***
Мерлин точит меч, сидя на скамье у тренировочного полигона, и краем глаза наблюдает, как Артур изящно укладывает очередную парочку рыцарей на лопатки, даже не напрягаясь особо. Его боевая стойка, манера держать перед собой меч, его неуловимые движения и мощные удары - всё это приводит Мерлина в восторг, которого он, конечно же, не показывает, но в тайне гордится своим принцем. Артур доказал, что он не только умелый воин, но и справедливый, сильный духом предводитель, который не бросает друзей в беде, даже если эти друзья для него - просто слуги. В общем, там действительно есть, чем восхищаться. Мерлин смотрит на очередной замысловатый - ну, хвастовство чистой воды! - пируэт Артура с мечом и улыбается уголком губ. - Он невероятен, правда? - тихо произносит Гвен, поставив на стол кувшин холодной воды для рыцарей. - В смысле, Артур так обращается с мечом... - Небось, размер компенсирует, - усмехается Мерлин. Гвен смотрит на него с непониманием, а потом глаза её расширяются, и даже на смуглой коже становится заметен румянец. - Говорят... Сама я не знаю, конечно, но слышала от служанок с кухни, что у принца... Ну, очень... Очень большой... Так это неправда? - шёпотом, едва не теряя сознание от смущения, спрашивает она. - А мне-то откуда знать? - удивлённо спрашивает Мерлин. - Ты его слуга, ты же должен помогать принцу принимать ванну, - немного придя в себя, объясняет Гвен. - Он и без меня прекрасно справляется - хоть что-то умеет делать сам, - смеётся Мерлин, но когда Гвен уходит, он задумывается. Артур действительно постоянно выгоняет его, как только Мерлин натаскает воды для мытья, а после запирает дверь на засов. Мало ли, королевские особы стесняются чужих глаз? Хотя, судя по всему, стесняется только Артур. В общем-то, это не мерлиново дело, что там у принца в штанах. Но любопытство оседает внутри, и с тех пор донимает Мерлина каждый раз, когда Артур выставляет его из своих покоев, чтобы принять ванну.***
- Мерлин, свободен, - стонет Артур, как только слуга выливает в исходящую паром воду целебную настойку, что дал Гаюс. - Даже не думай, - возражает Мерлин. - А вдруг ты потеряешь сознание, уйдёшь под воду и захлебнёшься? Король мне голову отрубит, если с тобой что-то случится. - Это всего лишь царапина, - отмахивается Артур, но поднимает руки, позволяя стянуть с себя тунику. Мерлин смачивает и аккуратно снимает бинты. "Царапина" на плече Артура - глубокая рана от бивня дикого вепря, которую принц получил на охоте. А всё потому, что не взял с собой Мерлина! За что рыцарям платят жалование, если они наследника престола даже от животного не могут защитить?! О, как Мерлин зол! И как испугался, увидев истекающего кровью Артура на койке у Гаюса... Он дрожащими руками снимал покорёженный наплечник, отмечая, что порванный металл впился до самой кости, а после учил новое заклинание, чтобы достать осколки доспеха из раны. Руки до сих пор немного трясутся, хоть прошло уже три дня, и Артур идёт на поправку. Однако, Мерлин не оставляет его ни на секунду. Он даже спит теперь на полу рядом с кроватью принца, чтобы посреди ночи, когда Артур мучительно застонет во сне, оценить его состояние и дать нужную настойку. - Встать можешь? - спрашивает Мерлин, обтерев края заживающей раны. - Мерлин, иди, - упирается Артур. - Нет, - тот складывает руки на груди. - Слушай, если ты чего-то стесняешься - не беспокойся, я не собираюсь развеивать мифы о твоём огромном королевском достоинстве. И смеяться тоже не буду. Честно. Артур мрачно смотрит на Мерлина, после чего, тяжело вздохнув, развязывает нательные штаны, а когда