From cold Russia with hot love

— Ну почему? — выла я, пыталась достучаться до человечности Ханамии, запрятанной в самые глубокие закоулки души. Ну, прям очень глубокие. — Потому, что мы сюда не развлекаться приехали. — И капитан как всегда непоколебим. Сегодня капитан-тренер с обгоревшей моськой наблюдал за игрой, попутно раздавая замечания команде, ну, и награждая провинившихся двойной нормой тренировок. — Я же хочу сходить туда во внетренеровочное время. Тем более, ты мне должен, ведь я спасла твою обгоревшую наглую мордашку. — Выбирай выражения, Окиме. Нет — значит нет. — Здорово прилететь на Окинаву и даже не сходить покупаться в море. — Мои возмущения он уже не слушал. — Как же скучно! — Сев на лавочку, наклонилась и легла на бок. Думала, что хоть на каникулах высплюсь, а фиг там, этот тиран каждый день поднимает нас ни свет ни заря, вот постоянно и клонит в сон. — Сэри-чан, берегись! — Чт… — только на минуту потеряла бдительность, как мне тут же съездили мячом по лицу. Не удержав равновесия, рухнула вместе с лавочкой. Шум от падения громогласно пронёсся по всему спортзалу. — Сэри-чан, ты там как, жива? Вместо ответа схватила тот самый мяч и кинула в челкастого. Так как расстояние было маленьким, то попала прямо в лицо. — Я ответила на твой вопрос? — улыбнулась ему своей самой милой и обаятельной улыбкой. Хара лишь боязливо взял мяч и пошёл, точнее, побежал, тренироваться дальше. Что-то очень часто он в меня мяч кидает. Подозрительно. — Меньше спать будешь. — Да я только глаза прикрыла. Погоди, это твоих рук дело? — встав на лавочку, я посмотрела прямо в лицо этого зазнавшегося засранца. — Так, и надо не забыть вас опять мазью обработать. — Смотри-ка, прямо на глазах умнеешь. — Ханамия издал едкий смешок и продолжил наблюдать за игрой, попутно успевая ещё записывать некие замечания каждому из играющих. — Смотрю тебе заняться нечем. После тренировки проанализируешь все мои замечания и составишь на каждого индивидуальный список заданий на следующую тренировку. — Но я же не до конца выучила иероглифы. — Пожалуйста, пусть эта отмазка подействует. Пожалуйста! — Тут все иероглифы, которые ты уже более-менее знаешь. Заодно закрепишь изученный материал. — Ханамия несильно ударил меня клипбордом. О да, я узнала, как называется та планшетка с листочками. — Ты всё равно ничем полезным вечером не занимаешься. — А если я в чём-то не разберусь? — Так и быть, потом проверю. Найду хотя бы одну ошибку, будешь всё переписывать. — Ну, хоть так. После изнуряющей тренировки, которая с перерывами продолжалась до вечера, все отправились мыться. Я в свою очередь засела за чертовыми иероглифами. Знаю же, что Макото как-нибудь, да поиздевается надо мной. Провозилась я с этим часа два, может и больше. Посмотрев на свои кропотливые труды, меня взяла гордость, что так аккуратно и красиво всё сделала. Надеюсь, что там ошибок нет, а то так до ночи сидеть буду. Сложив все листочки в аккуратненькую стопку, я отправилась к капитану-тренеру. Постучала и, не дождавшись ответа, вошла. — Я разве разрешал войти? — вместо лицезрения Ханамии, взгляд перешёл на летящую в моё лицо подушку. Почему же моему лицу сегодня так везёт на удары? Ладно, хоть подушка, а не мячик. Подумав над сложившейся ситуацией, я взяла подушку и постучала в дверь ещё раз, и, дождавшись грубоватого «входи», незамедлительно открыла дверь. — Тебе не кажется, что это было немного грубовато? — наигранно обидевшись, села напротив Макото и протянула ему мои двух часовые старания. Капитан-тренер не ответил. Взяв листочки, он стал их внимательно изучать. — Ну что? — Ошибка. — Обведя карандашом нерадивый иероглиф, он вручил мне листы обратно. — Подожди. — Взяв ручку, он поставил на всех листиках какую-то замысловатую закорючку. На мой вопросительный взгляд, он лишь ответил, — это чтобы ты не схитрила, когда будешь всё по новой переписывать. Свободна. — Да как