Шанс

— Приятно познакомиться, — прощебетала девушка. — Я — Ринго Такура, будьте ко мне благосклонны, пожалуйста… Макото через силу кивнул. Он ожидал чего угодно, но только не того, что у Йоджи появится девушка. Тем более — такая. Ринго Такура была очень симпатичной. Чистый высокий лоб, длинные черные волосы, глаза синие-синие и фигурка — что надо. О такой подружке можно было только мечтать. Вместе Ринго и Йоджи вообще смотрелись фантастически. То, что Йоджи красив, Макото знал давно; изогнутые брови, бледные пальцы, приоткрытые губы — Макото свято верил, что, не будь его друг таким болезненным, быстро стал бы идолом, кумиром для молодежи. И девушки на нем висли бы гроздьями. А так Йоджи бывал в школе, да и вообще вне дома, слишком редко для того, чтобы на нем кто-нибудь успел повиснуть. Особи женского пола провожали его машинально-заинтересованными взглядами, на которые Йоджи не обращал внимания, а Макото, прекрасно все видевший, торопился уволочь друга от греха подальше. Иметь девушку при здоровье Йоджи… Нет, этого Макото решительно не мог допустить. Говорят же, что женщина любого мужчину в гроб загонит, а уж такого хрупкого, как Йоджи, — и подавно. И вот, пожалуйста. Не уберег. Глядя на Макото торжествующим взглядом (впрочем, ему могло и показаться), Ринго взяла Йоджи за руку и немедля прижалась к этой руке своими выдающимися верхними прелестями. Она бы и нижними прижалась, несомненно, но это заняло бы некоторое время, и Йоджи мог успеть вырваться. Надо сказать, он и сейчас вырвался, посмотрев на Ринго немного недоуменно, будто не вполне представлял, что с ней делать. Макото подавил облегченный вздох. Его внезапно осенило: Йоджи ведь раньше никогда не общался с девушками. Возможно, он даже не знает, как себя с ними вести. Может, эта Ринго вскорости разочаруется и бросит его? Ринго послала Макото еще один взгляд и взяла Йоджи под руку. Нет, так просто от нее вряд ли удастся избавиться. *** Это началось после того, как Йоджи один раз стало плохо в раздевалке. Макото немедля отвел пострадавшего сэмпая в медпункт. Потом как-то раз Йоджи поделился с ним завтраком; это был верный путь к сердцу Макото. Съев завтрак неголодного, по своему обыкновению, Йоджи, Макото заметил, что его новый друг очень красив и, осознав, что дружба между ними неминуема, сходу предложил перейти на обращение по имени. До того Йоджи исправно называл Макото «Мита», и, хотя звучало это неплохо (Макото почему-то очень нравилось слушать, как смущенно Йоджи произносит его фамилию), слышать собственное имя из этих уст Макото понравилось куда сильнее. У Йоджи никогда раньше не было друзей. Девушек у него не было тоже. Внешняя привлекательность — одно, умение общаться с людьми — совсем другое. А шанса научиться у Йоджи не было, он слишком много болел. В первый раз за всю жизнь у Макото появился друг, который дружил только с ним. Именно о таком он мечтал в детстве. Макото не сразу понял, в какой момент эта дружба начала принимать странные формы. Может, тогда, когда он забыл свой учебник в классе? Он опаздывал на тренировку по баскетболу и очень спешил; Йоджи догнал его в коридоре и схватил за руку. Макото показалось, что от этого прикосновения по его телу прошел электрический разряд. Что-то изменилось; что-то было не так, как всегда. Будто он спал, а теперь проснулся, или, может, был мертв, а теперь ожил. Макото медленно перевел взгляд на Йоджи. Запыхавшийся, раскрасневшийся и слишком красивый; девчонки по таким млеют… Но Макото им его не отдаст. Да, кажется, он решил это именно тогда. Хотя потом был еще случай с Мери. Обычно пес Макото не жаловал посторонних, исправно облаивая всех, кто ему почему-то не нравился. Друзей Макото Мери обычно напрочь игнорировал. Хозяин сказал, что этим людям здесь можно находиться, значит, можно. Достаточно дружелюбный, Мери при этом всегда соблюдал собственную независимость. Йоджи стал исключительным случаем. Он понравился Мери с первого взгляда и, кажется, это было взаимно. Макото впервые видел своего друга таким оттаявшим; Йоджи охотно возился с