Всё возвращается.

      Драко Малфой своим привычно уверенным шагом направился из ванной к туалетному столику. На улице стояло знойное лето, и он решил, хоть и ненадолго, сохранить ощущение прохлады после принятия душа, а потому не стал обтирать тело полотенцем, равнодушно оставив его висеть на крючке. Аристократично-бледное тело, умеренно накачанное и рельефное, белые волосы, аккуратно собранные на затылке в хвост и зафиксированные лентой, и правильные черты лица делали его похожим на дорогую фарфоровую куклу. Взявшись тонкими пальцами за края ленты и чуть потянув, он освободил волосы от пут, и теперь они рассыпались по хрупким плечам. Из зеркала на него смотрел прекрасный юноша, коего любая девушка могла счесть за принца, которого ждала всю жизнь. Но даже самая обаятельная, самая прекрасная девушка на земле не привлекла бы его внимание.       Своё отражение он страстно любил и яро ненавидел, ведь был почти точной копией своего отца. Последний раз они виделись шесть лет назад на суде над выжившими Пожирателятеми Смерти. Драко в этот список не попал, а потому ему была уготована роль наблюдателя за тем, как Люциусу, единственному дорогому для него человеку, подписывают нечто худшее, чем смертный приговор: пожизненный срок в Азкабане. Тогда его горло душила невидимая рука боли, а чувство потери разлилось по всему телу медленнодействующим смертельным ядом, который и до сегодня невозможно вывести, ведь противоядия нет, сколько бы юный аристократ не искал. А искал Драко его долго и упорно, пробуя всё, что на ум придёт. Беспорядочные связи, алкоголь, наркотики – всё это не давало никаких результатов. Поначалу он мечтал, строил планы спасения отца из его жуткого заточения, но вскоре понял, что это бесполезно и только причиняет боль пониманием невозможности и недосягаемости. Тогда он нашел другой способ, который, хоть и не лечил, но боль на некоторое время притуплял…       Так как семья лишилась почти всех привилегий, а так же значимой доли имущества, в голову Драко пришла идея заниматься проституцией. На это его натолкнули не только материальные проблемы, но и жгучее желание ощущать тепло чужого тела, и ненадолго перенестись в то время, когда он был в объятиях отца, принадлежал ему духовно и физически.       Об этой связи не знал никто, кроме них, и этого было достаточно. Люциус любил сына страстно и нежно, насколько ему позволял его характер. Длительные ночи и краткие мгновения уединения были усладой для отца и для сына. Пусть это было порочно, но вместе с тем это была высшая связь между двумя половинками единого целого.       Размышляя об отце, восстанавливая в памяти его черты лица и про себя моля у него о прощении уже в который раз, он закончил свои сборы к очередному клиенту. Драко не было известно ни имя, ни кем тот являлся, таков был его принцип. Ни одного из клиентов он не знал до первой встречи, но в одном был всегда уверен: это человек не бедный, раз знает о столь элитном развлечении и может его себе позволить.       Внешний вид Драко никогда не был вульгарным и вызывающим, но в каждом предмете его одежды и в его причёске непременно обитала строгая сексуальность, которая вызывала у клиента желание обладать такой изысканной вещью, хотя бы час, а иногда и ночь. Черная рубашка весьма плотно облегала тело, но оставляла место и фантазии, а джинсы подчёркивали красоту ягодиц и стройность ног.       