***
— Привет, другая я! — Зеркало отразило весёлые глаза, улыбку, радость. — Новая школа! Это просто нечто, да? Ты тоже думаешь, что это лучший класс на свете? Они такие… Такие… Эмм… Сияющие! Вот! Как солнышко. — Девушка в зеркале улыбается. Так счастливо, радостно, свѐтло. — И это в первый же день. Как же это здорово. Как думаешь, они меня примут? Ну, я имею ввиду… Это… А-а-а, забей! Просто порадуйся за меня! — Зеркало отразило открытую улыбку, смеющиеся глаза… Зеркало отразило радость. Зеркало отразило всё.***
— Ухоу! Меня взяли в художку! Но я вообще не представляю, как я, с моими-то каракулями, смогу там учиться… Слушай, что мне с композицией придумать? Если я спрошу у мамы, она снова скажет просто бросить, опять диалога не выйдет, а кого же мне ещё спросить? Так можешь помочь? — с надеждой всматриваются в собственное лицо серо-зелёные глаза. — Спасибо! Так вот, нужна осень. Понимаешь, я ничего не знаю о том, как люди проводят время с друзьями, близкими, любимыми. А нужно именно это. Нужно раскрыть человека в это время года. Осень в жизни. Осень в сердце… Хмм… По-моему, я придумала! Спасибо!***
— Представляешь, я подружилась с девушкой! Впервые нашла подругу, даже странно немного. — Зеркало отразило растерянную улыбку. — Она замечательная! Такая… Ммм… О, настоящая! Именно! Впервые у меня настолько быстро просыпается симпатия к человеку. Она такая активная, общительная, весёлая. Мы с ней такие разные, почти противоположности. Но тем не менее, она мне нравится. С ней я другая. Безбашенная немного. — Зеркало отразило задумчивость во взгляде, робкую улыбку. — Я хочу стать ей близким другом. Очень хочу. Но знаешь, я до сих пор не доверяю. До сих пор. Это так…странно. — Зеркало отразило грусть, робкую надежду, несмелую улыбку. Зеркало отразило всё.***
— Чёрт, я бездарь! Даже прямую линию провести не могу! Эх… — разочарованный вздох, поникшие плечи. — А портреты мне вообще не даются. И, чёрт, я реву после каждого урока! Истеричка, блин! Но понимаешь, я изо всех сил стараюсь, но не там, а наедине с собой. А когда надо, я не могу… Ох, дура… И что, спрашивается, я так переживаю? Иные калякают от балды и не чешутся. И о качестве работы никто так не психует. Наверно, я одна такая идиотка, всё близко к сердцу принимаю. Но я же хочу, чтобы это были не пустые картинки! Чтобы они были настоящие! Чтобы цепляли, заставляли призадуматься о мире вокруг, обратить внимание на что-то ранее незамеченное! Почему это кажется всем странным? Я ничего не понимаю. И ничего путного не могу сделать. Бездарь. — Зеркало отразило грустный взгляд брошенный напоследок на стекло, усталый, какой-то безнадёжный взмах рукой. Зеркало отразило саморазочарование. Зеркало отразило всё.***
— Итак, мы нашли себе работу… Работу с людьми. Да мы свихнулись, да? — язвительный тон, какая-то злобная усмешка. — Ты же не умеешь с людьми общаться, шизофреник несчастный! Опять напортачишь с чем-нибудь. Да и боишься ты жутко, я же вижу. А с художкой что? Ты же не успеешь всё сдать в срок. Ты должна всё это совмещать и при этом за качеством работы следить. Везде. И в школе, и в художке, и на рабочем посту. Ты не имеешь права кого-нибудь подвести. Но зачем я тебе это говорю? Ты же не справишься. — Зеркало отразило презрительную усмешку, грусть в серо-зелёных глазах при насмешливом тоне. Зеркало отразило самокритичность. Зеркало отразило всё.***
— Ох, как же я устал. Я не выдержу и взорвусь. Ещё немного и всё — как говорит моя роднуля — край вилы, — усталость и какой-то лихорадочный блеск в глазах, бессильно опущенные руки. Зеркало отразило грань срыва. Зеркало отразило всё. — Я не могу, слышишь, я не могу так больше! Так много, много, много!!! Люди, везде эти люди, их взгляды, их усмешки. Чёрт. Так много. Знаешь, вроде у меня есть и знакомые, и друзья, и очень близкие друзья, и мои роднульки, а говорю я так только с тобой… Только с тобой всё наболевшее и сокровенное всплывает вновь. А когда я сними… Зачем их грузить? Люблю я их. И всё. Знаешь, теперь у меня две роднули-подруги. Это так непривычно. Обычно мне сложно с девушками общий язык найти, да и сейчас они меня порой вводят в ступор. Хотя я привык. Это весело. Но знаешь… Я не могу, не могу им довериться. Чёрт! Мне так стыдно за это. Вот и срываюсь. Прости.***
— Слушай, как думаешь, этот парень, ну тот самый друг по переписке ВК, о котором я тебе уже все уши прожужжала, не сбежит от меня, как тот анимешник? Мне кажется, что я ему надоедаю… Нет, ничего такого я ему не пишу. Да и диалог мы ведём очень редко. Не-а, я ему не жалуюсь и не ною, если ты об этом. И биографию не раскрываю. Ну как чего?! А вдруг ему наскучило общение с каким–то странно-дико-замкнуто-общительным шизофреником? Это не ерунда! Я просто… — зеркало отразило смущённый, опущенный взгляд, ладонь, ёрзающую по предплечью другой руки. Зеркало отразило замешательство. Зеркало отразило всё. — Просто я не хочу терять друга. Вот. Ну и чёрт с тобой! Чао!***
— Я не выдержал. Не выдержала! Чёрт, хватит говорить о себе в мужском роде! Так, я спокойна, — глубокий вздох, полный выдох. — Мы поговорили. Да, я не выдержала. Я была нытиком. Блин, сколько «я»! Знаешь, замечательный вышел диалог. Этот человек… У нас есть только письма и пара фото, и нам этого хватает для дружбы. Но сказано было так много. Мне страшно… Вдруг опять?! Нет! Нет! Нет же! Всё, всё, что угодно, но только не это! — зеркало отразило руки, обхватившие голову, сжавшие виски, дикий страх в глазах, слёзы. Зеркало отразило страх. Зеркало всё отразило. — Прости, — шепчут губы, — больше такого не будет. Я знаю.***
— Смотри! Это Курт, — зеркало отразило портрет парня с чёрно-фиолетовыми волосами и звериными глазами и клыками. – Да, его так зовут в честь Кобейна. Есть три его варианта — по возрастам. — Руки листают альбом, взгляд полностью сосредоточен на персонаже. — Причёска, одежда — я всё продумала. И знаешь, он — это ты. Вот. — Глаза поднимаются на зеркало и сталкиваются со взглядом синих звериных глаз. — Курт, значит. Ну привет! Я — твоё отражение.