так? — со вздохом всемирного страдальца я отправилась в свою комнату. Села за стол и стала внимательно всё изучать. И правда, не та чёртова японская закорючка. Ну почему их так много? Проверив ещё раз все свои первые труды, нашла ещё пару ошибок. На перепись ушло не так много времени. Посмотрела на время и вместе с листочками прихватила с собой мазь от ожогов. — Так, не забыть дождаться пока этот зануда попросит, а точнее, прикажет войти. — Три раза постучалась. Услышав согласие по ту сторону двери, вошла. — Уже закончила? — Он с рождения язвит? — Вот. А пока ты проверяешь, я тебе лицо намажу. — Ханамия не ответил. Следуем правилу: молчание — знак согласия. Выдавив немного мази на указательный палец, стала равномерно её размазывать по повреждённым участкам кожи. — Ещё пара тройка деньков и можно будет выходить на улицу, но только по началу на минут десять-пятнадцать. — Ошибка, — невозмутимо сказал он, пролистав уже до середины. — Вперёд переписывать. — Да как так-то? Проверяла же, — поскуливая, поплелась к выходу. Обработав баскетболистов, пошла переписывать… опять. Досконально всё проверив. А потом, проверив ещё раз, я снова отправилась в так надоевшую мне комнату. И все опять происходило, как по алгоритму. Постучала, дождалась, вошла, села, протянула. Умоляю, пусть больше не будет ошибок, и я просто пойду спать. — Ну что там? — выжидающе спросила я, положив отяжелевшую голову на стол. — Я думал, что ты будешь ещё долго туда-сюда бегать, тем самым забавляя меня, но, к моему огромному сожалению, ты справилась с третьего раза. — Он это затеял только ради того, чтобы себя поразвлечь?! — Свободна. — Ура, — вяло подняла руку, вроде как в знак победы. Медленно встав на ноги, устало, со скоростью каракатицы, поползла к своей комнате. — А так как я справилась быстрее твоих ожиданий, то можно… — вспомнив о своей заветной, на данный момент мечте, я повернулась к Ханамии, который тут же обрубил всё на корню: — Нет.  Как мне преодолеть эту стенку невозмутимости и «нетканья»?! — Ну, ты же не дослушал до конца. — Смотрю, тебе опять заняться нечем… — начал Макото, но я сразу поняла, к чему он клонит. — Уже ушла. — Расстроенная и полностью обессиленная, я добралась до своей комнатушки и завалилась спать. Снился мне мячик, который был в сговоре с подушкой. Они бежали за мной и пытались раздавить. Их план провалился, когда песня моего будильника стала громогласно вопить, возвращая меня в реальность. Подскочив, быстро выключила его, чтобы никто больше не проснулся. Хоть время на часах четыре утра, я чувствую себя абсолютно выспавшейся. Быстренько собравшись на пляж, я на носочках пошла по коридору. Особенно тихо старалась идти мимо комнаты капитана-тренера. Если поймает, то мне хана. Выбравшись на улицу, я пошла к маленькому, огороженному под наши тренировки, кусочку пляжа. Тишина, на море штиль, и никого поблизости. Идеально. Раздевшись до купальника, пошла в воду. Прохладная, прям как я люблю. Зайдя по пояс, нырнула. Проплыла под морской гладью и вынырнула неподалёку от берега. — Как же хорошо. — Блаженно улыбнулась и, повернувшись на спину, легла на воду. Так расслабляет. Но главное сильно не увлекаться и вернуться к положенному времени, а то ещё в душ не успею сходить, и тогда Макото точно что-то заподозрит. Поплавав ещё какое-то время, направилась к берегу. По пути к домику сушилась полотенцем. Итак, время полшестого. Ещё часик и все проснутся. Главное сейчас никому не попасться на глаза. Пройдя комнату, где спал основной состав, мне оставалось ещё немного до моей комнаты. Я обречена на успех. — Окиме? — твою мать! И что мне делать? Как быть? Паника, паника, паника. SOS! — Да? — быстренько накинув на себя полотенце так, что бы оно прикрывало и шею, где виднелись лямки купальника, и часть намокшей футболки, и шорты, которые тоже были мокрыми от купальника, я повернулась к Макото. Такое ощущение, будто я сейчас