Ещё ранним утром он получил конверт с нужной информацией и небольшим ажурным ключом, а потому ровно в восемь вечера, в то самое время, которое было торопливо нацарапано на куске пергамента, аппартировал к невысокому ограждению, которым весьма робко прикрывался обычный бедный домик. «Что за... - пронеслось в голове у юноши. - Быть того не может!» Он ещё раз посмотрел на адрес и удостоверился, что всё верно, а потому решил прояснить ситуацию, пройдя в дом. «Возможно, это лишь маскировка», - успокоил себя Драко. Он отворил калитку полученным ключом, который до этого покоился в его руке и подошёл к давно не крашеной двери, которая оказалась открыта. «Довольно нелогично запереть невысокую калитку, но оставить дверь открытой», - вспыхнула мысль, и почти впервые он занервничал перед встречей с клиентом. Драко охватило непонятное предчувствие, но он продолжал интуитивно двигаться вперёд. - Кто-нибудь здесь есть? – выкрикнул блондин в пустоту, но больше ничего не нарушило тишину в этом грязном и мрачном заброшенном доме. Немного разозлившись и решив, что это розыгрыш, он уже собрался уходить, однако услышал за своей спиной негромкое покашливание, буквально пригвоздившее его к полу в том месте, где он стоял. - Я здесь есть, – заговорив, хозяин дома буквально добил Драко, окончательно повергнув его в ступор. Этот голос он узнал бы даже через сотни лет, ведь именно от его обладателя блондин так отчаянно спасался в объятиях отца, а вернее от боли, причинённой им. Те чувства он уже давно наглухо запер на семь замков, но сейчас они мгновенно сломались, и боль, истосковавшаяся взаперти, вырвалась наружу. Две боли, разные характерами, причинённые разными людьми и в разное время, начали борьбу между собой за право преобладать. Это был настоящий жестокий поединок не на жизнь, а на смерть внутри живого человека, который разрывал сердце Драко пополам. Тем временем Поттер, который и был тем самым виновником битвы, приблизился к своему любовнику на ближайший час и обнял его со спины.       Эта встреча была случайностью (ещё одним условием данного действа была неизвестность личности «проститутки»), но Гарри был даже рад этому и не собирался портить эту встречу ностальгией. Его руки уже вовсю ласкали хрупкое и нежное тело, предоставленное сегодня только ему. Он тешил своё самолюбие, проводя пальцами по идеальным изгибам и целуя нежную кожу на шее Драко, который хоть и постанывал по привычке, но все ещё не мог прийти в себя и мыслями был далеко. А именно в тех самых ностальгических воспоминаниях, которым так не хотел предаваться его партнёр. - За что я должен буду тебе платить? За то, что ты стоишь здесь бревном? Неужели слухи о тебе не правдивы? – горячо и с долей возмущения прошептал Гарри на ухо, едва пришедшему в себя Малфою-младшему. Цинизм в этих словах, ранее присущий лишь Драко, сделал своё дело: он окончательно вывел из ступора бывшего слизеринца и положили конец внутренней борьбе. «Я просто сделаю то, что должен и забуду о нем, так же как и о других однодневках. Едва ли он захочет снова провести со мной ночь». С этой мыслью он повернулся к брюнету и впервые за много лет их взгляды встретились, но никто не проронил ни слова.       Губы двух когда-то таких родных людей слились в длинном чувственном поцелуе, а пальцы исследовали каждый сантиметр тела другого. Не прекращая поцелуй, Драко начал непослушными пальцами расстёгивать пуговицы на рубашке клиента, который не прекращал собственнически лапать свою сегодняшнюю игрушку. Когда с пуговицами было покончено, тонкая материя скользнула вниз по широким плечам, обнажая прекрасное загорелое тело с рельефными мышцами, которое, словно магнитом, влекло к себе. Разорвав поцелуй, он опустился губами на шею, прокладывая дорожку короткими поцелуями к низу живота, чем вызвал тихие сладостные стоны Гарри, и медленно опустился на колени. Вновь непослушные пальцы идут в ход, на этот раз, расправляясь с ширинкой и стягивая мешающие предметы одежды вниз.       