Не отпускать

Рюко замечает его случайно. Невзначай бросает взгляд за окно и обнаруживает знакомый силуэт. Кингасе маячит рядом со своим мотоциклом, курит и всем своим видом показывает, что перед домом Рюко он оказался случайно. – Что ты тут делаешь? – кричит Рюко, облокотившись на подоконник. Здороваться – больно много чести. – Поехали, прокатимся, – предлагает Кингасе. Тоже обходится без приветствий. Рюко не видит ни малейшего повода куда-то с ним ехать. Даже разговаривать. Но не ехать и не разговаривать тоже особого повода нет. Так что, почему бы и нет? – Я сяду за руль! – сообщает она, выходя из дома. – Черта с два! – отзывается Кингасе. – Я видел, как ты ездишь! – Зануда, – припечатывает Рюко, устраиваясь за его спиной. Мотоцикл ревет, Рюко обхватывает Кингасе руками. В памяти всплывает воспоминание о том, как ее саму обнимала сидящая за спиной Мако. Кажется, это было так давно… Если подумать, действительно давно, еще до того, как началась свистопляска с Рагьё. Хорошее было время, и Мако тогда сказала: «Ни за что не отпущу!»… Рюко усмехается, глядя в широкий затылок Кингасе. Другая история, совсем другая. – Куда мы едем? – кричит она, перекрикивая свист ветра. – Катаемся! – кричит в ответ Кингасе. – Просто так? Скучно! – Рюко крепче вцепляется в его майку, самую обычную, безо всяких там живых нитей. – Пусти меня за руль! – Лучше отвезу тебя куда-нибудь! – отказывается он. Смотрите, какая неженка и как привязан к своему драгоценному мотоциклу. Дорога резко виляет, и за поворотом город заканчивается – как-то неожиданно и вдруг – зато появляется море. Огромное бесконечное море до самого горизонта. – Довольна? – спрашивает Кингасе. – Другое дело! – улыбается Рюко. – Так-то лучше! Мотоцикл закладывает крутой вираж, едва не заваливается на бок, соскакивает на обочину и останавливается. – Сам-то водишь не лучше моего, – замечает Рюко, слезая на землю. – Даже не сравнивай, – хмыкает Кингасе. Ветер с моря шевелит волосы, гладит по лицу. Он пахнет солью и йодом, Рюко вдыхает полной грудью. Море синее и бесконечное, совсем как космос. Только на море смотреть гораздо приятнее, чем на разлетающиеся по космосу живые нити. После тех событий все, что угодно, гораздо приятнее. – И все-таки, чего ты приехал? – спрашивает Рюко, водя ладонью по песку. – Я думала, после того, как Nudist Beach прекратит свое существование, ты вернешься к мирной жизни. – Не знаю я, что такое мирная жизнь, – бурчит сидящий рядом Кингасе. – Это для слабаков. – Предпочитаешь таскаться за мной? – поддевает его Рюко. – Кто-то же должен, – пожимает плечами Кингасе. – В тебе по-прежнему есть живые нити, и ты по-прежнему представляешь опасность… Глупо оставлять тебя без присмотра. Даже Микисуги так считает. – Как он, кстати? – переводит разговор с неприятной темы Рюко. – Оделся, – отвечает Кингасе. – Пришлось. Рюко хохочет искренне, от души. Кингасе тоже не может сдержать улыбку. – Серьезная жертва, – признает Рюко. – И как только решился? Кингасе подкуривает очередную сигарету. Они сидят на песке и смотрят на море. Воздух пахнет солью и йодом. Где-то далеко бесконечная синева воды сливается с такой же бесконечной синевой неба. Солнце катится к горизонту. – Пора возвращаться, как думаешь? – Кингасе щелчком отправляет окурок куда-то в сторону и поднимается. – И не стыдно мусорить?! – возмущается Рюко, подскакивая и отряхивая песок с ног. – Я скажу тебе две вещи, – Кингасе приближается к ней вплотную. Рюко смотрит на него с вызовом, даром, что снизу вверх. – Во-первых, не вздумай выкинуть ничего эдакого… – Кингасе наклоняется к ней, Рюко все так же дерзко подается навстречу. На секунду оба замирают – а затем соприкасаются губами. Кингасе осторожно обнимает хрупкую фигурку, Рюко обвивает руками его шею. – А во-вторых, взрослей скорее, – просит Кингасе, отстраняясь. – Заканчивай свою школу, все такое… – А при первой встрече говорил, что не извращенец, – показывает ему язык Рюко. – Подумать только, мой первый поцелуй с мужчиной – с ирокезнутым идиотом! Кингасе не приходит в голову переспросить про мужчину, и Рюко очень рада, воспоминания и так всплыли совершенно некстати. – Какие стеснения после всего, что было? – ухмыляется Кингасе. – Вот везет мне по жизни на стариков-извращенцев, – подхватывает ухмылку Рюко. – Один оделся – другой норовит облизать! Она все еще обнимает Кингасе за шею. – И все-таки пора возвращаться, – говорит он, размыкая объятия. – Не хочу видеть гнев твоей сестры, если не доставлю тебя вовремя. – О да, она от тебя места мокрого не оставит, – довольно подтверждает Рюко, усаживаясь на мотоцикл. На обратном пути она прижимается щекой к спине Кингасе, снова вцепляется пальцами в ткань майки и закрывает глаза. Как знать… Может быть, ей тоже совсем не хочется отпускать.