умру от страха. — Где была? — облокотившись плечом о стену, баскетболист подозрительно на меня посмотрел. — Э, в душе… — Так, пока что нормально держимся. Главное, чтобы этот изверг ничего не заподозрил. — В полшестого утра? — Мне не спалось, решила в душ сходить. — Все моё нутро кричало: беги, спасайся, сделай всё возможное, чтобы увеличить расстояние. — И часто тебя мучают бессонница утром? — он стал сокращать расстояние между нами. — Иногда случается в это время года. — Я стала боязливо отходить назад. — Чего-то ты недоговариваешь, Окиме-чан. — Макото вытянул перед собой руку. — Дай-ка мне полотенце. — Зачем? — Стена! Стена не даёт мне пройти дальше. Предательница! — Хочу убедиться, что ты мне не врёшь. В противном случае будешь беспрекословно выполнять мои приказы. — Он уже схватился за край, как вдруг… — О, вы уже не спите? Когда завтракать будем? — Сето, спаситель мой! По гроб жизни обязана буду. — Меньше чем через час, — спокойно ответил Ханамия. В то время как он отвлёкся, я смогла по-быстрому смыться из опасной зоны. И, улепётывая в свою комнату, я кожей почувствовала на своей спине пронзительный взгляд капитана. Ну, будем надеяться, что такой встречи больше не повторится. И теперь мне необходимо быть более внимательной. End POV — Чего это она? — немного удивлённо спросил Сето, наблюдая за убегающей в панике девушкой. — Я это позже выясню, — не скрывая своего недовольства по поводу неподчинения, проговорил Макото. POV — Теперь в душ только вечером попаду. Ох уж этот Бровастик. Какого чёрта он не спит в такое время? — обняв подушку и свернувшись калачиком, я ещё долго проклинала нашего капитана. Сегодня я решила пошиковать на завтраке. Съела целых два, — два! — бутерброда и запила всё ароматным зелёным чаем. — А я думал, что жизнь без капризов — не жизнь, — насмешливо заметил Хироши, поглощая свою еду. — А чем это не каприз? — изогнув бровь, спросила я. — Это своеобразный каприз в капризе. — Это женский идиотизм, — вынес вердикт Ханамия, от которого по столовой прошёлся смешок. — Тоже мне знаток женщин, — хмыкнула я, допивая чай. — Нарываешься. — И опять этот коронный убийственный взгляд, отточенный до совершенства. А я что, а у меня скоро иммунитет на него будет. — Что, тренироваться со всеми заставишь? — заткнись, заткнись, заткнись! Ну вот, дура, у него теперь на лице это злостная улыбка, которая не предвещает ничего хорошего. — Ну, раз ты настаиваешь… — доев, он встал и отправился к выходу. — Не принимай всерьёз. С горяча ляпнула… — засмеявшись как идиотка, вылетела с места и быстро пошла за капитаном-тренером. Баскетболисты нашли эту ситуацию довольно-таки комичной. — Через час в зале и спортивной форме. — С деланным добродушием в голосе предупредил Макото, захлопнув дверь своей комнаты прямо пред моим носом. — Я же помру! — умирающе протянула я и, мученически сгорбившись, пошла в свою комнату. — Никто тебя за язык не тянул. — Послышалось из-за закрытых дверей. И правда. Язык мой — враг мой. Зайдя в свой номер и начав рыться в сумке, я обнаружила, что оказывается взяла с собой хорошие спортивные кроссовки. Сумка, которую я собрала в сонном состоянии, таит в себе столько сюрпризов. — Эх, а я думала отмазаться их отсутствием. Тренировка, как это обычно полагается, началась с разминки. Всего-то несколько кругов пробежать. Но это для них «всего-то», а для меня как круги ада. А всё почему? Потому что я не дружу с физической культурой. — Что, Окиме, уже выдохлась? — Ну, такой вывод может сделать каждый, кто посмотрел бы на меня со стороны. — У меня даже сил нет тебе достойно ответить. — Просто сумасшедшая отдышка. — А это только начало. Вперёд, на разогрев. — Да-да, «слушаюсь» и «повинуюсь». Еле встав, пошла на площадку. Так, тут вроде как все в парах растяжку делают. Посмотрев на Ханамию, сразу откинула этот вариант. — О, Сэри-чан, а мне как раз партнёра не хватает. — Хара положил руку