Костанътинъ (старослав.)

- ...сколько себя помню, я всегда боялся чего-то всегда. Человек не может жить без страха, это то, что приходит с ним изначально, вне зависимости от того, хочет он этого, или нет. И три моих главных страха... Первый страх - огонь...Я знаю, что он может быть покорным, но на бессознательном уровне... Мы с отцом возвращались с одного из его заседаний. Мне было семь. Мы ехали на машине с водителем. Но... Как это всегда бывает, мы столкнулись с другой машиной. И та загорелась... Огонь перекинулся и на нас. Двери были заблокированы. Машина вот-вот грозила взорваться. Вы не представляете, как это было страшно... Огненная ловушка. Но отец смог нас буквально вытащить из нее. И закрыть меня собой от взрывной волны. Тогда он легко отделался, но пару дней лежал влежку на диване. А мне снились кошмары еще пару месяцев спустя. Запах гари и мощные всполохи огня. Второй страх - страх за отца... Он работает в важной магловской государственной структуре. И все войны, события и неприятности - проходят через его руки... Я боюсь за него, и у него никогда и не будет покоя... Третий страх... Эти омерзительные существа получают бронзовую медаль. Они заставляют тебя вспоминать все вышеперечисленное, плюс еще-кое что... то, что ты бы не хотел показывать остальным. - Что? - спрашивает Люпин, барабаня пальцами по деревянной поверхности стола и испытывающе глядя на мальчика, сидящего перед ним в кресле. - Это не моя тайна. Но...- Константин колебался недолго. - Часть я вам скажу. Отец не является моим биологическим отцом по сути... Он усыновил меня. Больше я ничего сказать и рассказать вам не в силах... Люпин кивает. Он прекрасно понимает слизеринца, сидящего перед ним. Если это выплывет наружу, то ему попросту не выжить на собственном факультете. - Отец вообще не велел мне трепаться об этом, - парень отводит глаза от учителя, - и поэтому я тоже хочу, чтобы вы помолчали об этом факте. - Наш долг - чтобы вы все были обучены, и, разумеется, мы храним ваши тайны. Твоя тайна - так и останется твоей тайной, как ты хочешь. - Спасибо, - тихо сказал Константин. - Итак... У нас имеются три главных страха, с которыми ты пришел ко мне на урок. Это огонь, отец и дементоры. Или еще страх испугаться. - Страх испугаться? Я что, боюсь чувства подступающего страха? - Ты боишься самого чувства страха. Боишься не найти решения, того или иного, чтобы страх отступил. - Профессор Люпин, вы ведь хорошо знаете дементоров… как с... В дверь постучали. - Войдите, - сказал Люпин. Вошел Снейп с дымящимся бокалом в руках, увидел Константина и сощурился. - А, это вы, Северус, - улыбнулся Люпин. - Благодарю вас. Поставьте, пожалуйста, на стол. Снейп поглядел на Константина, на Люпина и затем поставил бокал. Но мальчик уже в упор глядел на зелье. Узнал мгновенно, ну как же, это ведь одна из разработок его отца... Потом на Люпина, а потом, с ужасом и на Снейпа. И медленно поднялся с кресла. - Не может быть... - Обессилено произнес он. - Вы... Вы... Снейп торжествующе смотрел на Люпина, который повесил голову - увидел, как Константин на него реагирует. - Да, мистер Брагинский, наш глубоко уважаемый профессор Люпин - оборотень. - И сколько еще скелетов в шкафу в этой школе? - риторически спросил парень, поводя руками и плюхнувшись обратно на свое место. - Еще кто-нибудь об этом факте знает? - Весь состав преподавателей... И директор. - А я-то думал, почему вы пропадаете всегда в полнолуние... Дурак. - Горестно усмехнулся мальчик. - Ладно. Вы молчите - я молчу. К оборотням у нас лояльное отношение в стране... Не то, что у вас. Снейп молча унес пустой бокал. Он еще дымился от зелья, которого там уже не было. *** - Итак… - Профессор Люпин вытащил свою волшебную палочку, жестом показав Константину, чтобы он сделал то же самое. - Заклинание, которому я собираюсь тебя научить, Константин, - это магия высшей категории, которую не изучают в школе. Оно называется заклинание Патронуса. Не слышал? - Нет. Потому что я не особо интересуюсь защитными чарами... А как оно действует? - занервничал слегка Константин. - Если все сделать правильно, заклинание вызовет Патронуса, - пояснил Люпин. - Патронус - что-то вроде покровителя, будет тебе щитом против дементора. В общем, антидементор. - А на что он будет похож? На оружие, типа щита, или на что-то другое? - У каждого получается свой патронус... Патронус - это вид положительной силы, воплощение всего, что дементоры пожирают - надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, Патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда, - продолжил профессор Люпин. - Однако я должен предупредить, что заклинание может оказаться для тебя слишком сложным. Оно бывает не по силам даже опытным волшебникам. - А как вы его