— Люди забыли эту истину, — сказал Лис. — Но ты не должен ее забывать. Мы всегда будем в ответе за тех, кого приручили. И ты отвечаешь за свою розу... — Я отвечаю за свою розу... — повторил Маленький принц, чтобы хорошенько это запомнить. Антуан де Сент-Экзюпери, "Маленький принц"
Яни жила у Чанёля чуть больше полугода. За это время он, без всякого преувеличения, стал центром её маленькой Вселенной. Пак Чанёль был огромный, словно медведь, и очень шумный. С ним Яни чувствовала себя как за каменной стеной. Ей нравилось, когда он смотрел на неё сверху вниз и говорил, что она не такая, как все, называл своей самой любимой девочкой и обязательно добавлял, что у неё удивительные глаза. Яни верила словам Чанёля, отвечая на них с присущей ей нежностью и теплотой. — Киса, я дома, — басил Чанёль, возвращаясь с работы, а Яни спешила его встречать. Заглядывая в её глаза, в которых плескались неприкрытое обожание и бесконечная преданность, он наконец-то понимал, каково это, быть кому-то нужным. И благодарил Бога за то, что больше не одинок. Чанёль знал, что Яни ждёт его возвращения, сидит у окна и грустно смотрит на проходящих мимо людей, прячущихся от дождя под разноцветными зонтами, похожими на шляпки грибов. Знал, и поэтому всегда спешил домой, не забывая, конечно, купить что-нибудь вкусненькое для своей девочки. — Вот, кушай, моя маленькая, — забавно гнусавил он, перекладывая ей кусочки мяса из своей тарелки. Когда у Пак Чанёля было хорошее настроение, он подхватывал Яни на руки и начинал кружить по комнате, сбивая всё на своём пути. Она же беспомощно болтала ногами в воздухе и умоляла поставить её на пол, пока Чан продолжал смеяться и выплясывать ему одному ведомый танец. К ним редко наведывались гости. Разве что Ким Чунмён, лучший друг Чанёля, взял в привычку заглядывать к неразлучной парочке раз в неделю. Она каждый раз робко выглядывала из-за чуть приоткрытой двери, не решаясь выйти встречать Чунмёна, а тот неизменно замечал её и порывался заключить в объятия. Яни каждый раз пыталась вырваться из крепких рук мужчины, потому что ей не нравилось, когда к ней прикасался кто-то, кроме Пак Чанёля. А Чанёль словно и не замечал, что его друг странно смотрит на Яни и, то и дело, старается дотронуться до неё. Когда мужчины заваливались на кухню, чтобы выпить пива и посмотреть футбольный матч, Яни тихо уходила в спальню, стараясь не попадаться на глаза этому Чунмёну. Не то, чтобы он ей не нравился… просто Яни отдавала всю любовь без остатка Чанёлю, именно поэтому у неё не хватало сил любить и его друзей. Если не считать еженедельных визитов Чунмёна, в жизни Яни и Чанёля царила идиллия… пока Чанёль не привёл в дом какую-то постороннюю женщину. Чан заперся с ней в спальне, грубо выставив оттуда Яни. Она оказалась в тёмном коридоре и почувствовала, как в душе извергается вулкан, заливая все внутренности раскалённой лавой. Яни словно оглушили чем-то тяжёлым, и осознание произошедшего приходило к ней с огромным опозданием. Это было похоже на дурной сон, потому что реальность просто не могла оказаться такой жестокой. Её Чанёль кувыркался с какой-то размалёванной девицей в ИХ кровати! Яни от рождения была глухая на левое ухо, но в ту минуту слышала каждый шорох и вздох, доносящийся из спальни. Слышала низкий голос Чанёля и громкие стоны незнакомки… — Боже, да чего же она так орёт?! — Яни села на пол рядом с дверью и заплакала. Чтобы заглушить пошлые звуки, заполняющие окружающее пространство, она всю ночь до хрипоты звала Чанёля, но он не услышал, не открыл ей дверь. — За что ты так со мной? — повторяла она, как заведённая. — Что я сделала не так? В чём провинилась? Разве моей любви тебе недостаточно? Ответь