Госпожа Россия

Страны охреневшим молчанием встретили незнакомку. У неё были длинные, светлые волосы, выбивавшиеся из-под наспех одетого шарфа. Огромные кирзовые сапоги были явно не её размера, однако она не унывала, умудряясь изящно в них семенить маленькими ножками. Кроме всего прочего, на девушке было явно большое ей пальто Брагинского(!), в котором она немилосердно утопала, но которое, ко всеобщему изумлению, было мало ей в груди и при каждом мало-мальски глубоком вздохе издавало скорбный треск. В милой, слегка застенчивой улыбке было что-то смутно знакомое. За девушкой, словно три бесплотных тени, хмуро следовали пришибленные, вздрагивающие от каждого шороха, прибалты. У Литвы, переливаясь всеми оттенками лилового, под глазом сиял жутких размеров фингалище – предупреждение всем, кто сунется подсмотреть в душе за беззащитной девушкой с лопатой. У насупленного Эстонии ярко горела щека. Бедняга захотел собственноручно убедиться в подлинности мощной российской груди, за что и огрёб той же лопатой по морде, попутно получив уведомление, что будет выставлен на мороз в одних очках. У жалобно шмыгающего носом Латвии пылали и уши, и щёки. Госпожа Россия, умилившись миниатюрности Раивиса, решила напоследок его потискать и пощипать, после чего несчастный едва не задохнулся меж вышеупомянутых российских грудей. Позже настрадавшийся Галанте в красках рассказывал о всех тех ужасах, которые ему пришлось вытерпеть в крепких объятьях Анны, и искренне недоумевал, отчего его прибалтийские товарищи смотрят на него с такой плохо скрываемой завистью. Вся эта пёстрая компания в гордом молчании прошествовала к столу, где Анна заняла пустующее место, а прибалтийская тройка молча столпилась позади её стула. - Кхм, - первым нарушил тишину Людвиг. - Женщина, а вы дверью не ошиблись? - Если бы… - шёпотом процедил Литва, потирая болевший фингал. Остальные прибалты испуганно посмотрели на Ториса, но ничего не сказали. - Нет, - улыбнувшись так лучезарно, что Германия в ужасе вздрогнул, ответила девушка, а затем, словно что-то вспомнив, добавила: - Ах да, точно, нужно же представиться… Она торжественно встала, «случайно» зарядив Литве локтем под дых, и сказала: - Меня зовут Анна Брагинская, и я – Россия. Сегодня у меня важное совещание и, как понимаю, - девушка с иронией оглядела присутствующих. - Это оно. Анна сделала лёгкий реверанс и села на место. В неловкой тишине раздались одиночные аплодисменты и восхищённое «Ве~» Италии, который залюбовался новоприбывшей и тут же получил подзатыльник от Дойцу. - За что? – громко возмутился Венециано. - Она ведь и правда красивая! Брагинская слегка покраснела, благодарно посмотрев на Италию. Тот в ответ помахал ручкой, за что схлопотал второй подзатыльник. - Не распускать слюни на собрании! – строго рявкнул Людвиг. Венециано насупился. - Дойцу, так нечестно~! – обиженно пискнул он. - Почему тебе можно ей любоваться, а мне – нельзя? Теперь пришла Германии очередь краснеть под изучающим взглядом России. - Я вовсе не… - попытался оправдаться он. - То есть, она и правда очень… Но я не то… Нет, то есть то… В общем, да. Людвиг как-то незаметно замолчал, отчаянно стараясь не смотреть в сторону Брагинской. Но как он ни старался, ничего не получалось. - Я решительно протестую! – воскликнул Америка, вскакивая с места, словно ужаленный бешеной пчелой. - Я, как Герой, не потерплю самозванцев на собрании! Брагинская с интересом взглянула на него. - Так вот ты какая здесь, Америка, - задумчиво проговорила она себе под нос. - Честно говоря, я ожидала большего… Альфред, расслышав её слова, оскорблено вспыхнул. - Что значит «большего»? – взъярился он, с вызовом глядя на Россию. Та пожала плечами. - Ну, знаешь… Немного нервный, худой, ещё и очкарик, - стала перечислять Брагинская. - Грудь у тебя маленькая… Вернее, её совсем нет! - ВОТ ИМЕННО! – радостно воскликнул Джонс, воодушевлённо ударяя себя на манер «Кинг-Конга». - У меня нет груди, потому что я – ПАРЕНЬ! И у