вызываете? - Надо сосредоточиться на одном-единственном, самом счастливом воспоминании и произнести магические слова, - объяснил профессор. Константин задумался. У него было много счастливых воспоминаний... Но что выбрать? В поисках ответа он вопросительно взглянул на профессора. - Что такое? - спросил тот. - Это может быть обычное воспоминание или что-то совсем особенное, твое, лично? - Какое принесет тебе больше положительных эмоций. И никакого отрицательного эффекта. - Улыбнулся преподаватель. - Тогда я нашел. - А теперь слова… - Люпин прокашлялся. - Экспекто патронум! - Экспекто патронум, - проговорил Константин, стараясь соблюдать ударение. - Экспекто патронум. - Ты хорошо сосредоточился на счастливом воспоминании? - спросил Люпин. - Угу. - Тогда... Мы должны на ком-то попрактиковаться. - У Люпина ярко сверкали глаза. - Ну не на живом же...- пробурчал Константин. - Рад, что ты это понимаешь. Нет, нашим опытным образцом будет боггарт. Увидит тебя и превратиться... - Понял. Люпин с учеником поднялись с кресел и направились к шкафу. Шкаф, как увидел парень, мелко подрагивал. - Готов? - Да. Из шкафа медленно поднялся дементор, его закрытое капюшоном лицо повернуто к Константину, а блестящая чешуйчатая рука крепко вцепилась в мантию. Лампы замигали и погасли. Дементор, хрипло дыша, медленно поплыл к нему. И на Константина накатилась знакомая до боли волна ледяного холода… - Экспекто патронум! - завопил он. Но и кабинет, и дементор уже растворялись в знакомом густом белом тумане. В голове эхом отдавались крики родной матери, и звучали они куда громче, чем раньше. «Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно…» «Отойди… Отойди, девчонка…» И другое воспоминание... «... тихо, тихо-тихо... - шептал ему сорванный, дрожащий от волнения голос отца. Он гладил дрожащего с головы до пят мальчика. Прямо перед их глазами загорелся капот машины.- Сейчас. Не бойся, все хорошо... Я с тобой, все...» - Константин! - позвал откуда-то голос. Он вернулся в реальность. Он лежал на полу ничком. В комнате горел свет. И ему даже не надо было спрашивать о том, что случилось. - Извините, - прошептал он, садясь. Пот, обильно выступивший на лбу, застилал глаза. - Как ты себя чувствуешь? - встревожено спросил Люпин. - Ничего… - ответил, противно хрипя аж самому мерзко стало, Константин. Ухватившись за ближайший стол, кое-как встал на ноги и прислонился к нему. Первый раз провален просто блестяще! - Съешь. - Люпин протянул ему шоколадную «лягушку». - Надо съесть перед следующей попыткой. Я знал, что с первого раза не получится. Более того, я был бы крайне удивлен, если бы получилось. Мальчик кивнул, думая о своем. Значит, это воспоминание было не столь мощным. Значит надо совсем другое, противоположное... - Готов? - спросил Люпин, опуская руку на дверцу шкафа. Тот кивнул. И все началось по-новой... Мальчик тогда представил и вспомнил одно из хороших своих воспоминаний. Пикник. Общий пикник, устроенный странами. Территория, которая была выбрана для проведения, Россия и Иван щедро принимал гостей. Никогда после он не видел всех крестных, своего отца и других стран такими мирными, забывшими о всех тревогах, волнениях, своих национальных интересах, политики, президентах... Они все радостно смеялись шуткам дяди Артура, подпевали песням на гитаре в руках Ивана, демонстрациям смешных сцен в лицах дяди Яо и бесконечному потоку историй дяди Альфреда... Язвительный дядя Гилберт, постоянно получавший за свои поползновения к Венгрии от ее тефальки-сковородки как по волшебству появлявшейся в нужное время, в нужный момент... Хохот друзей-прибалтов. Наташка, весело обсуждавшая последние новости моды с Олей и Лихтенштейн... Германия с Италией, рассуждавшие о живописи... И много-много других стран, которых он видел только тогда... Любовь... Дружба... Участие... Тепло... Дементор возник вновь, просочившись змейкой из шкафа. - Экспекто патронум! В его голове снова раздались крики, только сейчас они звучали так, словно доносились из плохо настроенного приемника. Они становились то тише, то громче, то снова тише, но парень по-прежнему отчетливо видел перед собой дементора. Из палочки вдруг Константина вырвалась лохматая и косматая тень. Он прищурился, несмотря на то, что дико устал. Перед дементором возник здоровый, серебристый, косматый и лохматый медведь на задних лапах и растопырил свои страшные когти... - Ридикулус! - воскликнул Люпин, мгновенно реагируя и выпрыгивая вперед. Люпин загнал "дементора" обратно. Ноги у Константина подкосились и он рухнул на ближайший стул. - Великолепно! - произнес Люпин, подходя к Константину. - Просто великолепно, Константин! Вот это начало! - Я рад, - с трудом вымолвил мальчик, - я рад... Люпин было протянул ему