Мерлин помогает ему подняться, и бельё падает с бёдер принца к щиколоткам, у слуги непроизвольно вырывается потрясённый вздох. - Боже, да это не миф, - шепчет Мерлин, бессовестно разглядывая длинный - до середины бедра, если не больше! - толстый член Артура. И это он ещё спокоен, а если встанет?.. - Прекрати пялиться, недоумок, - шипит Артур, отвешивая Мерлину оплеуху и направляясь к ванной. И тот вдруг понимает, что принц в крайней степени смущён, даже шея порозовела, не говоря уже о полыхающих румянцем щеках. - Так чего ты стесняешься, если у тебя всё в порядке? - крайне тактично интересуется Мерлин, потирая ушиб на затылке. - Я не собираюсь обсуждать с тобой свой член, - категорично отрезает Артур. - Просто заткнись и выполняй свои обязанности. - Как прикажете, милорд, - в своей издевательской манере отвечает Мерлин, помогая принцу устроиться в ванной. Он честно пытается отвлечься, вспенивая мыло в волосах Артура, но взгляд сам собой возвращается к колыхающемуся между чуть разведённых ног принца огромному члену. Боже, да он такие размеры видел только когда любовник был уже возбуждён, и то большинство не дотягивали. А если бы Артур захотел его? Если бы безжалостно насадил на этот свой громадный ствол, натянул бы до упора, до боли, до крика... Ох, это наверняка было бы круче, чем ощущать внутри целиком чужую ладонь или трахаться с конём. - Мерлин, я даже с закрытыми глазами твой взгляд чувствую, - недовольно ворчит Артур, вздрагивая от неловкого движения раненным плечом. - Ничего подобного, сир, - не моргнув и глазом лжёт Мерлин. Он уже предвкушает, как проведёт мыльными руками по этим идеальным формам, но Артур обламывает его, забирая кусочек мыла, и, приподнявшись над водой, сам обхватывает свой член. Мерлин гладит его по груди, а сам неотрывно следит, как Артур практически ласкает себя, как проводит рукой по стволу, открывая головку, и обмывает её круговым движением ладони, а после опускается в мыльную воду, лишая Мерлина этого великолепного зрелища. Мерлин шумно сглатывает, прежде чем переместиться к другому краю ванной. Артур съезжает чуть ниже в воду и упирается ступнёй Мерлину в плечо - очень демонстративная поза, и у Мерлина дыхание перехватывает от двойственности ситуации, ведь Артур прямо сейчас весь в его руках... Он с трепетом проводит мыльными руками по мощному бедру, оглаживает колено, икру, берёт в ладони ступню, и Артур вздрагивает от щекотки, когда пальцы проходятся по подошве. У Мерлина в голове творится такое, что он с трудом держит себя в руках - ему так хочется трогать, целовать, хочется Артура всего и сразу. Боже, это какое-то помешательство. Но долго оставлять его в воде нельзя - рана может разойтись, потому Мерлин не без сожаления смывает с Артура пену, ополаскивая чистой водой, и накидывает ему на плечи простыню. Молчание выходит более чем неловким. Артур смотрит хмуро, почти враждебно, и этот взгляд чуть остужает пыл Мерлина. Действительно, о чём он размечтался? "Шлюха ты, Мерлин, нельзя же так," - корит он сам себя. Он молча накладывает повязку на рану Артура, молча же надевает на него штаны и тонкую рубашку, после чего получает сухой приказ прибрать в покоях, а сам Артур забирается в постель, предварительно опустив балдахин.***