России тоже не может быть груди… А знаешь почему? - И почему же? - Анна скептически подняла бровь. - Да потому что Иван тоже ПАРЕНЬ! МУЖЧИНА! МУЖИК С БОЛЬШОЙ БУКВЫ! – восхищённо вскричал Альфред и торжествующе упёр руки в бока. - И даже если у него есть грудь – то это сплошные накаченные мускулы! ОН САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ САМЕЦ! Воцарилась неловкая тишина. Германия смутился. Япония осуждающе покачал головой, изумлённо глядя на Джонса. Китай, покраснев, выдал тихое «Айя»! Франция наконец-то перестал донимать Артура намёками и переключился на Америку, пошло хихикая и посылая ему всяческие знаки. В его мозгу уже сформировался нехитрый любовный треугольник, главным звеном которого был роковой красавец Брагинский. Англия вышел из прежнего ступора только лишь затем, чтобы попасть в новый, даже не пошевелив бровью. Все, как один, в шоке уставились на Америку. Тот невольно стушевался. - Ну… Я хотел сказать, что у Брагинского никак не может быть груди! – начал оправдываться он. - Потому что он мужчина… Вот. - По-твоему, Россия не может быть женщиной? – вкрадчиво спросила Анна, нехорошо косясь на Америку. - Да вы, батенька, сексист! И, прежде чем Альфред успел что-либо возразить, повелительно произнесла: - Эдик, лопату! Эстония, недовольно поморщившись от подобного обращения, подал Анне нужный сельскохозяйственный инструмент. Металлическая лопасть сверкнула в руках девушки. Прибалты дружно вспомнили, как всё оставшееся утро полировали до блеска наспех найденную в старом сарае ржавую лопату Ивана, и тихо всхлипнули. - Кол-кол-кол… - ласково пропела Анна. Её милая улыбка не исчезла, но приобрела оттенок угрозы. Голос иногда смягчался, из-за чего пресловутое «Кол» звучало как «Коль», только легче от этого не становилось. Все ощутили знакомую нехорошую ауру и инстинктивно напряглись. - Кол-коль-кол-кол! – протянула она, вставая из-за стола и нависая над присутствующими. Эта жуткая мантра устами девушки звучала как колыбельная из фильма ужасов. Америка нервно сглотнул. - Значит так, - ещё ласковее произнесла Анна, поигрывая лопатой в руках, - пока Иванушки нет, Я за него! Я, Анна Брагинская, Россия! И если кому-то что-то не нравится… Кол-кол… Она хмуро зыркнула в сторону Джонса. - То пусть встаёт в очередь за верёвкой и мылом, - подытожила Брагинская. - И это не угроза, а дружеский совет. Всем всё понятно?! Повисла тяжёлая тишина. - Ха-ха, мадемуазель Анна, вы так похожи на своего… эээ… брата-близнеца, что диву даёшься! – воскликнул Бонфуа, стремясь разрядить накалившуюся обстановку. - Так шутите… Не хотите ли выпить вина? Вы так напряжены, mon cher! Франциск с улыбкой протянул девушке бокал. Та удивлённо моргнула, словно сбросив наваждение, и милейше улыбнулась мужчине. - Не стоит, дорогой Бонфуа, всё в порядке… В порядке ведь? – Брагинская оглянулась на остальных. Те поспешили с ответами. - Да, да, без проблем! - Ару! - Вполне… - Норм! - Конечно-конечно! Даже Альфред, на мгновение забыв про своё упрямство, удивлённо кивнул. Что вообще может быть не в порядке, если ОН тут Герой? - Вот и славненько! – улыбнулась Анна. - А теперь, дорогие коллеги, предлагаю перенести собрание хотя бы на завтра, потому что, смотрю, вы так устали, что не в состоянии обсуждать серьёзные вещи… Она сочувствующим взглядом коснулась клюющего носом Артура, Франциска, с пятном от вина на белоснежных брюках, до сих пор вздрагивающего впечатлительного Хонду, кокетливо посмотрела на Людвига, вызвав в нём новый непонятный приступ смущения, смерила взглядом хмурящегося Джонса, благосклонно улыбнулась Италии и чуть дольше задержалась на Китае, с любопытством его рассматривая. Яо вспыхнул, не зная, как трактовать подобный знак внимания от новой «России». - До свидания, - вежливо попрощалась Брагинская, неспешно направляясь к выходу. - Мальчики, за мной! Прибалты вздрогнули и обречённо последовали за Анной. Когда за ними закрылась дверь, оставшиеся страны с облегчением выдохнули.