же, Чанёль! Пак Чанёль! Утром из комнаты вышла сонная женщина в старой футболке Чана и смущённо улыбнулась, увидев Яни: — Откуда здесь взялась такая красавица? — протянула она, заливаясь звонким смехом, когда Яни демонстративно проигнорировала её и направилась к Чанёлю. — Чанни, да она у тебя настоящая ревнивица! Яни хотелось вцепиться ей в волосы и расцарапать лицо, чтобы стереть эту самодовольную улыбку, но она постаралась сдержаться. Яни решила, что не станет устраивать сцен, потому что она выше этого. Она ждала от Чанёля извинений за то, что тот выставил её за дверь, как какую-то облезлую кошку, но мужчина лишь привычно поцеловал Яни в носик и, поправив вечно сползающие боксёры, отправился на кухню. Пока в её душе бушевали беспощадные лесные пожары, Чанёль готовил завтрак для своей новой подруги. Если бы он обернулся, то наверняка заметил бы, что Яни медленно сгорает от своей любви и беспомощности, от ненависти и обиды, только Чанёль и не думал на неё смотреть. А ещё он играл для той женщины на гитаре в то время, как у Яни в голове гремели землетрясения, ведь Чанёль ни разу не играл для неё. В общем, мужчина вёл себя так, словно ничего не произошло, словно не было того унижения… словно не было Яни. Он не перестал приносить ей гостинцы и по-прежнему называл Яни своей самой любимой девочкой, вот только она больше не верила ни единому его слову. Каждую ночь Яни сидела возле спальни и вслушивалась в страстный шёпот, доносящийся из-за закрытой двери, медленно умирая. — Киса, Чонхва теперь будет жить с нами, — в конце концов сказал Чанёль, безжалостно растаптывая её последнюю надежду на то, что всё можно исправить. Дешевый парфюм той женщины постепенно проник в каждый уголок квартиры Чанёля, и Чонхва всё глубже пускала корни в его сердце, окончательно вытесняя оттуда Яни. Яни больше не чувствовала себя частичкой души Пак Чанёля. Нет, теперь она была всего лишь жалкой содержанкой. Несколько раз она тайком уходила из дому, но неизменно возвращалась, потому что ей больше некуда было податься. Куда она уйдёт от Чанёля? Кто ещё примет её такой, какая она есть? Кто сможет позаботиться о ней? Она боялась остаться одна, а ещё она боялась пустоты и холода, с которыми теперь смотрел на неё Пак Чанёль. И, когда Яни думала, что хуже уже быть не может, Чанёль неожиданно заболел. У мужчины начался сильный кашель и одышка, глаза постоянно слезились, а кожа покрылась красными пятнами. Обеспокоенная Чонхва настояла, чтобы Чанёль сходил к врачу, и мужчина послушно отправился на осмотр. Вернувшись, он что-то тихо сказал Чонхва, и женщина, коротко кивнув, ушла на балкон, а сам парень заперся в ванной и вышел оттуда только тогда, когда кто-то настойчиво позвонил в дверь. На пороге стоял взволнованный Ким Чунмён. Он разулся, снял куртку, аккуратно повесил её на вешалку, а затем уже пошёл вслед за Чанёлем на кухню. Пока мужчины что-то тихо обсуждали, Чонхва бегала по квартире с картонной коробкой из-под принтера и собирала туда вещи Яни. Та и не думала ей мешать, лишь стеклянным взглядом наблюдала за тем, как женщина складывает небольшое одеяло, покрытое белой кошачьей шерстью, и кладёт его в коробку, озираясь по сторонам и прикидывая, осталось ли в доме ещё что-нибудь, принадлежащее бедняжке Яни. — Киса, тебе придётся какое-то время пожить у Чунмёна. Это ненадолго, — уверенно сказал заглянувший в комнату Чанёль, — как только разберусь с этой заразой, сразу заберу свою девочку назад. Она поняла, что её отдают Ким Чунмёну, ещё до того, как об этом объявил Чанёль, и не поверила, когда мужчина убеждал, что заберёт её назад. Яни знала, что он обманывает. Это она была готова пойти на всё ради Чанёля, а