Следующие несколько недель Мерлин просто грезит Артуром. Он не может не думать о том, каково было бы принять в себя его огромный член, как Артур придавил бы его своим телом к кровати и безжалостно оттрахал, зажимая ладонью рот, чтобы на крики Мерлина не сбежалась вся замковая стража. И здоровенный чёрный пестик, который Мерлин спёр у Гаюса для личных нужд, ни капли не помогает - это совсем не то, что ему нужно. Ему нужен Артур - сильный, горячий и яростный, теряющий голову от возбуждения и желания. Но тот лишь сторонится Мерлина, будто слуга узнал его какой-то очень грязный секрет. Что плохого в большом члене, Мерлин никак не мог взять в толк. А Артур обрубает все его попытки поговорить по душам. Это просто убивает Мерлина и вместе с этим заставляет желать Артура ещё больше. А меж тем приближается двадцатый День Рождения Артура, и всю последнюю неделю замок стоит на ушах. В этой суете Мерлин даже забывает о своей навязчивой идее, а настроение Артура портится окончательно. Хотя, на пиру он расслабляется, начинает улыбаться и даже заигрывает со служанкой Марианной, дочерью конюшего, которая с недавних пор работает на королевской кухне. Она подливает принцу вина, когда Мерлин сбегает на кухню поживиться чем-нибудь вкусным, а Артур едва заметно проводит рукой по её бедру и получает многообещающую улыбку в ответ. - Поскольку я Вам больше не нужен, милорд, позвольте покинуть пир - Гаюсу нужна моя помощь, - пытаясь сдержать яростную ревность, на которую даже не имеет права, шипит Мерлин Артуру в ухо. Тот переводит на слугу странный, непонятный взгляд и молча кивает. Мерлин сбегает из залы, так и не поздравив Артура с двадцатилетием.***
Конечно, Гаюс уже давно спит, а вот самому Мерлину уснуть никак не удаётся. Он ворочается на своей узкой койке, кажущейся ещё более твёрдой, чем обычно, запускает руку в штаны, но тут же отдёргивает её - стоит только представить, что Артур сейчас трахает эту Марианну своим восхитительным членом, как всё желание, вечно зудящее где-то в основании копчика, смывает волной злости. Мерлин слышит, как народ расходится после пира, и сам не понимает, какой чёрт его дёргает подняться и потащиться в покои принца. Может, услышав то, что так боится услышать, Мерлин успокоится и выбьет из своей головы навязчивые, неосуществимые желания? Удачно избежав внимания патрульных и расходящихся по своим покоям придворных, Мерлин замирает у дверей в комнаты Артура. Он слышит голос принца, слышит смех Марианны, и собирается уже уйти восвояси, когда девушка вскрикивает, а после раздаётся звук бьющегося стекла. Мерлин толкает дверь, но та заперта на засов, и когда он вскидывает руку, чтобы отпереть его магией, та сама распахивается перед ним. В коридор выбегает растрёпанная, на ходу поправляющая одежду Марианна. Она смотрит на Мерлина перепуганными глазами, а после бросается прочь со всех ног. Мерлин же вбегает внутрь, готовый отразить любое нападение, но в покоях никого, кроме Артура, нет. Принц сидит в постели, закрыв лицо руками, а рядом на полу в луже вина поблёскивают осколки бутылки. - Артур? - зовёт Мерлин, прикрывая за собой дверь. Тот резко вскидывает голову, смотрит подозрительно блестящими покрасневшими глазами и, кажется, пытается испепелить слугу взглядом. - Какого чёрта ты тут делаешь? - Пришёл проверить, всё ли в порядке. Очевидно, не зря. Что случилось? - спокойно спрашивает Мерлин, подходя ближе и собирая осколки бутылки с пола. Закончив, он откладывает их на стол, достаёт из сундука одну из старых рубашек Артура, которую собирался пустить на тряпки, и вытирает вино. Артур молчит, подтянув к себе колени, скрытые одеялом, и уткнувшись в них лицом. - Случилось то же, что случалось десятки раз до этого, - едва слышно бормочет Артур. - Из моей постели бегут, едва увидев обнажённым. Чёрт бы всё побрал! Мне двадцать лет, а я ещё ни с кем, ни разу... Артур крепче сжимает колени, а после резко откидывается на подушки, отворачиваясь от Мерлина. - Я удовлетворил твоё любопытство, а теперь проваливай, - бесцветным голосом проговаривает принц. И Мерлин молча проваливает. Ему нужно подготовиться к тому, о чём он так мечтал всё это время. Теперь он уверен, что Артур оценит его подарок.***
