Костанътинъ (старослав.)

- Сириус! - Константин тихо приник к камину. Было далеко за полночь, и поэтому о лишних соглядатаях можно было не беспокоиться. - Что ты тут делаешь? Почему... Голова крестного будто бы была отдельно от тела. - Я пришел предупредить тебя. У меня мало времени - я в чужом доме. Как ты? Как первый тур? - Прошел. О чем же ты пришел меня предупредить? - О директоре школы Дурмстранг. Он мог подложить твое имя в Кубок. - Этого не может быть. Он же меня не видел. А, ты не в курсе... - и мальчик рассказал о своем временном недуге. К концу Сириус встревожился. - Значит, это не он. Вообще, Пожиратели резко в последнее время оживились. Еще Черная Метка, свидетелем которой ты стал... Что-то готовится. - Мне тоже это приходило на ум, крестный. - Ты знаешь, пропала ведь ведьма из Министерства! Бесследно. В Албании. В Пророке публиковали. - Почему именно там? - спросил парень, решительно запутываясь. Но в голове бил тревожный молот: разрозненные кусочки начали складываться во мрачную картину. - Почему она направилась именно туда? - У нее там родня. До кое-кого она доехала, это мне известно, а потом пропала... Именно там, по слухам и чудным рассказам находится последнее убежище Волан-де-Морта, - со вздохом произнес Блэк. - И еще: она знала, что готовится этот Турнир... - Теоретически, получается так. Она едет в... Албанию. Ее там могли похитить или... Ну, короче, ее кто-то лояльный ко злу доставил к Лорду. Он ее пытал и все выведал. Убил, тело спрятал или уничтожил. Нет человека - нет проблем. Потом... - Потом... Его человек, или люди проникли сюда и устроили мне такую месть. За его падение. - Но ты ведь никому не говорил, что ты и есть Гарри Поттер! Кроме.. - Гермиона знает - она ведь была с нами; директор - он смотрел документы. МакГонагалл... наверное знает, она ведь тоже работает с документами - первый зам директора... Декан... Нет, он точно не знает, не в курсе даже... Больше я никому ничего не говорил, - начал загибать пальцы мальчик. - Но кто еще смотрел документы, кроме них? - спросил Сириус, нервно оглядываясь на стенку камина. - Не знаю, - скис Константин, - не ведаю. Сириус еще раз покосился на стенку. - Извини, мне пора. Пока. Кажется, сюда идут... Мальчик остался на полу, стоящим на коленях перед камином. Скверное предчувствие сжимало грудь тисками. *** - Забини! Брагинский! - раздался слегка недовольный голос учителя. Константин с Забини, в этот раз сидевшие вместе с Малфоем и Гойлом за одним столом на зельях, подняли головы. Снейп пронзал их взглядом, не сулящим ничего хорошего. Хотя чего: зелье они сварили, колбы были на столе у профессора. До звонка осталось несколько минут, и Блейз, по-тихому, начал сверять свое домашнее задание по заклинаниям у Константина. - Надеюсь, вы отвлеклись по делу? - Да, профессор, - проблеял Забини под внимательным взором декана, и локтем подвинул чужую тетрадку хозяину. - Приближается Святочный бал, - Снейп заходил кругами у доски. - традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу мы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса, хотя, конечно, вы имеете право пригласить бального партнера и с младших курсов… Он говорил это с таким видом, словно у него болели все зубы во рту разом. - Форма одежды - парадная, - продолжил он. - Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Окончание бала в полночь. Прозвенел звонок. Снейп взмахом руки удержал Константина на месте. Все остальные вышли из кабинета и направились на заклинания. Мальчик терпеливо ждал. - Надеюсь, вы умеете танцевать? - спросил он, подойдя на шаг к слизеринцу. - Да, профессор, а что нужно? - поинтересовался парень. - Вы должны найти партнершу для открытия Святочного бала. Такая у Турнира традиция - чемпионы открывают бал. - Хорошо, профессор. Значит, я, как и остальные чемпионы, открываю бал... - вздохнул он. *** Гермиону было найти не сложно. По-видимому, на всех курсах объявили о Святочном бале, и Константина везде теперь провожали шепотки девочек, засматривающихся на него. Похоже, земля слухами полнится... Но его они мало интересовали. О своей подруге он вспомнил сразу, и решил пригласить ее. Он поправил сумку на плече и вошел в храм книг. Тут как всегда царила обыкновенная мертвая тишина, разбавляемая шорохом страниц, кашлем или чиханием, и лишь иногда - шепотом. Он проходил между рядов и наконец увидел ее за дальним столиком. Она читала что-то о волшебных существах. Ее палец скользил по странице древнего тома, а перо, которое она держала в