Одна ночь в вечности.

Нет, не ходят несуществующие трамваи В город, который стал бы всего дороже. И таких, как ты, естественно, не бывает. И таких, как я… не бывает тоже. (с) …Снова выходные, а я так скучаю без Гарри... Хоть на стену лезь. ******* Самый Злобный Учитель. Главный Кошмар Гриффиндорцев. Бессердечное чудовище. Человек, душу которого побрезговали бы поглотить даже дементоры. Тот, кого все должны ненавидеть. Потому что так нужно. Так положено. Я прекрасно знаю, что никогда не смогу вписаться в систему, стать полноценным членом общества. Промозглые и сырые слизеринские подземелья. До чего же холодно… Я никак не могу согреться. Почему-то ты появляешься, когда я на грани. Доведён до предела. Наверное, ты каким-то образом можешь улавливать мои эмоции, если они очень сильны… Каждое твоё появление – как вспышка света, прорезающая тьму. «Lumos!» Но слабый огонёк, дрожащий на кончике волшебной палочки, гаснет, растворяется в плотной мгле и безнадёжности. Ты всегда уходишь так внезапно. А в голове у меня роятся сотни фраз, которые я не успеваю тебе высказать… Ты мне никогда не снишься. Конечно, у тебя есть дела гораздо важнее, чем сниться нервному язвительному учителю. Ведь я тебе ровным счётом никто, абсолютно чужой человек. И не могу дать тебе ни счастья, ни тепла. Просто потому что внутри меня этого нет. Там – яд. И тьма. Я никогда не приду к внутренней гармонии. Никогда. Сегодня мне снилась больница – заброшенная и призрачная. Беззвучная тишина, лишённая даже эха шагов. Я знаю, что кроме меня тут никого. Ни единой живой души. Один. Даже во сне. Всё, что я вижу вокруг, застыло, заморозилось. Полутёмный коридор, облупившиеся дверные проёмы, зияющие в темноту палат, чёрная фигурная решётка, отделяющая столовою. Грузовые лифты… Я подхожу к окну. Смотрю куда-то вдаль, сквозь грязные стёкла, сквозь сырой, холодный ветер под затянутым тучами небом. Стёкла беззвучно вздрагивают под его порывами. Холодно. Как же мне холодно… Эти стены. И жизнь. И усталость. Бесконечное повторение того, чего вообще лучше бы не было. Некоторые заглядывают в стакан и видят, что он наполовину пуст. Некоторые считают, что он наполовину полон. И только я один знаю, что в стакане налита отрава. Разве я похож на человека, любящего одиночество? Меня тошнит от себя самого. Тошнит так сильно, что хочется извергнуть все свои внутренности. …Днём – гул и копошение в учительской. Все уже привыкли к тому, что моё настроение колеблется в пределах от очень плохого до очень-очень плохого. Правда, одна девушка из Ордена говорила мне что-то наподобие «Как можно видеть мир настолько мрачно и безрадостно? Где позитив? Нет, ну кому нужны люди с плохим настроением? Я знаю, что депрессия – это круто и модно, но всё же…», пусть и изредка. Но моим школьным коллегам всё равно. Им всем. Гарри?.. Гарри, ответь хоть что-нибудь, не молчи! Ти-ши-на. Конечно, ты же меня не слышишь… Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня, Гарри? Простить за мой ужасный характер. За то, что я часто сержусь на тебя и не всегда могу тебя понять. За то, что мне так тебя не хватает. В любом случае, я простить себя не смогу никогда. Вспоминай обо мне, пожалуйста. Просто вспоминай обо мне, хоть иногда. Найди минутку, секунду, чтобы закрыть глаза и представить меня. Своего старого учителя, язвительного и циничного … Без тебя я никто.