Когда Мерлин возвращается в покои принца, дверь всё ещё открыта, и он запирает её за собой на засов. На столе догорает свеча, и в её свете лицо спящего Артура кажется особенно прекрасным, умиротворённым, а в рассыпавшихся по подушке волосах путаются золотистые блики. Достав флакончик с маслом, Мерлин забирается в постель и стягивает с обнажённого Артура одеяло, в который раз поражаясь тому, что принц не просыпается только в его присутствии. Оглядывая натренированное тело, Мерлин просто теряется, не зная, где в первую очередь коснуться, куда поцеловать, Артура хочется заласкать всего, чтобы потерялся в удовольствии, дать ему абсолютно всё, чего он так давно желает. Откупорив крышку флакона, Мерлин выливает немного масла в ладонь, согревает его и обхватывает мягкий член, лежащий у Артура на бедре. Господи, он даже расслабленным не помещается на раскрытой ладони... Мерлин с тихим стоном припадает губами к животу Артура, вылизывает нежную кожу над выступающей косточкой, чувствует, как дыхание Артура сбивается, а плоть под пальцами начинает твердеть и увеличиваться. Уже через минуту Артур сквозь сон подкидывает бёдра навстречу ласкающей его руке, а Мерлин лежит сбоку и с восхищением рассматривает его лицо. Пальцы едва сходятся вокруг полностью вставшего ствола, медленно, долго скользят вверх по всей длине, обводят головку по кругу и вновь опускаются вниз. Мерлин наклоняется, поддевает кончиком носа светлые пряди на виске, касается губами уха и тихо зовёт: - Артур... Принц просыпается мгновенно, и через секунду уже прижимает Мерлина к постели, стискивая его запястья до боли. Смотрит огромными, совсем тёмными глазами, и Мерлин чувствует дрожь его тела. - Лучше бы тебе объясниться. Немедленно, - шипит Артур. У Мерлина на лице появляется совсем шальная улыбка. Как же его кроет от сильной хватки на руках, от затаённой угрозы в голосе Артура, от жара его возбуждённого тела. Он чуть приподнимается и проводит бедром у Артура между ног - у того колени и локти подламываются, он падает на Мерлина сверху и сам трётся, скользя по его телу вверх, вжимаясь в него бёдрами со всей силы. А после резко откатывается в сторону, пытаясь отдышаться и взять себя в руки. - По-моему, всё очевидно, - пьянея от своего желания, улыбается Мерлин. Он спускает ноги с края постели, стаскивает штаны, и только потом - тунику. И тут же чувствует прикосновения Артура к своим плечам. Тот почти робко, нерешительно гладит нежную кожу, будто боится причинить вред. - Зачем ты делаешь это, Мерлин? - Потому, что тоже этого хочу. Столько времени... Артур садится, прижимается к Мерлину сзади, его руки аккуратно касаются шеи, груди, и Мерлин сам жмётся к нему спиной, чувствуя, как огромный горячий член скользит вдоль позвоночника. - С того дня, как ты увидел меня без одежды... Как ты смотрел на меня - с восхищением, с таким желанием... Я думал, показалось, думал, подсознание со мной играет, боже, Мерлин, я так хочу тебя... Артур продолжает бессвязно бормотать что-то нежное, покрывает плечи Мерлина невесомыми поцелуями, и возбуждение зреет внутри, сводя с ума, делает тело таким чувствительным, отзывчивым к любому прикосновению, и Мерлин просто тает в его руках. Но дольше терпеть просто невозможно, он так хочет почувствовать Артура внутри, почувствовать его силу и страсть на себе, в себе, так хочет