руке, чиркало по пергаментному свитку. Девочка подняла голову, но затем быстро ее опустила. - Привет, - прошептала она убирая сумку с сидения, но не отрываясь от своей работы. Но мальчик садиться не стал. Она была слегка удивлена и подняла глаза от пергамента на него. - Ты пойдешь со мной на бал? В качестве партнерши? Перо резко дало осечку и посадило большую кляксу. Девочка зашипела, и вытащенной палочкой свела ее, уничтожив и пару написанных ею ранее строк. Константин ждал. - Пойду, - ответила она сердито, - только сядь рядом. Не маячь перед глазами... Пожалуйста. Ты меня сбил. - Прости. Я не нарочно. Мальчик садится рядом, намеренно скрывая свою довольную улыбку, и открывает один из учебников, на ходу думая о золотом яйце. Оно вопило на разные голоса - как только его открывали, но он тем не менее узнал эти голоса. Скорее всего, это русалки. И испытание будет связано с водой. Но подсказка в самом яйце. Значит... На него едва тут не полетела книга с верхней полки. Только отменная реакция, выработанная отцом, спасла его от неминуемого синяка. - Что за... - Константин потер руку, о которою ударилась книга. Гермиона смотрела не на него, а куда-то за спину. Из библиотеки бегом бежала невысокая тень в ярком плаще, сталкиваясь с входящими учениками. У Риты Скитер сегодня определенно везучий день на сенсации. *** Константин с утра вспомнил методику отца «все фиолетово». Потому что Скитер из бесед с учениками о парне и подслушанного в библиотеке приглашения Константина к Гермионе на бал, сделала душещипательную историю любви. Все только ее и читали, позабыв о других, более важных вещах. - Глядишь, - ехидно произнес Малфой, - и Казановой так ненароком заделаешься... В ответ на него устремился злой взгляд. Парню больших трудов строило сегодня спокойно позавтракать, когда внутри все кипело, и он покинул стол не в лучшем расположении духа. - Я... ее... найду, где бы то ни было, и... - прошипел мальчик Гермионе на ухо в библиотеке. Когтевранка лишь хихикнула, открывая очередной толстый том. - Оставь ее. Я думаю, не стоит нам на нее даже злиться - она ведь делает свою грязную работу - пишет за деньги. - Может, ты и права. Константин оставил затею о слежке за мерзкой репортершей. *** Администрация школы, обуреваемая желанием поразить гостей из Шармбатона и Дурмстранга, проявила небывалую для них изобретательность. Замок никогда еще не выглядел так нарядно и красиво. Нетающие сосульки эффектно свисали с перил большой, мраморной лестницы; традиционные двенадцать елок Большого зала увешаны светящимися желудями, живыми ухающими совами из чистого золота и другими волшебными игрушками, словно только что из сказки. Рыцарские доспехи на все свои скрипучие (и не очень) голоса пели рождественские гимны. Мало кто поехал в эти рождественские каникулы домой. Бал интересовал всех, и народу было необыкновенно много в замке в эти дни. Константин послал всем подарки, заодно ожидая привоз ему из России парадного костюма. Он ожидал и визита отца - на бал приглашались и родители, семьи участников Турнира в качестве гостей, но гадать не хотел - наверное, у Ивана и так много работы в конце года и вряд ли он прибудет сюда снова только из-за такого развлечения. Все радовались жизни, только Флер Делакур постоянно жаловалась на еду: она была слишком для нее калорийной, и девушка боялась, что не влезет в свое платье. Многие, как и Гермиона, с иронией в словах иногда затыкали дитя Франции. А Константин вспоминал, как отец из-за визита Франциска сидел две недели только на паровой кухне... Константин еще раз встретился с Гермионой и рассказал про то, что он открывает бал и спросил у нее, умеет ли она танцевать. Она ответила ему, хихикнув: - Я умею танцевать почти все танцы. Я планировала вместо Хогвартса поступать в академию балета - меня туда брали - сильные ноги и хорошая фигура. Я понравилась на смотре. Но пришло письмо, и я... - ... выбрала Хогвартс. - Закончил за нее мальчик. - Здорово. Значит, ты планировала связать себя с танцами... - Да. А ты... Ты что делал до Хогвартса? Кем мечтал стать? - Мечтал стать... обычным. Не магом даже, - парень поднял глаза на нее. - Ты, может меня сейчас не поймешь, Герм, но на меня слишком много возложили с самого начала жизни, слишком много надежд и чаяний. Меня буквально разрывает на части... - А сейчас? - Я иду по своему пути. И только я один знаю, когда он кончится, - Константин дернул подбородком. - Наверное, нам стоит потанцевать, - сказал он после минуты молчания. - Надо ведь