большую плитку самого лучшего шоколада. Но Константин попросил обычной воды. В горле противно пересохло... *** Они с профессором, предварительно приведя себя в порядок, шли в Большой зал на праздничный ужин. Был Хэллоуин. Хогсмид Константин ввиду назначенного внеклассного занятия прогулял, хотя смотреть там было особо не на что. Если только сладости и, да, пивную. Хотя дядя Гилберт был бы одновременно и в восторге, и в недоумении. Безалкогольное пиво, по его мнению, точно не пиво... Но прямо на пути послышались встревоженные голоса. Все толпой валили в Большой зал. Константин, отделившись от Люпина, глазами нашел Гермиону, и прижал к соседней стене, поговорить. - Что случилось? - спросил он у нее. - У нас проход... Картина... Полная дама... Знаешь? Так вот, холст весь изрезан ножом, а сама она сбежала с холста. Но все предполагают, что... - ... это сделал Сириус Блэк. Он в замке, - договорил за нее парень. - Спасибо. - Наверное, мы будем ночевать прямо здесь, - Гермиона вздохнула и кивнула в сторону Большого зала. - Ладно... Хорошо, что спать не на холодных камнях, а то мы бы чего-нибудь себе точно застудили. - Мы тщательно обыщем весь замок, - объявил Дамблдор как только все были собраны, а МакГонагалл и Флитвик тем временем запирали все входы в Большой зал. - Боюсь, всем вам эту ночь безопасности ради придется провести здесь(Как это и предполагала Гермиона.). Старосты факультетов будут по очереди охранять дверь в холл. За главных остаются старосты школы - отделения девочек и отделения мальчиков. Обо всех происшествиях немедленно сообщать мне. - Директор повернулся к Перси, и тот важно выпятил грудь. - С донесениями посылайте привидений. - Дамблдор немного подумал и добавил: - Да, вам еще вот что нужно. Он легонько взмахнул волшебной палочкой, длинные столы, взлетев, выстроились у стен, взмахнул снова, и весь пол устлали пухлые фиолетовые спальные мешки. - Спокойной ночи, - пожелал профессор, закрывая за собой дверь. Зал загалдел: гриффиндорцы возбужденно объясняли, что стряслось с Полной Дамой. - Быстро все по спальным мешкам! - крикнул Перси. - Никаких разговоров. Через десять минут гашу свет. Константин хитро лег в стороне, чтобы услышать все. По проходу постоянно гуляли преподаватели и до него все прекрасно доносилось. Он не спал - думал. Свет погас. Часа в три, когда почти все уже спали, пришел Дамблдор, поискал глазами Перси. Тот быстро прошел по проходу и остановился аккурат напротив Константина. - Нашли его, профессор? - прошептал Перси. - Пока нет. Тут никаких происшествий? - Все в полном порядке, сэр. - Хорошо. Пусть остаются здесь до утра. Я нашел для гостиной Гриффиндора временного стража. - Дамблдор окинул взглядом спящих. - Завтра уже будут ночевать в своих постелях и в своих спальнях. - А что с Полной Дамой, сэр? Где она? - Прячется на карте Аргиллшира, на третьем этаже. Она, видимо, не пускала Сириуса Блэка без пароля, он и напал на нее. Очень перепугал. Вот придет в себя, и мистер Филч отреставрирует ее холст. Дверь Большого зала хлопнула, послышались чьи-то шаги. Мальчик не смел шелохнуться. Но узнал человека по шороху мантии. - Господин директор, четвертый этаж обыскан, - отрапортовал Снейп. - Его нигде нет. Филч обшарил башни. - А в обсерватории смотрели? В кабинете профессора Трелони? В совятнике? - Нигде нет. - Хорошо, Северус. Впрочем, я и не думаю, что Блэк станет прятаться в замке. - Как он, по-вашему, сюда пробрался, профессор? Константин приподнял голову, чтобы слышать и вторым ухом. - Не знаю, Северус. У меня много догадок, одна невероятней другой. Константин чуть приоткрыл глаза: Дамблдор стоял к нему спиной, Перси - лицом, внимательно слушая. Снейп между ними, и он явно сердился. - Помните, профессор, наш разговор перед началом учебного года? - спросил Снейп едва слышно и покосился на Перси, его больше устраивал разговор без свидетелей. - Помню, Северус, помню. - В голосе у Дамблдора прозвучало предостережение. - Едва ли Блэк проник в замок без посторонней помощи. Не зря меня насторожило назначение… - Никто в замке не стал бы помогать Блэку, - жестко оборвал Снейпа Дамблдор не допускающим возражения тоном. - Пойду к дементорам, сообщу им о результатах поисков. Я обещал им сообщить, когда все будет осмотрено. - Они предлагали свои услуги, сэр? - спросил Перси. - Предлагали, - нахмурился Дамблдор. - Но пока я директор, ноги дементора в школе не будет. Перси смутился, он впервые видел директора в таком раздражении. Дамблдор повернулся и неслышным шагом стремительно покинул Большой зал. Снейп проводил его недобрым взглядом и тоже ушел, предварительно обведя глазами зал. - Чье же назначение? - одними губам беззвучно произнес Константин. - Неужто Люпина? Но вопросы так и остались без ответа...