на плечо и в это же время надул уже энный жвачный пузырь. — Ну ладно. — Юлька, надеюсь я выживу к концу этого концлагеря. — Садись. Надо делать наклоны вперёд из положения сидя. — Эм, ладно. — Как только я села, Хара положил мне руки на спину и, не рассчитав силы, почти придавил меня к полу. Я тотчас подумала, что у меня что-нибудь порвётся или сломается. – Эй, я не настолько гибкая! — сдерживая слёзы боли, упрекнула его. — Прости-прости. Не рассчитал немного. — Твоё «не рассчитал» чуть мне жизни не стоило! — Не преувеличивай. — Так, а теперь полегче, я ж всё-таки девушка. Хрупкая и всё такое. — Вроде понял. Растяжку кое-как пережила. Дальше были упражнения для повышения выносливости. Ну, как вы уже догадались, я их с треском провалила. Потом упражнения, которые оттачивали инстинкты и навыки. С ними тоже всё не очень хорошо вышло, но всё же лучше, чем с выносливостью. Оттачивали трёх очковые броски. Как, вот как можно с этой линии докинуть до кольца? Не понимаю. — Ты можешь его хоть раз до кольца добросить, тем самым доказав, что ты не безнадёжна для общества, Окиме? — Я уже сбилась со счёта, какой это упрёк в мою сторону с тех пор, как мне дали мяч. — Я стараюсь, как могу. И вообще, я мяч до этого держала только в школе в России. — Кинув мяч, я и не ожидала, что он попадёт, а точнее хотя бы долетит до кольца. Ну, так в принципе и случилось. Дальше как обычно, тренировка, отдых, тренировка, отдых, тренировка, обед, тренировка. Ну, и конечно же, я ещё и менеджером успела поработать. Ну, а под конец — игра. О да, меня и туда впихнули. — Я не играла до этого и правила только в теории знаю. — Боже, спаси, пожалуйста. — Вот теперь выучишь их на практике. Вперёд на площадку. — Это жестоко. — Знаю. — Садист недоделанный. Скажем так, игрок я аховый. Хоть мне и делали поблажки, у меня периодически случались пробежки, фолы, касания и прочие промашки. Но, по крайней мере, я более-менее разобралась в правилах. Уже хорошо. Но стоило ради этого столько страдать? Нет уж, увольте. И вот я наконец слышу эти долгожданные слова. — Заканчиваем. — Самые прекрасные слова, которые он когда-либо говорил. — Ура! — Я уже собралась бежать в душ, как вдруг… — А ты куда собралась. У тебя ещё ко всему прочему есть обязанности. Наведёшь порядок в спортзале и чтобы он блестел к ужину. — Почему я? — Я же сейчас ласты склею. — Меньше по пляжам гулять будешь и ослушиваться моих распоряжений, — сказал он напоследок, выходя из зала. — И в следующий раз, когда соберёшься провернуть нечто подобное, внимательно следи за персоналом. У меня даже слов не нашлось. Меня предали милейшие женщины. Пересилив себя, стала убираться. Это было очень жестоко по отношению ко мне. Выдраив всё до блеска, села на пол и посмотрела на настенные часы. — О, ещё полчаса до ужина. Можно немного отдохнуть. — И я наконец-то позволила себе расслабиться и прикрыть глаза. End POV — А где Окиме? — только сейчас Ханамия заметил пустующее место между Кентаро и Коджиро. — Не видел её до ужина. — Неужели ещё в зале убирается? — вздохнув, Ханамия отправился в спортзал. Остановившись у порога он оценил, на что способен человек после тяжёлой тренировки. Зал в прямом смысле слова сиял.  — Окиме, ужинать иди. — Но ответа не последовало. Побродив взглядом по залу, он обнаружил свернувшуюся в позе эмбриона девушку, что довольно спала прямо на твёрдом полу. Цыкнув, Макото подошёл к ней и, сев на корточки, стал трясти её за плечо. — Подъём. — На его приказ, она лишь глубоко вздохнула и повернулась на другой бок. — Ходячая проблема. — После ещё одной попытки разбудить её, он бросил это гиблое дело. Перед тем, как взять Олю на руки и отнести в комнату, Ханамия кое-что заметил на её боку. Бессовестно задрав футболку, в пределах приличия, он обнаружил то, от чего его губы тронула довольная ухмылка. Донеся девушку до комнаты, он аккуратно положил её на футон и тихо вышел за дверь.