проверить, как мы двигаемся вместе... - Я согласна. Давай в субботу. Как раз хватит времени. - Давай. Девушка ушла. Костя прошептал в пустоту на русском: - Ах, если бы можно было бы просто жить... *** С утра Рождества Константин протер глаза и тут его как током прошибло, осенило: парадного-то костюма да сих пор нет! А ведь сегодня этот бал! Он совсем позабыл об этом - он в темпе доделывал уроки, заданные им на каникулы и разгадывал загадку яйца, которую решил не откладывать на потом. Стихотворение ему не понравилось, но вывод был один - в воде надо будет продержаться час. А о заклинании он и не думал, думал о том, как получить жабры - ведь рыбы им дышат в воде, а значит может дышать и он. Зелье он приготовить по времени не успевал - нужно было на приготовление несколько месяцев... А потом оно еще настаиваться и должно. Единственный выход - частичная трансформация, напрашивался сам. Нужен совет отца, или знающего... Константин все же начирикал письмо отцу и направил с Импером. Он надеялся, что ответ придет в начале января, так выходило по срокам... Но это лирика. Парадный костюм - вот что сейчас волновало его. Мальчик решил напрасно не нервничать. Он медленно разворачивал свои подарки от всех крестных и отца, но костюма среди них так и не нашел. Значит, он вскоре прибудет. Он позавтракал с остальными. Потом прошел прогуляться - слизеринцы заклятиями посылали снежки, играя "в кто дальше швырнет". Потом вернулся и пообедал. И на обеде, практически в самом его конце, его окликнули сзади со знакомым жестким немецким акцентом: - Константин! - Дядя Гил! - парень подлетел к нему и они обнялись. - Вот так сюрприз! Гилберт Байльшмидт, иначе - Калиниградская область, был одет в черную кожаную куртку на молнии с мехом на воротнике, и аккуратные, явно новые штаны. Его насмешливые красные глаза обвели студентов. Он раскраснелся - с мороза. В руках у него был сверток и явно с одеждой. На мальчика пахнуло холодом, но он все равно был рад такой встрече, обнимая любимого с детства «дядюшку Гила». - Дай на тебя посмотреть, - Константин обернулся вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов. - Совсем стал как твой отец. Почти копия. И ростом с меня... Да, это было немного странно - Константин теперь практически сровнялся ростом с Гилберта. Если он еще хоть что-то понимал, то вытянется в росте и еще. - Я принес тебе кое-что весьма ожидаемое. Пойдешь со мной сейчас и переоденешься. - О, я рад, что про меня не забыли, а отец... - Все вопросы, потом, - перебил его Байльшмидт. - Идем. *** Константин ожидал всего. Но не... - Вау! - он вертелся перед наспех наколдованным зеркалом. - Это же полная копия мундира который носил мой отец... еще когда был Империей! - Я сам не очень одобрил его затею. Тем более, наград у тебя пока нет. Но... - Пруссия лениво поправил ему воротник. Потом затянул ремень. Блеснули в неярком освещении золотые эполеты. Проверил все ли пуговицы застегнуты. - И она у него была ослепительно белоснежная. А тут - мой любимый цвет, черный. И сидит, между прочим на тебе, как влитая. Идеально. Еще сапоги оденешь... - А ты? - Ну, я же нарушил много в свое время... У меня, - он стянул куртку с плеч, - обычная магловская одежда. И она меня вполне устраивает. Да, он был в классическом черном костюме, но чувствовалось - покрой был слишком идеален. Немецкий костюм, если это не подарок от брата. Белая рубашка. И, как всегда, железный крест, закреплённый на черном галстуке. Еще на руке были дорогие часы. - Ты не знаешь, отец не придет? - с надеждой спросил мальчик, идя с ним к мраморной лестнице - там он договорился встретиться с Гермионой. Все, кто попадались ему навстречу, перешептывались: более чудного, по их меркам, костюма, еще никто не встречал. А еще бросалась в глаза и необычная внешность Калининградской области... У мальчика были в кармане перчатки, а ноги обуты в лакированные, черные, высокие сапоги. Гилберт быстро улыбнулся парню. Но снова не ответил. Они как раз подошли к лестнице, и тут бывший Пруссия оставил его дожидаться партнерши. Да и МакГонагалл, сторожившая вход, не пустила мальчика, предостерегая. Она объяснила, что все чемпионы с партнершами войдут последними. Байльшмидт пошел в Большой зал. В холле яблоку было негде упасть. Все искали партнера или партнершу в толпе. Гермиона вскоре после нескольких минут ожидания вышла к Константину. Она была очень красива в совсем простом белом платье до пола. На ногах были атласные туфли. На запястье - золотой браслет, в ушах - красивые