Я не хочу быть больше одиноким

POV Гилберта Я шел, наверное, долго. Очнулся только тогда, когда услышал волчий вой откуда-то издалека. Оглянувшись, я даже слегка удивился - я оставил город далеко позади и сейчас шлялся где-то в пригородных участках. Усадьб здесь было мало, фермерские угодья находились к югу от города, значит я находился где-то в противоположном направлении. Я не знал этой местности. Всю жизнь свою я прожил в самом центре города и у меня никогда не было ни потребности, ни желания уходить куда-то так далеко от своей привычной сферы интересов, знакомств, удобств и занятых территорий. Я свернул с дороги? Странно, когда успел? Ноги несли меня куда-то вдаль, явно не советуясь ни с мозгом, ни с другими органами, отвечающими за разумную деятельность. Так, а какие там еще органы отвечали за разумность? Я не удержался от тоскливой усмешки. Да, кажется это было то самое прекрасное место, которое чувствовало опасность в случае необходимости. Нет, сейчас оно, кажется, молчало. Впрочем, мне было все равно. Отсюда начиналась лесная полоса. Справа от меня еще горел свет где-то далеко. Я остановился и поднял голову к небу. Было просто удивительно спокойно этой ночью. Спокойно. Отвратительное определение. Было облачно, от этого - даже слишком темно. Стоило бы остановиться и задуматься над тем, куда же я все-таки иду, и какой черт потянул меня вообще в эти дебри? Но, мне было все равно. Я чувствовал это. Я как будто потух. Еще три часа назад меня сжигала такая яростная тоска, я драл на себе волосы, сидя в холодной комнате у остывшего камина, и рвал на клочки письма, открытки и вообще все, что попадалось под руку. С горя разбил не один горшок с этими дурацкими засохшими цветами. А сейчас... Я нахмурился. Ничего. Я почувствовал себя ненужным. Хах! Ирония, я не был нужен никому, даже себе. И сейчас мне, наверное, больше всего хотелось бы просто исчезнуть. Забыть обо всех и чтобы все забыли обо мне. Ах, да! Обо мне же никто и не вспомнит. Я усмехнулся. В горле как-то запершило и чуть сдавило гортань. Нет, я не собирался плакать, ведь настоящие мужики не плачут. "Байлдшмидт! Будь мужиком и прими все как есть! Я выхожу..." Ну и ладно. Вот и буду один. И никто мне не нужен! Одному так и вообще веселее! Я засмеялся в голос и как-то не заметил в какой момент мой голос сорвался. Я заставил себя прикусить край воротника и тихонько заскулил, чувствуя в этом омерзительно жалком звуке странную буквально потребность. Из далека до меня опять донесся волчий вой. Я встряхнул головой и запустил пальцы в волосы. Все мое напускное полу-спокойствие и даже некоторая бесчувственность пропали. Во мне поднималась новая волна безысходности, отчаянья, злости, горя и потерянности. Я быстро зашагал куда-то, не разбирая дороги. Хотелось кричать, но какой в этом был смысл? Хотелось звать кого-нибудь, но никто бы ни откликнулся. Последний мой друг скончался позавчера и причиной его смерти был я. Воспоминание об этом будто выбило у меня землю из-под ног. Я неуклюже упал на колени, больно приложившись костяшками пальцев левой руки, но даже не заметив этого сразу. Нервные импульсы, казалось, поступали в мой мозг с огромным опозданием, а приходящая боль не затмевала уже имеющуюся, но и не смягчалась от этого. Меня пробила судорога. Клетка, дверь, неловкий рывок, хруст, писк и все. Пять лет. Пара секунд. Я один. Опять один. Я застонал от всей той боли, которую вызвал поток воспоминаний, и уронил голову на руки. Ком в горле противно давил, от этого болела голова. Но я мужик, я все стерплю. Как говорил батя? Никогда не позволяй обстоятельствам сломать тебя? Батя... А мать, что говорила, бать? Когда ты сломался под обстоятельствами и сломал ее? Я ударил кулаком в землю. Один раз. Потом еще раз. Я яростно бил эту землю, как-будто это она была виновата в моих несчастьях. Кулак разбился в кровь. Я скорее услышал чем почувствовал как в запястье что-то хрустнуло и меня полоснуло болью из уже сломанной руки. Да, это была хорошая боль, - подумалось мне. Правильная, нужная. Она отвлекала сознание. Я прижал искалеченную руку к груди и чуть покачивался взад-вперед. Гулял ветер, шевеля листву на деревьях, что-то где-то щелкало, хрустело, то стрекотало, то издавало еще какие-либо непонятные звуки. На миг мое восприятие обострилось, я почувствовал весь мир вокруг себя так ясно и четко, но всего лишь на миг. И вновь погрузился в пучины своей внутренней боли. - Не нужен я никому...