собакой, и с его лица еще долго не сходила счастливая улыбка. Макото был готов на все, чтобы видеть эту улыбку как можно чаще, но еще больше ему хотелось, чтобы ее не видел никто другой. *** — Знаешь, Йоджи, — задумчиво сказал Макото, — а ведь Ринго тебя не любит. Мери звонко гавкнул в ответ. Макото вздохнул и двинулся дальше по улице. Никакого Йоджи рядом не наблюдалось, Йоджи был в гостях у своей Ринго, а Макото ничегошеньки не мог с этим поделать. Только и оставалось, что гулять с собакой. Не Макото лезть в личные дела Йоджи. Помнится, один раз он уже подумал, что у Йоджи есть девушка. Тогда он совершенно случайно оказался в том магазине, где Йоджи делал покупки, и увидел его вместе со взрослой красавицей. Они держались за руки, оба черноволосые и коротко стриженные; девушка была на целую голову ниже Йоджи. Подойдя ближе, Макото услышал, как они очень по-семейному переговариваются, что купить на ужин… А потом его заметили и узнали. Вблизи девушка оказалась даже красивее, чем он думал. Она была очень похожа на Йоджи. Если бы Йоджи был девушкой, он, наверное, выглядел бы именно так, — промелькнула крамольная мысль, а потом незнакомка мягко улыбнулась. — Это твой друг, Йоджи? Я так рада, что у тебя есть друзья! Она оказалась сестрой Йоджи. Старшей и уже замужней. А ведь, будь она его ровесницей и не повстречай никого, у Макото был бы шанс поспорить с судьбой. Так шанса не было. Глядя на то, как непринужденно Йоджи общается с сестрой, Макото с горечью подумал: вот она, та единственная, кому его друг верит по-настоящему. Макото такое доверие не светит. Может, потому, что он не похож на Йоджи вовсе; Йоджи и его сестра такие красивые, такие завершенные вместе. Они будто делят напополам юность и зрелость, они отлично понимают друг друга, и Макото тут лишний. Когда сестра Йоджи на прощание поцеловала его в щеку, Макото мог испытывать только одно чувство: ревность. Именно тогда он окончательно понял, что влюбился. *** Он предпочитал не думать об этом, не думать о Йоджи, тем более что и без того хлопот хватало. С течением времени аппетит Макото только рос, пришлось бросить баскетбол и наняться на несколько подработок. Но не думать об игле, засевшей в сердце, всегда сложновато. Тем более что эту иглу теребят время от времени чужие бледные пальцы. Выходя из пустующего кабинета химии, куда он заносил бумаги по поручению Камии-сенсэя, Макото мог думать только об одном: Йоджи вчера переспал с Ринго? Или нет? Макото никак не ожидал встретить в коридоре возле кабинета предмет своих лихорадочных мыслей. Йоджи стоял, облокотившись на подоконник, и выглядел очень грустным. Наверное, даже более грустным, чем обычно. — Что случилось? — спросил Макото, внутренне ликуя. — Ринго?.. Йоджи невесело кивнул. Что-то у них не сложилось, на глазах оживая, подумал Макото. Что-то не выгорело. Или Йоджи что-то не то сказал, он же с девушками общаться не умеет… Или Ринго слишком многого потребовала. Интересно, Йоджи хоть вообще знает, что такое секс? Мысли никак не желали приходить в порядок, и, не зная, как себя вести, Макото затараторил: — Может, пойдем на улицу? Музыку послушаем… У меня как раз плеер есть. Йоджи кивнул повторно. Думал он явно не о музыке, а о своей неудаче на любовном фронте, и Макото, как ни старался, не мог подавить в себе недостойную радость. В итоге они устроились в парке на лавочке и добрый час слушали вопли любимых певцов Макото. Когда вопли сменились лирическими песнями про любовь, Макото решил, что хватит с него этого издевательства. Лучше бы у Ринго с Йоджи сложилось, честное слово. А так сидишь рядом с ним, понимаешь, что он абсолютно свободен, и еще лучше понимаешь: твоим он не будет никогда. — Я пойду, — сказал Макото, выпутываясь из наушников и отодвигаясь. — Плеер себе до завтра оставь. Хотя я даже не знаю, какая музыка тебе нравится. — Макото, — Йоджи протянул руку и удержал Макото за запястье, как уже делал раньше, с учебником. Только на этот раз — не случайно. — Пожалуйста, останься. *** В тот день Макото понял, что у него все-таки есть шанс.