***
- Степан? Мальчик кивнул ему и убрал руки за спину. Литва взял в руки пакеты и поднялся, развернулся и зашагал дальше через площадку. - Идём со мной, Степан? Мальчик простоял пару минут, после чего издал испуганный «ах!» и бегом догнал Литву. Шагая сбоку от добродушного молодого человека, он с удивлением глядел на него. - А где твои родители, Степан? - А? Ро-родители? - Да, родители. - Эм... у меня их нет. Я с детства жил в детдоме, но как-то ушёл гулять без спроса и потерялся, дошёл до сюда. - Что ж, тогда я попробую получить разрешение от России приютить тебя у нас в общем доме. Ты ведь не против жить со мной? - А? Жить с тобой? - Да. Меня зовут Литва или же Торис Лоринайтис. - Литва? Да, я... я давно мечтаю обрести дом. - Я смотрю, ты смышлёный мальчик. Что ж, будешь помогать мне в случае, если получится тебя устроить. Весь оставшийся путь Степан рассказал Литве о себе и своей жизни в детдоме и о причине, по которой без разрешения покинул его. - Я... я лишь хотел найти семью. Так что... ушёл без спроса и начал просить прохожих взять к себе. Многие жалели, но отказывали. - Сейчас всем нелегко, так что это не удивительно и нормально для нашего времени. Даже в России, где, казалось, всё хорошо, на самом деле приходится из всех сил держаться за жизнь и не позволить опустить себя до нищеты. Здешняя коррупция имеет устрашающее влияние на жизнь. - А что такое коррупция? - Пока что скажу кратко: коррупция – вещь страшная, порой отбирает немало жизней несчастных людей. Они дошли до усадьбы, Литва поставил пакеты у двери и достал ключи, выбрал нужный и открыл дверь. Стоило ему оказаться на пороге, из его рук тут же взяли пакеты и унесли на кухню. По ощущениям нежности рук, что коснулись его, он осознал, что это была Украина. Литва повернулся к Степану и жестом позвал в усадьбу, мальчик вошёл и оглянулся, изучая коридор с порога. Дверь была закрыта на замок, Литва разулся и повёл мальчика в столовую, где Украина активно высвобождала пакеты от груза. Он усадил Степана за стол, а сам ушёл на кухню и наложил приготовленный на запас фирменный белорусский салат. Из столовой раздался восхищённый «ах», Украина забежала на кухню, приобняла Литву и, сверкая от радости, сделала детский голос. - Откуда? Откуда он? Как его зовут? Он так похож на нашего Ванечку в детстве! Просто умиление! Торис, где ты его нашёл?! - Успокойтесь, госпожа. Она прижала его к себе, протяжно промурлыкала и, приплясывая, вернулась к мальчику. Когда Торис вернулся в столовую, Украина сидела напротив сжавшегося от неловкого положения мальчика и широко улыбалась. - Ох, как я люблю детей, - пролепетала она и проурчала. Торис поставил тарелку перед Степаном и дал ему вилку, сел рядом с ним и глянул на разлёгшуюся от умиления на столе Ольгу. - Эм-м-м, госпожа Ольга, что с вами? Вам плохо? Она подняла голову и взглянула на него, на полминуты на её лице задержалось удивление, сменившееся позже улыбкой. - Да всё нормально, Торис. А как зовут нашего гостя? – обратилась она к Степану. Мальчик приостановился, опустил руку с вилкой и глянул на неё. Торис ласково погладил его по голове и ответил ей взамен гостя: - Его зовут Степан. - Стёпа? Степан, Стёпа, Степаныч, Стёпка. Настоящее русское имя. Мальчик продолжил есть, Торис оглянулся и прислушался. В доме глухо. Слышны лишь восхищённые вздохи Ольги и звяканье вилки по фарфоровой тарелке. - А где Наталья, Ольга? - Наташа ушла куда-то по своим делам. Вроде как на прогулку. - А Россия? - Ваня у себя сидит, над чем-то работает. А что? - Я хочу попробовать устроить Степана у нас. От его слов Ольга шире раскрыла глаза, которые минутой позже налились слезами счастья. - Да, конечно, надо попробовать! – на несколько минут она замолчала в размышлениях. – Погоди, у него нет дома? - Нет, он сирота. - Тогда... да, конечно! Думаю, Ваня с удовольствием примет сироту, тем более он так похож на него. Ребёнок неожиданно остановился и с блестящими глазами с нескрываемой нотой интереса в голосе спросил: - А кто такой Ваня? - Я познакомлю тебя с ним, а сейчас доедай. Малыш кивнул и доел. Пока Литва мыл на кухне посуду и убирался в столовой, Ольга активно расспрашивала Степана о его жизни, рассказала о себе целую эпопею: начиная от времён Киевской Руси и заканчивая современной самостоятельной Украиной. По широко распахнутым глазам малыша стало сразу ясно, что он не осознаёт, что перед ним не просто люди, а страны в одном лице. Так что Ольга сказала: - Забудь. Зови меня тётя Ольга или Оля. Я с братом и сестрой живу очень долго. - А Литва? - Торис? Он тоже достаточно долго, с того дня, как присоединился к Советскому Союзу. Ой! – и поправила себя. – То есть к нам. Торис вернулся к ним и взял под руку Степана, повёл в коридор, пропустил вперёд на лестницу и провёл до комнаты России. Постучался и прошёл первым, оглянулся. Иван сидел за столом и размышлял над какими-то бумагами. - Прошу простить, господин Россия. Иван повернулся к нему на стуле и улыбнулся. - Да, Литва? - Позвольте мне... – горло пересохло