нежные сережки в виде распустившего лепестки цветка. Волосы, обычно напоминавшие воронье гнездо, гладко расчесаны и скручены на затылке в красивый блестящий узел. Константин чуть поклонился даме и протянул свою руку в перчатке: - Красиво выглядишь в этом платьем. Уж много лучше, чем все остальные. - Спасибо, - Гермиона подала ему свою руку. Она с восторгом окинула мундир парня. - Ты тоже превосходно выглядишь. Мимо прошла Панси Паркинсон, презрительно окинув когтевранку и ее красивое платье. Сама она шла в светло-розовой мантии, обильно украшенной рюшками и бантами. Ее вел Малфой. Крэбб и Гойл были оба в зеленом и походили на замшелые валуны. Дам для них не нашлось. Гермиона, оказывается, была еще и с обнаженной спиной. - Тебе не будет холодно? - спросил парень, - А то вообще-то тебе нужна будет шаль или накидка на спину. - Я думаю, что нет. Спасибо, Константин. Посмотри, в чем Рон, - шепнула она ему, идя под руку рядом с ним. Никогда еще Константин не пытался так отчаянно сдержать смех и серьезное выражение лица. Мантия Рона была с чужого плеча и, скорее всего, вышла из моды уже, как минимум, лет пятьдесят. Мальчик чуть склонил в приветственном знаке голову. А сам внимательно искал участников Турнира. Нашел он первым Флер - та шла в сопровождении Роджера Дэвиса, капитана команды когтевранцев. На ней было богатое платье из серебристо-серого атласа. Красавица, ничего не скажешь и не добавишь. Дэвис смотрел на нее как богиню, сошедшую с небес. Подошли Седрик с Чжоу, и Крам с какой-то миловидной шармбатонкой под руку. МакГонагалл подозвала их и построила по парам. Почти все ученики зашли в Большой зал. Профессор была в мантии из красной шотландки, тулью шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха. Она объяснила чемпионам, что пока им надо постоять здесь: они войдут в зал парами, церемонно, после того, как все остальные усядутся за столы. Первыми она поставила Флер и Дэвиса, вторыми шли Седрик и Чжоу, потом Крам с девушкой, и последняя, наверное, самая эффектная среди всех пар: Константин и Гермиона. Когда все наконец уселись по местам, МакГонагалл велела следовать за ней. При их появлении весь зал захлопал, и профессор МакГонагалл повела их к большому круглому столу в дальнем конце, за которым сидели судьи. Стены зала серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, вместо них - сотня столиков, каждый человек на трех-двух. На столиках уютно горят фонарики. И за одним столиком сидели Гилберт, Иван и Артур. И все парадно одетые. Убийственная смесь. Отец тоже предпочел мундир, только тот был белый и с орденами. Артур был в темно-зеленом костюме. Дамблдор, возглавлявший большой судейский стол, встретил подошедшие пары сияющей улыбкой. Некоторые профессора из других школ встретили их не так уж радушно. Мальчик выдвинул Гермионе стул, под одобрительным взглядом Ивана. И потом сел за столик сам. Взял меню. Золотые тарелки перед ними были пустыми. Гермиона аккуратно положила салфетку на ноги, прикрывая свое платье от попадания на оное ненужных крошек. На столе высветилась табличка - "Константин Брагинский, Гермиона Грэйнджер. Забронированно." - Наверное, тут надо заказать. Чего будешь, Герм? - Ну... Наверное, нам не надо объедаться. Тогда... Заказав легкие салаты - они могу плотно поесть и позднее, они весело болтали друг с другом. Мальчик изредка посматривал а противоположную сторону - именно там и находился "стол трех господ", как окрестил он отца, дядю и крестного. Они обсуждали что-то свое, и явно сейчас были потеряны для всего мира. После ужина Дамблдор встал и пригласил всех последовать его примеру. Взмахнул волшебной палочкой, столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла сцена - с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и волынкой. На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. У ведуний были длинные растрепанные волосы, черные мантии нарочито порваны и потерты. Константин с Гермионой приготовились. Они знали о первом танце - это будет вальс, и сейчас полагается танцевать. Они закружились в туре танца, едва услышав первые ноты. Гермиона танцевала идеально, как и Константин, поэтому оба получали громадное удовольствие от движений и музыки. Рядом с ними скользил Крам с француженкой, и Седрик с Чжоу. Сзади, очевидно, танцевали Флер и Роджер. Скоро и сами зрители, разобравшись на пары, присоединились к танцующим. Но танец скоро кончился. «Ведуньи» заиграли новый танец, веселый и быстрый. Для них обоих бал пролетел совершенно незаметно...