его, господи... Мерлин толкает Артура назад, роняя их обоих в постель, перекатывается на бок, хватает его за руку и кладёт её к себе на ягодицу. - Артур, вставь мне, боже, трахни меня прямо сейчас, я больше не могу, - задыхаясь шепчет он. - Давай же, я готов. - Ты... Ох! - вздыхает принц, проскальзывая в мокрую от масла, растянутую дырку двумя пальцами. Масло течёт из Мерлина на простыни, Артур сминает маленькую крепкую ягодицу рукой, оставляя пальцы внутри, растягивает сильнее, растирает скользкие капли головкой члена и медленно толкается внутрь. Мерлин замирает, пытаясь справиться со своим телом, расслабиться, принять в себя эту твёрдость, но Артур останавливается на середине, не давая ему шевельнуться. - Тебе будет больно, Мерлин, я тебя покалечу, - судорожно шепчет принц. - Всё в порядке, ты не причинишь мне вреда. Сделай это, прошу. До конца. Я знаю, что будет больно, и так хочу этого... Мерлин всхлипывает, когда Артур продолжает входить в него одним долгим, медленным, растянувшимся в бесконечность движением. Боль расползается по внутренностям жидким пламенем, Мерлину кажется, что его разрывает на части, но это только начало. Артур прижимается сзади вплотную, и Мерлин чувствует его всего, каждый чёртов дюйм его громадного члена, который распирает изнутри, заполняет так, что даже вздохнуть поглубже страшно. Это что-то запредельное. - Мерлин, я не смогу, - шепчет Артур, крепко обхватывая его обеими руками. - Не смей останавливаться! - Я сдержаться не смогу. С ума по тебе схожу, Мерлин... Прости. От следующего движения Артура Мерлин орёт в голос, но тот сразу зажимает ему рот рукой и снова толкается бёдрами вперёд. Артур наваливается сверху всем своим весом, не даёт Мерлину развести ноги, не позволяет ему и шелохнуться, мощными толчками вбивая в него свой член. Мерлин жалко всхлипывает под ним, кусая пальцы, которые Артур проталкивает ему в рот, боль прошибает тело насквозь от каждого движения, и, чёрт возьми, это именно то, что Мерлин так долго искал, то, что сможет удовлетворить его - чистая боль, схлестнувшаяся с чистым наслаждением. Он заполнен ими и Артуром до краёв, и каждый мощный толчок, будто разбивающий его изнутри, так желанен - это просто идеально! И Артур, сошедший с ума от своего желания, потный, тяжёлый, горячий, практически насилующий его - идеален. Он вдруг отпускает Мерлина, но лишь на секунду, чтобы перехватить его за талию обеими руками и притянуть к себе, прижимая со всей силы. Мерлин чувствует, действительно чувствует, как пульсирует в нём член Артура, как его сперма наполняет изнутри, как она вытекает наружу, растираясь скользкой массой между их телами. Артур медленно отстраняется, а после, господи-боже, растягивает ягодицы в стороны, и Мерлин ощущает, как воздух холодит мокрую, растраханную Артуром дырку. Мышцы непроизвольно сжимаются, и по яйцам вниз стекает ещё одна струйка спермы. Артур буквально рычит, рывком перекатывая Мерлина по постели, грубо раскидывает его ноги в стороны, приподнимает за поясницу и снова врывается в его тело, вставляя сразу до упора. В этот раз ничто не сдерживает крик Мерлина, а из глаз снова текут слёзы. Артур же... Чёрт возьми, да он откровенно наслаждается видом Мерлина. Он с таким обожанием смотрит на то, как Мерлин комкает пальцами простыни, как кусает губы, пытаясь сдержать рыдания, и на то, как от каждого его толчка приподнимается впалый живот. Артура ведёт от вскриков, когда он медленно вытаскивает член почти полностью, также медленно скользит внутрь, а потом резко, мощно подаётся вперёд, вбиваясь в Мерлина со звонкими шлепками. Мерлин