от волнения, что охватило Ториса с ног до макушки головы. – Я хотел бы спросить у вас... Тут его взяла мелкая дрожь, что в сочетании с охватившим волнением была замечена наблюдательным Иваном. Он шире улыбнулся и вышел из-за стола, подошёл к Торису. - Ты что-то хотел? Говори, я выслушаю. Собравшись с силами, Торис смело заглянул в сиреневые глаза Ивана, отчего ему стало только хуже. - Я... - Ну же, Литва. - Возвращаясь обратно, с магазина, я встретил мальчика... его зовут Степан. - А? Степан? И, что же дальше? – в голосе послышался искренний интерес. - Он – сирота, ищет семью, и я осмелился... – и с жаром вскрикнул. – Позвольте приютить его у нас, Россия! - Вот как, - он накренился набок и заметил стоящего у порога комнаты мальчика. – А это не он случайно, Литва? Торис глянул на Степана. - Да, это он. - Иди-ка сюда, малец, - позвал Иван. - В-в-вы м-м-меня? – задрожал мальчик. - Да-да, иди к нам. Я хочу взглянуть на тебя. Весь окутанный дрожью, ребёнок прошёл к ним и склонил голову, чтоб не смотреть на Ивана. Тот осмотрел его и, похоже, узнав в нём себя, принял решение. - Что ж, ты удостоен похвалы, Литва. Конечно, пускай живёт у нас, но, конечно, не навсегда. Литва почувствовал себя окрылённым. Если бы он только смог, то, нет сомнений, воспарил бы в небо и облетел от счастья весь белый свет, делясь новостью со всеми жителями Земли. То облегчение, что он ощутил, по его ощущениям было самым сильным за последние года. Выразив радость улыбкой, он глянул на взглянувшего на него Степана, подмигнул ему и взял под руку. Мальчик расплакался от счастья, что слегка растопило сердце России. - Благодарю вас, Россия, – обратился к нему Литва. - Не-е-ет, Литва. Тут тебя нужно благодарить, а не меня. Ты не остался равнодушным к этому малому, так что ты сделал благородный поступок. - Ну-у-у, я ведь когда-то был рыцарем, так что это вполне в моём духе. - Давай знакомиться, Степан. Меня зовут Иван Брагинский, можешь звать меня дядя Ваня. - Степан. - Ну, Литву ты знаешь. Знаком с моей старшей сестрой Ольгой? - Да, я уже общался с ней. - Что ж, вечером познакомишься с Наташей. А сейчас Литва проведёт для тебя экскурсию по дому. Да, Литва? - Да, конечно, Россия. - Отныне ты – его няня, так что смотри у меня, чтоб Степан не плакал. - Что? Я – няня? А как же... - Ничего страшного, управишься. - Х-х-хорошо, пускай будет так. Литва увёл Степана из комнаты и показал расположенную на том же этаже по соседству с комнатой России «большую гостиную» или, как привык её называть Брагинский, «большевичку». Ознакомил с «малой гостиной» или просто гостиной, с девичьей, сделал небольшое замечание: - В девичью заходить ТОЛЬКО по особой нужде, понятно? Госпожа Наталья не любит, когда в неё входят без особой причины, и ругается. Мне хватило первых пяти раз, так что я запомнил это правило на всю жизнь. Малыш кивнул ему и пошёл дальше знакомиться с соседней комнатой – комнатой Ториса. - Ну, а это моя комната. Думаю, тебя Россия разместит у меня, так что будем жить в одной комнате. А теперь идём, осталась ванна с туалетом. Он показал ванну совместно с туалетом, после чего отдал на присмотр Ольге, а сам ушёл снимать высушенное бельё с уличной вешалки.***
Настал вечер. За день Торис помыл все окна, не исключая комнату Ивана, который сидел за столом и вместо того, чтобы дальше работать над бумагами, с подозрительно счастливой улыбкой следил за мытьём окон Торисом. После окончания он искривил лицо в не довольствии и сказал: - Вот чёрт, я потратил время, за которое планировал покончить с бумагами. Торис закрыл окно и глянул на Россию. - Это всё ты виноват, Литва. - Что? Я?! С чего? - Ты отвлёк меня от дел. - Чем это? Я лишь выполнял ваше задание, Россия. - Ты мыл окна, а я любовался тобой. Я всегда рад видеть у себя тебя, ведь ты – мой друг. Верно, Литва? - Друг? – прошептал Литва и дрогнул от ужаса. «После всего того, что случилось? После оккупации и удерживания у себя? И я ему ещё друг? Уж мне-то он точно не друг!» - посетили его столь мрачные мысли, что даже не заметил, как Россия вышел из-за стола и подошёл к нему, приобнял за плечи. Только прикосновение к нему вывело его, он сильно вздрогнул и опустил взгляд. - Мы ведь друзья, Литва? А? «Нет, Россия» - Д-д-да, конечно, Р-россия. Стены усадьбы вздрогнули от громкого и яростного хлопка входной двери, Литва с надеждой взглянул вперёд и помчался на первый этаж. Если бы он обернулся, то заметил потемневшие глаза России. Иван явно по-новой осознал, что Литва не желает оставаться с ним наедине. Возможно, пока Литва спускался, в его голове уже успела созреть мысль касательно того, что он готов сделать, чтоб сблизиться с Литвой. Торис спустился бегом на первый этаж и столкнулся с ледяным и зловещим взглядом Натальи, стоящей за порогом. Она скинула с себя туфли, обулась в любимые синие тапочки и зашагала по коридору. Торис пошёл за ней, но она неожиданно с ужасом вскрикнула и окаменела. Торис обошёл её и увидел стоящего перед ней Степана с... мечом? - Ч-что?! Степан!! – вскрикнул он.