***
- Он предал нас, - эти слова ударили ее больнее, чем лезвие кинжала. - Я... я... - захлебываясь слезами, еле слышно прошептала Аннабет.- Я не могу поверить в это... С этими словами она выбежала из лазарета. Она бежала все быстрее и быстрее, к Нему, в домик Гермеса. Аннабет понимала, что Перси не солгал, но все же так надеялась увидеть там Луку, убедиться, что Он все еще здесь, что она спит и видит дурной сон. Она вбежала в домик, ни Его самого, ни Его вещей. Минуты в стремительном полете вдруг застыли для нее. Аннабет стояла на месте и смотрела в одну точку. Больно, очень больно. С трудом верилось, что человек, которого она любила, которому она доверяла больше, чем себе, предал не только Лагерь Полукровок, но и ее саму. Она присела на краешек Его кровати и посмотрела в окно. На миг солнце ослепило Аннабет, но вскоре ее глаза привыкли. Раньше она любила солнце, но теперь, без Луки, даже оно не могло растопить тот ужасающе холодный лед, разрастающийся в ее душе. С этой самой секунды она пообещала себе быть сильной. Всегда. Она медленно вышла на улицу, и тут, словно под стать ее настроению, хлынул ливень. Аннабет побрела к своему домику, и никто из обитателей лагеря не заметил слез на ее лице под струями дождя. Больше она не плакала. Никогда.***
А они с Лукой сочиняли песни и часто пели их у костра. Сейчас она все чаще вспоминала их. Правда, не умела так же играть, как Он. Надеялась, что у отца ей будет лучше. Наивная. В реальном мире разрешается техника, и она могла слушать ту музыку, которую Лука писал для нее. Она так и делала. Эти звуки отпечатались в ее сердце. Только легче от этого не становилось.***
Держит небесный свод. Жутко тяжело. Но Он так близко, а в глазах нет злобы. Смеется, но не видно искренности. Он изменился, устал, но глаза все те же, и иногда в них проблескивает сочувствие. Или ей это только кажется? Бросили в темницу. Он приходил к ней. Приносил еду. Только ей. Остальных кормили стражники. Значит, помнит, помнит о своем обещании. Это главное. Сейчас.***
Вскрик. Удар. Миг. И Его тело у подножия скалы. Но она знала, что он жив. Чувствовала. И письмо в почтовом ящике ее дома только доказывало это. "Прости". Одно слово. Но разве оно поможет больному сердцу, разве оно поможет забыть его?***
А Он так похож на прежнего. Вот только глаза. Больше не выдают его чувства, да и цвет совсем другой. Нет больше голубых сапфиров, есть только золото. Безжизненное. Он не мог отдать свое тело Кроносу. Он привык добиваться всего сам, не искал легких путей и добровольно, без борьбы, дать вселиться в себя Повелителю Времени не позволил бы. Синяя расческа летит, разрезая воздух, попадает в Него. Она слышит Его голос. Его, а не Кроноса. Сопротивляется. Еще не все потеряно. Надежда есть.***
Олимп. Величественный, могучий, сейчас он выглядел совсем не так. Повсюду разрушение и следы битвы. Она смогла, вернула Его, разгадала тайну пророчества. Она верила, что полукровки одержат победу. Но какой ценой? Сколько погибших, раненых! Но для нее был важен лишь один человек, лицо которого было перед ней. Спросил, любила ли она Его. Соврала, не смогла сказать правду. Он не знал о ее любви, и так Ему будет лучше. Тело уносят из зала, его сожгут в погребальном костре, как и остальных. Как немного эта жизнь стоила для всех, как бесценна она была для нее!***
Прошло целых пять лет со дня Его предательства, прошел всего один месяц со дня Его смерти. Время не лечит раны. Не жалеет никого. Ей никогда не было легко. Она так и не смогла полюбить Перси. Рассталась с ним вскоре после войны. Устала, присела на скамейку. Слезы полились из глаз, впервые, с того самого дня. Почувствовала, как рядом опустился еще кто-то. - Не плачь, теперь все будет хорошо,- послышалось справа. На секунду рыдания встали комом в горле, а потом судорожно прокатились вниз. Она даже забыла, как дышать. Этот голос. Его голос. В изумлении она подняла лицо и посмотрела на говорившего. Голубые глаза, рыжеватые волосы, шрам на все лицо. Все тот же. Но этого не может быть. А он лишь улыбнулся и тихо прошептал: - Даже из Ада иногда возвращаются.