- прошептал я. - И себе не нужен. Так на хуй я вообще существую?! Лучше б меня вообще не было! Я не хочу существовать! Слышишь, Бог, Христос, да хоть Один, блядь!! ЛУЧШЕ Б Я НЕ СУЩЕСТВОВАЛ! Выплеснув всю свою ярость этим криком я почувствовал пустоту. Но не ту долгожданную свободу от эмоций, а высасывающую, затягивающую черную дыру где-то в грудной клетке. Я поплыл. В глазах все смазалось, звук как-будто вдруг отключили, а я ничком упал на землю и уже не мог пошевелиться. Но мне было уже все равно - темнота поглотила последние остатки рассудка. -------------------------- Я резко открыл глаза. Сердце бешено колотилось, дышал я как-будто только что пробежал километра два без передышки. Первое что я увидел был белый ровный потолок. Я закрыл глаза и снова открыл. Белый потолок. Не привычно. В моем доме потолок, как и все остальное, был из дерева. Что за фигня? Я резко поднялся на кровати сбрасывая с себя одеяло. Меня кто-то подобрал и принес домой? Где я, werdammt!? Я вспомнил про разбитую руку, как обнаружил что мне явно не хватает одежды. Отлично! Покажите мне того ублюдка, который меня раздевал! Я ему покажу, как прикасаться к моему великому телу! Ругаясь, я содрал с кровати одеяло и обмотался им, прикрывая свою наготу. Нет, ну не то, чтобы я стеснялся! У меня там было все в порядке. А, похуй. Буду я еще с собой объясняться. Вдруг я понял, что с рукой все в порядке. Я поднял ее, оглядел со всех сторон, но с ней было все в порядке! Ни единой царапины. я засомневался, а не приснилось ли мне это? Так. Где я? Я огляделся. Все вокруг было ослепительно белым. Во-первых, в комнате не было окон, но была одна белая(как и все здесь) дверь. Я стоял рядом с кроватью - единственным предметом в этой комнате. Хотя нет... Я прищурился и подошел к противоположной стене. В самом углу стояла маленькая ваза с одной единственным небольшим цветком петуньи. Петунья? Что за фигня. Фыркнув, я развернулся к двери, придерживая норовящее сползти одеяло. Много времени, а может еще больше, я боролся с этой долбанной дверью, которая просто не хотела поддаваться моему величию! Какая наглость! Я уже попытался открыть ее мирным путем, потянуть, надавить, ударить, ударить с разбегу, приказать, попросить, по умолять, пнуть, по долбиться, снять с петель(было нечем), и разочаровался в абсолютном провале всех своих действий. Будто издеваясь надо мной и противореча всем законам физики, она не сдвинулась ни на миллиметр! Я, продолжая яростно осыпать ее проклятьями и самыми крепкими выражениями из своего речевого запаса, устало сполз по двери на пол. - Черт!- я еще раз обиженно пристукнул по ней затылком. - Оооох... И что же мне делать-то? А может я умер? Я помахал головой, отгоняя ненужные мысли и пытаясь справиться с каким-то мистическим чувством страха, поднимающимся из недр желудка. Чтоб Великий и вот так умер?! Ну нет. Это исключено. Наверняка меня просто похитили. Мда, правда кто и зачем? Я еще раз вздохнул. И чем же мне заняться? Некоторое время я просто сидел у двери. Потом мне это надоело и я перебрался на кровать. Там я непроизвольно начал думать над своей жизнью. Как ни странно. Я сложил руки под голову. Воспоминания, быстро сменяя друг друга, проносились в моей голове. Вот он - хулиган и задавака номер один на весь свой двор и половину соседского, тот с кем запрещали общаться приличным детям, самый задорный боевой петух, росший в постоянных драках даже с ребятами гораздо старше его возраста. Вот она - тогда еще "он", забавный соседский "пацан", вступающийся за малявок и девчонок. Мы с ней подрались тогда. Точнее с ним. Тогда все было куда проще. Вот это был достойный противник! Они дрались до самого вечера, а потом свалились оба уставшие и побитые на землю. Долго и лениво препирались кто же все-таки победил. А потом рассмеялись, пожали друг другу руки и разошлись. Снова встретились только в средней школе. Она стала его первым настоящим другом. Потом первой любовью... А потом она бросила его. Забыла о нем, в ее жизни появился кто-то поважнее. Я заскрипел зубами. Как же надоело! Почему ее образ в этом дурацком подвенечном платье никак не идет из головы?! Я ненавижу себя. Какой же я слабак. Почему я просто не могу сказать себе: "хватит!" и не думать о ней больше? Не знаю сколько времени я провел так - лежа на кровати, укутавшись в одеяло, думая ни о чем и обо всем сразу. В один момент я подумал: как я устал. Как я устал на самом деле от всего: от мыслей своих, от воспоминаний, от одиночества. И с этими всем я провалился в глубокий сон.