Утро

Просыпаться после 3,5 часов сна довольно-таки гнусно. Даже после секса. Особенно после секса. Но в любом случае стоит радоваться тому, что вы проснулись. Это величайший дар, запомните. Это, впрочем, не помешало мне совершить неслыханную дерзость - кажется, впервые в жизни. Я переставил будильник на телефоне на полчаса позже, хоть здесь привычка просыпаться с запасом оказалась полезной. Самое плохое, что может случиться, не считая очередного дождя из мелких мертвых животных - придется надеть мятую рубашку, но меня же все равно не видно. Никакая мятая рубашка не сравнится с возможностью просто лежать, уткнувшись в теплое плечо Карлоса. Когда ждешь звонка будильника, полчаса всё равно растягиваются в вечность минус одна минута, в которую я всегда достаю телефон, чтобы проверить, а не сломался ли будильник. На самом деле это уже порядком надоело, я постоянно просыпаюсь или между поздней ночью и ранним утром - убежденный, что проспал, но глаза доносят в мозг сквозь пелену о возможности сна в течение еще 2-3 часов, или же без одной минуты назначенное время. После чего я отключаю будильник и встаю. Если уж честно, он звонит довольно редко, ненавижу этот звук. И ненавижу все песни, которые ставил туда, чтобы перестать его ненавидеть. Так или иначе, моей 29-минутной вечности отчаянно не хватает, порой мне кажется, что всего времени мира мне будет недостаточно, чтобы провести его рядом с Карлосом. Карлос говорит, это невроз, и когда-то давно неврозы лечили электричеством. Интересно, доверился бы я ему? Наверное, он прав, как и всегда - он же ученый. Кажется, я упоминал о том, что руководство обещало прекратить существование моей передачи или меня, они все еще не уточняли, у них, должно быть, проблемы с выражением мыслей письменно. Или мыслей вообще. Но мне совсем не хочется представлять методы, которыми они могут воспользоваться. Или хотя бы пытаться представить, поэтому я стараюсь просто не давать им повода. Наша радиостанция - сердце Найт-Вэйла, мой голос - шум крови в его порочных ушах, Карлос - его мозг. Мы обеспечиваем жизнь. Утро розовое. Розовое и вязкое, липкое. Как химическое желе. Кажется, оно облепляет меня и не дает мне двигаться, думать и дышать в полную силу. Его не прогоняет ни душ, ни кофе. Кофе такой же, как любит Карлос - непременно черный и крепкий, потому что я варю его на двоих, а этот засранец встает позже меня. В конце концов, можно позволить себе такую блажь, если твое руководство не наделено щупальцами. Утро похоже на самый гипертрофированный блеск для губ, невероятно розовый, с ужасающе-вишневым запахом, оставляющий липкие и глянцевые следы с блестками всюду, куда ни прикоснется. Кажется, оно готово стекать с моих пальцев, я в ужасе встряхиваю рукой. Кажется, сквозь горечь кофе проступает вишневый привкус. Наверное, это всё Облако. Раньше оно таким не грешило, но всё когда-нибудь происходит впервые. Мои непослушные волосы не берет даже мокрая расческа, в глазах сложно прочесть проблеск осмысленного выражения, рубашка и впрямь мятая и настраивает явно не на рабочий лад. Но, как помним, меня не видно, а хриплый голос кому-то даже кажется привлекательным. Кому-то. Гхм. Отчаянно хочется еще кофе, но времени уже нет, я снова прохожу мимо спальни и прикрываю дверь туда, затем выхожу в коридор и прикрываю еще одну дверь - уже с той стороны. Наконец-то пригодился второй комплект ключей, который выдается всем жителям на случай ядерной войны. По-прежнему душно, в голову будто напихали ваты, а воздух похож на кисель, и его не протолкнуть в легкие. Но я улыбаюсь. Доброе утро, Найт-Вэйл. Доброе утро.