просто умирает под ним, он не может смотреть на такого Артура и закрывает мокрое от слёз лицо сгибом локтя. Но Артур требует, приказывает: - Смотри на меня! - и отдёргивает руку Мерлина. Он стискивает тонкие запястья, тянет их на себя, вжимая в постель, заставляет Мерлина шире раздвинуть ноги и немыслимо прогнуться всем телом, и только потом задаёт быстрый, рваный ритм. Мерлин смотрит, смотрит в сумасшедшие, почти чёрные, незнакомые глаза Артура и понимает, что это самое прекрасное, что он когда-либо видел в своей жизни. Кажется, Артур трахает его целую вечность, и это никогда не прекратится, Мерлин уже не разбирает своих ощущений, все они смешались в его теле и пульсируют, бьются внутри вместе с ритмом, который задаёт Артур. Всё меняется, когда тот вдруг отпускает руки Мерлина, подхватывает его ноги, закидывает их к себе на плечи, сгибая его пополам, и снова врезается внутрь мощно, с оттяжкой, ведёт бёдрами по кругу, растягивая ещё сильнее. И если раньше Мерлину было больно, то та боль не шла ни в какое сравнение с нынешними ощущениями. Внутри всё сжимается, Мерлин кричит, стискивает шею Артура ногами, впервые за эту ночь пытаясь остановить, но тот будто не обращает внимания, продолжая долбиться в него, и мир Мерлина взрывается. Он видит перед собой только белые вспышки, будто издалека слышит свои мучительные, протяжные стоны, которые сопровождают судороги, скручивающие все внутренности каким-то нереальным, запредельным удовольствием. Он всё ещё чувствует замедляющиеся, осторожные движения Артура внутри, и именно эти движения продолжают мучить Мерлина растянувшимся в бесконечность оргазмом.***
- Мерлин... Ох, боже мой... Подожди, я позову Гаюса, - слышит Мерлин будто сквозь вату. - Н-не надо никаких Гаюсов, зачем он нам тут нужен? - едва ворочая языком, интересуется тот. - У тебя кровь, - виновато, потерянно говорит Артур. Мерлину так хорошо, и так лениво придумывать какую-нибудь отговорку. Не говорить же правду о том, что магия, сыто урчащая внутри, всё сделает сама? - Со мной всё в порядке, честно. Ты сам как? - с трудом перекатившись на бок, спрашивает он. Под Мерлином вся простыня мокрая от масла и спермы Артура, всё ещё вытекающей из него. Он ещё в жизни не чувствовал себя таким затраханным и счастливым. - Ничего не в порядке! Ты... Я... Я действительно чудовище, - в голосе Артура слышится такое отчаяние, что Мерлин, собрав все оставшиеся силы, подтягивается на подушки и берёт его за руку, успокаивая. - Иди сюда, чудовище, - улыбается он, но Артур отдёргивает руку, глядя на Мерлина, как на сумасшедшего. - Как ты можешь, Мерлин? Я такое с тобой сделал... - Ну, тебе понравилось, мне понравилось, в чём проблема? Я знал на что иду, - пытается Мерлин воззвать к логике. - Тебе... Понравилось? - о, за одну только эту ночь Мерлин увидел столько новых выражений лица Артура, сколько не видел со времён их первой встречи. - Я кончил под тобой, ни разу не коснувшись себя - это что-нибудь да значит. - Но ты рыдал, тебе было больно! - А ты не останавливался, продолжая трахать меня. У каждого свои пристрастия, и мы друг другу идеально подходим, тебе так не кажется? - Мерлин снова берёт ладонь Артура в свою, и в этот раз принц не сопротивляется, сам переплетая их пальцы в замок. - Я думал, у меня сердце разорвётся. Сначала от удовольствия, а потом от страха, - признаётся Артур, начиная успокаиваться. - Это всё очень странно. И знаешь... - Что? - Мы ни разу не поцеловались, - говорит Артур, прикусывая губу. Мерлин тянет его к себе за руку и, прежде чем коснуться его губ своими, выдыхает: - С Днём Рождения, Артур.