он… Яни чувствовала себя преданной, оплёванной и не могла поверить, что все эти несчастья происходят именно с ней. Пока Чунмён относил в машину коробку с её вещами, Яни неотрывно смотрела на себя в огромное зеркало, стоящее в прихожей. Белые лапки, аккуратный розовый носик, пушистый хвост, белая шёрстка... Человеческая душа, запертая в теле кошки… какая жестокая шутка природы! Но Яни никогда не жаловалась. Она готова была стать хоть маленьким паучком, если так сможет быть рядом с Пак Чанёлем. А судьба оказалась большой любительницей пошутить, и у Пака началась дикая аллергия на кошек. Ей всегда хотелось, чтобы он дал ей человеческое имя, но мужчина назвал её Киса. Ничего лучше Чанёль придумать не смог, поэтому она сама выбрала для себя имя Го Яни*. Белая домашняя кошка с полной гетерохромией**. Правый глаз жёлтый, левый — голубой. Чанёль взял её из приюта для животных, когда ей было всего семь месяцев отроду, и любил свою девочку, словно она была настоящим человеком. А теперь Ким Чунмён выносил её на руках под аккомпанемент надсадного кашля запершегося в ванной Чанёля. Киса старалась держаться гордо, невозмутимо и, может быть, чуточку презрительно, но как только Чунмён вышел из подъезда, она не сдержалась и заплакала. Мужчина посадил её на заднее сидение своей старенькой машинки и увёз в новую жизнь, полную тоски и боли. Раны от измены и предательства целыми днями терзали её душу, а во снах она видела Пак Чанёля, который неизменно приезжал за ней к Чунмёну. По утрам реальность больно кусала Яни, вновь тревожа её сердце, и эта пытка начиналась сначала. И так день за днём на протяжении нескольких месяцев. А надежда на то, что Чанёль позвонит в дверь и объявит о своём выздоровлении, таяла на глазах. Сам Чунмён всё реже наведывался в гости к Чанёлю, потому что у того практически сразу начинался кашель из-за кошачьей шерсти, которая оставалась на брюках Чунмёна. Яни долго не могла полюбить его, не позволяла гладить себя и не прикасалась к той еде, которую Чунмён заботливо перекладывал из своей тарелки в её мисочку. Собственное горе делало её глухой и слепой ко всем его стараниям. И всё же мужчина был очень добр к Яни и терпеливо ждал того момента, когда кошка, наконец, привыкнет к нему, поэтому она старалась особо не вредничать. Его забота и внимание постепенно начали приносить свои плоды, и Яни стала понемногу интересоваться жизнью Чунмёна. Хотя лицо его никогда не покидала улыбка, жизнь Чунмёна была далеко не сахар. Парень был не особо богат, поэтому снимал крохотную квартирку в не самом благополучном районе города. Большую часть зарплаты он отправлял родственникам в деревню. А ещё старался экономить на еде, кушая практически каждый день рис с кимчи, который присылала его бабушка из деревни, но не скупился на корм для Яни. Если парень всё-таки покупал мясо, то неизменно оставлял ей несколько кусочков, хотя прекрасно знал, что она будет воротить нос. Вечерами Чунмён включал музыку, ложился на диван и тихо подпевал, а Киса наблюдала за ним, сидя на своём излюбленном стуле с тремя ножками. Пару раз она даже пыталась петь вместе с ним, замолкая всякий раз, когда мужчина посмотрит в её сторону. Яни сама не заметила, как он стал ей симпатизировать. Её истерзанная душа тянулась к Чунмёну, но Киса очень долго не решалась ему довериться, боясь снова обжечься или быть отвергнутой. Её пугала сама мысль вновь привязаться к кому-то. Однажды ночью она тихо, словно вор, подошла к спящему мужчине и доверчиво уткнулась носом в его раскрытую ладонь. Яни обнюхала каждый палец, лизнула мизинчик и трусливо сбежала, когда Чунмён начал беспокойно возиться во сне. Неожиданная болезнь Ким Чунмёна стала для Яни настоящим ударом. Те же симптомы, что и у Чанёля… Кашель, слезящиеся глаза, сопливый нос. Она сразу поняла, что это аллергия, которая опять разрушит её жизнь. Только Чунмёну некому было отдать кошку, разве что в приют… На этот раз Яни не стала дожидаться того момента, когда её вышвырнут из дому, и убежала, выпрыгнув из окна.***