Никаких слов, он понимает все и без них. Как только горячий и юркий язычок Драко касается уже стоящего члена Гарри, заставляя того сдержанно простонать, властные руки любовника ложатся на его затылок, намекая, что он жаждет большего. Об этом говорят и едва заметные движения бёдрами вперёд. Медлить незачем... И вот уже головка члена брюнета погружается в рот Драко, и в тот же момент остатки самообладания теряются, и стоны становятся громче, а движения – резче. Перехватив инициативу в свои руки, Гарри сначала медленно, но с каждой секундой ускоряясь, начал двигаться в жарком рту блондина, не давая ему возможности отстраниться, а лишь расслабить горло, ласкать ствол языком и обхватить его губами, чтобы доставить как можно больше удовольствия клиенту.       Гарри громко стонал и то замедлял, то ускорял темп, то оставлял во рту лишь головку, то входил глубоко в горло, осыпая Драко похвалами, которые скорее были унизительны, нежели приятны, но вскоре ему это надоело. Похлопав переводящего дыхание парня по щеке, резко толкнул его ступнёй в грудь. Наблюдая за распластавшимся на полу телом, он получал садистское удовольствие и даже не скрывал этого. - Перевернись! Живо! – в голосе этого, когда-то ласкового мальчика, сквозила неприкрытая жестокость и ненависть. Как только Драко выполнил приказ, брюнет окончательно сорвался с цепи, в этот момент уже ничего не смогло бы его остановить. Поттер сорвал с блондина одежду и, облизав два пальца, приставил их к анусу своей игрушки, чуть надавив, он с лёгкостью вошел. Внутри не было узко. «На это рассчитывать и не приходилось, ведь слава об этой подстилке давно ходит среди сливок общества магического мира», - после этой мысли Гарри цинично усмехнулся, в этой ухмылке ещё явно читалась примесь горечи, но этого не дано было узнать его жертве.       Несколько мгновений подвигав пальцами внутри Драко, он тут же заменил их своим членом, вырвав этим изо рта парня сдавленный стон. Заданный ритм изначально был быстрым, но он постоянно увеличивался, движения становились жёстче, стоны – громче, а боль – сильнее. Впившись пальцами в бёдра Малфоя-младшего, он ожесточённо трахал его, вновь переживая всю ту боль, которая жила в нём долгие годы, вызванная поведением этой слизеринской занозы. Драко под ним уже не просто стонал, он срывался на крик и вскоре сорвал голос, но не делал никаких попыток освободиться, а лишь содрогался от рыданий, податливо выставив зад навстречу таранящего его члену. Час уже давно прошел, а пытка всё продолжалась. Прошло ещё минут пятнадцать этой дикой скачки, которые показались Малфою вечностью, прежде чем, сделав последние резкие движения, его насильник кончил и отпрянул от него. Драко обессилено рухнул на пыльный пол и незаметно утёр слёзы.       За спиной послышались звук застёгивающейся ширинки, а затем отдаляющиеся шаги, и невероятная смесь чувств, среди которой явно выражался леденящий страх, охватила ослабевшее распластанное на полу тело. «Неужели все вот так вот закончится?» Но вскоре Поттер вернулся, он положил около блондина полотенце, а сверху деньги. - Ванная прямо по коридору, последняя дверь... А затем выметайся ко всем чертям собачьим! – процедив это сквозь зубы, он бросил последний взгляд на бледное тело с багровыми следами на бедрах и аппартировал.

***

      Далее всё было как обычно. Приняв душ и приведя себя в порядок, а потом, прошатавшись пару часов по улицам и выкурив пару сигарет, Драко вернулся домой и улегся спать, но долго не мог уснуть и ворочался, намереваясь найти нужное положение. Проникнуть в царство Морфея ему удалось лишь ближе к утру, но сон был беспокойным, и спустя четыре или пять часов прервался. Пролежав до полудня в обществе подушек и одеяла, он все-таки пошел в ванную, а затем на кухню варить кофе. Казалось, события прошлой ночи на нем никак не отпечатались. Ни один дюйм лица его не показывал, что произошло что-то из ряда вон выходящее, лишь на груди на тонком кожаном шнуре висел маленький ажурный ключ, на бёдрах красовались ссадины, а внутри зияли две дыры: старая и уже прекратившая было кровоточить, но вновь открывшаяся.