Ее предпоследняя ложь.

Эта весна в Чикаго была спокойной. Какой парадокс... Такой шумный город и такая тихая весна. В Чикаго было восемь утра. Девушка в спешке собиралась на работу. Опаздывать она не любила. " Уважаемая Ванесса, корпорация не собирается покрывать ваши прогулы! Еще одно замечание и мы начинаем искать вам замену." - Противная начальница отчитывала девушку за десятиминутное опоздание. Конечно, уже через минуту она и не помнила, зачем вызвала такого замечательного сотрудника, внушение - замечательная способность. Ей нравилось свое новое имя. Ванесса... Она сама его выбрала, как и ту девушку, в чьем теле она теперь жила. Пышные светлые волосы под каре, большие серые глаза, длинные ноги. Ничего необычного и совсем не похоже на Кэтрин Пирс. Так и нужно. Кэтрин Пирс умерла в Мистик-Фоллс, осталась лишь Ванесса Майр из Чикаго. Девушка еще раз проверила содержимое своей сумки: бумажник с парой купюр на такси, мобильный телефон, на который все равно никто не позвонит, красная помада и черный карандаш для глаз, как напоминание о прошлой жизни, о Кэтрин Пирс, и пачка сигарет с ментолом, тоже отголоски прошлого. А никто ведь так и не узнал о ее дурной привычке. Так она шла по узкой улице Чикаго, размышляя о цветах и о смысле ее бесконечного существования. Жизнью это не назовешь. А она не любила красные розы, она любила ромашки. Но каждый раз, когда ей дарили пресловутые колючие цветы, она лишь натянуто улыбалась, как же давно она не видела нежности. Кэтрин сама себя ругает за глупые мысли. Важна не романтика, радуйся, что живешь. Радоваться ли? Конечно, ей же так повезло. Обмануть братьев Сальваторе не составило большого труда. Они слишком наивны, так и не поняли за столько лет, когда Кэтрин лжет, а когда говорит правду. Ведьма, вампир, милая девушка, идущая из колледжа поздним вечером, три заклинания, одна свернутая шея, пакет свежей крови... Вот ты снова жива, Кэтрин, вот ты снова вампир. Новое имя, новое жилье, новая жизнь. И все хорошо, только не было бы так безумно одиноко по вечерам, когда в бокал вина так противно капают слезы. Ей бы пора уже привыкнуть, два года ведь прошло. Но она на привыкла и за половину тысячелетия. Она знает, как пройдет этот день. Офис, заждавшаяся ее куча никому не нужных бумаг, коллеги, зовущие ее выпить чашку кофе, и она выпьет с ними кофе, ведь если бы ни это общение, она бы давно сошла с ума. Она знала, так проходит ее каждый день, тысячи одинаковых часов. Но в этот день судьба приготовила ей подарок. Судьба вообще любит иногда дарить неожиданные и неприятные подарки. Судьба - сука, и Кэтрин давно уже с этим смирилась. Стоя на обочине в ожидании такси, Кэтрин думала о цветах. Она никогда не любила розы... Вот тут судьба и решила пошутить. Девушка осмотрела глазами улицу, здания, машины, парк... Она любила Чикаго. Буквально на секунду она подняла глаза и увидела, возможно единственного человека в мире, которого хотела видеть. "Элайджа" - она произнесла это раньше, чем разум успел взять верх над чувствами. Еле слышно для обычного человека, но не для древнего вампира. Он услышал ее, она сразу это поняла и через несколько секунд Кэтрин была уже далеко. Убегать Пирс всегда умела, но как же сложно убегать от того, от кого убегать совсем не хочется. Элайджа... За эти два года Катерина поняла, где настоящая любовь, а где привязанность, связь, секс, все что угодно, только не любовь. И очень часто она вспоминала те несколько недель, проведенных с ним в маленьком неприметном городке, пожалуй, одни из счастливейших дней в ее жизни. Как жаль, что она поняла это слишком поздно. И сейчас, сидя на крыше шестиэтажного здания, выкуривая очередную с ментолом, она все еще немного хочет, чтобы он нашел ее, но как же страшно. Древний мчался по улицам города в поисках голоса, произнесшего его имя. Голос был ему не знаком, но интонация... Этого же не может быть? Она ведь умерла. Он узнал об этом спустя пару месяцев после ее смерти. Даже не попрощался с его Катериной. Его ли? Она никогда не позволяла никому завладеть собой, но он точно навсегда принадлежал ей. Навсегда. Чикаго - огромная дыра. Он стоял в том месте, где еще недавно шла она. Он улавливал еле слышный запах кофе с корицей, она всегда пила без сахара с корицей, запах дорогих духов, Шанель, кажется, он никогда не запоминал название, запах сигарет с ментолом... Он всегда знал о ее пристрастии, но молчал. Перечить Кэтрин было бессмысленно, перечить Катерине он не посмел бы. И сейчас, стоя в центре Чикаго он вдруг понял, что не нужно ее искать. Она не хочет, чтобы он нашел ее. Он дышал ее запахом, в ее атмосфере задыхался. "Жива, родная, жива!" - и этой мысли достаточно, чтобы продолжать жить дальше еще несколько тысяч лет. " Я люблю тебя, больше жизни люблю. Ты прости меня, хорошо? Ты живи дальше, пожалуйста. И просто знай, я всегда буду любить только тебя. Счастья тебе. Полюби, пожалуйста, кого-нибудь хоть наполовину также сильно, как я люблю тебя! Прощай."- каждый сказал это полушепотом, надеясь, что другой услышит. Не услышали, слишком далеко. Сегодня был их последний день в этом городе. Он не будет искать ее, она опять спрячется. Последний раз, когда они были так близко. Их последний шанс быть хоть немного счастливыми. Больше никогда, ни разу за вечность. Но вечность любить кого-то, какая возможность. Вечность добавлять слезы в алкоголь. Вечность верить в чудо, которое никогда не сбудется. "Мы не можем быть счастливыми, мы слишком глупы для этого."