— Чанёль, — окликнул друга Чунмён. — Сколько лет, сколько зим! Пак улыбнулся, переложил пакеты с продуктами в левую руку и сдержанно ответил на рукопожатие Чунмёна. Мужчина спешил домой, где его ждала беременная жена, но всё равно был не прочь поболтать с другом, которого не видел уже больше четырёх месяцев. Конечно, они иногда созванивались и даже пару раз разговаривали по скайпу, поэтому оба были в курсе изменений, происходящих в жизни каждого. — Как Чонхва? — спросил Чунмён, выглядывая кого-то в толпе. — Хорошо, вот только стала ещё капризней, чем раньше, — рассмеялся Чанёль. — А что Киса? Вы нашли её? Она вернулась? Ким Чунмён тяжело вздохнул и отрицательно помотал головой: — Нет. Наверное, жить на улице ей понравилось больше, чем у меня. Не думаю, что Киса захотела бы вернуться. — Вот я на её месте обязательно бы вернулась, — вклинилась в их разговор какая-то светловолосая девушка с ярко-голубыми глазами и, быстро чмокнув Чунмёна в щёку, протянула ему пакет с покупками. — Кстати, это же какая должна быть скудная фантазия, чтобы дать кошке имя Киса? Увидев детскую обиду на лице Пака, Чунмён не удержался и захохотал во весь голос: — Познакомься, это моя девушка, — сквозь смех выдавил он. — Го Яни, — представилась красавица. — Пак Ча… — Пак Чанёль, — беспардонно перебила его Го Яни. — Чунмён много о вас рассказывал. Мужчина старался не особо удивляться странному поведению этой особы. Он не в первый раз общался с иностранцами, поэтому успел привыкнуть к тому, что они позволяют себе много вольностей в общении с практически незнакомыми людьми. И всё же Чанёля напрягало то, что Яни говорила с ним так, словно всё о нём знает. — Если честно, я думал о том, чтобы завести котёнка, — вновь заговорил Чунмён, возвращаясь к прежней теме разговора. — Ну, понимаешь, чтобы он был моим, чтобы привык ко мне, чтобы любил и радостно встречал меня у порога, когда я возвращаюсь с работы. Чтобы спал у меня в ногах… Яни неожиданно ткнула своего парня в бок, и тот осёкся, прерывая свою пламенную речь. — Но Яни против животных в доме, — разочарованно вздохнул он. — Сколько раз можно повторять, что я против кошек? — зашипела девушка, нисколько не стесняясь прилюдно выяснять отношения с любимым. — Если очень хочешь, можешь завести кота. Но не кошку, слышишь?! — Видишь, она меня даже к кошкам ревнует, — пожаловался Чунмён, за что тут же получил гневный взгляд Яни. Девушка заправила прядь светлых волос за ушко, и Чанёль увидел, что она носит слуховой аппарат. — Я с рождения глухая на левое ухо, — доверительно сообщила Яни, проследив за его взглядом. — Только благодаря Чунмёну я начала носить слуховой аппарат. — Почему раньше не носили? — Раньше я даже не знала, сколько теряю, отказываясь от слухового аппарата. Это Чунмёну до всего есть дело, он заботливый и внимательный, а мой бывший хо… — девушка запнулась, но тут же продолжила: — Мой бывший парень даже не знал, что я глухая. Представляете?.. Чанёль какое-то время смотрел вслед странной парочке и удивлялся тому, как тихий и вежливый Ким Чунмён умудрился влюбиться в эту наглую, но очень яркую и улыбчивую девчонку. Мужчина пожал плечами и медленно пошёл домой, к жене. Но если бы он обернулся, то наверняка заметил бы, как Яни бросает на него прощальный взгляд. В конце концов, судьба всё расставила на свои места и исправила все ошибки.