожал плечами, от своей затеи он отказываться не собирался, поэтому просто промолчал. Он подождал, когда Кою все уберет, и начал выполнение плана.       В поликлинику затащить парня было несложно, хотя было видно, насколько бледнее обычного он стал. Стоматологов никто не любил, но процедура не была болезненной, чтобы ее так бояться. Мацумото посмотрел в зеркальце, проверяя белоснежность своих собственных зубов. Он удовлетворенно кивнул, когда Кою, наконец, вышел из кабинета. Парень все еще был бледным.       После был окулист. Линзы купили сразу, за очками нужно было ехать на следующий день, но Таканори был и на это согласен. Парень в очках показался ему нормальным, а не таким, каким его видел Мацумото без очков. Через пару часов, наконец, они справились почти со всем. Мужчина заставил Кою надеть линзы, и не мог налюбоваться на его отбеленные зубы.       Осталась одежда.       Кою думал, что это будет проще простого – найти одежду и купить ее, но с Мацумото это было очень долго. Обычные магазины не подходили, нужно было посещать только бутики, цены в которых для парня были настолько большими, что глаза просто на лоб лезли, и не выкрикивать «Одежда может столько стоить?» ему помогал лишь страх привлечь внимание. Не сказать, что Такашима боялся внимания, будь это так, он бы не выкрасил волосы в фиолетовый. В бутиках на него и так все смотрели, и взгляды эти были насмешливые. Мальчик ошибся магазином – должно быть думали они.       Мацумото же плевал на всех с высокой башни. Вначале он даже дал право выбора парню, но потом, заметив, что Кою берет относительно дешевую одежду и она мало отличалась от той, что была на нем, Таканори взял ситуацию в свои руки. Парень ему настолько мешал, бегая следом, что мужчина просто посадил его в одну из примерочных и периодически подносил вещи.       Такашима теперь был только Такашимой, поскольку Таканори отказывался называть его по-другому и, более того, он даже сказал, что поможет изменить фамилию в паспорте.       Кою сидел в примерочной, рассматривая вещи и пугаясь с ценников на них. Он неуверенно поднялся и снял свою кофту с футболкой, и надел выбранные мужчиной гольф и жилет. Стоя в одних трусах, парень держал в руках свои штаны, когда Таканори принес новую порцию одежды.       Мацумото замер на секунду, рассматривая стройные ноги, которые обычно скрывались под мешковатыми штанами. И что он видел? Идеальные, подтянутые и почти не заросшие ноги.       - Ты бреешь ноги? – спросил Таканори, пялясь на зад и ляжки.       Не каждая девушка могла похвастаться такими прелестями.       - Нет! – Кою посмотрел на мужчину.       - Неплохо. Надень эти штаны. Такие ноги должны все видеть. Таким ногам все будут завидовать.       - Но я не хочу…       - Не обсуждается! Давай, Такашима, быстро! – скомандовал Мацумото.       Он заметил, что Кою постоянно вздрагивает при новой фамилии, но не придал этому значения, все еще любуясь прелестями парня.       Через пару часов выбор одежды, наконец, закончился. Ее было не так уж и много, по мнению Таканори, Такашима же считал, что все вещи не поместятся даже в его комнату, что уже говорить о комоде.       По приезду домой парень просто сел на диван, хотя раньше он так не делал, но сейчас он был очень уставшим и голодным, а еще руки от кучи пакетов просто отваливались. Кою еще должен был приготовить ужин, от этого ему просто хотелось заплакать, потому что времени на приготовление осталось мало, а сил и вовсе не было.       Парень вздохнул и посмотрел на довольного мужчину.       - Устроим показ мод! – воскликнул он.       - «Только мои похороны» - подумал Кою, прикрывая глаза.       Его абсолютно не волновал диван под ним, деньги, которые были на него потрачены, ему просто хотелось заснуть. Мацумото был жив-здоров и полон сил. Он, конечно, никаких пакетов не носил, только поторапливал Кою.       Норико спустилась вниз, к ужину, как увидела Мацумото, стоящего в дверях и расслабленного парня на диване. Последний уже мирно посапывал, не в силах сопротивляться усталости.       - Он заснул, - мягко улыбнулась женщина. – Нужно его укрыть. И не смей говорить моему брату об этом! – пригрозила она Таканори.       Мужчина пожал плечами и потер виски.       - Мне нужен кофе.       - Иди на кухню, я приготовлю, а Кою пусть отдыхает.